Лысый тип был в недоумении. Всё происходящее было так нелепо, что мужчина сел в кресло, отпустив Василису, а та, не убегая и не прячась, немедленно захныкала:
– О чём тут говорить? Какие претензии, такие? Он же не дал рецепт-то! Ну вспомни, Фар! Он же говорил, что на них любителей-то нет. Не может быть у него претензий! Нечего тут!
Мужчина моргал не в состоянии ни понять, ни принять происходящее, но Васька упорно тормозила его возбуждение.
– А чем ты тогда не доволен?! – удивился Норм. – Хотя… Ты, уважаемый, не расстраивайся, она кого угодно доведёт. Вот сегодня приезжал Командир Патруля, так орал! Она опять куда-то со своими идеями влипла.
– Э-э… Типа… Опа…– толстяк растеряно озирался, все, кто сначала был перепуганными, спокойно слушали разговор. Девушки сочувствующе ему улыбались. Толстяк погладил свою лысину. – Вот это да! Просто стрелка, да и только. Да уж, не ожидал…
Норм хлопнул Лысого по плечу, тот, окончательно растерявшись, молчал и периодически поглаживал свою лысину. Василиса, подавив у того чувство тревоги, начала аккуратно индуцировать чувство безопасности, мысленно попросив Норма:
– Не останавливайся, бандит ничего не понимает!
– Она такая, и ничего не поделать! Представляешь, какую она дурь придумала?! – засмеялся Норм.
– Почему дурь?! – перебила Василиса, превратившись в девочку, которая изо всех сил выглядеть старше своих лет. – То, что я придумала – гениально! Комплексные обеды. Идея века! Знаешь, как на них можно зарабатывать-то? Это новое слово в кулинарии. Комплексный подход к пище.
Мужчина тяжело вздохнул, борясь с сонным состоянием, и, ощущая, что здесь он явно в безопасности, посмотрел на всех и спросил:
– А взрослые здесь есть?
– Ах ты, старый ривх! – возмутилась Кира. – Мы достаточно взрослые. Я вот уже сплю со своим мужчиной!
Мужчина как-то обмяк, все услышали его мучительную мысль (Дичь какая-то!), но потом глаза его засверкали коварством.
– О чём говорил Командир Патруля? Он вас будет наказывать?
– Да ты что?! – удивился Норм. – За то, что эта дурища, позвала на помощь? Там знаешь, всю школу вырезали изуверы какие-то!
– А вдруг это она?
Хохот раздался такой дружный, что мужчина оторопел. Дверь бухнула, в неё вошёл уставший весь в рыбной чешуе Тонг (Трой).
– Идите, забирайте. Я почистил рыбу, – угрюмо сообщил он.
– А разделать? – спросила Василиса и мысленно обратилась к любимому. – Я снизила у него чувство тревоги.
– И разделал! – рассердился Тонг (Трой), и посмотрел на неё: – Молодец! Ребята, работаем! Васька, ты боишься крови. Начинай!
– Ой! А ты почему руки не отмыл-то? На них кровь. Я же вижу. Да-да-да! Кровь. Ой! Мне плохо! Я сейчас в обморок упаду! – заныла Златовласка.
– Почему ты никак не научишься это делать, что за обмороки такие? – рассердился Тонг (Трой). – Ты и дома куролесила, и теперь. Ты же взрослая!
– А я что, виновата? Если мне от крови плохо?! Мамонька моя, боюсь-боюсь!
Посмотрев на лысого Тонг (Трой) пробурчал:
– А-а, так это тот самый повар?! Зачем тогда, я рыбу чистил? – он активировал в толстяке аналитический блок.
Мужик приосанился, его осенило, как он может скрыться:
– Я могу и рыбу чистить, и мясо резать.
– А, так ты инспектировал кухню в той школе?! А я-то ломала голову, что ты всё принюхиваешься? – возмутилась Хозяйка гостиницы. – Фар, успокой ты его и напомни про огурцы.
Управляющий закряхтел, вставая.
