Ирина стояла перед зеркалом в прихожей, поправляя серый пуловер. Сердце билось так громко, словно хотело выпрыгнуть из груди. Виктор уже в третий раз поглядывал на часы.
— Ира, ты готова? Нотариус нас ждет, — голос мужа звучал непривычно напряженно.
— Витя, а зачем нам это нужно? — она обернулась к нему, морщинка тревоги пролегла между бровями. — Ты толком не объяснил, что за документы мы будем подписывать.
Виктор избежал прямого взгляда, принялся искать ключи в кармане куртки.
— Да так, формальность. Мама уже старенькая, хочет быть уверенной, что с жильем все в порядке будет.
— Но почему именно сейчас? — настаивала Ирина. — Раиса Павловна прекрасно себя чувствует, тьфу-тьфу-тьфу.
— Слушай, зачем эти разговоры? — раздражение в голосе мужа прорезалось острой нотой. — Мы же семья! Разве я могу желать тебе зла?
Эти слова должны были успокоить, но почему-то вызвали еще большее беспокойство. За тридцать лет брака Ирина научилась чувствовать фальшь в интонациях Виктора.
— Хорошо, — вздохнула она. — Только объясни мне еще раз: что конкретно мы будем подписывать?
Виктор резко повернулся к ней. В глазах мелькнуло что-то похожее на досаду.
— Ира, ты меня не слушаешь! Переоформляем квартиру и дачу на маму. Чтобы она была спокойна за будущее.
— А нас это как касается? — растерянность в голосе Ирины усилилась. — Витя, я что-то не понимаю...
— Ничего ты не понимаешь! — взорвался он. — Всегда задаешь глупые вопросы! Идем уже, опоздаем!
Такой тон был для него нехарактерен. Ирина почувствовала, как холодок пробежал по спине. Что-то здесь было не так. Что-то очень не так.
Дорога до нотариальной конторы прошла в молчании. Виктор напряженно сжимал руль, а Ирина смотрела в окно, пытаясь понять, почему внутри все сжалось в тугой комок тревоги.
— Может, перенесем на завтра? — робко предложила она, когда они подошли к зданию. — Я плохо себя чувствую.
— Нет! — отрезал муж. — Все уже договорено. Алла Сергеевна специально для нас освободила время.
В приемной их встретила женщина средних лет с внимательными карими глазами. Нотариус Алла Сергеевна излучала профессиональную уверенность и спокойствие.
— Проходите, присаживайтесь, — она указала на кресла напротив своего стола. — Виктор Михайлович уже объяснял суть вопроса по телефону, но я хотела бы уточнить детали с вами обеими.
— Алла Сергеевна, вы извините, но я не совсем понимаю, зачем я здесь нужна, — Ирина села на край кресла, сжав руки на коленях. — Муж сказал, что это какая-то формальность с переоформлением документов.
Нотариус внимательно посмотрела на женщину, затем перевела взгляд на Виктора.
— Виктор Михайлович, я правильно понимаю, что ваша супруга не в курсе сути сделки?
— Да в курсе она, в курсе! — поспешно ответил он, ерзая в кресле. — Просто... волнуется немного.
— Ирина Васильевна, — нотариус обратилась прямо к ней, — ваш муж хочет оформить дарственную на всю недвижимость в пользу своей матери. Квартиру и дачный участок. Вы согласны на это?
Слова ударили как молния. Ирина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— То есть как... всю недвижимость? — голос дрожал. — Витя, ты же говорил про какое-то переоформление!
— Ира, не устраивай сцен! — шипел Виктор. — Это же мама! Она заслуживает спокойной старости!
— Но это же наше общее имущество! — возмущение прорвалось наружу. — Я тридцать лет работала, мы вместе копили на эту квартиру!
Алла Сергеевна сделала пометку в блокноте.
— Уточните, пожалуйста, когда было приобретено жилье и на какие средства?
— Квартиру мы покупали в девяносто седьмом, — Ирина говорила сбивчиво, еще не до конца осознавая происходящее. — Я тогда получила наследство от тети Клавы, плюс накопления... А дачу строили всей семьей. Я там каждые выходные...
— Стоп! — перебил Виктор. — При чем здесь твоя тетка? Деньги были общие!
— Как общие? — изумление в голосе Ирины перешло в гнев. — Тетя Клава завещала именно мне! Сорок тысяч долларов! Я помню каждую копейку!
Нотариус внимательно слушала, изредка кивая.
— Виктор Михайлович, есть документы, подтверждающие источники средств на приобретение недвижимости?
— Ну... это же давно было... — он начал мяться. — Какие могут быть документы через столько лет?
— Есть! — вдруг выпалила Ирина. — У меня все сохранилось! Свидетельство о наследстве, справки из банка! Я же аккуратистка!
Виктор покраснел, словно его поймали с поличным.
— Ира, зачем ты это все ворошишь? Мы же семья! Разве маме не положено...
— А мне что положено? — голос Ирины окреп, в нем зазвучала сталь. — Остаться ни с чем после тридцати лет брака?
Алла Сергеевна отложила ручку.
— Должна вас проинформировать: если квартира приобретена в браке, но на средства, полученные одним из супругов по наследству, она не является совместно нажитым имуществом. Это собственность наследника.
Тишина в кабинете стала звенящей. Виктор смотрел на нотариуса так, словно она произнесла приговор.
— То есть... как это понимать? — он облизнул пересохшие губы.
