— Н‑да… Везде‑то у тебя всё в полном порядке: и квартира, и должность, родители — молодцы. Скоро, похоже, замуж выйдешь! — произнесла она с невесёлой ноткой в голосе и выпустила густой клуб дыма.
***
— Ты единственная моя настоящая подруга! Ты никогда меня не предашь! — повторяла Лена каждый раз, когда Аня пускала её переночевать.
И вот теперь Лена стояла на пороге её новой городской квартиры — потерянная, сломленная, с одной сумкой и разбитым сердцем.
— Конечно, оставайся столько, сколько нужно, — твёрдо сказала Аня, отстраняясь, чтобы заглянуть в заплаканное лицо подруги. — У меня достаточно места.
Она провела Лену в гостиную, усадила на диван, принесла стакан воды.
— Ничего страшного, Ленка, прорвёмся! — Аня старалась говорить бодро, хотя внутри всё сжималось от тревоги за подругу.
— А этот «недомужик» ещё пожалеет, ещё приползёт к тебе на задних лапках, но будет уже поздно. Найдём тебе более удачного жениха!
Она обняла Лену, погладила по спине, как делала это в детстве, когда подруга приходила к ней после очередной семейной драмы.
Аня ещё не знала, что её слова окажутся пророческими...
Лена - подруга детства пришла к Анне вся в слезах и объявила о расставании с парнем, с которым жила гражданским браком более года, а тот ей объявил, что полюбил другую и выгнал из своей квартиры с вещами. Так подруга в чужом городе лишилась и любви (дело то что к свадьбе) и жилья. Анна решила помочь подруге в беде и поселила её у себя.
Начало рассказа тут:
Первые дни совместной жизни действительно складывались мирно. Лена словно пыталась наверстать упущенное — она нежилась в постели до полудня, с наслаждением принимала долгие ванны, добавляя в воду ароматические соли и масла, которые Аня хранила для особых случаев. Потом, укутавшись в мягкий халат, шла на кухню, где её неизменно ждала свежезаваренная чашка чая и Аня, готовая выслушать и поддержать.
Эти часы на кухне стали для подруг своеобразным ритуалом. Они сидели у окна, за которым медленно сменялись городские пейзажи — рассветные сумерки, дневной шум, вечерние огни. Разговоры лились непринуждённо: вспоминали детство в родной деревне, смеялись над старыми проделками, обсуждали общих знакомых, делились сокровенными мыслями.
Аня замечала, что Лена постепенно оживает. Её глаза уже не казались такими потухшими, а улыбка — пусть редкая — становилась более естественной. Иногда Лена даже шутила, пародируя бывших одноклассников или пересказывая забавные истории из своей городской жизни.
Но в глубине души Аня всё же ощущала лёгкую неловкость. Она видела, как подруга старается держаться, как прячет за шутками и разговорами боль от недавнего разрыва. И всё же надеялась, что время и забота помогут Лене восстановиться.
***
Однажды вечером, когда за окном уже сгустились сумерки, подруги устроились на диване. Они завернулись в тёплые пледы, включили приглушённый свет и потягивали чай из любимых кружек. В квартире царила редкая для городской суеты атмосфера умиротворения — ни звонков, ни уведомлений, ни суеты. Только мягкий свет лампы, аромат чая и тепло пледов.
В этот момент Аня вдруг ощутила прилив невероятного счастья. Мысли сами собой вернулись к Антону — его тёплой улыбке, заботливым рукам, серьёзным разговорам о будущем. Она вспомнила, как он внимательно слушает её, как поддерживает в сложных ситуациях, как строит планы на совместные поездки. Это чувство было настолько сильным, что она не смогла удержать его внутри.
— Ты не представляешь, Лена! — вырвалось у неё почти шёпотом, будто она боялась спугнуть своё счастье.
— Антон — просто чудо! Он работает в строительной фирме, у него хорошая должность, и он такой заботливый! Мне кажется, что у нас всё серьёзно…
Лена замерла. Чашка в её руках слегка дрогнула, и несколько капель чая упали на плед. Она попыталась улыбнуться — механически, по привычке, — но улыбка тут же растаяла. Глаза наполнились слезами, которые она безуспешно пыталась сдержать.
— Ой, извини, подруга, — тут же спохватилась Аня, почувствовав острую неловкость. — Может, я и зря тебе решилась рассказать про парня, но ты всё равно скоро бы узнала, а я не хочу от тебя что‑то скрывать.
