Вспомнился один бородатый анекдот:
Внук спрашивает деда:
— Дед, а правда, что у тебя в молодости был один костюм на все случаи жизни?
— Правда, внучок. В нем и женился, и на работу ходил, и в театр…
— А хоронили в нем кого-нибудь?
— Да ты что?! Вещь-то хорошая, зачем портить!
Загадочная находка в пыльном чулане
Есть в разборе старого деревенского дома какая-то особая магия. Пахнет сухими травами, пылью веков и чем-то еще, неуловимо-родным. Каждая вещь — не просто хлам, а осколок чьей-то жизни. И вот, разбирая очередной такой чулан, доставшийся от прадеда, я наткнулся на НЕЧТО.
В углу, среди потемневших от времени инструментов и стопок пожелтевших газет, лежала небольшая, темная иконка под стеклом. Я смахнул с нее паутину, протер рукавом... и замер.
Стекло было абсолютно гладким, без единой царапины. А вот изображение... оно как будто находилось ВНУТРИ самого стекла. Не нарисовано сверху, не подложено снизу, а именно вплавлено. Святой смотрел на меня из какой-то невероятной глубины, а золотой фон за ним не просто блестел, а мерцал, как живой. Я крутил ее и так, и эдак, но никак не мог понять, как, черт возьми, это сделано. Какая-то 3D-печать из XIX века? Колдовство?
Я, человек, который может отличить карбюратор от инжектора, оказался в полном ступоре. Пришлось лезть в эти ваши интернеты и расспрашивать старожилов. И то, что я узнал, реально сломало мне мозг.
Искусство "наоборот": как это вообще работает?
Оказалось, это древнее и почти забытое искусство. Умные люди называют его французским словом «эгломизе», но я уверен, мой прадед называл его куда проще — «подстекольная хитрость» или что-то в этом духе.
Суть вот в чем: художник работает с обратной стороны стекла. Весь процесс идет задом наперед. Это как собирать двигатель, начиная с выхлопной трубы!
Представьте: вы хотите нарисовать лицо. Что вы делаете обычно? Рисуете овал, потом глаза, нос, рот, волосы... А здесь всё шиворот-навыворот!
- Сначала на стекло наносятся самые мелкие детали: блики в глазах, морщинки, волоски в бороде.
- Потом — тени и основные цвета.
- И только в самом конце, последним слоем — основной фон.
Права на ошибку — ноль. Дрогнула рука, положил не тот мазок — всё, начинай сначала. Никакого тебе Ctrl+Z.
Но самое гениальное — это работа с золотом. Мастер брал тонюсенький, как паутинка, листок сусального золота или серебра и аккуратно наклеивал его на стекло. А потом брал острую иголку и... царапал. Прямо по этому золоту. Не сам рисунок, а его НЕГАТИВ. То есть он не рисовал святого, а "выцарапывал" всё, что НЕ является святым. А уже потом в эти процарапанные линии заливал темную краску. В итоге с лицевой стороны получалась магия: четкий темный силуэт на сияющем золотом фоне.
Дед Анисим и его "стеклянная душа"
Мне повезло. В соседней деревне еще жил дед Анисим, который застал мастеров, работавших в этой технике. Сам он уже не делал — глаза не те, да и руки дрожат. Но память у него была острее той самой иголки.
Я принес ему свою находку. Он долго держал ее в своих мозолистых руках, смотрел на свет, качал головой.
— Да-а-а, — протянул он. — Сейчас так не делают. Руки не оттуда растут, да и душа не та.
Он рассказал, что было два пути.
— Можно по-простому, — объяснил он, — это когда нарисовал на стекле черный силуэт, а вокруг потом золотом залепил. Красиво, но плоско. А можно по-нашему, по-хитрому. Сначала всё стекло золотом покрываешь, а потом, как скульптор, всё лишнее отсекаешь. Иголкой. Процарапываешь свет, тени... А потом уже цвет даешь. Так вещь живой получается, с глубиной.
По его словам, так украшали не только иконы, но и рамы для зеркал, детали дорогой мебели. Это было искусство для богатых, но деревенские умельцы его упростили и сделали «народным».
Я спросил его, в чем главный секрет, почему сейчас это никому не нужно. Он помолчал, вернул мне иконку и посмотрел на меня своими выцветшими глазами.
— Нынешние на принтере шлёпают — картинка и есть, плоская. А тут ты с душой споришь. Лицо последним рисуешь, а оно уже на тебя из-под стекла смотрит, живое. Тут не просто краска, тут магия, сынок.