Когда в дверь постучали, Наташка даже выдохнула с облегчением - это был лишний повод смыться от назойливого отца. Выпив, он любил поболтать. Что называется, повыносить дочери мозг. Тихий, спокойный, но нудный.
Она погладила его по шершавой руке и улыбнулась:
- Пап, стучат. Я пойду открою.
Отец пьяно крякнул и отдёрнул руку, отвернувшись и натягивая на себя одеяло. Наверное, остатки совести он всё же не пропил, и ему не захотелось лишний раз смотреть в излишне взрослые для десятилетнего ребёнка глаза.
Наташка поднялась с засаленной табуретки, ещё раз бросила взгляд на отца, который уже вовсю храпел, забывшись нетрезвым сном, и поспешила к двери. Не забыла щёлкнуть выключатель на выходе из комнаты - электроэнергия нынче не дешёвая, а у них и без того долги.
Пускай отец спит. Ещё несколько дней перед Новым годом работать, а он уже отмечать начал. Впрочем, он и не заканчивал.
Внезапно пришло осознание: из окна папиной комнаты видно калитку, ведущую в их маленький, неухоженный домик, и она не открывалась... Но девочка отбросила эти мысли, уже подходя к двери. Видимо, просто не заметила - на улице вьюжит.
На пороге стояла молодая, красивая девушка. Белокожая, с большими голубыми глазами, в белой меховой шапке, из-под которой ниспадали на плечи две белокурые, толстые косы, перетянутые голубыми резинками. На ней была небрежно накинута белая меховая шубка до колен, а ниже, на её ногах, Наташка разглядела длинные белые сапоги на высоких каблуках. Ей-богу, Снегурочка явилась.
- Привет! - широко улыбнулось неземное создание.
- Здравствуйте, - пробормотала Наташка. Девочка оценила гостью: молодая, может лет двадцати с небольшим на вид, очень красивая, но как будто какая-то ненастоящая.
- Я здесь недалеко живу. Меня Мар... Марина зовут, - неожиданно запнулась на собственном имени гостья, - Я слышала, что в твоей семье не всё хорошо, вот, решила тебя немного порадовать.
"Порадовать? Своим присутствием?" - подумала Наташка и недоверчиво нахмурилась. Не получалось у неё в последнее время доверять людям, уж слишком много поводов не верить им они давали.
- Чем порадовать? - всё же спросила Наташка. Зимний лёгкий морозец медленно заполз под вязаную кофту, запуская ледяные лапы к животу и спине. Наташка поёжилась, мельком отметив, что бушующая до этого момента вьюга куда-то резко исчезла.
- Приглашаю тебя повеселиться с нами, - улыбнулась незнакомка, - Здесь недалеко, у ели за холмом. Там весело.
- У ели за холмом? - ещё больше нахмурилась девочка, - Но там... дурное место. Все местные об этом знают.
Гостья неожиданно звонко расхохоталась:
- Да брось! Там весело, вон, смотри, уже фейерверки запускают!
Марина многозначительно повела рукой в сторону холма, и Наташка рефлекторно направила туда взгляд. И действительно, за холмом вспыхнуло голубоватое свечение, но тут же погасло. Любопытство медленно, но верно росло, вытискивая из сознания настороженность.
- Ну что у тебя есть, кроме вечно пьяного отца? - прищурилась "Снегурочка", - А у нас хоровод, веселье, костюмы, гирлянды, целые горы мандаринов...
Бах! Любопытство пнуло коленкой настороженность.
- ... И конфеты! - в качестве крайнего, и самого весомого аргумента припечатала незнакомка.
Настороженность пулей вылетела из головы. Наташка сглотнула слюну и судорожно кивнула:
- Сейчас, оденусь только...
Уже через пару минут она семенила вслед за Снегурочкой в сторону холма, периодически утопая в сугробах, которые успела намести вьюга. Перекошенный домик с куцей струйкой дыма из трубы, с потемневшим шифером на крыше и накренившимся забором остался позади. Снег весело хрустел под дермантиновыми сапожками с лопнувшей подошвой, но девочка не ощущала холод.