Внутри у Анны всё сжалось: «Ну почему я не подумала? Она ведь только‑только оправилась после расставания…»
— Нет, нет, всё нормально, — Лена быстро вытерла слёзы, сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться.
— Не обращай внимания на мои слёзы. Я правда за тебя рада. Надеюсь, он окажется не таким болваном, как мой бывший...
- Так что не ограничивай с ним общение из‑за меня, зови в гости, я с удовольствием с ним познакомлюсь!
Её голос звучал слишком бодро, слишком искусственно. В нём слышалась натянутая весёлость, словно Лена надевала маску, чтобы не выдать истинных чувств.
Но Аня, искренне желая верить в лучшее, решила не заострять внимание. «Ей просто нужно время, — подумала она. — Она ещё не до конца оправилась».
Они допили чай, перебрались в спальню и легли спать. За окнами уже светало — часы показывали около трёх утра. Но девушкам не нужно было вставать рано: визит Лены пришёлся на вечер с пятницы на субботу, и впереди их ждали два свободных дня.
Аня уснула почти сразу. Её мысли, согретые воспоминаниями об Антоне, плавно перетекли в сон. Она видела его улыбку, слышала его голос, чувствовала тепло его рук. В этот момент она была абсолютно счастлива.
А Лена лежала с открытыми глазами, глядя в потолок. В темноте комнаты её глаза блестели от непролитых слёз. В голове снова и снова звучали слова Ани: «Антон — просто чудо… у нас всё серьёзно…»
Где‑то глубоко внутри, сквозь боль и обиду, поднималась волна зависти — жгучей, разъедающей, которую она изо всех сил пыталась подавить. «Почему у неё всё получается? — думала Лена. — Почему у неё есть любящий парень, своя квартира, стабильная работа? А у меня… ничего».
Она перевернулась на бок, уткнувшись лицом в подушку, чтобы заглушить всхлипы. В этот момент ей казалось, что весь мир устроен несправедливо. Что кто‑то получает всё, а кто‑то — лишь осколки счастья.
Но Лена твёрдо решила: она не покажет своей слабости. Не даст Ане повода почувствовать вину. «Я справлюсь, — повторяла она про себя. — Я тоже найду своё счастье. Обязательно найду».
И всё же, несмотря на эти мысли, в душе оставался горький осадок. Осадок, который, возможно, однажды даст о себе знать.
***
Анна всегда была человеком порядка — той редкой породы людей, для которых аккуратность не просто привычка, а естественное состояние души. Каждая мелочь в её жизни имела своё место, каждый предмет — свою функцию. И её новая квартира стала не просто жильём, а материальным воплощением внутреннего мира: продуманным, гармоничным, выверенным до мелочей.
Переступив порог, гость сразу ощущал атмосферу ухоженности. Просторный коридор встречал мягким светом настенных бра и аккуратными картинами в строгих рамках — не случайными покупками, а тщательно подобранной коллекцией, отражающей вкус хозяйки.
Под ногами лежал светлый коврик — пушистый, но не практичный: он добавлял уюта, однако требовал постоянной заботы. Анна никогда не позволяла ему выглядеть потрёпанным. Каждую неделю она его чистила, а раз в месяц стирала вручную, чтобы сохранить первозданную белизну.
Особое внимание Анна уделяла обуви. Ни одной пары на проходе — только в закрытой обувнице, где всё было расставлено с почти ритуальной тщательностью. Слева — повседневная обувь, справа — сезонная (сапоги зимой, сандалии летом), внизу — запасные варианты на случай непредвиденной погоды. Даже гости невольно замедляли шаг, замечая эту безупречную систематизацию.
Кухня была гордостью Анны — пространство, где функциональность сочеталась с эстетикой. Белоснежные шкафчики, блестящие от полировки, создавали ощущение стерильности, но не больничной, а домашней, тёплой.
Анна сознательно выбрала белый цвет фасадов и столешницы — вызов для любой хозяйки, но для неё это был принципиальный выбор. Белый цвет символизировал чистоту намерений, визуально расширял пространство и, что немаловажно, требовал дисциплины — а это было для Анны естественным состоянием.
Несмотря на любовь к выпечке (особенно к тортам, которые она создавала с почти ювелирной точностью), на кухне никогда не было следов хаоса. Мука аккуратно хранилась в герметичных контейнерах, формы для выпечки стояли в отдельном ящике, а после каждого приготовления пищи поверхности протирались до блеска. Обеденный стол всегда был свободен от лишних предметов — только ваза с цветами или книга рецептов, открытая на нужной странице. Порядок здесь был не принуждением, а подлинным удовольствием.
Гостиная была оформлена в тёплых, успокаивающих тонах — бежевых, песочных, с вкраплениями древесных оттенков. Центром комнаты служил мягкий диван, окружённый уютными креслами, расставленными вокруг журнального столика.
На полках стояли книги — не просто для красоты, а живые, читаемые. Здесь соседствовали классика в твёрдых переплётах, современная проза в мягких обложках и кулинарные книги с закладками на любимых рецептах. Стены украшали фотографии в простых, но элегантных рамках — моменты счастья, запечатлённые навсегда: семейные праздники, путешествия, снимки с друзьями, где все смеются. Здесь всегда было приятно находиться — не из‑за дороговизны обстановки, а из‑за ощущения, что каждая деталь выбрана с любовью.
Ванная была образцом минимализма. Белоснежная плитка без единого пятнышка, идеально ровные швы, ни следа потеков или брызг. Полотенца — не просто сложенные, а аккуратно скрученные, как в лучших отелях. Они хранились в специальном шкафчике, где каждый комплект имел своё место: для гостей — отдельно, для ежедневного использования — в передней части, запасные — в глубине.
На полочках стояла только необходимая косметика: средства для ухода — строго по очереди использования, парфюмерия — в одном углу, аптечка — в незаметном, но доступном месте. Анна следила за тем, чтобы ничего лишнего не нарушало гармонию. Каждый предмет имел свою функцию, каждый занимал своё место.
Для Анны порядок был не навязчивой идеей, а способом самовыражения. В мире, где многое непредсказуемо, её квартира оставалась островком стабильности. Здесь вещи не терялись, время тратилось не на поиски, а на радость, и каждая мелочь напоминала: «Я могу создать пространство, где мне хорошо». Именно поэтому вторжение чужого хаоса — а Лена, сама того не осознавая, начала вносить его в этот мир — стало для Анны не просто бытовой проблемой, а посягательством на её внутренний баланс.
***
Подруги проснулись уже ближе к обеду — солнечные лучи пробивались сквозь неплотно задёрнутые шторы, а за окном шумел оживлённый городской проспект. Анна потянулась, с удовольствием вдохнула свежий утренний воздух и невольно улыбнулась: в квартире царила редкая тишина выходного дня.
Повернувшись к соседнему дивану, она заметила, что Лена уже не лежит неподвижно, уткнувшись в подушку, как это было еще вчера. Напротив, подруга энергично потянулась, спрыгнула с дивана и подбежала к окну, резко распахнув шторы. Лучи солнца залили комнату тёплым светом.
Анна замерла на мгновение, всматриваясь в эти резкие, почти мальчишеские движения. Так Лена выглядела в детстве — озорная, неугомонная, вечно готовая к приключениям. Сердце Анны наполнилось радостью: «Похоже, она действительно приходит в себя!»
— Эх, какая у тебя красота, Анют! — воскликнула Лена, прижимая ладони к стеклу.
— Вид из окна — просто обалденный! Так бы и смотрела бесконечно на эти машины, которые куда‑то спешат! Ещё бы сейчас чашечку кофе и покурить! — она обернулась к Анне с улыбкой, в которой впервые за долгое время не было тени горечи.
— А я как раз новую кофе‑машину недавно купила! — оживилась Анна, радуясь, что может порадовать подругу. — Кофе — просто обалденный! Тебе какой сделать?
Она уже вскочила с дивана и направилась на кухню, предвкушая, как будет наблюдать за реакцией Лены на ароматный напиток.
— Да сделай, какой сама пьёшь, какой‑нибудь с молоком, латте, например! — донеслось из гостиной.
— Ага, сейчас! — Анна включила кофемашину, выбрала нужную программу и с удовольствием наблюдала, как из носика льётся густая пенка.
Пока аппарат шумел и булькал, Лена вошла на кухню. Она остановилась у стола, окинула взглядом белоснежные шкафчики, сверкающую столешницу, и в её глазах мелькнуло что‑то неуловимое.
— Нормально ты устроилась, сестрёнка! — привычно назвала она Анну, как делала это с детства.
— Квартира своя, причём с ремонтом, которого лет на двадцать хватит, кофе‑машина своя! — слова прозвучали почти одобрительно, но в интонации проскользнула едва заметная нотка, которую Анна не смогла точно определить.
Лена бросила короткий взгляд в спину подруги — тяжёлый, задумчивый. Но Анна, увлечённая приготовлением кофе, этого не заметила. Ей хотелось верить, что Лена искренне радуется за неё.
