С чем у вас ассоциируется Индия? Честно признаться, я всегда представляла ее довольно смутно.
Долгое время она ассоциировалась у меня с очень небольшим набором вещей: йоги, Радж Капур, Зита и Гита, песни и пляски, Маугли, Рикки-Тикки-Тави, слоны и тигры. Что еще? Священная река Ганг. Какие-то не очень понятные касты. Еще менее понятные сипаи, сагибы и сикхи. Индира Ганди, Рабиндранат Тагор. «Я уплываю, и время несет меня с краю на край…»
В целом – что-то яркое, пестрое, миролюбивое и абсолютно безобидное. Сплошной «хинди-руси бхай-бхай».
Позднее, когда многие друзья и знакомые начали активно путешествовать по Азии, эти детские идиллические представления об Индии стали не то чтобы развеиваться, но существенно дополнились сведениями криминального характера.
На их фоне пришло осознание того, что Индия, как говорили в советское время, как минимум, «страна контрастов».
А потом я посмотрела фильм ужасов «Тумбад» (2018 год). И была потрясена тем, насколько жуткое кино могут снимать в Индии. Тут, знаете, ли не до песен и не до плясок! Из всего, что я вообще видела, эту картину я, без всяких оговорок, поставила бы в первую десятку мировых хорроров.
Следующим, что мне попалось об Индии, была книга…
Дэн Симмонс «Песнь Кали»
16+
416 страниц
Калькутта – это город, посвященный индийской богине Кали, той, что была рождена из гнева богини Дурги, когда демоны явились, чтобы разрушить наш мир. Защищая мир и других богов от демонов, воинственная Кали впала в такую ярость, что чуть не уничтожила вслед за демонами и все то, что пыталась спасти. И только бог Шива сумел остановить ее, склонившись у ее ног.
Яростная Кали, страшная Кали, Кали-разрушительница – одно из важнейших лиц в индийской религиозной мифологии. У нас ее часто называют богиней зла и смерти, но, строго говоря, это не совсем так. Кали - воин и защитница, наводящая ужас на врагов. Однако вот как в самом начале книги описывает Дэн Симмонс город, посвященный ей:
«Есть места, слишком исполненные зла, чтобы позволить им существовать. Есть города, слишком безнравственные, чтобы испытывать страдания. Калькутта — именно такое место. До Калькутты я бы только посмеялся над такой идеей. До Калькутты я не верил в зло — во всяком случае, в качестве силы, отдельной от действий людей. До Калькутты я был глупцом.
Захватив Карфаген, римляне истребили мужчин, продали в рабство женщин и детей, разрушили громадные сооружения, раздробили камни, сожгли развалины, усыпали солью землю, чтобы ничто более не произрастало на том месте. Для Калькутты этого недостаточно. Калькутта должна быть стерта».
Далее идут еще более пугающие рассуждения о том, что ради уничтожения Калькутты рассказчик готов изменить своим антивоенным мировоззрениям и с радостью посмотреть, как этот город сгорает в пламени ядерных взрывов.
Настолько сильна ненависть главного героя, журналиста и писателя Роберта Лузака. Но для этого у него есть причина: она появилась после того, как он вместе со своей семьей провел пару недель в Калькутте.
Роберт Лузак рассчитывал отыскать здесь рукопись легендарного поэта Даса, исчезнувшего несколько лет назад. Получив командировку от своей редакции, он отправился из США в Индию, взяв с собою жену Амриту (индианку по происхождению) и маленькую дочку.
Путешествие на родину жены кажется обоим супругам занятным приключением, но в финале оборачивается настоящим кошмаром и катастрофой.
Из того, что я читала у Симмонса («Террор», «Друд, или человек в черном») «Песнь Кали» показалась мне самой интригующей и шокирующе жуткой.
«— В Калькутту я собираюсь, чтобы разыскать там поэта М. Даса, — начал я. — Разыскать, поговорить с ним и привезти кое-что из его новых работ для публикации.
Эйб уставился на меня.
— Угу, — произнес он. — Не получится. М. Дас умер. Преставился годков эдак шесть-семь тому назад. Кажется, в семидесятом.
— В июле тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, — уточнил я, не сумев удержаться от самодовольной нотки в голосе. — Он исчез в июле шестьдесят девятого, когда возвращался после похорон, точнее, кремации своего отца в одной деревне в Восточном Пакистане — сейчас это Бангладеш, — и все решили, что его убили.
— Ага, припоминаю, — сказал Эйб. — Я тогда останавливался на пару дней у вас с Амритой, на вашей бостонской квартире, когда Союз поэтов Новой Англии проводил мемориальные чтения в его честь. Ты еще читал что-то из Тагора и отрывки из эпических поэм Даса про… как ее… эту монахиню — мать Терезу.
