Светка листала фотографии в моём телефоне — свадебные, из ратуши маленького баварского городка. Белое платье, букет полевых цветов, Клаус в строгом костюме. И я — сияющая, как дурочка, в свои сорок три года.
— Ну ты даёшь, Ритка, — выдохнула она. — Я думала, ты шутишь, когда про немца рассказывала.
— А помнишь, как ты смеялась, когда узнала про сайт знакомств?
Светка покраснела. Отвела глаза.
***
Три года назад я была посмешищем для всех своих подруг. Сорок лет, разведена, живу одна в однушке на окраине Воронежа. Работаю бухгалтером в маленькой фирме — зарплата сорок тысяч, перспектив никаких. Сын Антон взрослый, живёт отдельно, звонит раз в неделю по привычке.
Замуж я вышла в двадцать два — по большой любви, как тогда казалось. Развелась в тридцать пять — по большой усталости. Бывший муж Олег оказался из тех мужчин, которые женятся не на женщине, а на её функциях. Готовить, стирать, убирать, терпеть. Я терпела тринадцать лет, потом не выдержала.
После развода было несколько попыток — знакомые знакомых, коллеги друзей, случайные встречи. Ничего серьёзного. Мужчины моего возраста либо женаты, либо разведены с таким багажом, что страшно приближаться. Молодые смотрят сквозь — для них я уже невидимка.
И вот однажды вечером, от тоски и безнадёги, я зарегистрировалась на сайте международных знакомств.
Не помню, что меня толкнуло. Может, статья какая-то попалась про русских женщин, которые выходят замуж за иностранцев. Может, подруга обронила — мол, одна знакомая так уехала в Италию. А может, просто захотелось чуда. Маленького, невозможного чуда.
Анкету заполняла два часа. Фотографии выбирала ещё дольше — где я не слишком толстая, не слишком старая, не слишком уставшая. В графе «о себе» написала честно: сорок лет, разведена, сын взрослый. Люблю книги, природу, тишину. Ищу серьёзные отношения с возможностью переезда.
И нажала «опубликовать».
***
Первую неделю было тихо. Я заходила на сайт по десять раз в день, обновляла страницу, ждала сообщений. Ничего.
Потом начали приходить письма. От нигерийских принцев, которым срочно нужно перевести миллион долларов. От турецких «бизнесменов» с масляными комплиментами. От американских «военных» с размытыми фотографиями и подозрительно романтичными историями.
Я научилась отличать мошенников с первого взгляда. Слишком красивые фото — скорее всего, украдены. Слишком быстрые признания в любви — развод на деньги. Просьбы о финансовой помощи — даже обсуждать не стоит.
Через месяц я почти отчаялась. Сидела на кухне, листала пустые переписки и думала: зачем я вообще в это ввязалась? Кому я нужна, сорокалетняя бухгалтер из Воронежа?
И тут пришло сообщение.
«Здравствуйте, Маргарита. Меня зовут Клаус, мне пятьдесят два года. Я живу в Баварии. Увидев вашу анкету решил написать. Вы любите книги — какие авторы вам нравятся?»
Без комплиментов. Без признаний. Просто вопрос о книгах.
Я ответила. Он ответил. Мы начали переписываться.
***
Клаус оказался инженером на небольшом заводе. Вдовец — жена умерла от рака пять лет назад, детей не было. Жил один в собственном доме, любил садоводство и классическую музыку. Русский учил сам, по самоучителю, потому что «хотел читать Достоевского в оригинале».
Его русский был корявым, смешным, очаровательным. Он путал падежи, забывал предлоги, изобретал слова, которых не существовало. Я исправляла, он благодарил и ошибался снова.
Через неделю переписки он предложил созвониться по видеосвязи.
Я нервничала ужасно. Накрасилась, надела лучшую блузку, три раза меняла причёску. А потом увидела его лицо на экране — немолодое, с морщинами вокруг глаз, с седыми висками — и как-то сразу успокоилась.
— Маргарита, — сказал он, старательно выговаривая моё имя. — Ты ещё красивее, чем на фото.
— Клаус, на фото я моложе на три года.
— Три года — это ерунда. Я старше на тридцать.
— Чем кто?
— Чем хотел бы быть, — он засмеялся. — Но что делать. Годы — это опыт. А опыт — это мудрость. Хотя иногда хочется быть молодым и глупым.
Мы проговорили два часа. О книгах, о работе, о жизни. Он рассказывал про Баварию — про горы, озёра, маленькие городки с черепичными крышами. Я рассказывала про Воронеж — про пробки, серые дома, вечную слякоть осенью.
— Ты когда-нибудь была в Германии? — спросил он.
— Нет. Я вообще за границей не была. Только в Крыму.
— Крым — это тоже красиво. Я видел фотографии. Но Бавария — лучше, — он подмигнул. — Приезжай в гости. Я покажу тебе горы.
Я засмеялась. Подумала — шутит. Какие горы, какая Германия. Мне сорок лет, я бухгалтер из Воронежа.
Но он не шутил.
***
Через три месяца переписки и видеозвонков Клаус прислал мне билеты в Мюнхен. Туда и обратно, на две недели.
Я не поверила своим глазам. Перезвонила ему, думала — ошибка какая-то.
— Клаус, это же дорого...
— Маргарита, я работаю сорок лет. У меня есть деньги. И я хочу потратить их на что-то важное. Ты — важная.
Голос перехватило. Я не знала, что сказать.
— А если... а если я тебе не понравлюсь? Вживую?
— Тогда у тебя будет две недели отпуска в красивом месте. Я не буду мешать. Но я думаю, что понравишься. Ты мне уже нравишься.
О поездке я рассказала подругам. Думала — порадуются за меня. Поддержат.
Как бы не так.
— Ритка, ты с ума сошла? — Светка смотрела на меня, как на больную. — Ехать к мужику, которого видела только на экране? Это же опасно!
— Свет, он нормальный. Мы три месяца общаемся каждый день.
— А если он маньяк? Если он тебя в подвале закроет?
— У него свой дом, соседи, работа. Какой подвал?
— Ой, Ритка, я тебя умоляю! Ты на сайте знакомств его нашла! Там же одни аферисты!
— Он не просил у меня денег. Наоборот — билеты оплатил.
— Значит, потом попросит! Когда втянет! Они все такие!
Я пыталась объяснить. Показывала фотографии, рассказывала про разговоры. Но подруги качали головами и переглядывались — мол, бедная Ритка, совсем отчаялась, ведётся на разводку.
Больнее всего было от Маринки. Мы дружили с института, двадцать лет уже. Я думала — она-то точно поймёт.
— Рит, — сказала она мягко, как с ребёнком, — ты же понимаешь, что это несерьёзно? Ну какой немец? Ты — бухгалтер из Воронежа. Ему — молодые нужны, красивые. А он тебе сказки рассказывает, чтобы...
— Чтобы что?
— Ну, не знаю. Может, ему скучно. Может, развлекается. Ты же не думаешь всерьёз, что он на тебе женится?
Я думала. Но после этих слов — засомневалась.
***
Ночь перед вылетом я не спала. Лежала и смотрела в потолок, перебирая в голове все страхи.
А что, если подруги правы? Что, если он правда аферист, маньяк, шутник? Что, если я прилечу — а он не встретит? Или встретит, посмотрит на меня вживую и разочаруется?
Утром я чуть не отменила поездку. Уже взяла телефон, чтобы написать Клаусу: извини, не могу.
И тут он сам позвонил.
— Маргарита, доброе утро! Я не спал всю ночь от волнения. Представляешь, сегодня я тебя увижу! Настоящую!
Голос был радостный, взволнованный, искренний. Никакой игры, никакой фальши.
