— Дим, ты меня слышишь вообще? — Яна повернулась к мужу, который уже пятую минуту смотрел в телефон. — Твоя мама только что сказала, что продала квартиру!
Дима оторвался от экрана, моргнул:
— Что? Какую квартиру?
— Свою! Ольга Витальевна продала вашу двухкомнатную! — голос Яны дрогнул. — Она сидит сейчас на нашей кухне и требует, чтобы ты взял кредит на полтора миллиона. Полтора миллиона, Дима!
Ольга Витальевна сидела на стуле, выпрямив спину, и смотрела на сына с таким видом, будто обсуждали покупку нового чайника, а не полтора миллиона рублей.
— Димочка, ну что ты так смотришь? — она говорила спокойно, даже слишком спокойно. — Я же не прошу тебя отдать мне деньги просто так. Я куплю трехкомнатную в новом доме, буду там жить с отцом. Вам потом все достанется.
— Мам, подожди, — Дима провел рукой по лицу. — Ты продала квартиру? Когда? Почему ты мне ничего не сказала?
— А зачем тебе говорить заранее? — Ольга Витальевна пожала плечами. — Ты бы только нервничал. Я все уже решила. Покупатели въезжают через месяц. Я нашла отличную трехкомнатную за пять миллионов. За мою дают три с половиной. Осталось взять кредит, и все. — Она помолчала. — Возьми кредит, я квартиру побольше хочу, не хватает денег.
Яна облокотилась о дверной косяк. У нее кружилась голова. Месяц назад они с Димой пересчитывали свои накопления — четыреста тысяч. Еще год, максимум полтора, и они могли бы взять ипотеку на свою квартиру. Их собственную. А теперь...
— Мама, но у меня нет таких денег, — начал Дима.
— Так я же говорю — кредит возьми! — Ольга Витальевна достала из сумки папку с бумагами. — Я уже в банке была, все узнала. Тебе одобрят, ты же работаешь стабильно. Платеж выходит тридцать пять тысяч в месяц.
— Тридцать пять тысяч? — Яна почувствовала, как внутри все сжалось. — Ольга Витальевна, мы сейчас по тридцать за аренду платим! У нас самих на квартиру копим!
Свекровь повернулась к ней. Взгляд был холодный, изучающий.
— Яночка, я не к тебе обращаюсь. Я с сыном разговариваю.
— Я жена твоего сына! Это касается и меня!
— Когда я Диму рожала и одна поднимала, тебя рядом не было, — Ольга Витальевна говорила тихо, но каждое слово звучало как удар. — Я на трех работах пахала, чтобы он учился, одевался нормально. Отец его тогда...
— Мам, — перебил Дима, — давай не надо сейчас об этом.
— А что не надо? Правду говорить не надо? — в голосе свекрови появились слезливые нотки. — Я всю жизнь себе отказывала. Всю жизнь! А теперь хочу жить по-человечески, пока здоровье позволяет. Неужели это так много прошу?
Яна видела, как у Димы дрогнули губы. Она знала этот момент. Знала, что сейчас он начнет сдаваться.
— Дим, нам надо обсудить это вдвоем, — быстро сказала она. — Ольга Витальевна, давайте завтра поговорим? Нам нужно время подумать.
— Думать тут нечего! — свекровь встала, сжимая папку с документами. — Покупатели ждать не будут. Договор уже подписан. Через месяц мне освобождать квартиру. Мне что, на улицу идти?
— Мама, погоди, — Дима шагнул к ней. — Никто не говорит о улице. Просто дай нам день. Мы посчитаем, подумаем...
— Считать нечего! Я все уже посчитала! — Ольга Витальевна направилась к выходу, но у двери обернулась. — Я думала, сын меня поддержит. А ты... ты под каблуком у жены теперь?
Дверь хлопнула. Яна и Дима остались стоять посреди комнаты. Тишина давила на уши.
— Я не верю, — наконец выдохнула Яна. — Она продала квартиру, не спросив тебя. Просто продала!
— Это ее квартира, — тихо сказал Дима.
— И что теперь? Ты правда собираешься брать кредит?
Дима не ответил. Прошел в комнату, упал на диван. Яна пошла за ним.
— Дима, ну скажи что-нибудь!
— Не знаю, — он закрыл глаза. — Она моя мать. Она правда много для меня сделала.
— Я понимаю. Но полтора миллиона! Мы три года копим на первоначальный взнос! У нас наконец-то появилась возможность...
— А мне что, сказать матери — иди куда хочешь, мне на тебя плевать?
— Я не об этом! — Яна присела рядом. — Но почему она даже не посоветовалась с тобой? Почему сразу все решила?
— Не знаю, — повторил Дима. Он выглядел измученным. — Послушай, давай завтра поговорим? Мне надо все обдумать.
Яна легла спать в три часа ночи. Дима уже спал, но она видела, как он ворочался всю ночь. А она лежала и смотрела в потолок, прокручивая в голове разговор. Тридцать пять тысяч в месяц. Плюс тридцать за аренду. Плюс еда, проезд, коммуналка. Из зарплат ничего не останется. Никаких накоплений. Никакой своей квартиры. Никогда.
