Последний крупный роман Тургенева «Новь» я раньше не читал. Прочел сейчас и с удивлением понял, что вот он-то мне понравился куда больше других. Ну надо же, бывает.
Такой здравый взгляд на народников. Не то чтобы насмешка или сарказм. Нет, написано даже с симпатией к ним. Но без сокрытия их слабых сторон. Ну а то, что эти стороны выглядят смешными… Тургенев на самом деле даже сумел затушевать самые яркие краски, сгладить особо выпирающие бугры.
В начале 1870-х годов Иван Сергеевич свел знакомство и имел переписку с идеологом хождения в народ Петром Лавровым. С ним он и спорил по поводу критического отношения Лаврова к либералам, к «постепеновцам». Неприятие Тургеневым революции, необходимость постепенной смены режима – эти убеждения автора и стали общественно-политической основой романа.
Но это еще не всё. Важно понять, кто будут эти «постепеновцы», люди будущего? Развеяв в «Дыму» веру в людей передовых, в дворян и творческую элиту, Тургенев ищет нового героя. Он выковывает его черты в более ранних произведениях с тем, чтобы в «Нови» они резко воплотились в инженере Соломине.
Но стоп-стоп, «Новь» - это не «Муму», этот сюжет народ знает не так хорошо. Кратко: группа народников отправляется в С-ю губернию «в народ». Баламутить крестьян, подбивать их на «революцию».
В ту же губернию едет близкий к народникам питерский студент Нежданов. Его в качестве домашнего учителя на лето пригласил бравирующий своим либерализмом гражданский генерал Сипягин. Значительная часть действия происходит в поместье Сипягина, старом помещичьем доме с колоннами, террасой, садом и всем, что положено.
Здесь же Нежданов встречает племянницу Сипягина Марианну. Девушка тоже увлечена модной темой эмансипации, феминизма. Она буквально вцепляется в народничество. Вокруг нее образуется клубок из влюбленных народников: студент Нежданов, инженер Соломин, дворянин Маркелов.
В их разговорах, в разговорах других персонажей Тургенев и перемалывает интересующие его общественные темы. Ну а чтобы отдать дань жанру, аудитории, своей лиричности, не забывает во главу сюжетного угла поставить любовную драму.
Роман написан в 1876 году, опубликован в самом начале 1877 года. Горячее время: война Сербии за независимость, русские добровольцы на Балканах, общественные комитеты в России, подавление восстания в Болгарии, возмущение русского общества.
Удивительно, что автор, имевший ранее героем болгарина Инсарова, сумел устоять перед искушением добавить в книгу вторую тему – освобождение славян. Эта разумная умеренность делает роман «Новь» более однородным.
Еще одна волнующая Тургенева тема – освобождение крестьян. Прошло полтора десятилетия с реформы 1861 года. В свое время Тургенев здорово верил в ее благотворное влияние, в ее потенциал сделать крестьян если не счастливыми, то менее несчастными. И к чему пришла деревня спустя 15 лет «свободы»?
Да, к кавычкам вокруг этого слова. «ПолРоссии с голода помирает». Единственное, что получили крестьяне на деревне – расплодившиеся кабаки. Барская кабала как была, так никуда не делась. Ну разве что кое-где прежний помещик распродал всё «новым русским». А те уж не упустят возможности выдавить из приобретения дивиденды.
Таким образом, основания у крестьян для недовольства, для взрыва есть. Нет только одного – осознания нужности этого взрыва, понимания темным и забитым народом своего положение.
И в эту темную массу врываются совершенно не знающие ее мечтатели-горожане, народники:
«Слова: “За свободу! Вперед! Двинемся грудью!” — вырывались хрипло и звонко из множества других, менее понятных слов. Мужики <...> уставились на Нежданова и, казалось, с большим вниманием слушали его речь, но едва ли что-нибудь в толк взяли <...> один из них, самый прозорливый, глубокомысленно покачав головою, промолвил: “Какой строгий!” — а другой заметил: “Знать, начальник какой!” — на что прозорливец возразил: “Известное дело — даром глотку драть не станет. Заплачут теперича наши денежки!”»
Неудивительно, что неудачливых революционеров сами же крестьяне повязали да и выдали начальству.
Своё понимание необходимого процесса Тургенев сформулировал в письме 1875 года:
«Пора у нас в России бросить мысль о “сдвигании гор с места” — о крупных, громких и красивых результатах; более, чем когда-либо, следует у нас удовлетворяться малым, назначать себе тесный круг действия».
Эта мысль и есть альфа и омега романа «Новь».
Конечно, такой роман не понравился ни левым, увидевшим в нем насмешку над собой, ни правым, обвинившим автора в революционности, в желании ниспровергнуть строй. Если шум вокруг «Дыма» для Тургенева был неожиданным, то сейчас он заранее знал – обругают:
«Если за “Отцов и детей” меня били палками, то за “Новь” меня будут лупить брёвнами».
Тут надо еще понимать, что «Новь» ударила слишком уж вовремя. Как раз в феврале-марте 1877 года проходил «Процесс пятидесяти» - суд над народниками. Роман Тургенева удивительно точно попал в образы подсудимых, в их иллюзии и причины неудач. Иван Сергеевич выстрелил в десятку.
Очерк написан в рамках Двойного марафона Тургенев+Блок, объявленном каналом БиблиоЮлия: