Деревня Остроги после войны походила на раненого зверя, зализывающего раны: медленно, тяжело, с тихим стоном. Из каждого двора, из каждой щели в прогнивших бревнах сочилась боль утрат. Не было здесь семьи, что не положила бы на алтарь Победы кого-то из своих. И теперь, в этой гнетущей тишине, казалось, сам воздух выкрикивал имена тех, кто не вернулся. Агафья Степановна Шилова вышла на крыльцо своего, чудом уцелевшего дома, и резким движением стянула с плеч потертый платок. Ветер тут же рванул на себя седые, туго заплетенные в косы волосы, но она, будто не замечая, уставилась тяжелым, каменным взглядом на хлипкую повозку, запряженную тощей кобылой. Повозка эта была не для сена или картошки. На соломе, устланной поверх досок, лежал узелок. Маленький, тряпичный, жалкий. Внутри него помещалась вся жизнь пятилетней Кати. Глава 1 Глава 2 Дом Марфы, прежде погруженный в тишину ожидания, теперь наполнялся звуками. Негромкими, осторожными, но живыми. Тихий шепот Кати, возившей с тряпичной кукло
Публикация доступна с подпиской
Закрытый АрхивЗакрытый Архив