Утром за завтраком Дима молчал. Яна тоже молчала. Только когда он собирался на работу, она не выдержала:
— Ты поговоришь с ней? Объяснишь, что мы не можем?
— Попробую, — Дима натянул куртку. — Но ты же ее знаешь.
Да. Яна знала. Три года замужества научили ее многому. Ольга Витальевна умела добиваться своего. Всегда.
В обед Яна сидела в офисе туристического агентства и пыталась сосредоточиться на работе. Не получалось. Она механически отвечала клиентам, улыбалась, предлагала туры, а в голове крутилось одно: полтора миллиона. Кредит на десять лет. Тридцать пять тысяч каждый месяц.
— Ты чего такая? — Светлана, ее подруга, позвонила в три часа. — Голос как у мертвого человека.
Яна рассказала. Выложила все. Светлана слушала молча, только иногда охала.
— Погоди, погоди, — наконец сказала она. — Она продала квартиру, даже не спросив сына? И теперь требует кредит взять?
— Ага.
— Янка, это же... это манипуляция чистой воды!
— Я понимаю. Но Дима не понимает. Или не хочет понять.
— А его отец что говорит?
— Геннадий? — Яна задумалась. — Ольга Витальевна сказала, что он согласен. Но я не уверена. Он обычно со всем соглашается, лишь бы не спорить.
— Слушай, а может, тебе с ним поговорить? Отдельно?
— Не знаю... Дима может обидеться.
— Дима пусть обижается, — отрезала Светлана. — Тут о вашем будущем речь идет! О деньгах, которые вы три года откладывали! Ян, ты же понимаешь, что если он возьмет этот кредит, вы никогда не выберетесь из долгов?
Яна понимала. Слишком хорошо понимала.
Вечером Дима пришел поздно. Молчал, не смотрел в глаза.
— Ну что? — спросила Яна, когда не выдержала. — Ты говорил с ней?
— Говорил.
— И?
— Она плакала, — Дима сел, устало откинулся на спинку стула. — Сказала, что отец с ней даже не разговаривает. Что она думала, я ее поддержу, а я...
— Погоди. То есть Геннадий против?
— Она говорит, что он молчит. Просто молчит и все. Ян, ты не видела ее глаза. Она реально напугана.
— Еще бы не напугаться! Она продала квартиру, не имея денег на новую!
— Не кричи, — Дима поднял руку. — Пожалуйста. У меня голова раскалывается.
Яна прикусила губу. Посчитала до десяти.
— Хорошо. Давай спокойно. Ты понимаешь, что если возьмешь кредит, нам придется забыть о своей квартире? Мы будем годами выплачивать чужой долг.
— Это не чужой долг. Это моя мать.
— Дима...
— Ян, я не могу бросить ее! — он встал, заходил по комнате. — Она одна меня вырастила! Когда мне было десять, отец... ну ты знаешь. Она работала не переставая. Я в институт поступил только благодаря ей!
— Я это знаю. Я понимаю. Но почему она не посоветовалась с тобой?
Дима не ответил.
— Почему она продала квартиру, не имея денег на новую? — продолжала Яна. — Почему сразу решила, что ты должен брать кредит? Может, стоило сначала поговорить? Обсудить варианты?
— Какие варианты? — Дима остановился. — Она уже все подписала!
— Вот именно! Она поставила тебя перед фактом! Дим, неужели ты не видишь? Она специально так сделала, чтобы у тебя не было выбора!
— Хватит! — Дима повысил голос. — Хватит настраивать меня против матери! Ты с первого дня наших отношений пытаешься нас поссорить!
Яна почувствовала, как внутри все похолодело.
— Я? Я пытаюсь вас поссорить?
— Да! Вечно недовольна! То она слишком часто приезжает, то слишком много советует, то не так говорит! Теперь вот...
— Стоп. Стоп, Дима. — Яна встала. Руки дрожали, но голос был ровным. — Я никогда не запрещала тебе видеться с матерью. Никогда не говорила про нее плохо. Но сейчас речь о наших деньгах. О наших планах. О нашем будущем!
— О твоих планах! — выпалил Дима. — Это ты хочешь свою квартиру! Я нормально жил и в съемной!
Яна молчала. Смотрела на мужа и не узнавала его.
— Понятно, — тихо сказала она. — Значит, ты уже решил.
Дима отвернулся.
***
На следующий день Яна проснулась от сообщения в телефоне. Светлана написала: "Срочно позвони!"
Яна вышла на балкон, набрала номер.
— Слушай, я тут случайно узнала кое-что, — Светлана говорила быстро, взволнованно. — Помнишь, я говорила про новую клиентку? Елену Петровну? Так вот, она оказывается соседка твоей свекрови!
— И что?
— Ян, они вчера разговаривали в подъезде. Елена Петровна рассказывала мне сегодня утром. Твоя свекровь хвасталась!
— Чем хвасталась?
— Тем, что теперь сын будет ей обязан! — Светлана понизила голос. — Она сказала буквально: "Теперь Димка будет знать, кто в семье главный. Возьмет кредит, будет мне деньги приносить, буду его чаще видеть". Ян, ты слышишь? Она специально это устроила!
