Это был шок.
Всегда так мило здоровались с ним – и вдруг такое…
Я – к нему со всей лояльностью, робкой улыбочкой, даже невольно сгорбился: «Здравствуйте, Эдуард Прокофьевич!», а он и бровью не повёл, скользнул по мне недобрым взглядом и пошел дальше.
«Странно, – с беспокойством подумал я. – Чего это он так со мной? Может, я где-то лажанулся, не то сболтнул, написал, стуканули на меня..? Он же всё это курирует, зам по надзору… А вдруг я у него теперь в черном списке?..»
И начал всё усиленно вспоминать – все мои последние встречи, разговоры, переписку с приятелями, со своей женщиной…
Первым делом, кстати, на нее и подумал. А что? – с баб станется. Решила, наверное, попугать меня, сбить мой гонор, чтобы бросился к ней за защитой, как к мамке, впал в зависимость…
А может, брякнул что-то лишнее в трепе с коллегами? Ну да, было дело, возмущался ценами в нашей столовке. Но я же не громогласно, только самому доверенному, а он навряд ли будет на меня капать, я от него и не такое слышал…
«Чего ж он все-таки так холодно со мной не поздоровался?» – раздумывал я.
Тогда полез в соцсети – что и кого я там искал, какие сайты и видео смотрел… За полгода всё перелопатил, аж жилы на лбу вздыбились, – но ничего недозволенного не выискал, даже эротики не было, ну а о политике и говорить нечего, я с этим делом давно определился, у меня там все ровно, такого верного гражданина еще поискать.
И в переписке моей, слава Богу, всё было ок. Да и не мудрено. Я каждое словцо взвешиваю, прежде чем натюкать. По несколько раз редактирую, не придерешься.
Тогда снова вернулся к женской версии. Я с ней все-таки уже целую неделю не трахался, не до того было, столько всяких приоритетных задач, совещаний – может, она обиделась, ну и пожаловалась в сердцах… Но причем тут, ё-мое, Эдуард Прокофьевич, это все-таки скорее вопросы демографии?!..
В общем, промучился так, считай, весь день. И сон дурацкий приснился, что я в тесной камере с уголовниками сижу – ужас просто!..
А наутро решил во что бы то ни стало сегодня же снова с ним поздороваться – посмотреть, как он на этот раз на меня среагирует?
Подкараулил его в обеденное время возле столовки – и прямо внаглую, почти вплотную приблизившись к нему, гаркнул: – Приятного аппетита вам, Эдуард Прокофьевич! – А он (о счастье!) расплылся в улыбке и так по-доброму, без всяких там, как видно, спецмыслей ответил: – Спасибо. – И даже спросил: – Как поживаете? – Да все хорошо! – радостно рапортовал я. – Большое спасибо вам.
«Ну вот, – думал я, возвращаясь на свое рабочее место, – а я волновался, накручивал себя зря. – Никак не могу вдолбить себе в голову, что мне бояться нечего. У меня все чистенько. И точка!»