— А еще ему были посвящены две вещи из моего чикагского цикла, — добавил я. — Но, кажется, мы немного поторопились. Дас, судя по всему, снова всплыл в Калькутте — во всяком случае, появились его новые стихи и письма…»
В какой-то момент мне стало любопытно почитать что-нибудь еще об Индии, поизучать ее темную сторону. В конце концов, герой романа Симмонса, возненавидевший Калькутту, имел глубоко личные причины для своей ненависти – а, значит, все рассказанное им субъективно.
Но пишут ли в Индии детективы и триллеры? Оказалось – еще как! И детективы пишут, и хоррор. Проблема только в том, что напрямую все это до нас не доходит. До нас даже не вся индийская классика, мифология и древний эпос вкупе с религиозными канонами буддизма дошли, что уж о современной индийской литературе говорить!
Корейские, китайские, японские книги у нас представлены гораздо лучше. Почему – вопрос. Ясно одно: тот небогатый ассортимент индийских книг, которые до нас доходят, переводятся не с хинди, а с английского. И это, в основном, именно зарубежные (не индийские) публикации. Причем и авторы их тоже, по большей части, не индийцы.
Правда, думаю, дело тут не в трудности с языками и переводчиками. (Кстати говоря, английский – второй официальный язык Индии. Первый – хинди. А всего в этой стране существует 447 языков и 2000 наречий.) Таковы особенности взаимодействий наших издательств с иностранными агентами по правам: у нас работают именно с англоязычными конторами, не с индийскими. Поэтому такой перекос: индийская культура идет к нам через англоязычных культуртрегеров. А они, соответственно, продвигают тех, кто им ближе – своих граждан, выходцев из Индии.
Абир Мукерджи «Человек с большим будущим»
18+
448 страниц
2020 год
Вот яркий пример: Абир Мукерджи – бенгалец по происхождению, семья которого эмигрировала из Калькутты в Англию. Абир (год рождения – 1974) вырос в Шотландии, здесь он окончил школу и получил высшее экономическое образование. Но после того, как в 2013 году выиграл конкурс триллеров, проводимый редакцией газеты «Дейли Телеграф», решил оставить бухгалтерию и заняться профессионально криминальной литературой, которую полюбил еще в годы отрочества.
«Человек с большим будущим» - его дебютный роман, первый из серии уже написанных семи о капитане Сэме Уиндеме\Вингеме и его индийском помощнике, полицейском сержанте Сурендранате Бенерджи по прозвищу Несокрушим.
Сюжеты детективов об этой паре расследователей разворачиваются после Первой мировой войны в эпоху британского правления Индией.
В книгах Мукерджи Калькутта предстает в более приемлемом виде, чем в романе Симмонса. Даже у Калькутты должна быть светлая сторона. Для самого автора эта серия книг о родной стане стала чем-то вроде поиска личной идентичности, поэтому любовь к Индии в ней присутствует сильнее, чем моральное осуждение ее нравов (хотя это тоже есть – все-таки детективы это детективы).
Главный герой - Сэм Уиндем, ветеран только что окончившейся войны. Его жена умерла от испанки в Лондоне, и он, чтобы забыть о своем горе, в 1919 году оставляет столицу и приезжает в Калькутту, откликнувшись на призыв бывшего командира, который теперь работает начальником городской полиции и нуждается в надежных сотрудниках.
Сержант-индиец и капитан-англичанин воспринимают друг друга не без предубеждений, но относятся с уважением и, расследуя преступления, постепенно учатся доверию.
В первых книгах серии рассказ ведется от лица Сэма Уиндема. События разворачиваются на фоне политических потрясений и борьбы индийцев за независимость, начатой партией Махатмы Ганди.
Первое преступление, с которым столкнутся Уиндем и Бенерджи – загадочное убийство высокопоставленного чиновника, чье тело обнаруживают в квартале трущоб, где никогда не бывают европейцы. Записка, которую убийца оставил на теле мертвеца, грозит новыми убийствами, «если британцы не покинут Индию».
Но по ходу следствия выяснится, что политика – не единственная и не главная причина преступления.
Атмосферный и динамичный роман написан легким слогом, не без фирменного английского юмора, но при этом в нем, безусловно, присутствует индийская специфика.
Права на экранизацию серии уже выкуплены, но пока нет определенности – когда и кто возьмется за съемки.
На русском вышли пока только две первые книги: «Человек с большим будущим» и «Неизбежное зло».
«Что ж, по крайней мере, он был хорошо одет. Галстук-бабочка, смокинг — все как положено. Если уж вам предстоит быть убитым, почему бы не принарядиться.