– Вот и хорошо! Будет хоть ещё один взрослый, а то меня они скоро загоняют, – он кивнул Лысому и повёл его в гостиницу. – Пошли! У нас есть свободная комната, для работников гостиницы.
– Да иду я, иду! – Бандит хитро оглядывался, не веря, что всё так удачно складывается. В этой гостинице его точно не будут искать.
Фар бормотал на ходу:
– Ты не сердись на них. Что с ними делать?! Молодые!
– А что, ссорятся?
– А то! Васька-то поругалась с Нормом и решила ему доказать, что может сама. Да! Про огурцы и не думай, если Норм сказал, что их не делали, значит, не делали.
– Да, чёрт с ними, с огурцами! Я уже и забыл про них. Что же за порядки у вас такие? Она ведь девчонка сопливая! Неужели, правда, хозяйка гостиницы?! – мужчина всё ещё не верил, что ему так повезло, и не знал, что его мысли сканируют.
Он шёл и думал «Какое счастье, что они решили, что я напал на эту соплячку из-за огурцов. Вот уж повезло, так повезло! Эх, какие же они тупари, что поторопились с учениками! Жаль, что я их не смог отговорить от этого бессмысленного убийства».
– А зачем мне врать? Эта гостиница всё, что у них есть! – сетовал Фар, проводя его в комнату. – Заходи! Вот здесь и будешь жить. Когда похолодает, я попрошу, чтобы тебе ещё одно одеяло принесли. Не волнуйся, форму мы под тебя подгоним. По первости мы платить будем мало, город-то закрыт, но ведь не вечно! Отдыхай, вот здесь твой санузел, и спускайся в кухню.
Фар ушёл, а Лысый вошёл в санузел и покачал головой. Сколько он уже живёт здесь, а не устаёт поражаться парадоксам: в стране, где вместо паровозов использовали животных, было всё электрофицировано и разработана удивительная система водоснабжения и канализации.
Лысый хлопнул по выступающей пластике управления, и влез под горячий душ. Перепробовав душистые мыла и тоники, он успокоился. Натянув, одежду, прошёл в комнату и сел у окна.
Из сада пахло цветами и слышен был чей-то тихий разговор. Отодвинув тонкую кружевную занавеску, Лысый выглянул в окно, там на цветущей клумбе, прямо под его окном, знакомый ему здоровенный парень, самозабвенно целовал Златовласку, та постанывала от удовольствия.
Василиса и Трой сканировали мысли Лысого. Сначала, доминирующей мыслью их пленника была радость, что выжил, и его не найдут, потом удивление и интерес к происходящему на клумбе. Трой немедленно расположил свою гатанги так, что она выгнулась на его коленях от переживаемого наслаждения.
Оба испытывали очень сумбурные чувства, надо было и анализировать мысли Лысого, и вызывать у того возбуждение, чтобы снять коровой контроль. Из-за это дрены с трудом контролировали себя. Василиса внимательно следила, чтобы их позы были не просто сексуальными, но и прекрасными. Трой не понимал, зачем это, но вскоре ему самому стало интересно, что его гатанги называет прекрасным, и он менял позы, используя её гибкость и силу. Всё больше попадая под её влияние, и наслаждаясь, как и она, а его Золотко наслаждалась так, что Трой уже рычал от восторга.
Лысый поначалу просто смотрел, как парочка милуется, но на клумбе совсем распоясались, с его точки зрения. Мужчина заволновался, и дрены услышали, как тот бормочет себе под нос:
– Чёpтoв мир! Молодые делают, что хотят, только на нас смотрят, как на чумных. Вот этих, сопляков, пороть надо за разврат, а вместо этого у них свой бизнес. Вот это да! Как же она не падает с него?! А он-то, ну здоров, бычара! Господи, ну что делают извращенцы?! Совсем совесть потеряли, это куда же он губами-то? Аж в жар кидает на них смотреть! Я даже и не представлял, что можно так! Во! Как она выгнулась-то, э-эх!
