— Не понял? — Антон Антоныч заметил, что мимо промелькнула уж больно знакомая рожа. — Кла-а-ав? — дернул жену за рукав, и та, не донося до рта, расплескала по столу чай. — Тоша, ты перепил, что ли? Чего узрел? — она тоже стала оглядываться, не понимая, чему так удивился муж и глаза лупенит, будто дед Митрофан воскрес, которому он сто рублей остался должен. — Смотри! — вытянул стрелой автокрана руку и указал на одного из гостей пальцем. — Узнаешь? Его кто сюда позвал? — Ети.твою мать! — Клавдия грохнула чашкой по столу, узнав в модном парне бывшего кавалера Майки, которого они еще в прошлом году еле отвадили от дочери. Ну, как отвадили… Колеса на его тачке прокололи, заведя от ближайшего населенного пункта на сорок километров в лес за грибами. Ушли кустами, не оглядываясь. Через два дня кавалер снова появился. Худой и облезлый, с безуминкой в глазах. Сказал, что не сердится на них. Наоборот, вся жизнь перевернулась, стал он зожником-сыроедом праведным. Парамоновы решили не сдаваться. Н