МИЛЫЕ ЛЮДИ
Часть первая- распевная.
Сквозь мутное окно отчаянно светило озорное солнышко и звало Сару Загитовну, местную активистку, на героические поступки. Обычно, она любила, подолгу потягиваясь, валяться в постели, вспоминать счастливое обеспеченное детство. Маму, папу, няню Фросю, прислуживающую до невест ей, маленькой барыне. Сегодня валяться некогда, надо спешить. Как там без меня мои девочки? Потянулась за телефоном к прикроватной тумбочке:
-Алло, Мальвиша! Я сегодня буду, да, намного лучше. Не говори никому, хочу сюрприз сделать, подарок с собой! Помню, помню. Да нормально, побаливает слегка, позавчера сняли и с руки тоже. Ну все, отбой.
Нашарила стоптанные тапки, поплелась, опираясь на трость умываться. В туалете привычно пахло мочой, в ванной застарелой плесенью. Сара Загитовна в родные бытовые мелочи глубоко не погружалась. С удовольствием поплескалась теплой водичкой и бодрее захромала на кухню. Разогрела кофе, недопитый сыном дантистом, громко известным в узких кругах. Немного усилий и на пухлый ломоть батона лег толстый слой сливочного масла, завершил пирамиду кусок сметанкового сыра. Покончив с трапезой, старушка сунула в авоську с вечера испечённый торт. «Торт» … Скорее толстый блин, пропитанный сгущенкой. И побрела в комнату искать праздничную юбку.
Четыре месяца назад Сара Загитовна, падая со стремянки, сломала левую лодыжку и правый локоть. Неудачно попыталась достать пластинку оперного певца Владимира Атлантова. Бывает!
Накануне возвращения в строй, после четырёхмесячного отсутствия, вызванного травмами, Мальвина предупредила Сарочку о предстоящем дне рождении дворняжки Маши. А поздравлять именинников, это святое и приятно, и коллектив сплачивает. «Сбросимся по копеечке, чисто символически», - говорила в таких случаях Мальвина. Обычно собирали по сто рублей. На открытку и кулек «Гусиных лапок», милых карамелек из прошлого. Предложение подруги вложиться в этот раз в общее дело полтешком (пятьюдесятью рублями), Сара отвергла без намеков на возражения:
- Нет, в складчине я не участвую, у меня будет свой подарок для Машки!
Деньги на всяких тратить, старая простокваша в холодильнике киснет! Как «Эта», вообще, к ним попала? Ни кожи, ни рожи, ни биографии.
Тихая, скромная, одинокая пенсионерка Мария Степановна Носкова (Машка) посещала вокальный кружок с его основания. В прошлом она работала при доме культуры, но и выйдя на пенсию не потеряла интерес к общественной жизни.
Надо, надо торопиться… Кого там еще эта курица Мальвина напринимала? И ведь, они имеют наглость открывать рот! Спорить, предлагать, что и без них бы предложили.
Колхозу «Десять лет без урожая» повезло несказанно. На дом культуры центральной усадьбы обратили внимание спонсоры – меценаты. То ли на подвиги потянуло важных людей, то ли совесть проснулась. А может от налогов уйти стояла задача. Но, как бы там ни было, спонсоры выделили деньги на организацию кружков самодеятельности для состоятельных, упакованных, полных жизненных сил, но скучающих пенсионерш. Всем необходимыми снабдили и оклады руководителям кружков определили. Пойте, плетите, читайте, танцуйте, рисуйте. Но незадача! Мест мало, а бабушек, переполненных жизненными силами много.
Особенно активные и близко стоящие к администрации старушки, ухватили инициативу, посланную сверху, в свои цепкие не надсаженных физическим трудом руки. Самопровозглашенные начальницы оповестили ближайших подруг и с энтузиазмом принялись малочисленной, но дружной командой развиваться в предложенных направлениях. Неосуществленные прежде мечты воплощались благодаря щедрым меценатам! Случалось, какая ни будь бабулька выбывала из обоймы. А текучка имела место быть. Возраст! Новая кандидатура подыскивалась среди знакомых и обсуждалась узко коллегиально, между старостой Сарой Загитовной Медняк, скрюченной, сухопарой, но вместе с тем крепкой, будто забальзамированной искусственной блондинкой восьмидесяти с хвостиком лет, и ее замом Мальвиной Андреевной Слушко. Тоже миниатюрной старушкой, но моложе - шестидесяти девяти лет по паспорту. На вопрос о возрасте Слушко отвечала уклончиво. Если вообще уместно сравнивать людей с собаками, то Мальвина Андреевна напоминала болонку. Те же округлые глазки, вздернутый носик и кокетливые завитки. Патронесса Сара Загитовна, не смотря на худощавость, смахивала на бультерьера. Последнее слово всегда оставалось за бультерьером. И всё-таки не смотря на годы, старушками их называть прохожий не осмелится бы. Дамы!
Кандидатуры дедушек для участия в досуговых мероприятиях не рассматривались, по причине отсутствия дедушек. Не любят пожилые мужи по кружкам ходить, и как правило, до пенсионных кружков в колхозе «Десять лет без урожая» не доживают. Ежеквартально подопечным полагалось отчитываться перед благодетелями о проделанной работе, устраивая выставки и концерты.
Особой популярностью пользовалась студия оперного пения. Вел студию Саша, профессионал, закончивший, композиторское отделение музыкального училища, но слегка заблудившийся в профессии. Милый, улыбчивый, чисто выбритый и немного пахнущий нафталином, неопределяемого возраста молодой человек.
- Здравствуйте, мои дорогие бабулечки, - начинал он каждое занятие ласково улыбаясь, - как поживаете, что интересного произошло с вами после нашей последней встречи?
Кто ни будь робко принимался вспоминать рецепт соленых огурцов, освоенный накануне. Постепенно присоединялись все, делились впечатлением от посещения экскурсий и выставок, организованных меценатами. Плавно переходили к обсуждению репертуара или распевкам.
- Предлагайте, предлагайте, высказывайтесь, пора готовиться к следующему концерту, - подбадривал мэтр.
Сегодня на этом самом моменте в проеме двери возникла Сара Загитовна, вызвав своим появлением сдержанный восторг.
- Извините, опоздала, - садясь на свободное место ярко накрашенным ртом пробасила пришедшая.
- Ничего, ничего, очень рады видеть вас вновь, присаживайтесь! Ну, дамы, не стесняйтесь, - мурлыкал хоровик, - предлагайте, что бы вы хотели спеть.
Только что севшая Сара привстала и бойко выхватила из Мальвининых кукольных ручек, распечатанные Мальвиной партии.
- Выбрано. Чайковский, Глинка, Кальман, Россини, - вернувшаяся с больничного, победно замахала текстами оперных арий, заранее согласованных между подругами.
Обсуждать озвученное бывалые кружковцы не осмелились. Некоторые пытались полушепотом предлагать иные версии репертуара. Их демонстративно не услышали. Анна Поликарповна Веселова, новенькая бабушка, обладательница греческого профиля, темного с проседью полубокса и лишнего веса, опрометчиво подала голос:
- Может романсы Алябьева?
Похожую на овчарку – полукровку, будто случайно забредшую на хозяйский двор с окраины села, еще не успели осадить за ретивость. Время пришло.
- Пели уже, - зашипела верный оруженосец Сары, Мальвина Андреевна.
И как будто спохватившись, переменившись в лице, достала из сумочки сложенный вчетверо тетрадный листок с написанным от руки текстом «Аве Мария» и заливаясь краской мяукнула подрисованными губками:
- Может быть, споем еще вот это?
- Да, да, - залопотала аудитория.
- Величественное произведение! – искренне восхитилась новенькая.
Выдержав паузу, обведя присутствующих маленькими сероколючими глазками и выставив вперед верхнюю челюсть, аккуратно переходящую в дыхательный орган, Сара Загитовна протрубила:
- Не будем касаться религиозной темы. Скользкая дорожка!
Шах и мат наглым вольнодумцам. Старушки притихли, не решаясь более перечить Медняк, даже мэтр втянул голову в плечи.
- Ну так что там у вас, Сара Загитовна, - наконец то вышел из оцепенения хоровик.
Народ обернул на Сашу подобострастные взоры.
- Замечательный выбор. Споем. Ария Германа «Прости небесное сознанье», Чайковский… Угу. Но первым делом распевки! - уже строго скомандовал педагог.
- Встанем в круг, подберем животы, поехали!
Участники коллектива самодеятельного оперного пения подхватили за преподавателем:
- До-ре-ми-фа-соля-си, до-си-ля-соль- фа- ми-ре-до. До-ре-ми-фа-соля-си.
