Найти в Дзене

Илья Эренбург «Люди, годы, жизнь»: годы долгие, жизнь удивительная

Эти воспоминания давно меня дожидались, да и немудрено — три внушительных тома. Головокружительная биография: гимназист-недоучка увлекается подпольной революционной борьбой, проводит год в тюрьме, где получает политическое образование в дебатах политарестантов всех мастей, сбегает за границу — к Ленину в Париж, а там круто меняет направление — погружается в богемную артистическую среду и становится поэтом, а потом журналистом. Известным. Мирового уровня. В целом во Франции он прожил почти 20 лет, до Второй мировой, с перерывом на вояж в революционную Россию. Европейские языки осваивает в поездках по Европе. Литературу изучает не в студенческой аудитории, а в общении с литераторами своего времени. Классическое искусство — знакомясь с шедеврами в галереях, авангардное — в общении с живыми художниками: Пикассо, Модильяни (друзья). Вообще круг знакомств — от Ленина и Бухарина (с которым учился в одной гимназии) до Хрущева, от Маяковского до Солженицына, от Мандельштама и Цветаевой (ровесн

Эти воспоминания давно меня дожидались, да и немудрено — три внушительных тома.

Эренбург на буккроссинге в библиотеке — в правом верхнем углу, несколько томов из собрания сочинений.
Эренбург на буккроссинге в библиотеке — в правом верхнем углу, несколько томов из собрания сочинений.

Головокружительная биография: гимназист-недоучка увлекается подпольной революционной борьбой, проводит год в тюрьме, где получает политическое образование в дебатах политарестантов всех мастей, сбегает за границу — к Ленину в Париж, а там круто меняет направление — погружается в богемную артистическую среду и становится поэтом, а потом журналистом. Известным. Мирового уровня.

В целом во Франции он прожил почти 20 лет, до Второй мировой, с перерывом на вояж в революционную Россию. Европейские языки осваивает в поездках по Европе. Литературу изучает не в студенческой аудитории, а в общении с литераторами своего времени. Классическое искусство — знакомясь с шедеврами в галереях, авангардное — в общении с живыми художниками: Пикассо, Модильяни (друзья). Вообще круг знакомств — от Ленина и Бухарина (с которым учился в одной гимназии) до Хрущева, от Маяковского до Солженицына, от Мандельштама и Цветаевой (ровесники) до Хемингуэя.

Не забрала, теперь жалею. Но воспоминаний там, кажется не было, в этих томах — другие произведения. А писал ИЭ много. В воспоминаниях, кстати, разбросаны стихи, и очень даже неплохие.
Не забрала, теперь жалею. Но воспоминаний там, кажется не было, в этих томах — другие произведения. А писал ИЭ много. В воспоминаниях, кстати, разбросаны стихи, и очень даже неплохие.

Соответственно воспоминания охватывают две трети 20-го века, включая оттепель (автор этого термина — сам Эренбург) и 60-е годы. Семь частей составляют три внушительные книги. Седьмая (о Сталине) была опубликована только в 90-е, автор при жизни не увидел ее напечатанной, но хорошо, что написал.

-3

Пишет ИЭ трезво, умно, четко, и похоже, что честно — благодаря тому, что он все-таки смотрел на многое со стороны, не будучи погружен по уши в советские реалии и задавивший всех страх, Фадеев так и называл его: «человек со стороны». Хотя первоначальные публикации воспоминаний в журнале «Новый мир» подвергались цензуре, конечно.

-4

Трехтомник стоит прочесть как минимум ради превосходных литературных портретов. Главы об искусстве обязательно перечитаю. Очень интересна третья часть о Европе между двумя мировыми войнами, а также о гражданской войне в Испании, я наконец уяснила для себя, что же там происходило.

-5

Да много ли вообще писателей, проживших так долго в такие годы и уцелевших, чтобы о них рассказать? Мне навскидку вспоминается только Катаев (здесь — о биографии Катаева, недавно прочитанной).

Но то, что книга не начитана полностью — это позор. Нашла в аудио только какие-то куски, две первые части и последнюю в любительской озвучке.

Еще о писательских биографиях: