— Ну что ты опять начинаешь, Ань? Всего один вечер. Новый год все-таки. Родной брат.
Анна отставила чашку с недопитым чаем и посмотрела на мужа. Игорь сидел на диване, вжавшись в подушки, и смотрел на нее этим своим особым взглядом — взглядом побитой собаки, которую заранее жалко. Этот взгляд она знала слишком хорошо. Он появлялся каждый раз, когда речь заходила о его младшем брате, Лёше.
— Игорь, мы это уже обсуждали. Родной брат в прошлый Новый год уснул лицом в моем оливье, до этого разбил сервиз, который мне мама дарила, а три года назад пытался флиртовать с моей племянницей, которой едва исполнилось восемнадцать. Мне продолжать?
— Он повзрослел, — неуверенно пробормотал Игорь. — У него девушка появилась. Серьезная. Он с ней придет.
Анна хмыкнула. Серьезная девушка у Лёши появлялась каждые полгода. Они все были «те самые», пока не обнаруживали, что «тот самый» живет на деньги брата, работает от случая к случаю и считает, что весь мир ему должен.
— Это ничего не меняет. Я не хочу начинать год с уборки и подсчета убытков. Мой дом — моя крепость, а не проходной двор для твоего инфантильного брата и его очередной «серьезной» пассии. Мой ответ — нет.
Игорь тяжело вздохнул и отвернулся к окну, за которым начинались ранние зимние сумерки. Он знал, что спорить бесполезно. Последние пару лет Анна из мягкой и уступчивой женщины превращалась в кремень. Он и сам был виноват — слишком долго позволял садиться себе на шею и ей заодно.
— Он обидится, — тихо сказал Игорь, скорее для себя, чем для нее.
— Переживет, — отрезала Анна. Она встала, собрала чашки и унесла на кухню. Спиной она чувствовала его обиженное молчание. Ей было неприятно, но не настолько, чтобы снова уступить. Чаша ее терпения была переполнена уже давно и теперь любая капля грозила потопом.
Телефонный звонок Игоря брату был коротким. Анна, моя посуду, слышала обрывки фраз: «Понимаешь, Аня не очень хорошо себя чувствует…», «Давай в другой раз…», «Ну, так получилось…». Жалкие, бессильные оправдания. Ей стало противно. Почему он не мог просто сказать правду? «Моя жена тебя не хочет видеть, потому что ты ведешь себя как свинья». Но нет, Игорь всегда пытался сгладить углы, даже там, где их давно пора было сделать острыми, как бритва.
Первый «привет» от Лёши прилетел через три дня. Анна с утра спешила в школу — конец четверти, зачеты, нервные родители. Выбежав на лестничную клетку, она щелкнула выключателем. Ничего. Лампочка перегорела. «Вот еще», — раздраженно подумала она, спускаясь в полутьме и цепляясь за перила. На улице был жуткий гололёд, присыпанный тонким слоем свежего снега. Она сделала всего пару шагов от подъезда и тут же поехала, чудом удержав равновесие и не растянувшись на ледяной корке.
Вечером, возвращаясь домой, она снова чертыхнулась в темном подъезде.
— Игорь, надо лампочку вкрутить, — сказала она, войдя в квартиру.
— Уже, — отозвался муж из комнаты. — Я утром вкрутил. Странно, что опять перегорела. Может, с напряжением что-то.
Анна замерла в прихожей.
— Ты утром вкрутил? Я выходила — было темно.
— Ну да, часов в восемь. Ты уже ушла. Я вышел мусор выносить, смотрю — темно. Вкрутил новую.
Анна молча сняла сапоги. Значит, кто-то выкрутил лампочку после того, как Игорь вкрутил новую, но до того, как она вернулась вечером. В их тихом подъезде, где жили одни пенсионеры и семьи с детьми, это выглядело дико. Мелкая, пакостная мысль зародилась в ее голове, но она ее отогнала. Не может быть. Это слишком глупо.
Через день у нее спустило колесо. Прямо у школы. Хорошо, помог трудовик, подкачал и доковылял с ней до шиномонтажа. Мастер долго осматривал покрышку и наконец вынес вердикт:
— Ничего нет. Ни гвоздя, ни пореза. Просто ниппель кто-то открутил, стравил воздух и обратно закрутил. Детская шалость.
Анна поблагодарила, расплатилась и села в машину. Руки слегка дрожали. Детская шалость. Или не детская. Она вспомнила Лёшу, его злобную ухмылку, когда ему что-то не нравилось. Он всегда был мастером мелких, незаметных пакостей, которые невозможно доказать. В детстве он мог спрятать Игоревы тетради перед контрольной, а потом «найти» их, когда уже поздно. Или «случайно» пролить чай на его чертежи. И всегда с невинным лицом: «Ой, я нечаянно».
Вечером она рассказала обо всем Игорю.
— Ань, ну ты преувеличиваешь. Кому нужно твое колесо спускать? И лампочки сейчас такие делают, горят через день. Просто совпадение.
— Два совпадения за три дня? Сразу после твоего разговора с Лёшей?
— Ты накручиваешь себя. Лёшка, конечно, не подарок, но не до такой же степени. Он бы не поехал через весь город, чтобы тебе колесо спустить.
Анна посмотрела на мужа. Он искренне в это верил. Или хотел верить. Ей стало горько. Получалось, она одна видела врага, а для ее мужа это были лишь ее фантазии.
Следующая неделя прошла спокойно. Анна почти убедила себя, что Игорь прав, и это была просто череда нелепых случайностей. Она с головой ушла в предновогоднюю суету: закупка продуктов, подарков, украшение квартиры. Они с Игорем решили, что тридцать первого приготовят утку с яблоками, сделают пару любимых салатов и будут смотреть старые фильмы. Впервые за много лет ей нравилась эта идея — тихий, спокойный праздник только вдвоем.
Напряжение спало. Анна расслабилась. И именно в этот момент Лёша нанес следующий удар.
В субботу они поехали в большой гипермаркет за продуктами. Народу — не протолкнуться. Предновогодняя лихорадка была в самом разгаре. Они еле нашли место на парковке, взяли тележку и окунулись в гудящую толпу. Через два часа, уставшие, с полной тележкой, они встали в огромную очередь в кассу.
— Я сейчас, отойду в аптеку, — сказала Анна. — Голова разболелась.
Она протиснулась сквозь толпу и пошла в сторону аптечного киоска. И там, у витрины с витаминами, она увидела его. Лёша стоял спиной к ней и оживленно беседовал с их соседкой по даче, тетей Валей, полной и любопытной женщиной, чей язык был страшнее пистолета. Анна невольно замедлила шаг.
— …говорю вам, Валентина Петровна, совсем с ума сошла, — донесся до нее ядовитый шепот Лёши. — Брата родного на порог не пускает. А Игорь под каблуком, слова боится сказать. Она его контролирует полностью, даже с родственниками запрещает общаться. Говорит, мы все ему не ровня. Она же у нас учительница, интеллигенция. А мы так, быдло.
Тетя Валя сочувственно ахала, прижимая к необъятной груди сумочку.
— Да что ты говоришь, Лёшенька! А с виду такая приличная женщина…
Анна почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Хотелось подойти, схватить этого лжеца за шиворот и ткнуть носом в его вранье. Но она лишь развернулась и, стараясь не выдать своего состояния, пошла обратно к кассам. Руки снова дрожали, но на этот раз от ярости.
— Что-то случилось? — спросил Игорь, увидев ее бледное лицо.
— Голова прошла, — глухо ответила она. — Поехали домой.
Всю дорогу она молчала, глядя в окно на проплывающие мимо огни. Игорь несколько раз пытался заговорить с ней, но, наткнувшись на стену молчания, сдался. Дома, разбирая сумки, Анна действовала как автомат. Она складывала продукты в холодильник, и каждая пачка масла, каждый пакет молока казались ей неподъемными.
— Ань, что происходит? — не выдержал наконец Игорь. — Ты на меня обиделась?
Она остановилась посреди кухни и посмотрела на него.
— Я видела твоего брата в магазине. Он мило беседовал с нашей соседкой, тетей Валей. Рассказывал ей, какая я мегера, держу тебя под каблуком и запрещаю общаться с его «высокородной» персоной.
Игорь растерялся.
— Да ладно… Может, ты не так поняла…
— Я поняла все так! — почти выкрикнула Анна. — Я слышала каждое слово! Это его месть, понимаешь? Мелкая, грязная, подлая месть! Сначала лампочка, потом колесо, теперь сплетни! Что дальше? Он нам под дверь нагадит?
— Прекрати, — поморщился Игорь. — Не надо так… Я поговорю с ним.
— Ты уже говорил! И что? Стало только хуже! Потому что ты не говоришь, а мямлишь! Ты боишься его обидеть! А то, что он обижает и унижает меня, твою жену, это нормально?
Она сорвалась на крик. Накопившаяся обида и злость выплеснулись наружу. Игорь стоял, опустив голову. Он не знал, что сказать. В этот момент он ненавидел и брата, за то что тот ставил его в такое положение, и жену, за то что она требовала от него решительных действий, на которые он был не способен.
Ночью Анна долго не могла уснуть. Она лежала и слушала, как за стеной гудит холодильник и как на верхнем этаже тихо скрипят половицы — соседи тоже готовились ко сну. Ей было одиноко и страшно. Она вышла на кухню, налила себе воды. Взгляд упал на календарь. До Нового года оставалась неделя. Праздника больше не хотелось. Хотелось, чтобы все это поскорее закончилось.
На следующий день Игорь все-таки позвонил брату. Анна сидела в комнате и слышала его напряженный голос. Разговор был коротким и закончился ничем.
— Он все отрицает, — сказал Игорь, войдя в комнату. — Говорит, ты все выдумала. Что просто поздоровался с тетей Валей. Клянется, что и близко к нашей машине не подходил.
— А ты ему поверил, — констатировала Анна. Это был не вопрос.
— А что мне делать? — взорвался он. — У тебя нет доказательств! Это только твои слова против его слов!
— То есть, слово твоего брата-бездельника весит больше, чем слово твоей жены, с которой ты прожил двадцать пять лет?
Они впервые за много лет легли спать, не пожелав друг другу спокойной ночи.
Анна поняла, что ждать помощи от мужа бесполезно. Он застрял между ней и братом и не сдвинется с места, пока его что-то не подтолкнет. Значит, действовать придется ей самой. Она не знала, что будет делать, но сидеть сложа руки и ждать новой пакости больше не собиралась.
Пару дней было затишье. Анна ходила настороженная, ожидая подвоха на каждом шагу. Проверяла колеса машины, с опаской входила в темный подъезд. Эта постоянная тревога выматывала хуже любой работы.
А потом ей на рабочий стол в учительской положили конверт. Без подписи. Внутри лежал сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув его, Анна увидела распечатанную фотографию. На ней был Игорь, обнимающий какую-то молодую блондинку. Они стояли у входа в ресторан, и вид у обоих был весьма счастливый. У Анны потемнело в глазах. Она села на стул, не чувствуя ног. Фотография была свежей, Игорь был в той самой новой куртке, которую они купили месяц назад.
Она просидела так несколько минут, тупо глядя на снимок. Мозг отказывался верить. Игорь? Ее тихий, домашний Игорь? Изменяет ей? С этой крашеной куклой? Боль смешалась с яростью. И тут же, сквозь пелену эмоций, проступила холодная, ясная мысль. А кто мог это сделать? Кто мог подбросить ей это фото? Ответ был очевиден. Лёша. Это был его стиль — ударить по самому больному.
Но откуда у него это фото? Неужели он нанял кого-то, чтобы следить за Игорем? Или… или это подделка? Анна присмотрелась. Качество было не очень хорошим, будто снято на телефон издалека. Но лица были четкими.
Весь оставшийся день она провела как в тумане. Вела уроки, проверяла тетради, отвечала на вопросы коллег, а сама видела перед глазами только эту фотографию. Домой она шла с одной мыслью — устроить скандал. Вышвырнуть его вещи. Подать на развод.
Она вошла в квартиру, готовая к битве. Игорь был уже дома, возился на кухне, что-то напевая себе под нос.
— О, привет! А я тут ужин решил приготовить, сюрприз! — весело сказал он.
Анна молча прошла в комнату, бросила сумку на диван и положила перед ним фотографию.
— Что это? — ледяным тоном спросила она.
Игорь посмотрел на снимок, и улыбка медленно сползла с его лица. Он взял фотографию, поднес ближе к глазам. Его лицо выражало крайнее недоумение.
— Я… я не знаю, — пролепетал он. — Я не знаю эту женщину. Ань, я клянусь, я ее впервые вижу.
— Не знаешь? — язвительно переспросила Анна. — А вид у тебя такой, будто знаешь очень хорошо. Где это снято? Когда?
— Понятия не имею! Это какая-то ошибка! Монтаж! Лёшка! Это его работа!
— Опять Лёшка? Удобно, правда? Все можно свалить на бедного Лёшеньку! А может, вы с ним заодно? Он тебя прикрывает?
Она не верила своим словам, но остановиться уже не могла. Обида и ревность захлестнули ее. Они кричали друг на друга до хрипоты. Игорь клялся, что это подстава, Анна называла его лжецом. В какой-то момент он схватил куртку и выбежал из квартиры, хлопнув дверью.
Анна осталась одна посреди разгромленной гостиной. Адреналин отступил, оставив после себя звенящую пустоту и отчаяние. Она села на диван и заплакала. Горько, навзрыд, как не плакала уже много лет. Неужели это конец? Неужели двадцать пять лет брака могут быть разрушены одной фотографией, подброшенной злобным и мстительным родственником?
Она не знала, сколько просидела так. Телефон завибрировал. Звонила ее давняя подруга, Света.
— Ань, привет. Ты как? Увидела тут в одноклассниках… В общем, твоя дачная соседка, Валька, такое про тебя пишет…
Анна нажала отбой. Сил на еще одну порцию грязи у нее не было. Она снова посмотрела на фотографию. Нужно было успокоиться и подумать. Игорь мог быть каким угодно — мягкотелым, нерешительным, но подлым обманщиком — никогда. Она знала его как облупленного. Что-то здесь было не так.
Она увеличила фотографию на телефоне, вглядываясь в детали. Ресторан… Название было размытым, но вывеска казалась знакомой. И вдруг ее осенило. Она видела эту вывеску. Недалеко от работы Лёши был бизнес-центр, и на первом этаже располагался этот ресторан. Лёша как-то хвастался, что обедает там, когда «водятся деньги».
Но что делал там Игорь? Он работал в совершенно другом районе. И главное — когда? Анна начала лихорадочно перебирать в памяти последние недели. Новая куртка… Он носил ее почти каждый день.
И тут она вспомнила. Неделю назад Игорь сказал, что задержится. Ему нужно было заехать к старому армейскому другу, помочь с компьютером. Друг жил как раз в том районе. Мог ли он после этого зайти в тот ресторан? С кем?
Мысли путались. Нужно было доказательство. Что-то, что либо подтвердит ее худшие опасения, либо опровергнет их. Она начала ходить по квартире, заглядывая во все углы, сама не зная, что ищет. Открыла шкаф, перебирая вещи Игоря. И в кармане его старого пиджака нащупала что-то твердое. Это был сложенный в несколько раз чек.
Сердце заколотилось. Она развернула его. Чек из того самого ресторана. Дата — как раз тот день, когда Игорь «ездил к другу». Сумма была приличной. Две порции горячего, салат, десерт и… бутылка дорогого вина.
Земля ушла из-под ног. Значит, не подделка. Значит, он был там. С ней. Анна опустилась на пол, прислонившись спиной к шкафу. Дышать стало трудно. Вот и все. Конец.
Вернулся Игорь поздно ночью. Тихий, осунувшийся. Он молча прошел на кухню, налил себе воды. Анна вышла к нему.
— Я нашла чек, — тихо сказала она.
Он вздрогнул и обернулся. В его глазах была такая мука, что у Анны на миг сжалось сердце.
— Аня, я все объясню. Это не то, что ты думаешь. Совсем не то.
И он рассказал. В тот день ему позвонил Лёша. Умолял о встрече. Сказал, что у него огромные проблемы, что он в отчаянии и ему нужен совет. Попросил приехать именно в этот ресторан, потому что он был рядом и ему «не хотелось светиться в другом месте». Игорь, как всегда, пожалел брата и поехал.
— Мы сели за столик, — говорил Игорь, глядя в пол. — Он заказал еды, вина… Начал рассказывать, что влез в какие-то долги, что ему угрожают. Я слушал, пытался что-то советовать. А потом к нашему столику подошла девушка. Та самая, с фотографии. Лёша представил ее как свою знакомую, сказал, что она юрист и может помочь. Она присела к нам. Мы поговорили минут десять. Она задавала какие-то общие вопросы, а потом сказала, что его дело безнадежно, и ушла. А Лёша… он вдруг начал смеяться. Сказал: «Ладно, брат, спасибо, что приехал. Ты мне очень помог». Я ничего не понял. Он расплатился и ушел. А я остался сидеть как дурак.