— Клаус, — сказала я, — а ты не боишься? Что я... ну, не такая, как ты думаешь?
— Я боюсь, что ты опоздаешь на самолёт, — засмеялся он. — Всё остальное — не страшно. Иди, собирайся. Я буду ждать.
***
Он стоял в аэропорту с букетом ромашек. Обычных полевых ромашек, перевязанных простой ленточкой. Не розы, не лилии — ромашки. Потому что я как-то обмолвилась, что они мои любимые.
Он запомнил. Три месяца назад, в случайном разговоре.
— Маргарита, — сказал он и улыбнулся. — Наконец-то.
Я стояла с чемоданом, растрёпанная после перелёта, уставшая, нервная. А он смотрел на меня так, будто я — самое прекрасное, что он видел в жизни.
— Я ужасно выгляжу, — пробормотала я.
— Ты выглядишь как женщина, которую я ждал три месяца. Идём, я покажу тебе Баварию.
***
Две недели пролетели незаметно.
На третий день он взял меня за руку. Просто так, на прогулке. И не отпускал до вечера.
На пятый — поцеловал. Осторожно, нежно, как будто боялся спугнуть.
— Маргарита, — сказал он потом. — Я старый дурак. Но я хочу, чтобы ты осталась. Не на две недели — навсегда.
— Клаус, мы знакомы три месяца...
— Три месяца и пять дней. Я считал каждый день.
— Это мало. Чтобы принимать такие решения.
— Ты права, — он кивнул. — Давай подождём. Год. Два. Сколько нужно. Я никуда не тороплюсь. Мне пятьдесят два, я уже никуда не бегу.
— А если я... если я не смогу переехать? У меня работа, сын, жизнь там...
— Тогда я буду прилетать к тебе. Каждый месяц. Пока ты не решишь.
Я смотрела на него и не верила. Так не бывает. Не бывает, чтобы мужчина вот так — без условий, без ультиматумов — просто ждал. Просто любил.
— Почему? — спросила я. — Почему я? Ты мог найти кого-то... моложе, красивее...
— Мог, — согласился он. — Но не хотел. Я искал человека. Не обёртку — человека. С которым можно молчать и не чувствовать неловкости. С которым можно говорить и не притворяться. Я тебя нашёл. Зачем мне кто-то другой?
***
Я вернулась в Воронеж. Вышла на работу. Жила, как раньше.
Только теперь каждый вечер мы созванивались с Клаусом. Каждый месяц он прилетал на выходные — или я летела к нему. Так прошёл год. Потом второй.
Подруги постепенно смирились. Перестали крутить пальцем у виска, начали задавать вопросы.
— Ну как он? — спрашивала Светка. — Правда хороший?
— Правда.
— И денег не просит?
— Свет, он мне сам деньги присылает. На перелёты. Я отказываюсь — он обижается.
— Ничего себе... — она качала головой. — Бывают же мужики...
А Маринка — та самая, которая говорила про «сказки» — однажды призналась:
— Рит, я тебе завидую. Белой завистью. Ты рискнула — и выиграла. А я побоялась бы.
— Я тоже боялась, Марин. Очень боялась. Но страх — это не причина не жить.
На второй год Клаус сделал предложение. Официально, с кольцом, на коленях — всё как в кино. Я плакала, он плакал, соседский пёс лаял от переизбытка чувств.
— Да, — сказала я. — Да, да, да.
***
Свадьбу сыграли в Баварии, в маленькой ратуше его городка. Гостей было немного — его друзья, пара моих подруг, которые всё-таки прилетели, Антон с девушкой. Мама хотела приехать, но побоялась перелёта. Обещала прилететь позже, когда обживусь.
После церемонии мы поехали в горы. Сидели на смотровой площадке, ели бутерброды с колбасой и смотрели на закат над Альпами.
— Фрау Мюллер, — сказал Клаус. — Тебе идёт это имя.
