В 2024 году в России отмечали 180-летие Василия Дмитриевича Поленова, причём не только выставками в Самаре и Владивостоке, но даже в Африке и Латинской Америке (в Аргентине, Перу и Чили). А вот в нынешней выставке акцент сделан уже не на творчестве самого художника, а на его семье и выдающихся учениках, на их личных и очень тёплых отношениях, на совместных путешествиях по странам Европы и Ближнего Востока. Но поскольку экспозиция охватывает большой период времени — жизнь и самого Поленова, и его молодых коллег, получается, что она рассказывает не только о традициях художественного образования в нашей стране, но и фиксирует переход от реализма к модернизму в российском искусстве.
Куратор выставки Надежда Рыбалова рассказывает: «Читая переписку Поленова, я обнаружила, что это был человек без тени корысти и притворства, он любил своих учеников просто за то, что те умели хорошо писать. Вряд ли он вообще задумывался, за кого его почитают люди. Считают его художником? Преподавателем? А может быть композитором?». Сегодня мы знаем только одну творческую ипостась Поленова — любим его картины, но не знаем написанной им музыки, а уж о педагогической работе почти и не задумываемся. А ведь на самом деле Поленов посвящал много времени размышлениям о системе художественного образования в России — вопросам, как следует растить будущих живописцев. Во время поездок в Италию он внимательно изучал, как устроены мастерские местных художников и приходил к выводу, что совместное с учениками творчество для них куда полезнее, нежели штамповка художественных кадров, какая практиковалась в Академии. Поленов вообще был решительно настроен против академического образования: он исправно посещал все смотры студенческих работ, но считал этот метод мертвым и разрабатывал собственный, основанный на личных отношениях с учениками. И вроде бы не создал собственной школы (в значении «направления в искусстве»), но вырастил множество талантливых живописцев. В их числе Исаак Левитан, Константин Коровин, Илья Остроухов, Абрам Архипов.
Семья художника жила в имении Абрамцево, и при Поленове усадьба стала настоящим творческим центром, куда съезжались друзья мастера и его ученики — провести время вместе, поговорить об искусстве, порисовать — по четвергам в Абрамцеве проходили рисовальные вечера, где бывали, например, Врубель, Серов и Суриков. А за начинающими живописцами присматривал не только сам Поленов, но и его сестра и мама. Обе занимались любительским творчеством, имели прекрасный глаз и давали дельные советы молодым авторам. Сам же Василий Дмитриевич поправлял чужие работы, но, говорят, авторитетом не давил. На выставке представлено четыре эскиза с одного из тех рисовальных вечеров — на нём Левитан позировал собравшимся в одежде бедуина (работы Поленова, а также Нестерова М. В., Иванова С. В, Виноградова С. А.), и на примере одного сюжета хорошо заметно, как различаются руки разных художников.
Кстати, единый сюжет, но выполненный разными авторами, — это основной выбранный кураторами способ объяснить зрителям педагогический метод Поленова. Ведь тот буквально сажал рядом с собой учеников и параллельно с ними разрабатывал один сюжет, не отходя ни на шаг. Например, он так заставлял работать торопыгу Константина Коровина, которому «не хватало терпения и усидчивости». И поэтому на выставке висят два этюда «Деревня Тургенево», выполненных учителем и учеником, очень близкие по цвету и композиции. Есть еще четыре разновидности пруда в Абрамцеве — Остроухова, Серова, Левитана и самого Поленова.
Продолжая анализировать педагогический метод Поленова, кураторы включают в экспозицию раздел учебных поездок. Получив наследство, художник мог себе позволить путешествовать сам и брать с собой учеников — знакомиться с красотами европейских стран и Ближнего Востока. Однако экспликации старательно подчеркивают — Поленов считал поездки весьма полезными для живописцев, но с большой охотой возвращался всегда на Родину, мол, все в Париже хорошо, но сердце к нему не лежит. Иное дело запущенный сад в родном Абрамцеве.
Так что почти на всех представленных на выставке вещах старый усадебный сад — главное место действия, и ключевая работа в экспозиции — «Бабушкин сад» (1878). Картину можно интерпретировать как плач по уходящей дворянской культуре. В ней несколько планов: архитектурный — Поленов изобразил палладианский фасад (ведь его дед был одним из тех архитекторов, что привнесли палладианство в российское зодчество); природный — пышный и романтически запущенный сад; и человеческий — из дома выходят бабушка в темной накидке и внучка в розовом легком платье. Кураторы обнаруживают в этой работе пролог к символизму в русском искусстве. Да и не только в этой: даже когда Поленов обращается к священной истории, вместо жанровых сцен из жизни Иисуса он пишет «Галилейскую анемону» — цветок, который по преданию, вырос из упавших на землю капель крови Христа.
Надо сказать, что жанровые композиции и вовсе оказались неинтересны художнику. Пример тому незавершенная картина — «Семейное горе»: девушка возвращается в отчий дом с младенцем. Вроде бы как раз классическая жанровая сцена, но для неё Поленов с интересом выписал блики на рукаве крестьянки, пейзаж в маленьком окне избы, а потом заскучал и работу забросил.
Выставка в Суздальском Кремле продолжится до 15 марта 2026 года.
Подробнее на сайте музейного комплекса.
Поленов и ученики
Государственный Владимиро-Суздальский музей-заповедник
Суздаль, ул. Кремлевская, д. 20
08.11.25—15.03.26