Яна схватилась за перила балкона. Закружилась голова.
— Света, ты уверена?
— Елена Петровна не стала бы врать! Она вообще удивилась, зачем Ольга Витальевна так делает. Говорит, квартира у них нормальная была, зачем продавать?
Яна положила трубку. Руки тряслись. Значит, она была права. Свекровь специально создала ситуацию, из которой нет выхода. Привяжет сына к себе кредитом на десять лет. Будет контролировать каждый шаг.
Дима вышел из душа, увидел лицо жены:
— Что случилось?
— Мне нужно тебе кое-что рассказать, — Яна села на диван. — Только выслушай до конца. Пожалуйста.
Она рассказала про разговор со Светланой. Про соседку. Про слова Ольги Витальевны. Дима слушал, и с каждым словом его лицо каменело.
— Это бред, — сказал он, когда она закончила.
— Дим...
— Это полный бред! — он вскочил. — Твоя подруга решила нас поссорить! Или эта соседка! Старые женщины любят сплетни!
— Дима, подумай! Почему твоя мама продала квартиру, даже не посоветовавшись с тобой? Почему сразу решила, что ты возьмешь кредит?
— Потому что я ее сын! Потому что она знает, что я не брошу ее!
— Но это манипуляция! — Яна тоже встала. — Она поставила тебя в такую ситуацию, где ты не можешь отказать!
— Хватит! — Дима схватил куртку. — Я не буду это слушать! Вы все сговорились против моей матери!
— Куда ты?
— К ней! Сам все выясню!
Дверь хлопнула. Яна осталась одна. Села на пол, прислонилась спиной к дивану. Внутри было пусто. Так пусто, что хотелось просто свернуться клубком и больше ни о чем не думать.
Телефон завибрировал. Дима написал: "Я у мамы. Вернусь поздно".
Яна не ответила. Встала, оделась, вышла из квартиры. Ехала в метро и смотрела в окно, не видя ничего. Вышла у станции "Речной вокзал", прошла два квартала. Позвонила в дверь.
Геннадий открыл через минуту. Удивился:
— Яна? Дима не с тобой?
— Нет. Можно войти?
Свекор пропустил ее. Они прошли на кухню. Ольги Витальевны не было дома.
— Она в поликлинике, — сказал Геннадий. — Анализы какие-то сдает.
— Геннадий Степанович, мне нужно с вами поговорить.
Он сел напротив, сложил руки на столе. Ждал.
— Вы правда согласны с тем, что Ольга Витальевна продала квартиру? — спросила Яна прямо.
Свекор долго молчал. Потом тяжело вздохнул:
— Нет.
— Почему молчите?
— Потому что бесполезно. — Он говорил тихо, глядя в стол. — Оля всегда решает сама. Я уже давно перестал спорить.
— Но это ваша квартира тоже!
— По документам — ее. Досталась от родителей. Я только прописан.
Яна откинулась на спинку стула. Значит, Ольга Витальевна могла продать квартиру без согласия мужа.
— Вы знаете, что она хочет, чтобы Дима взял кредит?
— Знаю.
— И что вы думаете?
Геннадий поднял на нее глаза. Впервые Яна увидела в них что-то похожее на боль.
— Думаю, что вам с Димой не надо брать этот кредит. У вас своя жизнь. Свои планы. Но Оля... она не слушает.
— А вы пытались ей объяснить?
— Пытался. — Он усмехнулся горько. — Сказала, что я всю жизнь ничего не решаю, поэтому и молчать должен.
Яна смотрела на свекра и видела усталого, сломленного человека. Сколько лет он так живет? Двадцать? Тридцать?
— Геннадий Степанович, а вы знаете про младшего сына Димы? Про Игоря?
Свекор нахмурился:
— Что про Игоря?
— Он же уехал в другой город?
— Какой город? — Геннадий покачал головой. — Игорь здесь живет. Работает на складе. Только с Олей не общается уже два года. Поругались сильно.
У Яны внутри все сжалось.
— Дима думает, что Игорь уехал.
— Оля ему так сказала, — свекор опустил голову. — Не хотела признавать, что младший сын с ней отношения разорвал.
— А из-за чего они поругались?
Геннадий долго молчал. Потом встал, прошел к окну.
— Из-за денег. Пять лет назад Оля уговорила Игоря взять кредит на ремонт этой квартиры. Он взял. Ремонт сделали. А потом выяснилось, что выплачивать будет сам Игорь. Оля сказала, что это его обязанность — помогать родителям.
— И сколько он платит?
— Двадцать тысяч в месяц. Еще три года осталось.
Яна закрыла глаза. Значит, свекровь уже проделывала такое. С младшим сыном. И теперь хочет повторить с Димой.
— Где живет Игорь? — спросила она.
— Зачем тебе?
— Мне нужно с ним поговорить.
Геннадий записал адрес на бумажке. Передал ей.
— Яна, только осторожнее. Игорь очень обижен. Может нагрубить.
— Я понимаю.
Она уже выходила, когда свекор окликнул ее:
— Яна! Ты правильно делаешь. Не давай Диме взять этот кредит. Оля его просто сожрет.