А потом:
- Ми-и-и-я- ми-и-и-я- ре-ре-ре-до!
И следом без остановки:
- В темном ле-е-е-се. В темном ле-е-е-се, за лесью, за лесью.
Через десять минут хор выдохся. Пять певиц, счастливые, плюхнулись на стоящие за спиной полукругом стулья.
- А что с теорией? Вы нам, Сашенька обещали! - пропищала старушка по имени Флора Матвеевна, поправляя на впалой груди статусную бижутерию от заморского дизайнера.
Если и дальше описывать собравшихся, сравнивая с собаками, то Флора Матвеевна походила на лоснящуюся, воспитанную и довольную жизнью таксу.
- Помните, вы говорили…
- Да, да, конечно, мы это обязательно, в следующий раз, как и запланировано, - перебил таксу Саша.
Вопросы теории и истории музыки, ангажированные руководителем на заре основания кружка, поднимались на каждом уроке, но так и исчезали в туманном будущем, маня любознательных пенсионерок в заоблачные дали.
После десятиминутного перерыва, попив водички и прополоскав горлышко, стали рассаживаться на прежние места. Для удобства садились через стул. Анна Поликарповна попробовала вернуться на свое место, через место от Сары, но бультерьерша с проворством дикого зверя, как не снимали с нее недавно гипс, бросилась к ее сиденью и грохнула на него обшарпанную трость.
— Это место занято, - выпалила она.
Анна оторопело посмотрела на испачканное сидение и промямлила:
- Ну, ладно…
Пересела от агрессивной соседки, на всякий случай, подальше. На остальных свободных стульях, стоящих вокруг Медняк расположились трость, сумки- авоськи и Мальвина. Медняк сияла. Занятие продолжилось.
- Времени остается чуть-чуть, а мы по репертуару не пробежались, - Саша посмотрел на дисплей телефона, сверяя часы, - давайте по кругу и каждый по строчке, только слова, а потом с музыкальной фонограммой, петь пока не обязательно. Сара Загитовна! – кивну в сторону Медняк хоровик.
- Отрывок из оперы «Пиковая дама». «Прости небесное созиданье, что я нарушил твой покой», - четко, громко продекламировала Загитовна и протянула листок Мальвине.
- Сара Загитовна, это надо более эмоционально, обратите внимание! Акценты, акценты! - сделал замечание руководитель.
- «Прости, страстного не отвергай признанья», - стараясь изо всех сил, но все же роняя звуки прошамкала подруга.
- Мальвина Андреевна, совершенно вяло, не внятно, а нам еще и в ноты предстоит попадать - отметил педагог.
Флора Матвеевна-такса перехватила инициативу и с выражением пропела спонтанно возникшую мелодию.
-«О, пожалей, я, умирая, несу тебе мою мольбу».
- Не, ну это совсем тихо, - парировал мэтр.
Далее подхватила полукровка Анна:
- «Взгляни с высот небесных рая на смертную борьбу души», - скороговоркой отчеканила и передала листок имениннице Марие Степановне.
Та, покрываясь пятнами, запинаясь дошла до конца и радостно выдохнула:
- «Истерзанной мученьем любви к тебе, о, сжалься и дух мой лаской, сожаленьем слезой твоей согре-ей».
Тренер глубоко со свистом вдохнул.
-Мария Степановна, вы дома занимаетесь? Надо заниматься, голубушка. А вы, мм Анна Поликарповна, не торопитесь и уверенней, смелее.
Половина присутствующих осторожно усмехнулась. Подруги возликовали. В зрачках Мальвины Андреевны заплясали чертики.
- Тебе тоже надо дома заниматься, - не преминула она вставить шпильку под коготок новенькой коллеге.
Полукровка Анна Поликарповна окатила болонку презрительным взглядом и только выше задрала нос.
Текст отправился дальше по кругу. Наконец вновь вступила Сара и театрально закончила. Альт стремился к баритону. Каждый звук на своем месте.
- «Ты плачешь, ты! Что значат эти слезы? Не гонишь и жалеешь, благодарю тебя!», мм…, нет, ну это надо убрать, это долго! –И уже без паузы завершила арию Ленского, - «Красавица, Богиня, Ангел!».
Реплика Медняк заставила старушек захлопать ресницами. Только Мальвина не поддалась общему недоумению и деловито зачастила.