— Я ещё не привыкла.
— У тебя вся жизнь, чтобы привыкнуть. Наша общая жизнь.
Я положила голову ему на плечо. Горы розовели в закатном свете, где-то внизу звонили колокола.
— Клаус, — сказала тихо. — Спасибо.
— За что?
— За то, что написал. Тогда, три года назад. За то, что не сдался, когда я сомневалась. За то, что веришь в меня.
— Маргарита, — он обнял меня крепче. — Это тебе спасибо. За то, что ответила. За то, что прилетела. За то, что рискнула.
***
Теперь я живу в Баварии. В маленьком доме с садом, где Клаус выращивает розы и помидоры. Работу пока не нашла — учу немецкий, осваиваюсь. Клаус говорит — не торопись, привыкай. Успеешь ещё наработаться.
Скучаю по России — по маме, по сыну, по подругам. Созваниваемся каждый день, летаю в гости раз в три месяца. Клаус не против — наоборот, сам напоминает: «Маргарита, ты давно маме не звонила».
Подруги теперь смотрят на меня по-другому. Не с жалостью, не с насмешкой — с уважением. И с лёгкой завистью, как Маринка призналась.
— Ритка, ты молодец, — сказала Светка на прошлой неделе, когда мы созванивались. — Я бы так не смогла. Побоялась бы.
— Я тоже боялась, Свет. Страшно было — жуть. Но знаешь, что я поняла?
— Что?
— Что бояться — нормально. Все боятся. Но если всю жизнь бояться — так и просидишь в своей норке. Одна. А жизнь — она там, снаружи. И иногда надо просто сделать шаг.
— Даже если все говорят, что ты дура?
— Особенно тогда. Потому что «все» — это не ты. Они не знают, что тебе нужно. Только ты знаешь.
***
Вчера мы с Клаусом сидели на веранде. Пили чай, смотрели, как солнце садится за горы. Он читал газету, я вязала шарф — недавно научилась, свекровь подарила спицы. Да, у меня теперь есть свекровь — милая старушка восьмидесяти лет, которая печёт мне штрудели и учит баварским словечкам.
— Маргарита, — Клаус отложил газету. — Ты счастлива?
Я подумала. Честно подумала, прежде чем ответить.
— Да. Счастлива. Не так, как в фильмах — с фейерверками и музыкой. По-другому. Тихо. Спокойно. Надёжно.
— Это хорошее счастье, — он улыбнулся. — Самое правильное.
— А ты?
— Я? Я счастлив уже три года. С того дня, как ты ответила на моё сообщение.
— Ты помнишь тот день?
— Конечно. Двадцать третье октября. Я пришёл с работы, открыл сайт — а там твой ответ. Про Достоевского и Толстого. Я перечитал его десять раз.
— Я писала целый час. Боялась показаться глупой.
— Ты показалась умной. И настоящей. Поэтому я и написал снова.
Он взял мою руку, переплёл пальцы со своими. Мы сидели молча, смотрели на закат. Не нужно было ничего говорить. Просто быть рядом — уже достаточно.
Три года назад я была посмешищем для подруг. Сорокалетняя разведёнка, которая ищет счастье на сайте знакомств. Глупая, наивная, отчаявшаяся.
Теперь я — фрау Мюллер. Живу в Баварии, в собственном доме с садом. У меня есть муж, который любит меня такой, какая я есть. Который помнит, что я люблю ромашки. Который ждал два года, пока я решусь.
И знаете что? Это стоило всех насмешек. Всех страхов. Всех сомнений.
Потому что счастье не приходит к тем, кто сидит и ждёт. Оно приходит к тем, кто рискует. Кто делает шаг в неизвестность. Кто верит, что чудеса случаются — даже с сорокалетними бухгалтерами из Воронежа.
Я рискнула. И выиграла.
А вы готовы рискнуть ради своего счастья, даже если все вокруг крутят пальцем у виска?