***
Игорь жил в панельной девятиэтажке на окраине. Яна позвонила в домофон три раза, прежде чем услышала сонный голос:
— Кто там?
— Игорь? Это Яна, жена Димы.
Пауза. Долгая пауза.
— Что тебе нужно?
— Поговорить. Это важно.
Еще одна пауза. Потом щелчок — дверь открылась.
Игорь был похож на Диму, но младше. Лет двадцать восемь-двадцать девять. Такие же темные глаза, но в них было что-то жесткое. Злое.
— Проходи, — он пропустил ее в квартиру. Однокомнатная, небольшая, но чистая. — Извини за вид, я ночную смену отработал.
— Прости, что побеспокоила.
Они сели на кухне. Игорь налил себе воды, выпил залпом.
— Ну? Про что говорить-то?
Яна рассказала. Про продажу квартиры. Про кредит. Про то, что Дима считает, будто Игорь уехал в другой город. Игорь слушал молча, только челюсть стала каменной.
— Значит, опять, — сказал он, когда она закончила. — Опять та же схема.
— Твой отец рассказал про ремонт. Про кредит, который ты выплачиваешь.
— Еще три года, — Игорь усмехнулся зло. — Двадцать тысяч каждый месяц. Я из-за этого с Леной расстаться чуть не пришлось. Девушка моя. Она хотела жить вместе, а у меня денег не было на нормальное жилье. Вот эту однушку только в прошлом году снять смог.
— Почему ты согласился тогда?
— Потому что она мать. Потому что она говорила те же слова, что и Диме сейчас. "Я тебя растила, я на тебя жизнь положила, я работала не покладая рук". И я повелся. — Он ударил кулаком по столу. — Взял кредит. Сделали ремонт. Поклеили обои, поменяли мебель, ванную переделали. А через месяц она мне заявила: "Теперь будешь каждое воскресенье приезжать, обеды со мной. И деньги на хозяйство давать".
— Она же получает пенсию?
— Получает. Немаленькую. Плюс отец работает. Но ей мало. Ей нужно было контролировать меня. Понимаешь? — Игорь посмотрел ей в глаза. — Не деньги ей были нужны. Контроль нужен был. Чтобы я знал свое место.
Яна кивнула. Она понимала.
— Я два года терпел. Приезжал, сидел за столом, слушал нотации. Потом не выдержал. Сказал, что больше не приеду. Она устроила истерику. Говорила, что я неблагодарный, что она мне кредит помогла взять, а я теперь отказываюсь от нее. — Игорь налил еще воды. — Я ушел. Больше не звонил. Она тоже не звонила. Отцу запретила меня видеть. Он иногда тайком приезжает, но редко.
— А Дима?
— Дима всегда был любимчиком. Старший сын. Умный, институт закончил. Я училище. Она им гордилась, а меня... терпела. Наверное, поэтому с ним церемониться не стала. Решила сразу веревки вить.
Яна молчала. В голове все складывалось в четкую картину.
— Игорь, мне нужна твоя помощь.
— Зачем?
— Дима мне не верит. Думает, что я настраиваю его против матери. Но если он увидит тебя, услышит твою историю...
— Он не поверит, — Игорь покачал головой. — Мать ему скажет, что я вру. Что обижен и хочу отомстить.
— А если ты покажешь документы по кредиту?
Игорь задумался. Долго смотрел в окно.
— Не знаю. Дима меня два года не видел. Может, даже обрадуется, что я жив.
— Тогда поможешь?
— Только если ты уверена, что это сработает. Я не хочу снова связываться с матерью. Мне хватило.
— Я попробую, — Яна встала. — Спасибо.
Игорь проводил ее до двери.
— Яна, — он остановил ее. — Беги от нее. Беги, пока не поздно. Эта женщина умеет сжирать людей. Медленно, но верно.
Яна вышла на улицу. Было уже темно. Дима написал смску: "Я дома. Где ты?"
Она ответила: "Скоро буду".
Вернулась домой через час. Дима сидел на кухне. Лицо было бледное, глаза красные.
— Где ты была? — спросил он тихо.
— У Игоря.
Дима вздрогнул.
— У кого?
— У твоего брата. Младшего. Который, оказывается, не уехал в другой город, а живет здесь.
— О чем ты?
Яна села напротив.
— Дим, твоя мать соврала тебе. Игорь никуда не уезжал. Он живет на складах. Не общается с вами, потому что два года назад они поругались. Из-за кредита.
— Какого кредита?
— Того, который он взял на ремонт квартиры твоей матери. Пять лет назад. Он до сих пор платит двадцать тысяч в месяц.
Дима молчал. Смотрел на жену, и было видно, как внутри него борются сомнения.
— Это неправда.
— Геннадий подтвердил. Я сегодня была у него.
— Ты шныряла за моей спиной? Собирала компромат на мою мать?
— Я пыталась спасти наш брак! — Яна почувствовала, как внутри закипает. — Пока ты слепо веришь матери, я пыталась узнать правду!
— Правду? Какую правду? — Дима встал. — Ты хочешь доказать, что моя мать — чудовище?