Наташка зябко куталась в дешёвую стнтепоновую куртку, предвкушая веселье, мандарины и конфеты. То, на что денег у отца почти никогда не было. И вот уже почти забылась тоска по умершей недавно матери, по серым будням, по опухшему от вечных возлияний отцовскому лицу - скоро Новый год, и у Наташки тоже будет весёлый утренник. Какая разница, с кем?
И вот перед ней открылась картина: обычно мрачная старая ель, что одиноко росла за холмом, была до самой верхушки наряжена яркими гирляндами и игрушками, а вокруг неё, заливаясь весёлым смехом, кружилась разновозрастная детвора. Наташка даже не заметила, что все дети были одеты по-разному: кто в кафтане из позапрошлого века, кто и вовсе в каких-то странных одеждах, как будто взятых напрокат из музея. Кто и в современных нарядах, но все до единого в очень реалистичных масках животных. Чуть поодаль, опираясь на посох, сделанный из обычного дерева, стоял седовласый, статный старик с длинной белоснежной бородой. Правда, пальто у него было не красное, а чёрное, и взгляд не добродушный и мягкий, а колкий и хозяйский. Будто дед присматривал за своими многочисленными внуками.
Наташка хотела было спросить, уж не Дед Мороз ли посетил собственной персоной столь неожиданное мероприятие, но не успела. На её глазах гостья в белой шубке вдруг увеличилась в размерах, как бы распадаясь на тысячи снежинок, и в мгновение закружилась белоснежным вихрем прямо вокруг девочки...
***
Участковый Клим Тихомиров сидел в своём кабинете, который он недавно выпросил таки у начальника местного РОВД, и напряжённо подбирал слова для очередного отчёта по работе с населением. Он задумчиво подпёр руками подбородок и вздохнул, выглядывая в окно. Тишина. Ночная вьюга закончилась.
Всё у молодого мужчины шло наперекосяк. Как назло, ещё и машина утром сломалась, и пришлось добираться до работы на такси. Благо, в этом убогом городке, в который его без преувеличения сослали из области, такси всё же имелось. Как, впрочем, и остальная цивилизация - известные сетевые магазины, пункты выдачи маркетплейсов, кафешки, школы, садики, большой офис главного банка страны и даже недавно отремонтированный дом культуры. А недавно здесь отреставрировали центральную площадь и даже построили крытый бассейн. Маленький городок был даже уютным, если бы не одно но: если отправить человека куда-то насильно, то даже Мальдивы окажутся не в радость, не то что неприметный провинциальный городок на двенадцать тысяч жителей, который после областного центра казался убогой деревушкой. Что ж, сам виноват - нечего было лезть не в своё дело и пытаться бороться с тем, к кому совать нос не следует. А то ведь после того дела, которое Клим с успехом превратил в "глухарь", всё у мужчины посыпалось, как карточный домик. К проблемам на работе добавилось то, что его невеста Оксана объявила, что никакой свадьбы не будет и укатила за границу с мужиком побогаче, а потом начальник областного РОВД ему сообщил, что переводит Клима участковым в один из городишек области. С глаз долой, так сказать, чтобы не маячил.
Ну что ж, тут даже спокойнее. К району, в котором ему даже выделили однокомнатную квартиру, он привык быстро. С местными особенностями также познакомился ещё в первые дни, как и с местными забулдыгами да личностями под особым контролем. Один из таких как раз только что вышел из кабинета и наверняка вприпрыжку погнал за очередной бутылкой. Ещё один приходил вчера - Виктор Травкин. Мужик крупный, красивый, несмотря на бесконечные закладывания за воротник и опухшее по этой причине лицо. Чувствовалась в нём какая-то порода. Схлопотал по пьяни условный срок за кражу из магазина и теперь регулярно отмечался. Его пожалели, не дали реальный срок - как-никак, один растит десятилетнюю дочь, а то девчонка в детском доме окажется... Сейчас, перед новогодними праздниками, дел было особенно много: народ уже начал отмечать, хоть до тридцать первого ещё и оставалось аж почти две недели. Потянулись первые пострадавшие от петард, пьяных драк, вовсю шли корпоративы, где тоже не всегда обходится без приключений. Полицейские, врачи и спасатели никогда не празднуют, как все остальные - они разгребают последствия чужого веселья.
