Опять книга про Новый год, она чем-то отличается от сотни таких же? И правда ли там есть что-то интереснее привычных рецептов и елочных историй? Зачем вообще покупать новогоднюю книгу, если все давно в интернете и в памяти?
Введение
Первое, что ощущаешь, листая вступление, это запах хвои. В книге есть строки, где зимний воздух наполняется ароматом мандаринов и ожидания. Автор сразу задает тон. Она не рассказывает про праздник, она приводит тебя к нему. Куприн умел передать запахи и свет, а здесь они живут на странице так, будто рядом стоит настоящая елка.
Но главное не это. Вступление показывает, что Новый год на Руси никогда не был просто сменой чисел. Он всегда был семейным обрядом. Такой же тихой встречей, как чай на кухне после долгой дороги.
Дорога длиной в тысячу лет
Страницы о происхождении праздника читаются как короткая, но точная экскурсия. Славяне встречали новый год весной, когда просыпалась земля. Позже это стало происходить осенью, когда начинался новый урожай. А после реформы Петра праздник резко переехал на январь.
Это действительно путь. Он складывается из обрядов, верований, привычек, календарей. Менялись века, менялись власти, менялись слова. Праздник оставался. Он просто обрастал новыми смыслами, как снег на ступеньках дома.
Глава I. Царское Рождество
Вот тут книга раскрывается полностью. Царские рождественские блюда перечислены так подробно, что их хочется переписать, как раньше переписывали рецепты из бабушкиных тетрадей. Но самое главное в этом разделе не рецептура. Главное в интонации.
На страницах есть светло-зеленый суп Багратион, густой Сен Жермен, консоме из сельдерея. Есть гусятина со взваром, ягнятина с перловкой и грибами, буженина, маринованная в квасе. Каждое блюдо описано без вычурности, и это создает настроение. Еда показана как часть культуры, а не ресторанная экзотика.
Сладкие разделы заслуживают отдельного внимания. Мороженое из листьев черной смородины, фисташковое мороженое, оршад, рисовый пломбир, лимонад по рецептам девятнадцатого века. Это способ ощутить, что Россия когда-то пахла не только печной сажей, но и фруктовой водой на балах.
И дальше книга делает прекрасный переход.
Появляются елочные игрушки. Стеклянные, тяжелые, расписанные вручную. Они напоминают игрушки тех времен, когда люди умели делиться радостью без слов. Открытки первой печати, аккуратные, с тонкими буквами, кажутся посланиями не из прошлого, а из чьего-то личного альбома.
Глава I I. Купеческий новый год
Следом приходит купеческий Новый год. Тут всё шумит и блестит. Дом стоит крепкий, широкий, с поросенком на столе, которого ломают руками. Так делали, потому что так было правильно. В этих страницах много добродушия. Чувствуется дом, где любят гостей, любят хлеб, любят праздник. Книга аккуратно показывает, как купеческая душа умела соединять обряд и щедрость. И эти рецепты — не просто кухня, а характер.
Купеческий праздник всегда шел от сердца. Да, дом был богатым. Да, стол ломился от блюд. Но главное здесь было не роскошь, а обычай.Праздновали шумно, но с уважением.
Глава III. Святки, когда мир становится мягким и волшебным
Святки — тихая середина зимы. Здесь все пахнет печью, медом, пряниками. Девушки гадают, мальчишки ходят со святочными козулями, в домах поют колядки.
Колядки. Хождения по домам. Медовые пряники, козули, овсяные блины, кокурки. Кутья, которую варили с осторожностью и уважением.Все это описано не как этнография, а как живая деревенская традиция.
В книге этот раздел самый мягкий. Словно автор сам сидит в тёплой избе и смотрит, как девчонки, смеясь, варят овсяные блины. Чувствуешь дыхание деревни, которая давно исчезла, но оставила след в сердце.
Глава IV. Новый год в СССР, который вернулся вопреки всему
И вот наступает советская эпоха. Новый год то пропадает, то возвращается. В тридцатых его снова принимают в дом, чтобы подарить детям праздник. Голубой огонек светится на страницах так же, как светился раньше в каждой квартире. Елка в СССР — это уже не роскошь, а радость, которую смогли сохранить даже в годы войны.
Дальше идут рецепты, которые знают все, но книга выводит их в теплый свет.
Оливье. Шуба. Холодец. Шпроты на хлебе. Бутерброды, салаты, заливная рыба, сладкая колбаска, медовик, сметанник.
Каждое блюдо становится символом эпохи, как старый советский телевизор с голубым экраном. Этот раздел не давит ностальгией. Он напоминает человеку, что праздник можно затащить в дом даже через закрытые двери.
Читаешь, и кажется, что стоишь на кухне и смотришь, как бабушка перемешивает вареную картошку в эмалированной миске. Книга говорит без жалости. Она просто показывает, как простая пища становилась символом ожидания.
Заключение. Книга, которая не заканчивается на последней странице
Последние страницы книги говорят о главном. Когда за стол садятся близкие, каждый приносит не только блюда. Каждый приносит воспоминания. Свой опыт. Маленькие свои радости и тревоги.И книга предлагает простую мысль.
Давайте продолжим традиции. Давайте впишем в них свои истории. Давайте подарим детям такой Новый год, который им захочется вспоминать.
Почему эта книга
Она возвращает настоящую атмосферу праздника. Она дает возможность вспомнить, как пахла елка в детстве, как ждали подарков и как часы били полночь. Такой книге обрадуется каждый, кто хоть раз стоял возле елки и ждал чуда. Она украшает дом сама по себе. Ее приятно держать, листать, рассматривать. Она создает настроение раньше, чем успеешь порезать мандарины. И самое приятное. Книга не пытается учить. Она просто напоминает, что праздник можно почувствовать, если открыть сердце.
Интересно:
А как бы вы встретили праздник, если бы у вас была возможность прожить один вечер в любой эпохе из этой книги?