— Я хочу, чтобы ты открыл глаза! Она манипулирует тобой! Она продала квартиру специально, чтобы привязать тебя к себе кредитом!
— Хватит! — крикнул Дима. Первый раз за три года брака он кричал на нее. — Хватит поливать мою мать грязью! Она всю жизнь меня растила! А ты... ты просто завидуешь!
— Я завидую? — Яна встала. — Чему я должна завидовать? Тому, что она разрушила жизнь младшему сыну? Тому, что сейчас пытается разрушить нашу?
— Убирайся! — Дима схватил ключи. — Я не хочу тебя видеть!
Он ушел. Яна осталась одна. Села на пол и заплакала. Впервые за три года. Тихо, беззвучно, чтобы соседи не слышали.
Телефон зазвонил в полночь. Светлана.
— Ну что? Как поговорила с Димой?
— Он ушел, — Яна всхлипнула. — Сказал, что не хочет меня видеть.
— Янка...
— Я все испортила. Не надо было лезть. Надо было молчать.
— Не говори глупости! Ты сделала правильно! Он сейчас зол, но потом поймет!
— Не поймет. Она его слишком хорошо держит.
Дима вернулся под утро. Лег на диван, не раздеваясь. Яна не спала, лежала в кровати и смотрела в потолок.
Утром он собрался на работу молча. Яна тоже молчала. Что говорить? Все слова уже сказаны.
В обед Диме на работу приехала Ольга Витальевна. Виктор, коллега Димы, позже рассказывал Яне подробности. Свекровь плакала прямо в приемной автосервиса. Говорила, что Геннадий собрал вещи и ушел к брату. Что ей некуда идти. Что через две недели выселяют из квартиры.
Дима позвонил Яне:
— Родители разводятся! Ты довольна?
— Что?
— Отец ушел! Из-за тебя! Из-за твоих разговоров! Ты настроила всех против матери!
— Дим, я не...
— Заткнись! — он бросил трубку.
Яна сидела в офисе и чувствовала, как земля уходит из-под ног. Значит, Геннадий ушел? Когда? После ее вчерашнего визита?
Она позвонила свекру. Он не брал трубку.
Написала сообщение: "Геннадий Степанович, это правда?"
Ответ пришел через полчаса: "Да. Я у брата. Устал терпеть".
Яна опустила телефон. Значит, все разваливается. Родители Димы разводятся. Дима ее ненавидит. А свекровь...
Свекровь добилась своего. Теперь Дима будет чувствовать себя виноватым. Будет думать, что из-за него родители разошлись. И возьмет кредит. Обязательно возьмет.
***
Вечером Яна пришла домой и увидела на столе документы. Кредитный договор. Подписанный.
Дима сидел на диване, смотрел в пол.
— Ты взял кредит, — сказала она. Не спросила. Сказала.
— Да.
— Без меня. Даже не посоветовавшись.
— А зачем советоваться? — он поднял голову. Глаза были пустые. — Ты все равно против.
Яна подошла, взяла документы. Полтора миллиона рублей. Десять лет. Ежемесячный платеж тридцать четыре тысячи восемьсот.
— Мы больше не можем жить вместе, — сказала она тихо.
Дима вздрогнул.
— Что?
— Ты выбрал мать. Значит, меня здесь больше нет.
— Я не выбирал! Я просто...
— Ты подписал кредит, не спросив меня, — Яна положила документы обратно. — Это называется "выбрал".
— Ян, подожди...
— Нет. Я не могу так жить. Не могу быть третьей в нашем браке.
Она прошла в комнату, достала сумку. Начала складывать вещи. Дима стоял в дверях, смотрел.
— Ты уходишь?
— Да.
— Куда?
— К Светлане. На время.
— А потом?
— Не знаю.
Яна собрала самое необходимое. Оделась. Дима не двигался с места.
У двери она обернулась:
— Дим, я не хотела, чтобы так вышло. Правда не хотела.
Он молчал.
Яна ушла.
Светлана встретила ее с чаем и пледом. Усадила на диван, укутала.
— Рассказывай.
Яна рассказала. Про кредит. Про уход. Светлана слушала, качала головой.
— Янк, а может, он одумается? Поймет, что натворил?
— Не поймет. Она его крепко держит.
— А что теперь делать будешь?
— Не знаю. Наверное, разведусь.
Слово "развод" прозвучало так странно. Три года назад они стояли в ЗАГСе, счастливые. А теперь...
Телефон завибрировал. Дима написал: "Прости. Пожалуйста, вернись".
Яна не ответила.
Через час еще одно сообщение: "Я люблю тебя. Мы все решим".
Она выключила телефон.
Ночью не спалось. Яна лежала на раскладушке у Светланы, смотрела в чужой потолок и думала. Три года брака. Три года накоплений. Все рухнуло за одну неделю.
Утром телефон разрывался от звонков. Дима звонил двадцать раз. Потом позвонила Ольга Витальевна.
Яна взяла трубку:
— Да?
— Яночка, ну что же ты делаешь? — голос свекрови был медовый. — Димочка весь извелся. Вернись домой.
— Нет.
— Ты же жена! Должна поддерживать мужа!
