История с квартирой Ларисы Долиной — это, к сожалению, не только про артистку и телефонных мошенников. Это про то, как меняется логика судов в спорах о недвижимости. И про то, что сегодня в роли «крайнего» может оказаться любой, кто честно покупает жильё.
Если коротко, что произошло по сути:
сделку купли-продажи квартиры признали недействительной;
квартира вернулась Долиной;
покупатель лишился и квартиры, и денег;
суд фактически сказал: «за деньгами идите к мошенникам».
То есть классическая формула гражданского права
«сделка недействительна → квартира обратно, деньги обратно»
заменена на новую:
«квартира обратно, а вот с деньгами — как-нибудь сами».
Почему так?
Потому что суд увидел в Долиной главную жертву истории. Её убедили, что она участвует в «спецоперации», что квартира «останется за ней», что всё под контролем неких людей «из органов». Формально: квартира выбыла из её владения помимо её настоящей воли.
Как только суд ставит такую метку — «помимо воли собственника» — защита добросовестного покупателя трещит по швам. Дальше включается простая, но очень опасная логика:
Звезду обманули, квартиру у неё забрали, деньги она отдала мошенникам. Значит, её нужно максимально спасти: квартиру вернуть, деньги с неё не спрашивать. Покупатель? Ну что ж, тоже пострадавший, но пусть идёт за своими миллионами к фигурантам уголовного дела.
Юридически это выглядит странно. Цена сделки определена, сумма не скрывалась, сама продавец публично говорила, сколько получила за квартиру. Но суду проще сказать:
«невозможно установить, сколько именно она получила и сохранила, поэтому вопрос о возврате денег сейчас не решаем».
По-человечески этот мотив понятен: суду тяжело написать в решении, что у известной артистки и квартиру забрали, и ещё обязали вернуть 100+ миллионов покупателю. Проще объявить её единственной «настоящей» жертвой, а покупателя отправить в длинное путешествие по судам и следователям.
Проблема в другом. Сегодня это называется «дело Долиной», а завтра таким же образом будут возвращать квартиры любой «обманутой бабушке», дяде, соседу по лестничной клетке. И каждый раз покупателю будут объяснять:
«Вы, конечно, нас не очень устраиваете, но квартира уйдёт прежнему собственнику, а свои деньги попробуйте взыскать с каких-то третьих лиц, которых вы в глаза не видели».
И вот тут возникает главный, неприятный вопрос:
если добросовестный покупатель остаётся без квартиры и без денег, а суд говорит ему «иди к мошенникам» — есть ли вообще смысл в нашей классической конструкции «недействительность сделки + двусторонняя реституция»?
Для меня эта история — не про конкретную фамилию, а про тренд. Тренд, в котором:
- медийного, пожилого, эмоционально понятного потерпевшего спасают «до нуля»;
- а риски, миллионы и годы борьбы перекладывают на того, кто честно пришёл на сделку и заплатил деньги.
Покупатель в такой модели превращается в добровольного спонсора любой мошеннической схемы.
Что с этим делать?
С юридической точки зрения покупатель в этой истории не безнадёжен: у него есть инструменты бороться и за реституцию, и за неосновательное обогащение. Но это уже марафон, а не спринт. И точно не та история, где можно рассчитывать на быстрый и безболезненный исход.
А вам как кажется:
государству выгоднее защищать рынок и доверие к сделкам — или картинку, в которой «звезду обязательно спасут», даже если для этого приходится приносить в жертву покупателя?