ОНТОЛОГИЯ ОТСУТСТВИЯ

УДК 111.1:17.022.1

Автор: С.Н. Метельков, независимый исследователь.

Контакты:smetelkov@yandex.ru

ОНТОЛОГИЯ ОТСУТСТВИЯ:

ЭТИКА ВСПЫШКИ НА ФОНЕ ВЕЧНОГО МОЛЧАНИЯ

Аннотация

В статье предлагается оригинальная онтологическая модель, исходящая из первичности состояний отсутствия (Темнота, Тишина, Холод, Смерть) как фундаментального фона мироздания. Активная, энергозатратная Жизнь рассматривается как временная «вспышка» на этом фоне. Исходя из данной модели, последовательно реконструируются ключевые философские категории. Зло отождествляется с биологической основой жизни, тогда как Добро интерпретируется как сознательный «бунт» против этой природы. Вводится и обосновывается тезис о тождестве Бога и Совести как имманентного нравственного абсолюта. Концепция души раскрывается как «пожизненный синтез данного». Война анализируется в качестве онтологического стресс-теста, обнажающего истинную иерархию ценностей. Заключительный тезис работы — утверждение Жизни как уникального акта, придающего смысл всем прочим онтологическим категориям, что формирует императив благоговейного к ней отношения.

Ключевые слова: онтология отсутствия, философская антропология, этика, добро и зло, совесть, вера, смысл жизни, философия войны.

ONTOLOGY OF ABSENCE: THE ETHICS OF A FLASH AGAINST THE BACKDROP OF ETERNAL SILENCE

Abstract

The article proposes an original ontological model based on the primacy of states of absence(Darkness, Silence, Cold, Death) as the fundamental background of the universe. Active, energy-consuming Life is considered as a temporary “flash” against this backdrop. Based on this model, key philosophical categories are consistently reconstructed. Evil is identified with the biological basis of life, while Good is interpreted as a conscious “revolt” against this nature. The thesis of the identity of God and Conscience as an immanent moral absolute is introduced and substantiated. The concept of the soul is revealed as a “lifelong synthesis of the given.” War is analyzed as an ontological stress test that exposes the true hierarchy of values. The final thesis of the work is the assertion of Life as a unique act that gives meaning to all other ontological categories, forming an imperative for a reverent attitude towards it.

Keywords: ontology of absence, philosophical anthropology, ethics, good and evil, conscience, faith, meaning of life, philosophy of war.

Классическая метафизика традиционно фокусировалась на исследовании сущего, бытия как наличия. В данной работе предлагается совершить своеобразный «коперниканский переворот», поместив в фундамент мироздания не сущности, а отсутствия. Первичной реальностью, по нашему мнению, являются состояния, которые остаются, когда все сущее устранено: Темнота (отсутствие света), Тишина (отсутствие звука), Холод (отсутствие тепла), Смерть (отсутствие жизни). Активная, яркая, шумная и теплая жизнь предстает не как норма, а как временная, хрупкая и энергозатратная аномалия, «вспышка» на этом вечном фоне¹. Целью настоящего исследования является построение непротиворечивой системы координат человеческого существования, исходя из этой «онтологии отсутствия», и выведение из нее этических и экзистенциальных следствий.

Первичной реальностью являются не вещи, а состояния, которые остаются, когда вещи исчезают. Темнота — это отсутствие света, Тишина — отсутствие звука, Холод — отсутствие тепловой энергии. Они не требуют усилий для поддержания; они — естественное, пассивное и вечное состояние системы.

Смерть занимает в этом ряду особое место. Она не является могущественной силой-антагонистом. Её не существует в безжизненной пустоте космоса. Смерть — это зависимое состояние, вторичный феномен, возникающий только там и тогда, где и когда существует её противоположность — Жизнь². Она — тень, отбрасываемая вспышкой жизни, и её могущество иллюзорно; оно целиком зависит от существования того, что она прекращает.

Таким образом, формируется базовая дихотомия: Фон (покой, отсутствие, вечность) и Фигура (процесс, наличие, временность). Вся человеческая драма разворачивается в пространстве этой Фигуры.

Исходя из предложенной онтологии, пересмотру подлежит этическая ось «Добро-Зло».

Зло, в его фундаментальном, природном смысле, тождественно Жизни как биологическому процессу. Жизнь по своей сути — это акт агрессии, потребления и эгоизма, необходимый для выживания и распространения³. Это «естественное зло» — безличная и безразличная сила, действующая по законам конкуренции и отбора.

Добро — это не противоположность жизни, а бунт жизни против своей собственной природы. Это искусственный, сверхприродный проект, требующий усилия воли, эмпатии и сознательного выбора⁴. Если Зло пассивно и естественно, то Добро активно и неестественно. Оно проявляется только в действии, в акте воли, направленной против эгоистического императива выживания любой ценой.

Цивилизация, культура, мораль — всё это грандиозные, хрупкие и энергозатратные попытки человечества поддерживать проект Добра на зыбком фундаменте его естественной, «злой» биологической основы.

Традиционное отождествление Любви и Добра является упрощением. Анализ показывает их принципиальное различие по онтологическому статусу.

Добро — это этический глагол. Оно рационально, универсально и проявляется исключительно в действии, в поступке. Его природа — деятельность.

Любовь — это состояние бытия. Она иррациональна, избирательна, слепа и может существовать в безмолвной, обездвиженной форме. Её сила — в самом факте её присутствия, а не в обязательной реализации в поступке.