— Я поддерживала. Три года поддерживала. А он выбрал вас.
— Он не выбирал! Он просто помог матери!
— Помог? — Яна усмехнулась. — Вы продали квартиру, не спросив его. Заставили взять кредит. И это называется "помощь"?
— Ты неблагодарная! — в голосе свекрови появились стальные нотки. — Я думала, ты нормальная девушка. А ты...
— Я нормальная. Просто не хочу, чтобы мной манипулировали.
— Манипулировали? — Ольга Витальевна засмеялась. — Ты начиталась всяких глупостей! Это называется семья!
— Нет. Это называется контроль. Вы так же поступили с Игорем. Теперь решили повторить с Димой.
Пауза. Долгая пауза.
— Игорь — неблагодарный мальчишка, — наконец сказала свекровь. — Я для него все сделала, а он...
— Он взял кредит. По вашей просьбе. И теперь выплачивает до сих пор.
— Это его обязанность!
— Нет, — Яна говорила спокойно. — Это ваша манипуляция. И я не позволю вам сделать то же самое с Димой.
— Ты ничего не можешь! Кредит уже оформлен!
— Могу. Могу уйти. И пусть Дима сам решает, что для него важнее.
Яна бросила трубку. Руки тряслись, но внутри была странная легкость. Она наконец сказала свекрови все, что думает.
Телефон сразу зазвонил снова. Дима.
— Ян, что ты наговорила матери? Она рыдает!
— Я сказала правду.
— Какую правду? Ты обвинила ее в манипуляциях!
— Потому что это правда, Дим. Спроси у Игоря.
— При чем тут Игорь?
— Позвони ему. Поговори. Узнай, почему он два года не общается с вашей матерью.
— Я не буду...
— Тогда мы не о чем говорить.
Яна положила трубку.
Светлана принесла кофе:
— Ты молодец. Держишься.
— Просто устала. Устала бороться.
— А может, правильно делаешь. Иногда нужно отпустить, чтобы человек сам все понял.
— А если не поймет?
Светлана пожала плечами:
— Тогда значит не судьба.
Прошел день. Дима не звонил. Яна ходила на работу, улыбалась клиентам, продавала туры. А внутри было пусто.
Вечером позвонил незнакомый номер.
— Але?
— Яна? Это Игорь.
— Привет.
— Слушай, мне тут Дима звонил. Я с ним встретился. Поговорили.
Яна замерла.
— И?
— Я ему все рассказал. Про кредит, про мать, про то, как она меня два года доила. Показал документы.
— Он поверил?
— Не знаю. Слушал молча. Потом ушел. Сказал, что ему надо подумать.
— Спасибо, Игорь.
— Не за что. Просто не хочу, чтобы мой брат повторял мои ошибки.
Яна положила трубку. Значит, Дима знает. Теперь все зависит от него.
Ночью пришло сообщение от Димы: "Можно увидимся завтра?"
Яна ответила: "Да".
Они встретились в кафе рядом с их домом. Дима выглядел ужасно. Не брился, под глазами синяки.
— Я встретился с Игорем, — сказал он, когда они сели.
— Знаю. Он звонил.
— Почему ты мне не рассказала раньше?
— Рассказывала. Ты не верил.
Дима кивнул.
— Я был... я не хотел верить. Думал, ты преувеличиваешь.
— А теперь?
— Теперь... — он провел рукой по лицу. — Теперь я не знаю, что думать. Игорь показал мне документы. Он правда платит за тот кредит. Двадцать тысяч каждый месяц. Еще три года.
— И что ты чувствуешь?
— Злость. Обиду. Страх. — Дима посмотрел на нее. — Мать соврала мне. Про Игоря. Про многое другое, наверное.
— Дим...
— Но кредит я уже взял. Деньги она получила. Что теперь делать?
Яна молчала. Хороший вопрос. Что делать?
— Я не могу расторгнуть договор, — продолжал Дима. — Квартиру она уже купила. Подписала документы.
— Значит, будешь платить десять лет.
— Мы будем платить.
— Нет, — Яна покачала головой. — Я не вернусь, пока ты не поймешь одну вещь.
— Какую?
— Твоя мать манипулирует тобой. И будет манипулировать дальше, пока ты не поставишь границы.
— Какие границы?
— Скажи ей, что больше не будешь давать деньги сверх кредита. Что она должна жить на свою пенсию. Что ты не обязан приезжать к ней каждые выходные.
Дима побледнел.
— Она убьет меня.
— Вот именно. Ты боишься ее.
— Не боюсь! Просто...
— Боишься. И она это знает. Поэтому и делает с тобой все, что хочет.
Дима молчал. Яна встала:
— Когда будешь готов поговорить с матерью — позвони мне. А пока... пока я не вижу смысла возвращаться.
Она ушла, оставив Диму сидеть в кафе.
Прошла неделя. Дима звонил каждый день. Говорил, что скучает. Что хочет, чтобы она вернулась. Но про разговор с матерью не упоминал.
Яна продолжала жить у Светланы. Ходила на работу, возвращалась. Жизнь превратилась в какую-то серую рутину.