— Очень просто, — Алла Сергеевна говорила спокойно, но в голосе слышалась непреклонность. — Если Ирина Васильевна может подтвердить, что квартира куплена на унаследованные средства, то она является ее единоличной собственностью. Без ее добровольного согласия никто не может распоряжаться этим имуществом.
Ирина почувствовала, как что-то переворачивается в груди. Не гнев — что-то более глубокое. Разочарование? Или освобождение?
— Витя, — она повернулась к мужу, — ты действительно хотел оставить меня без крыши над головой?
— Да перестань ты! — он вскочил с кресла, заходил по кабинету. — Какая крыша? Ты же с нами живешь! С мамой и со мной! Что изменится?
— Все изменится! — голос Ирины зазвучал с неожиданной силой. — Я перестану быть хозяйкой в собственном доме! Буду жить на правах приживалки!
— Ирина Васильевна права, — вмешалась нотариус. — При оформлении дарственной она теряет все права на жилье. А учитывая возраст дарителя...
— Что вы хотите сказать? — Виктор остановился.
— А то, что в случае смерти вашей матери квартира перейдет к ее наследникам. Если у нее есть другие дети или она напишет завещание...
— У Раисы Павловны есть еще сын, — тихо произнесла Ирина. — Степан. Он в Америке живет.
Виктор побледнел.
— Мама никогда... она не отдаст квартиру Степке!
— Мамы уходят, Витя, — в голосе Ирины прозвучала печаль. — И тогда что? Буду выпрашивать у деверя разрешения жить в квартире, которую купила на свои деньги?
— Ты слишком много думаешь! — но в голосе мужа уже не было прежней уверенности.
— Нет, Витя. Я слишком мало думала. Тридцать лет слишком мало думала.
Алла Сергеевна аккуратно сложила документы.
— Виктор Михайлович, без нотариально заверенного согласия супруги я не могу провести эту сделку. Более того, должна предупредить Ирину Васильевну о последствиях.
— Каких еще последствиях? — Ирина выпрямилась в кресле.
— Подобные действия могут рассматриваться как попытка сокрытия имущества. Особенно если в семье есть конфликты или планируется развод.
Слово "развод" повисло в воздухе как взрывчатка. Виктор замер.
— Ира... ты же не думаешь... мы же не собираемся...
— А я не знаю, что мы собираемся, — она встала, сумочка в руках тряслась. — Я думала, что знаю своего мужа. А оказывается, тридцать лет жила с человеком, который готов оставить меня ни с чем.
— Ира, постой! — Виктор метнулся к двери, но жена уже поднималась по лестнице. — Куда ты идешь?
— Домой. Пока это еще мой дом, — она не оборачивалась, голос звучал устало, но твердо.
— Мы можем все обсудить! Найти компромисс!
Ирина остановилась на площадке, медленно повернулась.
— Какой компромисс, Витя? Ты привел меня сюда обманом. Хотел лишить крыши над головой. О чем нам говорить?
— Я хотел как лучше! Для мамы!
— А для меня? — в ее глазах блеснули слезы, но голос не дрогнул. — Ты хоть раз подумал обо мне?
Виктор молчал. Это молчание сказало больше любых слов.
Дома Ирина прошла в спальню, достала из шкафа старую картонную коробку. Все документы были здесь: свидетельство о наследстве, справки из банка, договор купли-продажи квартиры. Тридцать лет назад она аккуратно сложила их, думая, что больше никогда не понадобятся.
Телефон зазвонил резко, настойчиво.
— Ириша? — голос свекрови звучал растерянно. — Витя мне все рассказал. Что происходит? Я ничего не понимаю!
— Раиса Павловна, — Ирина вздохнула, — ваш сын хотел переписать на вас мою квартиру. Без моего ведома.
— Как без твоего ведома? — изумление в голосе старушки было искренним. — Он же говорил, что вы оба согласны!
— Я узнала об этом только у нотариуса.
Долгая пауза. Потом тихий вздох.
— Ириша... я не хочу твою квартиру. Мне и своей хватает.
— Знаю, мамочка. Это не ваша идея была.
— Что же нам теперь делать?
Ирина посмотрела на документы, разложенные на столе. На свидетельство о браке, пожелтевшее от времени. На фотографию их свадьбы, где молодые Витя и Ира смотрели в будущее с такой надеждой.
— Не знаю, мамочка. Честно не знаю.
Вечером Виктор вернулся домой тихий и понурый. Ужинали молча. Только когда Ирина убирала со стола, он заговорил:
— Я не хотел тебя обидеть.
— Но обидел.
— Можем забыть об этом? Как будто ничего не было?
Ирина остановилась, тарелка в руках.
— Нет, Витя. Не можем. Потому что теперь я знаю, что ты готов со мной сделать.
— Ира...
— Завтра пойду к юристу. Буду оформлять документы на квартиру официально. Чтобы никого не вводить в соблазн.
— А что с нами будет?
Ирина долго смотрела на мужа. В этом взгляде было все: боль, разочарование, усталость от предательства. И еще что-то новое. Решимость.
— Не знаю, Витя. Впервые за тридцать лет я честно не знаю.
Она вышла из кухни, оставив его одного с мыслями о том, что некоторые поступки нельзя взять обратно. А некоторые слова нельзя не произнести.
В спальне Ирина села у окна, глядя на вечерний город. Завтра начнется новая жизнь. Страшно? Да. Но страшнее было бы остаться прежней — доверчивой, наивной, готовой простить даже предательство.
Нет. Теперь все будет по-другому.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди много интересного!
Читайте также: