То что некоторые земные организмы будучи помещёнными в воссозданные в лабораториях условия Марса только крепчают – давно уже не сенсация. Особенно эпичен пример лишайника из антарктических оазисов. А что ему? Радиация? Так он под озоновой дырой живёт – при том, что Солнце в полтора раза ближе. Отсутствие воды? Будто в Антарктиде жидкая вода есть… Практически полное отсутствие атмосферы? Лишайник не дышит, а конкретно углекислого газа на Марсе и больше. Ядовитый грунт?.. А на этот случай у лишайника нет корней.
Соответственно, читатели уже задавали вопросы, что будет, если земные лишайники-экстремофилы попадут на Марс. К сожалению, ничего интересного. В Антарктиде данное чудо природы растёт со скоростью сантиметр за тысячу лет, – не настолько быстро, чтобы в оазисах лишайники найти оказалось просто. Занесение спор на Марс, таким образом, не даст наблюдаемого эффекта даже за миллионы лет.
Обидно, да?
Ксенобиологам тоже обидно. Так что, набеги на Красную планету они не прекратили. В результате чего выявить удалось и ещё одного претендента на колонизацию. Нужными задатками как оказалось обладают цианобактерии Chroococcidiopsis.
Цианобактерии известны, как первые организмы, освоившие на Земле синтез биомассы в товарных количествах. Именно они ещё в протерозое смогли покрыть дно на мелководьях, став основанием пищевой пирамиды. Но данный род коккоидных цианобактерий известен тем, что обитает на суше. Причём, в пустынях. Причём, включая самые сухие из пустынь, – те самые антарктические оазисы.
Коккоидов подвергли испытаниям, – и они выдержали всё. И радиацию, и мороз до -80 градусов. Причём, экстремальные условия переносились бактериями даже не в форме спор, – от обстрела квантами страдали только кванты, падение же температуры или вакуум экстремофилы переживали, переходя в «стекловидное» состояние. Вода в составе клетки, вроде, и замерзала, но оставалась в аморфном состоянии, – не меняя структуры и объёма…
Интересно, однако, другое. Лишайник – организм многоклеточный, способный использовать свои ткани для защиты от многих опасностей. Бактерия же может существовать лишь в жидкой среде. И от этого не уйти даже в стекловидной форме, поскольку необходимые для синтеза вещества цианеи усваивают всей поверхностью мембраны. То есть, эти вещества должны присутствовать в растворе. Но откуда в пустыне вода?
Цианобактерии рода Chroococcidiopsis являются эндолитическими. Или «внутрикаменными», населяют они микротрещины в породе, где вода конденсируется из пара и удерживается капиллярными силами. В следствие чего могут работать и при отрицательных температурах, если примеси (совместно с капиллярными силами) препятствуют замерзанию воды… В марсианском грунте отмечено высокое содержание ядовитых перхлратов, обеспечивающих нужный эффект. И стоит ли говорить, что перхлораты коккоидов не берут?
Не берут. Бактерии могут осуществлять фотосинтез в насыщенном рассоле. Капиллярная же вода на Марсе есть. Это факт, можно сказать, видимый невооружённым глазом. Именно конденсация пара в микротрещинах, его последующее замерзание, расширение после превращения воды в лёд (никакие соли марсианской зимой предотвратить этого не могут) приводит к эрозии… Но тут возникает следующий вопрос. Для фотосинтеза, помимо воды и углекислого газа, требуется ещё и свет. Где его берут бактерии, живущие в камне?
Помимо прочего, данные цианеи знамениты ещё и способностью использовать красный и даже инфракрасный свет для фотосинтеза. То есть, располагают хлорофиллом модификации f. Их устраивают фотоны залетающие в глубину микротрещин рикошетами от препятствий.
...И вот это уже кое-что.
В смысле, лабораторные эксперименты с помещением Chroococcidiopsis в условия Марса, в отличие от предыдущих, кое-что о жизни на Марсе рассказали. Нельзя, впрочем, сказать, что это информация обнадёживающая. Скорее наоборот. Но лучше такая, чем никакой.
До сих пор попытки «населить» Марс не давали материала для выводов. Да. Там могли бы выжить земные лишайники, – но откуда на Марсе лишайники? На Земле-то они появились лишь 350 миллионов лет назад. Да и то речь о лишайниках вообще, а не об экстремофильных. Понятно, что искать на Марсе настолько сложные организмы бессмысленно, а их отсутствие совершенно ни о чём не говорит. Лишайников и быть не могло.
Земные литосферные бактерии, занимающиеся своими тёмными делами глубоко в толще коры не замечали разницы, если это оказывалась «кора Марса». Но и знание было полностью бесполезно. Если очень глубоко, – там где заканчивается вечная мерзлота, – в коре Марса и есть бактерии, марсоходом до них нет способа докопаться.
То же касалось и подземных озёр. Есть ли они (скорее, есть), нет ли, – до них же не добраться.
Эксперименты же с Chroococcidiopsis показали, что на Марсе могла бы существовать жизнь доступная для наблюдения. Могла бы. Ибо цианеи это просто. Фактически, проще некуда. Выдающиеся же способности к выживанию – дело наживное. Бактерии очень быстро наживают способности такого рода.
То есть, жизнь в грунте современного Марса быть могла бы. Но её там нет. Из чего вытекает, что, как минимум, до цианобактерий на Марсе, за время сохранения на планете условий сколько-то благоприятных, эволюционировать не успела. Более же примитивные организмы не сумели бы адаптироваться к современному уровню жести… В том числе это ставит под вопрос осмысленность поиска бактерий в коре Марса и в подлёдных озёрах. Там жести не меньше.
