А Света только позавтракала в обед, у неё ведь гостей набилось полный дом, а на новогоднем столе была только картошка, правда, заправленная шкварками с луком, солёные огурцы, сдобренные подсолнечным маслом, и тушенная с грибами капуста. На закуску то же сало, но просто солёное. В принципе, нормально, если бы не Новый год и не человек восемь а то и десять гостей. Конечно, ей в глаза кололо то, что Антонина внука одела - обула, опекунские получает, пенсию, хоть какую, но получает и ещё первого января торговать вышла. Могла бы и её, Свету, угостить чем-то.
Антонина не была жадной. Если бы соседка к ней обратилась, дай, мол, баночку грибов на стол – обязательно бы дала. Сейчас же ходила торговать не из-за жадности, а по делу, но людям же не объяснишь и не расскажешь о причине.
Только зашли в дом, тут и Галина пришла в гости. Решила соседей поздравить с Новым годом и также спросить, куда это соседка с внуком ходили. Знать-то и сама поняла, но просто поговорить хотелось. Слово за слово, сели втроем за стол. У Антонины была приготовлена солянка с кусочками курочки, с грибами, даже одно ребро свиное туда положила. В общем, солянка была вкусной. Налили по стопочке, а как же без этого?
Рассказала ей Антонина, что сегодня решила выйти на трассу. Торговцев никого не было, поэтому быстро своё продала. Ещё пару раз выйдет перед рождеством, а там морозы начнутся, она выходить не будет.
- Понимаешь, сейчас выплатили опекунские, а там может и опять, как с пенсией задержка будет. А цены растут, прямо не угонишься. На весну нужно Славика снова обуть – одеть. А то люди, сама знаешь, начнут жаловаться, что на ребёнке наживаюсь. Та же Светка первой жалобу напишет.
Поговорили, потом включили телевизор. Но всё-таки пришлось Антонине выходить из дома, коз доить. Славик много помогал ей, но доить коз она его обучать не стала. Галина также пошла разобраться со своим хозяйством. Кстати, пару уток ей Антонина продала, себе взяла только тот процент, который нужно было заплатить за «налог» смотрящим. Ещё одну утку пообещала продать перед рождеством.
Они жили дружно, действительно помогали друг – другу. Вечером, когда все дела были сделаны, Галина снова пришла к соседке, принесла половину утки, запечённой с черносливом и яблоками.
В общем, новогодние праздники удались. А потом началась подготовка к рождеству. Тогда ещё только-только люди потянулись к вере, рождество, считай, мало кто праздновал, как сейчас. Но у Антонины как-то было заведено в семье, ещё бабушка ее учила, что это большой праздник.
Она ещё дважды выходила перед рождеством торговать. Вынесла самодельный козий сыр, вынесла и молока, утку соседки, яиц почти не было, себе оставила. Ну и овощей, консервацию. В общем, торговля была у неё хорошая, хоть и процент пришлось отдать. Славика после того случая летом не просила помогать ей, справлялась сама. В перерыве, четвертого числа, поехала в аптеку, в городок, который у станции. Чтобы уже наверняка купить те квасцы. Всё купила, привезла.
А пятого числа Славик занялся приготовлением этого средства для лечения Петиного отца. Сам-то он рос без отца, у него его никогда не было, вот и хотел помочь другу, чтобы его отец перестал пить. Он несколько раз прочитал рецепт, приготовил всё. Сейчас были каникулы, время свободное было. Не стал дожидаться, когда пройдёт рождество, а когда бабушка ушла на трассу, приступил к приготовлению.
Сделал всё, как нужно. Хорошо, кое-что из трав он, как чувствовал, заготовил с лета, осенью ещё некоторые корешки заготовил. Сейчас пригодилось. Мелко всё измельчил, измерял чайной ложкой, там же было написано – часть того, три части другого и так далее. Главное – одно нужно было варить в водяной бане, другое запаривать кипятком. Потом растереть….В общем, через два часа всё было готово.
Потом нашёл у бабушки в аптечке бутылочку от сердечных капель. Капли там были, но он их вылил, всё равно бабушке они больше не понадобятся. Теперь нужно было хорошо отмыть бутылочку, чтобы не было запаха, ведь те капли вонючими оказались. Но это уже можно было и не торопиться, настой пока остывал, потом должен был настояться сутки, потом он сольёт в такую тару, которую называют чекушкой.