– Да-да! – стонала Василиса, усиливая тоску толстяка, лаская тело любимого. Руки её скользили по телу Троя, который уже тратил все силы на контроль.
Заметив, что Трой мимоходом порвал золотую цепь в волосах Василисы и небрежно бросил её на цветы, толстяк заволновался.
– Что за мир такой? Золота столько, что сопляки им кидаются направо и налево, – Трой немедленно отбросил волосы Василисы, и в её ушах блеснули изумруды серёг. Толстяк горько вздохнул. – Ведь дыра этот Стар, не столица, а в ушах у соплячки изумруды, а не стекляшки. Да сделаны-то серьги лучшим ювелиром, хоть царице носить. Столько добра, а всем наплевать! Эх, говорят у гатангов ещё больше! Это что же, они на золоте едят что ли? О! Вот ведь чудо какое, эти двое не любятся, а танцуют. Эх! Даже в фильмах такого не видел!
Василиса, услышав это, с трудом подавила желания завизжать от действий дрена, мысленно сообщила Трою:
– Не нравится мне это, похоже, он обычный преступник. Кто же тогда другие?
– Заметила, что этот бандит стесняется проявлений любви?
– В том мире наше представление, наверное, сочли бы изысканной эротикой
– Потом расскажешь, что это? И да… Мне понравилось слово изысканная!
Трой прижал её к себе и принялся страстно ласкать грудь Златовласки, заставив Лысого схватится за сердце. Василиса усиливала и усиливала воздействия дрена, а тот шептал между поцелуями:
– Ещё раз замечу тебя на руках Командира Патруля, то выпорю. Реально! Возьму ремень и выпорю! Звонко! Сил моих нет, это наблюдать! – Василиса согласилась, решив не обращать внимания на слова Троя (Ну что взять с бешеного?) – Тем более, что теперь моя очередь тебя наказывать.
– Мама, – Василиса задохнулась от восторга, – я умру!
Трой согласно покивал ей.
– Я уж постараюсь. Ты у меня не кричать, а визжать будешь, а блок на восприятие звука я не поставлю. Держись, Золотко!
– О-о! – Василиса обвила ногами Троя и прошептала. – Ведь и не знала, не представляла, что, когда за твоей любовью подглядывают, это всё усиливает. А-а! У-умираю-у!
Он вошёл с ней в резонанс, и, вцепившись зубами ей в плечо, чтобы самому не кричать, провалился в страсть.
– Вот ведь бесстыжие! – Лысый застонал, потом несколько минут тяжело дышал, приходя в себя, и, уж очнувшись, горестно шёпотом возопил. – За каким чёртом эту Службу Безопасности создали?! Говорил же, меньше светиться надо. Меньше! Дубы стоеросовые! Проверенная политика, проверенная политика. Кретины! Эх, попасть бы в их Америку! Может быть, с гатангами договорились бы? Мы бы это мир по струнке заставили ходить. И антенна эта… Ох! Ты подумай! О! Ну, парень силён. Просто трактор! Пашет и пашет! Да! Здоров парень! Мамонт волосатый, вон гриву-то отрастил! Ух ты-ы! Она-то только поглядела на него, а он, как пионер, всегда готов.
Василиса, очнувшись, дотянулась до бокалов вина, стоявших на клумбе, решила заставить любимого потерять голову, первым. Она вылила на грудь Троя бокал с вином и пропела:
– Позволь мне попробовать смягчить твой гнев, повелитель?
Она заскользила языком по телу гатанга. Трой застонал от наслаждения и вцепился ей в волосы. Через минуту Лысый потерял сознание, не выдержав накала эмоций, усиленных обоими дренами, до максимума. Когда они очнулись от страсти, Трой на всякий случай обездвижил бандита на несколько часов и, как был, весь в вине, вошёл в гостиную и внёс на руках Василису, там он опустил её на пол и, посмотрев на всех, спросил:
– Что нашли?
Все переглянулись, потом Фил толкнул Киру:
– Рассказывай!
Кира пробурчала:
– Почти ничего существенного. В архивах есть кое-какая официальная переписка между инспекторами школ и советом Службы Безопасности. Они всё время что-то делят. Это можно использовать, – она посмотрела на расхристанную пару. – Может, вы смоете с себя землю и вино? Васька, а может, ты оденешься?
– Они с Земли. Видимо этот мир ближе всего к Земле, да некоторые оговорки в их речи… Ох! Уверена! Они с Земли, – устало сказал Василиса, не обращая на её вопрос внимания. – Я не знаю, что они задумали, но мне кажется, они давно управляют этим государством. Здесь же классно! Правительства нет, и ругать некого. Меня волнует, что он сказал про антенну. Это что-то опасное. Господи, что же они сотворили?!
Трой почувствовал, как вина за содеянное землями тяжёлым грузом легла на душу его возлюбленной. Он не хотел, чтобы она страдала, да и её язычок забыть не мог, и хотел продолжения. Кивнув всем, дрен утащил свою гатанги в душ.
– Значит, я бешеный, Золотко? А?
– Ай!
– На мне всё ещё твоё вино, а ты что-то сказала про мой гнев... Кстати, потом расскажешь почему тот тип назвал меня пионером? О-ох! Дерзкая, моя.
Пока она и Трой купались заботливо блокируемые друзьями, в гостиницу вошёл Лиин.
– Кое-что сделали! Мэр придумал. Мы сделали запрос в другие города, благо их в Сулле всего пять, везде начинают инспекцию Службы Безопасности и школ мастерства.
Когда Трой и Василиса вернулись в гостиную, все настороженно подняли брови, потому что они были в домашней одежде гатангов. Широкие брюки, лёгкие рубахи, стянутые талиях яркими шарфами. Все знали, что домашнее Трой одевал только тогда, когда искал поддержки у своего силта, по поводу уже принятого решения.
Дрен осведомился:
– Лиин! Я надеюсь, за город вы отправили уродов не просто так? Ведь не только им оружие не дали?
– У них одежда обсыпана аттрактантами самок нхангов. Это заинтересует нхангов, – Лиин свирепо ухмыльнулся. – Не нханги, так птеры пообедают ими.
– Здесь остались две технические школы, с ними надо разобраться, – напомнил Трой.
– Уже, сегодня ночью Патруль их посетит, но, думаю напрасно. Одна готовит металлургов и химиков, вторая – механиков и электриков. Эти школы возникли, давно, лет сто назад, из школ истов. Тогда в Сулле был очередной бзик, и они решили общеевропейское слово «ист» не применять. Этими школами не интересовалась Служба Безопасности. Их ученики любят задавать слишком много вопросов.
– Значит, нам пора искать их базу и антенну. Надо выяснить, что это за антенна, и уничтожить её, – бросил Трой.
– Ребята, я жену инициировал, – Лиин порозовел. – Получилось… Только жуткие судороги были! Я хотел узнать, она рожать будет гатангов?
– Вот уж не знаю, я не генетик, и советую, как здесь всё закончишь, уезжай, – хмыкнул Трой.
– Ну, уж нет! Здесь столько дерьма выгребать. Да и родных у жены полно. Куда мы без них? Они все время рядом, дом строить помогали. Её братья вообще все время с нашими маленькими нянькаются.
– Как знаешь. Тогда свяжись с генетиками, они могут составить прогноз. Всё! Хочу спать, если у кого какая появится мудрая мысль, то говорите.
– Дрен, не финти! – проговорил Фил. – Ты же всё придумал.
– Нет, то, что я придумал, не годится! Я к этому не готов, и… – он замолчал и повёл к выходу Василису.
– Да мы всё поняли, шовинист! – бросила ему вслед Кира.
Трой одним прыжком оказался около Киры и налетел на вставшего перед ним Фила, тряхнул головой и показал ей кулак. Трой фыркнул, но Василиса решительно увела его. Сетиль удовлетворенно переглянулись, ссоры между братом и сестрой были не редкими, и они были рады, что всё обошлось.
– Ты долго будешь его изводить? – Фил дёрнул Киру за косу.
Кира виновато улыбнулась и обняла Фила.
– Он не имеет права считать гатанги слабыми! Мы всегда готовы первыми, и вообще, кто сказал, что…
– Жаль, – прервал её Фил.
– Что жаль?
– Жаль, что я его остановил. Надо было тебе врезать за вредность.
В своей комнате Василиса, решила не акцентировать внимание на вспыльчивости Троя и кротко улеглась в постель. Он властно обнял её и застыл, о чём-то размышляя. Она так же молчала, её не покидало ощущение, что они что-то упустили, наконец, она решила поделиться сомнениями:
– Трой! – тот с готовностью, приник к её губам. Отдышавшись от поцелуя, Васька собирала разбежавшиеся мысли.
– Не говори! Я знаю, что рано отсюда уезжать, но они должны сами. Нельзя из людей делать стадо баранов! – проговорил он.
– Есть слабые, им надо помочь! – возразила она.
– Нет, они станут ещё слабее! Пусть учатся любить жизнь. Говори, тарахтелка, а то лопнешь! – и он подул ей в ухо.
– А разве тебе самому не интересно? – Василиса устроила свой подбородок на его груди. – Смотри, мы не ответили на некоторые вопросы, потому что их не смогли задать. Кто тот по приказу которого меня похитил? Что он выпил? Почему наркоманы охотились на людей только там, где есть стинк и медь? Кто прячется в том доме? Кто убил главу Службы связи? Причём тут Служба Безопасности? Зачем разжигают расовую ненависть? Какие от этого выгоды?
Трой покачал головой и стал её целовать. Васька млела, потом нежно прошептала:
– А за что, лада?
– За ладу, – он улыбнулся и добавил, – никто и никогда меня не заставлял так себя усмирять, даже сеструха.
Его руки и губы сводили её с ума.
Все женщины Земли хотя бы раз в жизни читали женские романы, подсознательно сравнивая свои отношения с мужчинами с теми, которые переживали героини романа. Василиса тоже читала такие романы, целых три штуки, потом бабушка отняла, проговорив, что уж если читать такое, то что-нибудь смелое и стоящее, а так только время тратить. Она и сама поняла, что тратит напрасно время. Теперь переживая то, что и те, придуманные героини, Василиса понимала, невозможно описать то, что она реально чувствует, и то, что делал с её телом любимый. К тому же Василиса не знала, что переживает Трой, а так хотелось, чтобы её любимый хмелел от неё.
Трой, подслушавший её мысли, хрюкнул от восторга и предложил:
– Давай, Золотко, ты доминируешь, а я ведомый.
Его колдунья кивнула, глаза стали почти чёрными. В воздухе запахло сохнущим сеном, её руки стали смелыми и дерзкими, Трой застонал, с каждым движением тела она вдыхала ему в рот.
– Руки твои, как шёлк. Губы твои, как мёд. Тело твоё, как сталь. В сердце твоём сияет звезда, и нет мне от этого покоя.
Трой задохнулся от восторга и взвыл:
– Сам, сам! Дальше только я, Золотко, ты меня истомила негой!
Жаркое тело, зубы на губах, взрыв.
Утром решение пришло само по себе, Василиса ещё дремала, когда Фил тихонько позвал дрена через дверь.
– Трой! Я вспомнил, что мы упустили, они играли в шанг.
– Спасибо, Фил, я подумаю! Мы сейчас придём завтракать.
Дрен задумался, азартные игры были запрещены во всех странах, жизнь в Европе была столь насыщена, что времени на игры не хватало, и, если кто-то начал играть, это было только от безделья. Он лёг на спину и стал думать, что это им даёт.