- Да, да, убираем. Иначе мы не уложимся в тридцать минут концерта! А ведь еще и о произведении сказать пару слов надо, подвести слушателей к восприятию. А задерживать зрителей мы не можем. Устанут люди. И на другие арии хоть по пять минут, надо оставить.
Мальвина коснулась шарфика, игриво завязанного вокруг шеи, потом рюшек на юбке:
- Давайте скорее следующую арию. Надеюсь, никто не забыл, у нас сегодня еще мероприятие впереди.
Народ подобрался, нахохлился. Эстафета перешла к Саре.
- И снова Чайковский, ария Ленского из оперы «Евгений Онегин». «Я люблю вас Ольга, как одна безумная душа поэта ещё любить осуждена», - и не передавая текст продолжила, - «Всегда, везде одно мечтанье, одно привычное желанье, одна привычная печаль!».
Далее бультерьерша забубнила себе под нос не обращая внимания на соратниц.
- «Я отрок, мук, твоих забав, храни, ах, я люблю тебя!». Опять повторы, не это не возможно! Какой в них смысл? Ну и дальше я думаю ни к чему. Убираем. Оставляем только начало.
Бабушки молчали.
Отозвался листавший телефон Саша.
- Давайте распределим строчки. Начинает Сара Загитовна. «Еще любить осуждена» – Мальвиночка Андреевна, «Всегда везде оно мечтанье»- Флора Матвеевна, «Одно привычное желанье» - Анна Поликарпова. И закончит Мария Степановна- «Одна привычная печаль». И так дальше… Что там у нас еще? Вронский? «Анна Каренина»?
Подоспела на помощь Мальвина.
- Ария Сусанина из оперы Эм. (Михаила) Глинки «Иван Сусанин».
Не дожидаясь, когда у нее выхватят приватизированные во время перерыва тексты, защебетала:
- «Чуют правду! Смерть близка! Мне не страшна она! Свой долг исполнил я! Прими мой прах, мать земля моя!»
Мальвина остановилась, мельком взглянула на вождя. Сара сидела насупленная. Мальвина продолжила.
- Средину, я думаю, можно выбросить, закончить арию словами «Дай силы, мой час настал, прими прах земля!». Последнюю сточку повторять не будем, и так понятно, о чем поет герой.
Бабушки согласно закивали. Распределили слова тем же порядком. Некоторым солисткам досталось по две строки. В число счастливчиков ожидаемо не вошли Анна и Мария.
- А что у нас на легонькое? - смачно потянувшись на стуле и зевая, спросил руководитель.
Протягивая листок наставнику, Мальвина скосила глазки.
- Парочка оперетт. «Сильва» И. (Имре) Кальман и Дэ. (Джакомо) Россини «Севильский цирюльник».
Анна и Мария переглянулись. Они предлагали этих композиторов, но Мальвина отвергла, сославшись на то, что уже пели и надоело.
- Тогда поехали, читайте, - изрек наставник.
- Передай, - скомандовала Сара Мальвин, нетерпеливо встала, взяла сцепленные канцелярской скрепкой листки А 4. Прищурившись, побежала глазами по тексту:
- Песенка Бонни, хмм… Берем хорошо известную часть.
Дамы начали читать, местами переходя на пение. Первая, как повелось, Сара.
-«Без женщин жить нельзя на свете нет!»
Мальвина, заполучив листок, подхватила и передала дальше.
- «В них солнце мая, в них любви расцвет!»
За ней остальные.
- «Тут легкий флирт, признанье там!»
- «Как солнца луч, приятны нам!»
Анну Поликарповну прервал мэтр.
- Берите пример! Человек только пришел, а каков результат!
У части присутствующих нервно заиграли желваки.
Но пошли дальше, пока листок не вернулся к Саре Загитовне:
-«Без женщин жить нельзя на свете, нет!»
И следом по порядку:
- «Вы наше счастье как сказал поэт!»
- Я думаю этого вполне достаточно, - прервала общее солирование Медняк, - Да, да, ни к чему размазывать.
Саша зевнул, в очередной раз потянулся, продолжая изображать откормленного породистого кота, и почти весело сообщил:
- Ой чуть не забыл! Наши патроны! Разрешили добавить в группу двух человек, так сказать, оживить состав и название у вас скучное. «Живые Струны»! Надо что-то более актуальное. До следующего занятия переименовать! Или закроем кружок. Ну на сегодня, хватит, до вторника!
Сара метнула на Мальвину недовольный взгляд. Мальвиша сделала бровки домиком: «Я не при чем, сама удивляюсь!»
- Хорошо, -ответил хор.
Как только откланявшись мэтр вышел из помещения, Мальвина Андреевна мило улыбнулась:
- Девочки, ну, что в кафешку? Как договаривались? Все идем?
И кружок оперного пения «Живые Струны» дома культуры колхоза «Десять лет без урожая» засобирался поздравлять именинницу.
Часть вторая – выходная.
Имениннице предстояло платить за банкет, она замерла в надежде услышать: «Ой извините, я сегодня, к сожалению, не могу». Но таких не нашлось, и весело болтая в предвкушении праздничной суеты, парами, как в детском саду, старушки направились в соседнюю чайную. Мария Степановна поспешила вперед, занимать столик.
Расположились. Именинница заказала чай, пиццу, закуски. Оживились, расцвели, стали поздравлять. Мальвиша прочитала подписанную от коллектива открытку, вручила кулек с конфектами. Тут она вела основную партию, но и от себя каждый добавил с десяток ласковых слов в адрес виновницы торжества.
Принесли заказ. Бабулечки еще больше развеселились. Сара под столом надавила на ступню подруге и зашептала в ухо: «И это все?». Мальвина съежилась. «А вино?»
И не надеясь на ответ пропела басом:
- Так мы без вина будем сидеть?
Толстые стекла очков Марии Степановны слегка запотели, щеки запылали. На выручку пришла полукровка Анна Поликарповна:
-Я не буду, я на таблетках.
-Я тоже не хочу, с утра давление было, - поддержала Флора Матвеевна -такса.
-Мне еще внучку забирать, я тоже не буду, - просипела болонка Мальвина и добавила, - можно по бокалам, наверно у них не дорого, если кто хочет. Мне чая достаточно.
Это был бунт на корабле, предательство! Сара надула ноздри, задышала обмахиваясь салфеткой как веером.
- Ой, девочки, а мы с мужем в прошлом году ездили во Францию, так там такая еда! Совсем не похожая на нашу, - попыталась разрядить атмосферу такса.
Заговорили о французской кухне.
Именинница, Мария Степановна, выдохнула, вино ей не потянуть. Финансы бывшего библиотекаря, пели романсы.
Не угомонная Сара поправила на левой руке золотые часы, на правой объемный винтажный браслет. Выдавила сквозь зубы:
-Тогда хотя бы еще один чайник заказать надо, я десерт принесла!
Мальвина, реабилитируясь захлопала в ладоши:
- Девочки, у Сарочки такие вкусные тортики, такие вкусные тортики!
Такса -Флора мгновенно среагировала:
-Да мы знаем, да мы помним! Превосходные тортики!
Медняк запустила когтистую руку в лежавшую на коленях авоську, извлекла крохотный смятый кусочек то ли бисквита, то ли шаньги и протянула рядом сидящей Мальвине, и по очереди каждому.
Угощение принимали радушно, есть не спешили. Сослались на то, что объелись и обпились. Но дополнительный чайник заказали и поставили напротив Сары.
Мальвина, давясь проглотила принесенный подругой десерт, остальные расплываясь в улыбках, завернули в салфеточки и убрали в сумки.
День прошел не зря!
Часть третья – короткая.
Всю ночь шел дождь. Саре снилось как она разгоняет нагайкой наглых претенденток на свободные места подбирающихся к ее с Мальвишей детищу. Из последних сил машет плетью, а они лезут и лезут. И вот она, победившая, летит в бесконечность, не переставая раскручивать над головой плеть, плеть превращается в пропеллер. А она летит и летит счастливая на встречу синим далям.
Дождь закончился. Начался новый день. По грязному оконному стеклу извилисто- медленно ползла последняя дождевая капля. Доползла и уперлась в оконную раму. Прозвенел будильник, Сара не проснулась. Узнав о ее кончине коллеги по художественной самодеятельности выдохнули с большим облегчением, включая подругу. Отчетное выступление студии с новым названием «Живой Звук» прошло успешно. Все пятнадцать стульев, заботливо принесенные из соседней комнаты, заняли зрители братских кружков. Присутствующие громко аплодировали. Саша снимал на телефон фотоотчет. Спонсоры остались довольны.
Конец.