Конечно, бабушка, когда вернулась домой, только руками сплеснула. Кастрюля, в которой она сыр варила, была вся в зеленоватом налёте, теперь её отчищать нужно было.
- Ба, ты не сердись. Давай мы купим мне отдельную посуду.
- Ой, а что это такой запах, как от корвалола? Так твои травы пахнут?
- Нет, бабушка, это я вылил твоё лекарство, всё равно оно тебе не нужно будет. А мне бутылочка нужна такая.
- Ох, чувствую, ты со своими отварами мне всё тут перепортишь. Давай сразу договоримся – я тебе выделю баночку, кастрюлю я эту отчищу, а потом я её тебе отдам, когда себе новую куплю. Что ещё тебе нужно?
- Пару чекушек. И я ещё одну твою кастрюлю взял, но там сейчас отвар настаивается. Она также немного зелёная стала внутри.
- Давай, буду вместе чистить.
- Нет, там должно сутки настаиваться.
Антонина махнула рукой – ну что же уже теперь сделаешь? Сама и рецепт написала, сама в аптеку ездила и прикрывала внука первого числа, когда тот ходил за корешками в лес. И понимала, что всё это не просто игрушки, а часть чего-то важного. Не зря муж ей снится.
После того, как Славик потерялся, а потом неожиданно вернулся, её жизнь круто поменялась. И здоровье поправилось, стало, как в молодости, и деньги появились, и внука ей присудили. Теперь не нужно было бояться, что Алина его украдёт. Но вот плата была – и кастрюли только цветочки, как она понимала.
Кастрюли потом содой и солью отчистила, бутылочку вымыли и убрали запах. Туда Славик потом налил своего отвара. Ведь капать нужно было по несколько капель. А ещё Славик заказал бабушке купить бутылку крепкой самогонки, самой крепкой, как для растирания.
После рождества через неделю дети пошли в школу, хотя на улице уже прихватывал морозец. Петя был рад встретится с другом, но видно было, что у Пети не всё хорошо, да ещё и синяк небольшой на скуле был.
- Твой батя? – тихо спросил Славик.
- Ага, - кивнул Петя и вздохнул. Болтать и подшучивать над одноклассниками, как обычно он делал, сегодня мальчику не хотелось.
Первый урок был, как всегда, чтение, потом была перемена и Славик попросил вполголоса Петю отойти с ним в сторону.
- Петя, дай мне слово, что то, что я тебе сейчас скажу, ты никогда и никому не расскажешь.
- Даю слово, а что ты скажешь?
- А даже по пытками? Если тебе угрожать будут?
- Да, даю, но что ты скажешь? А то мало ли…
Славик достал из грудного кармана бутылочку.
- Твой батя пьёт самогон или магазинную водку?
- Самогон, а причём тут…
- Вопросы я задаю, - важно произнёс Славик. Он такое видел в каком-то кино по телевизору. Потом продолжил.
- Вот капли. Принесёт батя бутылку, а ты тихонько, чтобы он не увидел, открой затычку в бутылке и накапай туда десять капель из этой бутылочки. Потом, когда он будет пить воду, хорошо бы ты ему сам поднес, туда также 10 капель капни. Но гляди, чтобы никто ничего не увидел.
- А батя не умрёт?
- Ты что? Я что, убивец? Он пить бросит. Навсегда, понял. Но ты слово давал, никому и никогда ничего не рассказывать и не признаваться. Иначе не поможет.
- Шутишь?
- Таким не шутят. Ты это, сегодня сделай, или завтра. Потом морозы начнутся, мы, скорее всего, дома будем сидеть. Я-то точно, мне пешком идти вдоль открытой дороги. Бате твоему сначала плохо будет, а потом пройдёт. Зато больше никогда пить не будет.
- Я попробую. А оно точно поможет?
- Ну, если не веришь, то отдавай назад. Ещё расскажешь кому.
- Не отдам, я всё сделаю, как ты сказал. Значит, десять капель в водку и десять капель потом в воду?
- Всё правильно. И никому…
- Да понял уже, скажу – и мне, и тебе прилетит.
Источник публикации koralova.com , koralova.ru
Мой телеграмм (мало ли что случится и я пропаду)
Подборки других рассказов на канале
Копирование, полная или частичная перепечатка, размножение и размещение материала на любых других ресурсах запрещены без письменного согласия автора.