— Да, родители с первым взносом помогли с квартирой, — с тёплой улыбкой ответила Анна, протягивая подруге чашку ароматного латте.
— А уж ипотеку я сама плачу с опережением графика. Ещё лет пять — и думаю полностью рассчитаться!
Лена еле заметно кивнула, села на стул и, не дожидаясь приглашения, достала сигарету. Сделав первый глоток кофе, она закурила, выпуская дым в сторону окна.
— Родители, говоришь?! — голос Лены вдруг стал тише, в нём прорезалась горечь.
— Да, у тебя мировые родоки, не то что у меня! — она отвела взгляд в левый угол кухни, словно разглядывая несуществующую деталь интерьера, но Анна уловила острый, полный зависти взгляд, брошенный в её сторону.
Внутри у Анны что‑то сжалось, но она постаралась не придавать этому значения.
— Лен, а ты не можешь потом покурить на балконе? — мягко попросила она. — Просто я не курю, а запах табака в квартире мне не очень приятен, тем более белый потолок…
Лена на секунду замерла, будто не ожидая такого замечания. Потом, слегка пожав плечами, потушила сигарету.
— А… Извини, просто мы всегда с бывшим в квартире курили. Пойду выйду, осмотрюсь на твоём балконе тогда.
— Давай, подгребай тоже на балкон, я люблю одновременно попить кофе и покурить, тем более вид у тебя — обалденный! — она сделала повелительный жест, словно это была её квартира, а не Анны.
Анне не хотелось выходить на балкон — не из‑за холода, а из‑за того, что ей было неприятно вдыхать табачный дым. Но, чтобы не обидеть подругу, она надела тапочки, накинула тёплый халат и последовала за Леной, держа в руках свою чашку кофе.
На балконе Лена с наслаждением затянулась, глядя вдаль, на городские крыши и спешащие по проспекту машины.
— Слушай, подруга, и почём, если не секрет, такая хибарка продавалась? — неожиданно спросила она, прищурившись от дыма.
— Мы взяли на этапе строительства, — охотно ответила Анна.
— Тогда она нам обошлась в 10 миллионов. Сейчас люди чуть ли не за 15 продают! Четыре миллиона родители мне дали на первый взнос, миллион я сама внесла в счёт досрочного погашения. Осталось выплатить каких‑то 5 миллионов плюс проценты, но я закрою кредит досрочно!
— Ничего себе! — Лена широко раскрыла глаза, явно пытаясь мысленно представить эту сумму. — И ты сколько же получаешь? Ты не в приёмной президента работаешь?
— В приёмной, и, представь себе, у президента крупной федеральной компании! — с лёгкой иронией улыбнулась Анна.
— Я помощник руководителя, и, естественно, у меня достойная заработная плата!
Лена замолчала, задумчиво выпуская кольца дыма. Её лицо на мгновение стало отстранённым, словно она мысленно сравнивала свою жизнь с жизнью подруги.
— Н‑да… Везде‑то у тебя всё в полном порядке: и квартира, и должность, родители — молодцы. Скоро, похоже, замуж выйдешь! — произнесла она с невесёлой ноткой в голосе и выпустила густой клуб дыма.
Анна почувствовала лёгкий укол совести. Ей вдруг стало неловко за то, что её жизнь действительно складывается удачно.
— Не переживай, Лен, и у тебя всё наладится! — поспешила она ободрить подругу, но слова прозвучали как‑то неубедительно.
— Ладно, пойду вытащу вещи из чемодана, — вдруг заявила Лена, затушив сигарету. — Ты же не против, что я у тебя обоснуюсь, пока себе новое жильё не найду?
Анна кивнула, но внутри её уже терзали сомнения. Вчерашнее решение приютить подругу теперь не казалось таким однозначным.
Что‑то подсказывало ей: она делает огромную ошибку. Анна невольно представила, как проводила бы время одна в своей квартире — спокойно, размеренно, в окружении привычного уюта.
А теперь ей придётся постоянно оправдываться перед подругой за свою счастливую жизнь, делить с Леной быт, зная, что та в бытовых вопросах — её полная противоположность.
В голове крутились тревожные мысли: «А вдруг она не захочет съезжать? А вдруг её беспорядок начнёт проникать в мою жизнь, как дым сигарет — незаметно, но неотвратимо?»
Продолжение уже на канале. Ссылка ниже ⬇️
Ставьте 👍Также, чтобы не пропустить выход новых публикаций, вы можете отслеживать новые статьи либо в канале в Телеграмме, https://t.me/samostroishik, либо в Максе: https://max.ru/samostroishik
Продолжение тут: