Привет! Это София. Мы только что посмотрели то, что Гильермо дель Торо вынашивал десять лет. И, кажется, зря он его выносил. Если коротко: это два с половиной часа самых дорогих, самых красивых и самых затянутых страданий, которые я видела. Фильм настолько готичный, что я боялась, у меня тушь потечет от сырости в зале.
(Саша: «Сырость в зале была от коллективных вздохов фанатов Дель Торо, которые пытались убедить себя, что им нравится».)
Итак. Начинается всё... ну конечно, в Арктике. Оператор снова нашел самый густой туман, такой, что на борту датского корабля не видно, кто капитан. А капитанит там Ларс Миккельсен, который выглядит так, будто ему очень холодно и он хочет домой. Корабль застрял во льдах в 1857 году.
И тут матросы находят ЕГО. На льдине лежит Оскар Айзек, одетый как «панк-денди» из Эдинбурга. Он замерз, у него одна нога (ко второй вернемся), и он... страдает красиво.
(Саша: «Логичный вопрос: что денди с одной ногой забыл в Арктике? Ответ: гонялся за двухметровым парнем в гриме. Классический вторник».)
Виктора (это Айзек) приносят на борт, отогревают, и он начинает свой рассказ. Приготовьтесь, это надолго. Фильм решает, что нам нужен флешбэк длиной в два часа.
Нам показывают маленького Виктора. У него есть папа. Папу играет Чарльз Дэнс. Вы знаете Чарльза Дэнса. Он играет Чарльза Дэнса, который смотрит на своего сына Виктора так же, как Тайвин Ланнистер смотрел на Тириона. То есть, как на разочарование.
(Саша: «Это всё отцовская травма!»)
Да, это наш главный рефрен! Папа-Дэнс – злой, холодный врач. А мама Виктора... Маму играет Миа Гот. Она появляется ровно на три минуты, чтобы быть нежной, воздушной и умереть при родах младшего брата Виктора. Виктор смотрит на папу-Дэнса и клянется: «Я ПОБЕЖУ СМЕРТЬ!».
(Саша: «"Победю". Он сказал "победю"».)
Проходят годы. Виктор – уже взрослый Оскар Айзек. Он хирург, гений, и его выгнали из колледжа за то, что он слишком гений. Он всё еще носит свой костюм «панка-денди» и красиво страдает в тумане Эдинбурга. ...Потому что готика. Ему нужны деньги на... ну, вы знаете. На проект.
Деньги ему дает Кристоф Вальц. Он играет дядю... Элизабет. А Элизабет играет... Миа Гот!
(Саша: «Стоп. Он влюблен в женщину, которая выглядит как его покойная мать? Гильермо, это не тонкий намек. Это просто... фу».)
Да, Саша, это готика, тут так принято. Причем Элизабет-Гот-2 обручена с братом Виктора, Уильямом. У Виктора от этого треугольника «Это всё отцовская травма!» и он с головой уходит в работу.
А работа – это сшивание людей. Буквально. Дель Торо смакует детали: Виктор получает тела с Крымской войны (логистика, видимо, была простой), раскладывает их, что-то там бормочет про «технотрёп» и науку. В какой-то момент Кристоф Вальц приходит спросить, куда ушли деньги, а Виктор его... убивает. Просто потому что тот мешал науке. И готике.
И вот... момент! Ночь, гроза, молнии! Виктор дергает рубильник!
На столе оживает ОНО. Джейкоб Элорди.
И тут у меня случился диссонанс. Нам обещали МОНСТРА. А Джейкоб Элорди... он просто очень высокий. Очень. Высокий. И грустный. Да, у него швы. Да, он бледный. Но грим на нем (который, как говорят, делали 10 часов) выглядит так, будто Элорди просто не спал неделю и ходил на рейвы. Он не страшный, он просто... страдает красиво.
Виктор смотрит на него и 5 секунд такой: «Сын!»
А потом 2 часа такой: «О НЕТ! ЧТО Я НАДЕЛАЛ! УЖАС!»
(Саша: «Классический "синдром отмены" после дедлайна. Сдал проект — и ненавидишь его».)
Виктор, вместо того чтобы взять на себя ответственность (помните про папу-Дэнса?), тут же повторяет ошибку. «Это всё отцовская травма!» Он приковывает Создание цепью в подвале. Создание, которое по-детски невинно, смотрит на него с грустью.
Но Виктор уже решил. Он поджигает башню. Вместе с Элорди.
(Саша: «Потому что если что-то пошло не так, лучший выход — сжечь серверную».)
И тут Элорди из огня кричит: «ОТЕЦ!» У Виктора что-то щелкает. Он бежит обратно в огонь, чтобы спасти... но поздно. Башня взрывается! БУМ!
Виктор просыпается в больнице. А ноги нет.
(Саша: «Потому что он МОРАЛЬНО УПАЛ! Поняли? А?! Не поняли? А вот вам крупный план протеза! Чтобы точно!»)
Это было так «в лоб», что я засмеялась. А Создание? А Создание (которое, как оказалось, регенерирует и бессмертно) сбежало.
Тут фильм резко меняет POV. Теперь мы следим за Элорди. И это... «Трудности перевода» с элементами готики. Он бродит по лесу. Он невинный. Он видит олененка. Он хочет его погладить, но случайно ломает ему шею. И страдает красиво.
Он приходит в хижину. Там живет Слепой Старик. Его играет Дэвид Брэдли (Филч из «Гарри Поттера»). И это единственная хорошая сцена в фильме. Слепой не видит «уродства» Элорди, кормит его супом, учит говорить, читать и называет «Духом Леса».
(Саша: «Ускоренный курс "Английский для Монстров за 30 дней". К концу недели он уже цитировал Мильтона, небось».)
Но идиллия кончается. Возвращается злая семья старика. Они видят Элорди, кричат «ААА! МОНСТР!» и стреляют в него. Элорди, в которого стреляют, понимает: «Люди — зло». И уходит. ...Потому что готика.
Он находит дневники Виктора. Узнает всё. И решает найти папу. Не для мести. А чтобы... поговорить.
(Саша: «Это всё отцовская травма!»)
И где он его находит? На свадьбе! Виктор, на своем модном протезе, пришел на свадьбу брата Уильяма и... Элизабет (Миа Гот №2). Виктор стоит в углу и... страдает красиво. Он смотрит на Мию Гот, которая выглядит как его мама, и страдает.
И тут в зал заходит Джейкоб Элорди.
Два с половиной метра грусти. Он смотрит на папу-Виктора и говорит: «Папа. Мне одиноко. Сделай мне... подружку».
Виктор, вместо того чтобы сказать: «Сын, давай обсудим, у меня был тяжелый год, я потерял ногу», кричит: «НЕТ! ТЫ УРОД!»
Завязывается... ну, не драка, а какая-то неловкая возня. И тут происходит самое странное. Элизабет (Миа Гот №2), которая до этого в фильме была просто... чтобы быть... вдруг видит в Элорди «родственную душу». Она подходит и ОБНИМАЕТ его.
(Саша: «Что? Почему? Она тоже гот? Ей нравятся высокие и молчаливые? Фильм, объясни!»)
Фильм не объясняет. Виктор видит, как его (почти) девушка, (которая выглядит как его) мама, обнимает его (буквально) сына-монстра. У него взрывается мозг. Он стреляет в Элорди.
...И попадает в Мию Гот.
Она умирает. В суматохе гибнет и брат Уильям, который перед смертью успевает сказать Виктору: «Я всегда тебя боялся».
(Саша: «Виктор в этот вечер собрал бинго из травм. "Это всё отцовская травма!" передается по наследству».)
Элорди, видя весь этот бардак, берет умирающую Мию Гот на руки (зачем?), уносит в пещеру, поет ей колыбельную (я не шучу) и... страдает красиво.
Всё. Тут бы и закончить. Но нет! У нас еще 40 минут фильма!
Виктор, потерявший всё (кроме своего панковского пальто), решает мстить. Он, одноногий, гоняется за бессмертным, регенерирующим двухметровым Элорди. Погоня приводит их... в Арктику! Откуда мы и начали!
(Саша: «Он пытался взорвать его ДИНАМИТОМ. Бессмертного. Который пережил взрыв башни. Динамитом. Оскар, ты гений».)
Пытаясь взорвать Элорди, Виктор почти взрывает себя и падает на льдину. Тут-то его и находит корабль Капитана Андерсона. Круг замкнулся!
Мы в настоящем. Виктор на корабле. Он еле дышит. И тут на палубу поднимается ОН. Джейкоб Элорди. Мокрый, злой и... всё еще страдающий красиво.
Происходит финальный разговор.
Элорди: «Папа, зачем?»
Виктор: «Я... я... прости...»
И Виктор умирает.
(Саша: «Это всё отцовская травма! ФИНАЛ!»)
И тут... финал. Дель Торо, ты что творишь?
Создание (Элорди) смотрит на застрявший во льдах корабль. Смотрит на труп папы. Снова на корабль.
Он подходит к борту и... НАЧИНАЕТ ТОЛКАТЬ КОРАБЛЬ.
Он буквально, как ледокол, выталкивает судно из ледяного плена.
Капитан Андерсон смотрит на это, смотрит на свою карту (где у него был "Северный Полюс"), говорит: «А, к черту!» и командует плыть домой.
А Создание? Он остается один на льдине. Он смотрит на уплывающий корабль. Он видит первый луч солнца (которое ему папа-Виктор завещал любить). Он протягивает руку к солнцу.
И...
Страдает.
Красиво.
Занавес.
Господи. Слава богу, вы это читали, а не смотрели. Это было долго, это было красиво, это было «громоздко, изнурительно и смехотворно написано».
(Саша: «Итог: если у вас проблемы с отцом, не пытайтесь сшить себе сына из трупов. Сходите к психотерапевту. Будет дешевле. И нога останется цела».)