И вот однажды вечером пришло сообщение от Геннадия: "Яна, приезжай. Адрес брата: улица Маршала Жукова, дом 15, квартира 28".
Яна приехала через час. Дверь открыл пожилой мужчина, похожий на Геннадия.
— Вы Яна? Проходите.
Внутри сидели Геннадий, Игорь и... Дима.
Яна остановилась на пороге:
— Что происходит?
— Садись, — Геннадий кивнул на свободный стул. — Нам нужно поговорить. Всем вместе.
***
Яна села. Молчание давило на уши. Наконец Геннадий заговорил:
— Я попросил всех собраться, потому что ситуация вышла из-под контроля. Оля звонит мне каждый день, требует вернуться. Диме звонит, плачет. Игорю пыталась звонить, но он не берет трубку.
— И что вы хотите? — спросила Яна.
— Я хочу, чтобы мы все вместе поехали к ней и поговорили. Спокойно. По-взрослому.
— Она не будет разговаривать спокойно, — Игорь скрестил руки на груди. — Она начнет орать, плакать, манипулировать.
— Может быть. Но попробовать стоит.
Дима молчал. Яна посмотрела на него:
— Ты согласен?
— Не знаю, — он поднял глаза. — Но отец прав. Нужно попробовать.
Они поехали все вместе. Ольга Витальевна открыла дверь и замерла. Увидела Геннадия, Игоря, Диму и Яну.
— Что... что это такое?
— Нам нужно поговорить, — сказал Геннадий твердо. — Пусти нас.
Свекровь пропустила их неохотно. Все прошли в зал. Новая квартира оказалась действительно большой. Трехкомнатная, с хорошим ремонтом.
— Оля, — начал Геннадий, — мы все здесь, чтобы сказать тебе одну вещь. То, что ты делаешь — это неправильно.
— Что я делаю? — Ольга Витальевна села в кресло, сжала подлокотники. — Я хочу жить по-человечески! Это преступление?
— Ты заставила Игоря взять кредит пять лет назад, — продолжал свекор. — Он до сих пор платит. Ты обещала помогать, но так и не помогла ни копейки.
— Это его обязанность! Он сын!
— Нет, — впервые заговорил Игорь. — Это была твоя манипуляция. Ты сказала, что у тебя нет денег на ремонт. А потом выяснилось, что деньги были. Просто тебе хотелось, чтобы я перед тобой был в долгу.
Ольга Витальевна вскочила:
— Неблагодарный! Я тебя растила!
— Ты меня контролировала! — Игорь тоже встал. — Каждое воскресенье ты требовала, чтобы я приезжал! Каждый месяц — деньги на хозяйство! Я жить не мог!
— А теперь ты решила повторить с Димой, — подал голос Геннадий. — Продала квартиру, не посоветовавшись со мной. Заставила сына взять кредит. И что дальше? Будешь требовать, чтобы он тебе каждый месяц деньги приносил?
— Я ничего не требую!
— Врешь, — Геннадий говорил спокойно, но в голосе звучала сталь. — Ты уже успела намекнуть Диме, что ему теперь нужно помогать материально. Что раз кредит взял, должен и дальше заботиться.
Ольга Витальевна посмотрела на сына:
— Димочка, ну скажи им! Скажи, что я не такая!
Дима молчал. Смотрел на мать и молчал.
— Дим! — голос свекрови стал пронзительным. — Ну что ты молчишь?
— Мама, — наконец сказал он, — соседка Елена Петровна рассказывала, что ты хвасталась перед ней. Говорила, что теперь я буду обязан тебе. Это правда?
Ольга Витальевна побледнела.
— Кто тебе сказал такое?
— Не важно. Это правда?
Пауза. Долгая, тяжелая пауза.
— Я... я просто пошутила тогда! — свекровь схватилась за спинку кресла. — Елена все переврала!
— Нет, — Яна впервые заговорила. — Она ничего не переврала. Вы действительно так сказали. Потому что так и планировали.
Ольга Витальевна повернулась к ней. Глаза горели злобой.
— Это все ты! Ты настроила мою семью против меня!
— Я просто открыла Диме глаза.
— Ты разбила мою семью!
— Нет, — Геннадий встал. — Ты сама все разбила. Своими манипуляциями. Своей жадностью. Своим желанием контролировать всех вокруг.
— Генка...
— Хватит, — он поднял руку. — Я устал. Тридцать лет терпел твой характер. Тридцать лет молчал. Больше не буду. Я не вернусь к тебе. Буду жить у брата. Или сниму квартиру. Но с тобой — нет.
— Ты бросаешь меня? — голос Ольги Витальевны дрогнул.
— Я ухожу от женщины, которая превратила мою жизнь в ад. От женщины, которая использует детей как инструменты контроля. От женщины, которой плевать на чувства других людей.
Ольга Витальевна упала в кресло. Лицо было белым.
— Уходите, — прошептала она. — Все уходите.
— Мам, — Дима шагнул к ней, — если ты хочешь, чтобы мы общались, тебе нужно изменить свое поведение. Я буду платить кредит. Это моя обязанность, раз я его взял. Но больше никаких денег. Никаких еженедельных визитов. Никакого контроля. Я буду приезжать, когда смогу. Звонить, когда захочу. Но по твоему расписанию жить не буду.