Отвратительный запах невыносимо драл мне горло. Я закашлялся. Через несколько часов вонять здесь будет нестерпимо — так, что вывернет даже калькуттского торговца рыбой. Я вытащил пачку «Кэпстана», вытряхнул сигарету, прикурил и затянулся, чувствуя, как сладковатый дым прочищает легкие. В тропиках смерть пахнет хуже. Как, впрочем, и все остальное.
Его обнаружил во время обхода маленький худенький пеон [В Индии: полицейский из местных жителей.]. Бедняга чуть не помер со страху. Спустя час после находки его еще трясло. Тело лежало в темном тупике, одном из тех, что местные называют гали, — с трех сторон нависают обветшалые дома, и чтобы увидеть небо, нужно выгнуть шею и посмотреть прямо вверх. Должно быть, у парня хорошее зрение, раз он разглядел человека в такой темноте. А впрочем, не исключено, что он шел на запах.
Тело, изогнутое в нелепой позе, лежало на спине, наполовину погруженное в сточную канаву. Горло было перерезано, руки и ноги неестественно изогнуты, а на крахмальной белой рубашке расплылось крупное бурое пятно. На искалеченной руке не хватало нескольких пальцев, а в одной глазнице недоставало глаза — это последнее святотатство лежало на совести огромных черных ворон, которые сердито наблюдали за нами с ближайших крыш. В общем, не самый достойный конец для бара-сахиба [Важный господин, чиновник-британец.].
Но я видал и похуже».
Рижула Дас «Смерть в Сонагачи»
320 страниц
18+
2023 год
А теперь посмотрим, какой покажет Калькутту писатель-реалист. Здесь у нас обратный случай: если Мукерджи в своем творчестве пытается вернуться к корням, то Рижула Дас, напротив, родилась и выросла в Индии, ее родной язык – бенгальский, она отлично знает историю и культуру своей родины. Обучалась в Сингапуре (и получила докторскую степень по литературе в Наньянском университете), эмигрировала в Новую Зеландию, работает переводчицей с бенгальского.
Роман «Смерть в Сонагачи» - ее дебют в области большой прозы, и очень удачный; отмечен сразу несколькими литературными премиями в Индии, и права на его экранизацию уже выкуплены.
Создавая сюжет, автор пользовалась реальной криминальной хроникой Калькутты. Сонагаччи – это городской «район красных фонарей», страшное место, где человеческое достоинство и жизнь имеют цену, но не имеют никакого значения. Ни исчезновение, ни смерть никого здесь не удивляют и не трогают: люди низшей касты – женщины и дети - подвергаются насилию, их продают и покупают, но ни для кого в Сонагаччи это не является чем-то из ряда вон выходящим.
Драматичный сюжет с элементами детектива повествует о жизни и судьбе женщин из Сонагаччи, и это весьма жесткий, местами даже травмирующий рассказ. У романа очевидная социальная направленность: автор показывает, насколько страшной может быть жизнь женщин с индийского дна и, что самое ужасное – ни одна из них практически не имеет выбора избежать такой судьбы. Если никто не придет на помощь. А такие люди все-таки иногда находятся, к счастью.
Книга читается тяжело. Но не по причине стилистики, а из-за темы: Калькутта действительно страшный город, а Индия, если и сказка, то отнюдь не всегда добрая. Иногда это очень злая сказка.
«Лали выучила слово «фантазия». И это вызывало жгучую ревность у Тилу, хотя он и не мог толком объяснить почему.
Тилу Шау, малоизвестный автор эротической прозы, навещал Лали вот уже почти шесть месяцев – каждую вторую среду – с тех пор, как продажи его книг и сопутствующая шумиха стали приносить ему достаточно денег, чтобы оплачивать услуги Лали. Тщедушный, из тех, на кого без слез не взглянешь, он не вызывал интереса у противоположного пола. Впрочем, теперь это не имело для него значения, но он все еще помнил, как у него, школьника, щемило сердце, когда симпатичная девчонка проходила мимо, не удостаивая его даже взглядом. …
Безразличие Лали прожигало дыру в бедном сердце Тилу, но никогда еще не жалило так сильно, как в тот вечер, когда она совершенно бесстыдно, посасывая сигарету, потребовала двойную ставку. Гребаная фантазия! Вечная проблема с этими иностранными словами – стоит назвать что-то по-английски, как оно тут же обходится намного дороже. Тилу попытался выбросить эти мысли из головы, но от жгучей обиды заныло сердце. Долгие месяцы беспредельной верности – и никакого снисхождения, даже пятипроцентной скидки. Вдогонку пришла ревность – не накатила приливной волной, чего он боялся, но засочилась, как те струйки воды из протекающего крана, что слышал он каждое утро и каждую ночь на помойке, которую называл домом».