От размышлений его отвлекла открывшаяся со скрипом дверь. В кабинет наглой походкой вразвалочку неспешно зашёл Олег Важнов, следователь.
- Здорова, Климентий! - гаркнул он, на что Клим едва не зарычал от досады.
- Сколько раз тебе повторять, что моё полное имя - Клим? У меня в паспорте так написано! - довольно резко ответил участковый.
- Да ладно, я ж прикалываюсь, - хихикнул Олег. Клим уже почти привык к его идиотским шуткам, ведь в целом Олег был нормальный мужик. Почти ровесник Климу - Олегу было тридцать восемь, всего на год старше, жил в том же районе, да и явно был не прочь приятельствовать с новым участковым, который в перспективе мог тоже оказаться в следственном отделе. Даже внешне они были чем-то схожи: оба среднего роста, с крепкими, спортивными фигурами, и черты лица похожи. Угловатые, но миловидные. Обычные мужские славянские лица. Только у Клима были серые глаза, а у Олега голубые.
Олег уселся за стул, взял ручку, нервно постучал ею по столу и внезапно посерьёзнел:
- Хотя какие шуточки? Собирайся, едем на труп. Твой район.
Клим нахмурился:
- Кто? Очередной забулдыга замёрз?
- Ребёнок. Наташа Травкина, дочь твоего подопечного, Витьки, - тихо ответил Олег.
Слова эти набатом прозвучали в голове Клима. Наташа. Эта не по годам взрослая, серьёзная девочка, которая хоть и страдала от жизни с таким папашей, но всё же любила его. Как же так?
- Вот тебе и Новый год, - вздохнул Клим, захлопывая папку и поднялся из-за стола, - Поехали.
***
Ноги увязали в сугробах, которые за ночь намела вьюга. Клим сто раз проклял сам себя, что напялил форму - пора бы уже забить на это, уже приработался и примелькался начальству. Больше никогда и ни за что, местные и так уже уяснили, что он их новый участковый!
Девочка маленьким заледенелым комочком лежала в сугробе, чуть припорошенная снегом и как-то странно улыбалась бесцветными губами, покрытыми инеем. Остекленевшие глаза застыли в недоуменном выражении, как будто вместо одной эмоции она перед смертью вдруг получила другую.
- Смерть наступила мгновенно, - сняв перчатки, вздохнул судмедэксперт Алексей Давыдов, высокий полноватый мужчина средних лет, - Что весьма странно. Ночь была тёплой, всего два градуса мороза, а она словно просто в мгновение застыла, как ледышка.
- Кто-нибудь что-то видел? - прищурился Олег, - Может, горе-папаша выгнал дочь из дома?
- Нет, - отрицательно покачал головой Клим, таращась на лысоватую голубую ель, одиноко растущую посреди пустыря. Там, вдалеке, начинался сосновый бор, но каким образом тут выросло это дерево, нетипичное для этой широты - неясно. Ветки-коряги торчали в стороны, будто корявые, когтистые лапы мифического существа, некоторые из них давно засохли и лишились хвои, придавая дереву ещё более мрачный вид, а одна из них сломалась и сейчас висела, монотонно покачиваясь, будто от ветра. Хотя вокруг было тихо и ничто не могло её качать.
- Почему нет? - удивился Олег и непонимающе посмотрел на Клима, - Он же не просыхает. Может, вышел конфликт с дочерью, девчонка убежала и замёрзла...
- Нет, говорю! - рявкнул Клим и так строго посмотрел на Олега, что тот не решился спорить, - Витёк дочь любил. Да, в силу зависимости он не был хорошим отцом, но обижать её не обижал. Уж я-то знаю об их отношениях. Он не буйный. Напьётся и спать.
Словно в подтверждение этих слов, из-за холма показалась косматая макушка Виктора, который уже бежал туда, где нашли его дочь. Раскрасневшийся то ли от волнения, то ли от похмелья, он пробежал мимо и рухнул на колени перед замёрзшим трупиком, бывшим недавно его дочкой.
- Доченька... Наташа... Прости... - всхлипывал он, касаясь дрожащими пальцами заиндевелой кожи. А потом завыл. Надрывно, отчаянно, как раненый зверь.
Клим даже почувствовал, как кольнуло в груди. Может, и к лучшему, что он до сих пор не обзавёлся потомством, ведь никто ни от чего не застрахован. Боль и отчаяние безутешного отца, которого едва смогли оттащить от тела дочери, колко чувствовалась на расстоянии.
И только когда его успокоили, вколов изрядную дозу успокоительного, Клим решился к нему подойти. Поначалу Виктора хотел допросить Олег, но участковый заверил, что сам разговорит его.
Виктор сидел в машине скорой помощи, припав головой к стене, изредка вздрагивал от тихого всхлипывания и пялился в одну точку опустевшим взглядом. Клим присел рядом, участливо положил руку Виктору на плечо и твёрдо сказал:
- Вить, ты не виноват. Я тебе верю. Но может быть, ты знаешь, что случилось? Почему она оказалась здесь ночью?
Виктор медленно повернул голову и всё ещё пустым взглядом посмотрел на Клима:
- Я виноват. Я алкаш и плохой отец, тем и виноват. Если бы не я, она бы не ушла.
Он хотел было замолчать, но после небольшой паузы добавил:
- Я помню, что в дверь постучали, а потом я уснул. Хотя нет, даже не так. Наташа сказала, что стучатся. Я не слышал стук... Может, из друзей кто...
Появилось чёткое ощущение, что это важно. Только вот вряд ли удастся проверить, кто приходил в дом к Травкиным - все следы замела ночная метель. Значит, нужно опросить соседей.
Клим спрыгнул с порожка машины скорой помощи, следом за ним вышел Виктор с понуро опущенной головой.
- Из города ни ногой, - велел ему Клим, - Тебя вызовут на допрос.
За белым, покрытым искрящимся на солнце снегом холмом уже гудело многоголосье. Тут и там высовывались головы любопытных зевак, ведь такое происшествие в маленьком городишке было сродни сенсации. Но близко, за оцепление, людей не подпускали - все следы, которых и так толком не было, затопчут.
Клим понимал, что в расследование его никто не допустит, но следователь внутри уже сделал первые выводы, и они, как ни странно, вызывали ещё больше вопросов.
Девочка была полностью одета, а значит, не выскочила впопыхах, не убегала, а спокойно оделась и вышла из дома, чтобы направиться... куда? С кем? Действительно ли кто-то пришёл за ней и увёл за собой? Следов насилия при первичном осмотре не обнаружено, ребёнок просто замёрз по дороге. Хотя, если ей ничто не мешало, она могла развернуться и уйти домой, почувствовав, что замерзает, но не сделала этого. Зачем она шла сюда? Клим уже слышал, что это место и конкретно эта одинокая, корявая ель - источник местных городских легенд и страшилок.
Он рефлекторно обернулся и посмотрел на дерево. Лысая, сломанная ветка, которая и до этого мерно раскачивалась, как будто на ней катался кто-то невидимый, неожиданно резко качнулась ещё сильнее. Словно от внешнего воздействия, которого там, почти на вершине, точно никак не могло быть...
Продолжение:
_________________
Дорогие читатели, как всегда оставляю для вас способы материальной поддержки автора за труд, так как дзен завязал нормально платить)) К реквизитам, которые вы увидите ниже, теперь прибавилась кнопка доната. Спасибо большое каждому!
Карта Сбербанк:
5469 6100 1290 1160
Карта Т-банк:
5536 9141 3110 9575