– Нет, не только от безделья, – целуя его в глаза, в нос и щеки, возразила проснувшаяся Златовласка. – Они из другого мира, где азартные игры распространены. Я не знаю, что такое шанг, но в моем старом мире, у многих была болезнь – игромания. Люди без игры жить не могли, многие проигрывали всё, даже детей и родных. Так, что такое шанг?
Трой, подставляя ей своё тело под поцелуи любимой, промурлыкал:
– Золотко, смелее!
– Ах, смелее, – Василиса потянула дорожку укусов-поцелуев вниз.
– О-о! Ведьма!
Спустя несколько минут Трой выгнулся от переживаемого наслаждения. Он, отдышавшись, прижал к себе свою гатанги, та была счастлива от своей изобретательности и его восторга.
– Ну, я заслужила рассказ? – прошептала она, покусывая его ухо.
– Ах, какая же ты расчётливая! – усмехнулся Трой. – Так уж и быть расскажу. Шанг – это очень старая запрещённая игра. В ней используются специальные картинки, в зависимости от их сочетания, ты либо выигрываешь, либо проигрываешь. Каждая картинка оценивается в определённое число баллов. Шанг – самая примитивная игра с этими картинками, надо набрать число семнадцать, а люди становятся фишками и выполняют заранее обговорённые задания. Наркоманы используют вместо карт наркотики, различающиеся по силе действия.
– «Очко». Почти «очко»! – охнула Василиса и села.
– Не понял, что ты имеешь в виду?
– Лада, на Земле есть похожая игра, ещё более простая, там надо набрать двадцать один бал, игра называется «Очко». Трой, надо поговорить с этим упырём, который у нас теперь работает поваром. У меня подозрение, если оно верно, то мы все в опасности. Я даже не представляю, как всё сделать, и рассчитываю только на твоё чутьё.
– Рассказывай и не тревожься, – Трой обнял её.
– Достань в городе полосатую ткань, лучше всего, чтобы были чёрно-белые полоски, и пришли портных.
– А зачем?
– Ты мне доверяешь?
– Ой, неужели опять хочешь наказать?
Василиса вспыхнула и показала ему кулак, но Трой успел почувствовать, спрятанный от него страх. Именно поэтому, одеваясь, он не спешил, и, к его удивлению, она тоже, но бессознательно. Васька, волнуясь и не понимая себя, ему всё время мешала, то целовала, то обнимала. Наконец, он не выдержал.
– Ну что ты, Золотко! Не дёргайся. Я же чувствую, что тебя всю трясёт, – его гатанги прижалась к нему, Трой решительно позвал. – Норм!
– Мне зайти?
– Нет, мы раздеты. Купите вместе с Гесс полосатую ткань, чтобы хватило на всех служащих в гостинице. Васька боится, остаться одна.
– Вот это да! – раздался бас Норма. – Гесс, побежали!
– Я не боюсь, – прошептала она и вдруг поняла, что боится и ужасно, потому что, если она права, всё очень плохо.
Трой нахмурился.
– Говори сейчас, или я сниму информацию сам! Ты меня знаешь. Просто, когда говоришь вслух, то идёт анализ.
Васька вывернулась из его объятий. Она мучилась, не зная, как рассказать. Трой заметил, что его гатанги одевает не просто одежду, а ту, которая позволяет спрятать оружие. Он начал сердиться, но решил ей не мешать, однако мысленно распорядился:
– Кира, ты и Тонг, займитесь рестораном, а то Фар скоро закипит.
Василиса добавила:
– Кира, объяви, что сегодня праздник, придумай какой, пригласи на вечер Лиина и Командира Патруля. Да, ещё! Кира, в гостиницу не суйтесь, жена Командира может обидеться. Марта хорошо справляется, – она повернулась к любимому. – Скажи, а что дали результаты допроса четверых?
Трой промолчал, не желая этого рассказывать, но Василиса смотрела и ждала.
– Они умерли, – он нахмурился. – Во время допроса, что-то приняли, а патрульные прохлопали ушами, как всегда.
Продолжение следует…
Предыдущая часть:
Подборка всех глав: