Александр Ларин

Не могу переносить, когда она по моей милости плачет. Такое сразу у нее по-детски страшненькое, беззащитное лицо – сердце от жалости и любви к ней переворачивается… Ну вот и вчера. Начала, как обычно, задираться со мной. Видите ли, не так я что-то там положил, ее кофта помялась, не убрал в холодильник молоко – из-за всякой херни цеплялась… Ну и я ей совершенно справедливо, осторожно сказал: «Не клеится у нас что-то с тобой, лучше, видно, расстаться…» И тут понеслось, какие только слова обидные мне ни говорила...

Увидел, как это делают в кино – и тоже решил попробовать. Но получилось, по правде сказать, хреново. И как-то некомфортно, топорно, словно новичок неумелый, в общем, никакого удовольствия. Ну, и сорвал злость на Варюхе – что это из-за нее всё. Не хочет по-новому трахаться, ей давай только что-то привычное, наработанное. А она огрызается. Что я, мол, на всякие уловки ведусь. Что ни увижу – тут же начинаю на себе опробовать: и в сексе, и в фитнесе, и в одежде… Всё это, говорит, обман, маркетинг, на...

Срезали непонятно за что премию. Всем дали по максимуму, а мне фига с два. Я, возмущенный, – к начальнику. Пусть объяснит мне, сучок, в чем дело? Только неделю назад на летучке меня вовсю нахваливал, ставил в пример, и вот нате… Может, это просто какое-то недоразумение, что-то в бухгалтерии напутали, они раз даже зарплату мне по своей расхлябанности не выдали? Но перед самой его дверью остановился. И какая-то полная апатия вдруг напала… А зачем мне, собственно, знать: за что? Они ведь что хотят, то и делают – любую чушь могут тебе пришить...

Искал имя для своего новорожденного сына. И прямо измучился. Какое ни выберу – тут же чья-нибудь противная рожа под этим имечком всплывает. То богатей какой-нибудь с быстрыми глазками, то госдеятель с достойной недвижимостью, или стукач-общественник, а то и певун… Зачем же я буду своего сыночка с их образами антипатичными увязывать? Конечно, у каждого имени есть и свои положительные (плюс-минус) представители, но мне почему-то в голову тут же лезут разные медиа-уродцы. Ну, вот такая у меня склонность...

Ты спрашиваешь (причем уже который год, а то и десятилетие): почему я такой грустный? – А я и сам толком не знаю. Да от всего! – и от нашей жизни со всеми ее передрягами, и от неизбежной на горизонте смерти, да и по наследству, наверное, перепало… Но вот, подумав, нашел тут и еще одну немаловажную, как мне кажется, причину. От обманов – и людских, да и своих собственных… Ну, о людских писать – никаких сил не хватит, а вот о своих кое-что поведую. Ведь всю жизнь этим постыдным делом занимался, на...

Это был шок. Всегда так мило здоровались с ним – и вдруг такое… Я – к нему со всей лояльностью, робкой улыбочкой, даже невольно сгорбился: «Здравствуйте, Эдуард Прокофьевич!», а он и бровью не повёл, скользнул по мне недобрым взглядом и пошел дальше. «Странно, – с беспокойством подумал я. – Чего это он так со мной? Может, я где-то лажанулся, не то сболтнул, написал, стуканули на меня..? Он же всё это курирует, зам по надзору… А вдруг я у него теперь в черном списке?..» И начал всё усиленно вспоминать...

Ну, просто задолбала меня своим недоверием. И слова мои о любви ей не в счет, и даже дорогие подарки… Не верит – и всё. По крайней мере, заявляет об этом. Тогда решил наколоть у себя на груди ее имя и дату нашего знакомства. – Это хоть тебя устроит? – спросил я ее. – Да, устроит, – ответила она, довольная, и потянулась целоваться. В общем, выбрал какой-то солидненький салон с высоким рейтингом и двинулся туда, чтобы как можно быстрее доказать ей свою любовь и преданность. Тут уж она не отмахнется...

Началось это всё с того дня, когда я сцепился не на шутку с одним жирнягой в нашей дирекции. Ему, видите ли, не понравилось, что я повесил на стенке возле моего рабочего места фото молодого Арнольда Шварценеггера – дескать, такие кумиры могут быть только у недоразвитых... Ну, а я ему в ответ про его фигуру толстенную, плечи покатые… «Завидуешь, небось, – говорю, – вот и бесишься». И пошло-поехало… А я человек впечатлительный, с тонкой нервной системой и тут же почувствовал, как у меня сильно скакнуло...

Она, как назло, любит то, что я не перевариваю. Накупает себе без конца тряпки, заказывает какие-то сверхизысканные кушанья, говорит всякие пошлые слова, расхожие фразки, от которых меня воротит. Да и вообще она совершенно не в моем вкусе. И внешне, и ментально, и даже сексуально – никакой зацепки для притяжения. И кроме лишних хлопот и трат, ненавистных мне бытовых проблем, я тут ничего не обретаю… И вот (надо же!) втюрился. Ведь раз десять на дню встречаю и более симпатичных, милых, соблазнительных – но что толку, если это всё не про меня?...

– Давайте начнем вот с чего. Считается, что лжеца можно распознать уже по его физиономии, мимике, витиеватой, расплывчатой речи… Но по вам этого никак не скажешь, вы скорее сойдете за эдакого правдоруба. Как вам это удается? Природный талант? Или за этим стоит долгий и упорный труд? Лжец: – Природный талант, я думаю, конечно, необходим. Хотя откуда это во мне – даровано небом или от родителей, – трудно сказать. Мой папа все-таки работал в советские годы в газете «Правда», поэтому вряд ли был рядовым лжецом...

С утра вызвали всех на очень важное совещание. Оказалось, получены новые вводные по приоритетам. – Теперь, – сказал хмуро наш нач, – у нас в приоритете должны быть две темы: во-первых, человек, его достоинство, уважение к нему… А, во-вторых, – он сделал паузу и, как мне показалось с трудом, словно выговаривая какое-то непривычное иностранное слово, произнес: – Правда… Все, оторвавшись от своих записей, с удивлением уставились на него. – Да, правда, – повторил нач вызывающе. – Без всяких но. Одна только правда...

Когда-то я считался в нашей дирекции самым оперативным. Такой вот уж был кипучий, реактивный: в считанные минуты мог выдать отличный текст, придумать что-то выигрышное для пропаганды наших достижений... Ну и, конечно, не только в работе это проявлялось. И в спорте, и во всяких житейских вопросах, и, естественно, в сексе. Тут по быстроте, я, наверняка, был тоже в числе первых. Главное, чтобы условия были более-менее подходящие, а так вполне мог и на первом же свидании страстно наброситься на свою...