— А объятия на выходе? — спросила Анна. Голос ее был безжизненным.
— Не было никаких объятий! Когда я выходил, она стояла у входа, курила. Увидела меня, улыбнулась и сказала: «Ваш брат — тот еще фрукт. Удачи вам с ним». И все! Я кивнул и пошел к машине. Она даже не подходила ко мне!
Анна слушала и не знала, верить или нет. История звучала дико, но в то же время очень в стиле Лёши. Устроить целый спектакль ради одной фотографии.
— А чек? Почему он был у тебя в кармане?
— Лёшка его на столе оставил. Сказал: «Это тебе, на память о братской помощи». Я машинально сунул в карман и забыл. Ань, я клянусь всем, что у меня есть. Это была его подстава от начала и до конца.
В этот момент у Анны в голове все сложилось. Лампочка, которую можно выкрутить за секунду. Колесо, для спуска которого не нужно никаких инструментов. Сплетни, которые разносятся со скоростью света. И, наконец, венец творения — подстроенная сцена с фотографией. Все это было звеньями одной цепи. Цепи мелкой, пакостной мести. И план Лёши сработал. Он почти разрушил их семью.
— Я верю тебе, — тихо сказала Анна. И увидев, как просветлело лицо мужа, добавила: — Но я не прощу этого твоему брату. Никогда.
Впервые за все время Игорь не стал спорить. Он просто подошел и крепко обнял ее.
До Нового года оставалось три дня. Они решили, что больше не позволят Лёше отравлять им жизнь. Телефонные звонки с незнакомых номеров они сбрасывали. На сообщения не отвечали. Игорь съездил к тете Вале на дачу и, к удивлению Анны, провел с ней жесткий и короткий разговор. После этого сплетни в «Одноклассниках» прекратились. Казалось, буря миновала.
Тридцать первого декабря они с утра возились на кухне. Настроение было приподнятым. Они смеялись, вспоминая свои прошлые Новые года, и радовались, что этот вечер принадлежит только им. Утка в духовке источала умопомрачительный аромат. На столе уже стояли салаты. Все было готово к тихому семейному счастью.
В десять вечера раздался звонок в дверь. Настойчивый, требовательный. Они переглянулись.
— Не открывай, — прошептала Анна.
Но звонок повторился, а затем по двери забарабанили кулаками.
— Игорь, открой! Я знаю, что вы дома! — раздался пьяный голос Лёши.
Игорь посмотрел на Анну. В его взгляде больше не было жалости к брату. Только холодная ярость. Он молча пошел в прихожую. Анна пошла за ним.
Игорь распахнул дверь. На пороге стоял Лёша. Пьяный, растрепанный, с безумными глазами. А за его спиной, на лестничной клетке, стояла та самая блондинка с фотографии.
— Что, не ждали? — ухмыльнулся Лёша. — А мы к вам! Праздновать! Я же обещал, что мы отметим Новый год вместе!
Он попытался войти в квартиру, но Игорь преградил ему дорогу.
— Уходи, Лёша.
— Да ладно тебе, брат! Не ломайся! Я с подарком!
С этими словами Лёша вытащил из-за спины какую-то папку и швырнул ее на пол в прихожей.
— Вот! Изучай на досуге! Это тебе за гостеприимство!
Игорь нагнулся и поднял папку. Открыл ее. Анна заглянула ему через плечо. Внутри лежал официальный бланк. Уведомление из суда. Анна пробежала глазами по тексту. Алексей Игоревич подал иск о признании недействительной сделки по приватизации квартиры их родителей, в которой сейчас жили Анна с Игорем. Он требовал выделить ему долю как наследнику. Квартиры, которую они считали своей уже пятнадцать лет.
— Сюрприз! — заорал Лёша, хохоча. — Думали, я вам ваши колеса спускать буду? Это так, для разогрева! Теперь повеселимся по-настоящему! Я вас по судам затаскаю! Вы у меня на улице останетесь!
Игорь молча смотрел на бумагу. Его лицо стало пепельно-серым. Анна почувствовала, как ледяной холод сковал ее изнутри. Это была не месть. Все, что происходило до этого — лампочки, слухи, фотография — было лишь дымовой завесой, отвлекающим маневром. Настоящий удар он готовил все это время. И нанес его под бой курантов.
Конец 1 части, продолжение уже доступно по ссылке, если вы состоите в нашем клубе читателей.