В предыдущей части я обещала рассказать о своей экспедиции в Архангельскую область.
Итак, июль 1995 года. Я перешла на третий курс. Пора и в экспедицию съездить. Ну, надо же узнать, что это такое – экспедиции!
Место нашей дислокации – деревня Чёлмохта Холмогорского района Архангельской области.
Собирались мы как на северный полюс: теплые вещи, куча еды, которую мы распределили по рюкзакам. А, еще ж посылки им на почту послали, чтобы меньше тащить! Но сыр! Его ведь по почте не отправишь. А как же мы без сыра? Девочек на вокзал провожали целыми семьями, с папами и заботливыми бабушками!
Ехали мы долго, успели и наговориться, и насмотреться в окно, и отлежать все бока.
И вот, наконец, приехали! Помню, что мы еще ночевали в гостинице, а потом отправились дальше. Или это было на обратном пути? Холмогорский район – родина Ломоносова. Жаль, что дневник я там не вела, конечно. Дорога как-то выветрилась из памяти.
И вот мы приехали, и нас поселили в пустой избе.
Выглядела она примерно так:
Это стоковая фотография из Вельского района Архангельской области.
Спальники пригодились, да. Одна девушка, которая приехала с чемоданом, не имела ни рюкзака, ни спальника, ни пенки. Её уложили на огромной овчине, которую нашли в сенях. А мы с руководительницей разместились на разложенном старом диване: спальника у меня тоже не было, а покупать было не на что.
Но о нашем быте я еще напишу.
Бескрайние поля, огромные леса, небо – во всё небо 😁 Ну, вы поняли, в общем. А, еще комары размером с кулак. На фоне белой ночи можно было разглядеть все их «лапы, крылья и хвосты». Ну, и хоботы, конечно.
На этом меме не я и не кто-нибудь из нашей группы, к счастью.
Мы – вот. Лица закрывать уж не буду, пожалуй. Все равно качество такое, что виден лишь общий облик. Итак, Лена, я, Наташа, Оля (была еще Юля, но ее на этой фотографии почему-то нет). Ну, и река Чёлмохта.
Вот такие вот они, филологические девочки! Нежные, умные, эрудированные, но при этом не боящиеся трудностей и выносливые! Правда, выборка нерепрезентативная: все, кто боялся трудностей и был невынослив, остался в Москве. Их практика состояла в том, чтобы разбирать материал, привезенный предыдущими поколениями не боящихся трудностей и выносливых филологических девочек!
А вот и Юля, крайняя справа:
Помню я этот свитер, да. Кажется, в «Панинтере» покупала. Была такая сеть магазинов, даже в переходах метро попадались киоски. На свитере еще листочки стеклянные!
И да, мальчиков поехало ноль! Ну, потому что филологические мальчики – они такие, ага 😁
Нет, ну они, конечно, бывают суровы к тем, кто…
Но ехать в деревню, где из всех благ цивилизации лишь лампочка Ильича, никто не рискнул. Наша куратор сказала, что это норма. И что если кто и едет, то потом нытья больше чем дела! А она человек опытный: много лет возит закалять эту филологическую сталь. Ну, и заодно диалектные слова набирать, раз уж приехали 😁
Кстати, вот что выдал ИИ:
Задачи студента на диалектологической практике включают:
сбор диалектного материала (лексики, фонетических особенностей, грамматических черт), систематизацию полученных данных, анализ сходств и различий между говорами и литературным языком, а также применение теоретических знаний на практике в полевых условиях. Практика помогает студентам научиться работать с информантами, осваивать методы сбора и обработки языкового материала и понять закономерности развития региональных языковых особенностей.
И, конечно, то, ради чего всё затевалось: «Задачи практики: – ознакомить студентов с живой диалектной речью в ее естественной среде». А вот с этим не всё было гладко.
Нас предупредили, чтобы мы не «сбивались» на фольклор. Потому что бабули с удовольствием делятся как раз им (особенно матерными частушками).
А наша задача их разговорить так, чтобы они почувствовали себя с нами непринужденно и начали беседовать в своей обычной манере. Да, нелегкая это задача! Ведь с приезжими из Москвы стараются говорить более-менее литературным языком. Тут надо год прожить, а лучше два. Это так и называется: включенное наблюдение. Но тогда надо было бы тянуть жребий и одну девушку выдавать замуж за местного парня 😁
Вот как эта девушка, которая после стажировки в Германии студенткой оказалась в глубинке Тверской области – глухой деревне Цапушево Торжокского района. Приехала сюда на три дня на практику, а осталась навсегда:
Вот ей бы дать такое задание – диалектизмы записывать! Но у нее козы, много коз, очень много коз 😁
Что такое Архангельская область? Это север все-таки. Вот, посмотрите, какое небо:
Вроде бы – июль, белые ночи. А тучи вот такие.
А по таким дорогам мы ходили на охоту – добывать диалектный материал:
Это дорога на деревню Борок. Представляете, каково продвигаться там в межсезонье? А люди как-то живут. Я когда роман «Пустой овраг» пишу, то перед глазами та эпоха. Хотя действие происходит во Владимирской, но думаю, что тогда везде всё было примерно одинаково. Сейчас – не везде, да. И в целом стало лучше, конечно. В деревне, где у нас дом, асфальт даже, правда не до нашей улицы, но всё равно. И кабельный интернет! Да и газ ожидается через год-два, заявку уже приняли и в план газификации поставили. Но все равно много общего: тишина, замечательная природа, просторы. Автолавка два раза в неделю, бани у людей.
Мы шли и орали песни. Почему-то хитом была музыка из заставки к «Санте-Барбаре»: «Там, тарара-тара-рам, тарарам парам парам, тарам тарам папарам... тым-пым-пым там, тарам-пам-пам пам-парам...» Многие филологические девочки имеют за плечами музыкальную школу, кстати, поэтому воспроизвести ее им было несложно! А меня в музыкалку не взяли, на мое счастье. Слух не обнаружен. Зато я остро чувствую, когда фальшивят другие! Как та собачка: всё понимает, а сказать не может. Иногда на нас пытались напасть собаки или гуси. Тогда уж я вставала на защиту стада, как главная коза. Уставали мы от этих походов, конечно! Еще бы – такие просторы!
Что-то вспомнился Александр Башлачев и его строчки «А не то сломаете зубы о просторы наши смурные». Очень точный образ, конечно:
Остановлюсь на этом пока, пожалуй. Пока писала, столько вспомнилось! Так что продолжение следует!
Всем спасибо за внимание и хорошего дня 💓