— Ты... ты выбираешь ее? — свекровь ткнула пальцем в Яну.
— Я выбираю свою жизнь. Свою семью. Свое будущее.
— Тогда убирайтесь все! — Ольга Витальевна вскочила, глаза были полны слез. — Убирайтесь! Неблагодарные! Я всю жизнь для вас! А вы...
— До свидания, мама, — сказал Дима тихо.
Они вышли все вместе. Спустились по лестнице молча. На улице остановились.
— Ну что теперь? — спросил Игорь.
— Теперь живем дальше, — ответил Геннадий. — По-новому.
Дима повернулся к Яне:
— Ты вернешься?
Яна смотрела на мужа. Видела усталость в его глазах. Но видела и решимость. Он выбрал. Наконец-то выбрал.
— Вернусь, — сказала она. — Но при одном условии.
— Каком?
— Мы живем своей жизнью. Без оглядки на твою мать. Если она звонит и требует — ты говоришь "нет". Если начинает манипулировать — ты кладешь трубку. Сможешь?
Дима кивнул:
— Смогу. Обещаю.
Они пошли по улице рядом. Игорь с Геннадием остались стоять у подъезда.
— Думаешь, у них получится? — спросил Игорь отца.
— Не знаю, — Геннадий вздохнул. — Но они хотя бы попытаются.
***
Прошло два месяца. Яна и Дима переехали в другую съемную квартиру. Двухкомнатную, чуть дороже прежней. Дима платил кредит исправно — тридцать четыре тысячи восемьсот каждый месяц. Денег оставалось мало, но хватало на жизнь.
Ольга Витальевна звонила редко. Первое время пыталась давить, требовать внимания. Дима держался. Говорил спокойно, но твердо: "Мама, я занят. Перезвоню позже". И клал трубку, если она начинала повышать голос.
Игорь помирился с братом. Они начали встречаться по выходным, ходили вместе в бар или просто гуляли. С матерью Игорь не общался. Говорил, что пока не готов.
Геннадий снял однокомнатную квартиру недалеко от работы. Жил один. Говорил, что ему так спокойнее. С Ольгой Витальевной виделся раз в месяц, не больше. Разговаривали холодно, как чужие люди.
Яна сидела на кухне новой квартиры, пила чай и смотрела в окно. Дима подошел сзади, обнял.
— О чем думаешь?
— О том, что мы справились.
— Справились?
— Ну да. Выстояли. Не развалились.
Дима поцеловал ее в макушку:
— Это ты выстояла. Спасибо, что не дала мне сломаться.
Яна повернулась к нему:
— Я просто не хотела потерять тебя.
— Не потеряешь, — он прижал ее к себе. — Обещаю.
Телефон завибрировал. Ольга Витальевна. Дима посмотрел на экран, нажал "отклонить".
— Не будешь отвечать?
— Потом. Сейчас я хочу побыть с женой.
Яна улыбнулась. Впервые за два месяца улыбнулась по-настоящему. Они сидели на кухне, обнявшись, и за окном медленно темнело. А в телефоне лежало непрочитанное сообщение от свекрови: "Димочка, ну почему ты не берешь трубку? Я же твоя мать!"
Дима так и не прочитал его до конца дня. Потом удалил. Без сожаления.
Их счет снова начал расти. Медленно, по пять-семь тысяч в месяц, но рос. Через год, может полтора, они накопят на первоначальный взнос. Конечно, с учетом кредита ипотеку будет сложнее получить. Но они попробуют.
А пока жили в съемной двухкомнатной, платили кредит и строили свою жизнь. Свою. Без вмешательства. Без манипуляций. Без контроля.
Ольга Витальевна жила в своей трехкомнатной квартире одна. Иногда звонила сыновьям, но они отвечали редко. Соседка Елена Петровна рассказывала знакомым, что Царицына совсем сдала. Сидит дома, ни с кем не общается. Пенсии хватает на жизнь, но подруг нет. Дети не приезжают.
Яна не испытывала к свекрови ни жалости, ни злости. Просто равнодушие. Ольга Витальевна сделала свой выбор. Теперь живет с последствиями.
А Яна сделала свой выбор. Защитила свою семью. Свое будущее. И не жалела ни о чем.
Вечером они с Димой сидели на диване, смотрели фильм. Дима взял ее за руку:
— Я сегодня пересчитал накопления. У нас уже четыреста сорок тысяч.
— Неплохо.
— Еще год, и сможем подумать об ипотеке.
— С учетом кредита?
— Попробуем. Может, получится.
Яна кивнула. Может, и получится. А может, нет. Но главное — они вместе. И это уже победа.
За окном шел снег. Первый в этом году. Яна смотрела, как снежинки медленно падают на землю, и думала, что жизнь странная штука. Иногда нужно пройти через боль, чтобы найти счастье. Через конфликт, чтобы обрести мир. Через разрыв, чтобы стать ближе.
— Ян?
— М?
— Я люблю тебя.
Она улыбнулась:
— Я тоже.
И это была правда. Несмотря ни на что.