Любовь и Добро находятся в сложных отношениях. Любовь может быть источником величайшего Добра (альтруизм, жертвенность), но может порождать и величайшее Зло (ревность, собственничество). Добро же может быть холодным и безликим, совершаемым из долга без капли любви. Их союз — не данность, а редкое и прекрасное достижение.

В рамках данной модели понятие Бога находит своё место не как внешней трансцендентной сущности, а как имманентного внутреннего принципа.

Бог тождественен Совести. Это не старец на небесах, а безличный-личный Абсолют, явленный в акте нашего нравственного выбора⁵. Это внутренний Свидетель, голос которого говорит на языке стыда, покоя и нравственной ясности.

Вера, в таком случае, — это не интеллектуальное согласие с догматами, а инструмент для общения с Богом-Совестью. Это практика внутреннего безмолвия, тонкой настройки восприятия, позволяющая отличить этот голос от общего «шума» психики — Внутреннего голоса, который является многоголосым хором нашего эго (инстинктов, логики, страхов, усвоенных социальных норм).

Религия, в свою очередь, есть социальный инструмент — технология для кодификации морали, легитимации власти и преодоления экзистенциального ужаса⁶. Она может быть как языком для Веры, так и её тюремщиком, подменяя живой опыт статичной догмой.

Что есть Душа в этой системе? Это не готовая данность и не просто продукт биохимии мозга.

Душа есть пожизненный синтез данного.

· «Данное» — это потенциал, искра: врождённая структура сознания, голос Совести-Бога, базовые архетипы.

· «Синтез» — это работа, творчество, опыт, выборы и воля, проявляемые на протяжении всей жизни⁷.

Человек является со-творцом своей собственной души. Он не пассивный сосуд, но и не одинокий демиург. Он — художник, работающий с данным ему драгоценным материалом, чтобы кристаллизовать уникальную личность.

Война является тем предельным условием, которое обнажает и проверяет на прочность все вышеназванные категории.

Война — это триумф естественного «Зла» (жизни как агрессии) над искусственным «Добром». Она сдирает тонкий слой цивилизации, обнажая природный фундамент. На войне понятия Добра и Зла инвертируются и смешиваются; Любовь к своему становится причиной как героизма, так и ненависти; а голос Совести-Бога ведёт самый напряжённый диалог с человеком, совершающим несовместимое с моралью.

Цель Войны — это попытка сознания набросить сеть смысла на хаос, оправдать действие перед лицом Совести. Гармонии-покоя здесь нет, но есть гармония-истина — безжалостное и закономерное проявление истинной иерархии ценностей и прочности «пожизненного синтеза» личности⁸.

Проведенное исследование демонстрирует, что исходная онтологическая установка на первичность отсутствия позволяет выстроить целостную и логически связную философскую систему. Эта система не только описывает фундаментальные условия человеческого существования, но и выводит из них обоснованный этический императив. Пройдя через анализ мрачных оснований бытия, мы приходим к позиции, которую можно охарактеризовать как трагический оптимизм.

Осознание хрупкости и временности «вспышки» жизни не ведет к нигилизму, но, напротив, придает ей высшую ценность. Вся человеческая культура, этика, религия и искусство предстают как грандиозные, героические попытки поддержать горение этой вспышки, утвердить смысл перед лицом безразличной вечности. Таким образом, финальный вывод работы трансцендирует чисто теоретическую сферу и обращен к экзистенциальному выбору: признать жизнь чудом, не требующим иного оправдания, кроме самого факта своего существования в качестве уловителя реальности, и нести за нее ответственность.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. — М.: Наука, 1993. — Т. 1. — 672 c.

2. Хайдеггер М. Бытие и время. — М.: Академический Проект, 2013. — 460 с.

3. Ницше Ф. К генеалогии морали. // Полное собрание сочинений: В 13 т. — М.: Культурная Революция, 2007. — Т. 5. — С. 345-502.

4. Кант И. Критика практического разума. // Собрание сочинений: В 8 т. — М.: Чоро, 1994. — Т. 4. — С. 373-565.

5. Юнг К.Г. Архетип и символ. — М.: Ренессанс, 1991. — 304 с.

6. Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. — М.: Директ-Медиа, 2007. — 647 с.

7. Франкл В. Человек в поисках смысла. — М.: Прогресс, 1990. — 368 с.

8. Jünger E. Der Kampf als inneres Erlebnis. — Berlin: E. S. Mittler & Sohn, 1922. — 110 S.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Здесь и далее под «вспышкой» подразумевается не только биологическая жизнь, но и весь комплекс сопутствующих ей явлений — сознание, культура, этика, являющиеся производными от основного биологического процесса.

² Данный тезис не отрицает энтропийную природу смерти как физического явления, но акцентирует её феноменологическое значение именно в контексте существования живого существа.

³ Речь не идет о моральной оценке биологических процессов, но о констатации их имманентной «жесткости» с точки зрения человеческой морали.

⁴ Понятие «бунта» используется в экзистенциальном ключе, восходя к традиции А. Камю.

⁵ Концепция Бога-Совести перекликается с кантовским «моральным законом внутри нас», но лишена его строгого трансцендентализма, тяготея к имманентности.

⁶ Функциональный анализ религии в данном контексте близок к социологическому подходу, разработанному Э. Дюркгеймом.

⁷ Концепция «пожизненного синтеза» имеет точки пересечения с идеей «самотрансценденции» В. Франкла и процессом индивидуации К.Г. Юнга.

⁸ Анализ войны как экзистенциального и онтологического феномена, обнажающего суть человеческой природы, развивался, в частности, Э. Юнгером