До своего рабочего места – небольшого аэропорта малой авиации, затерянного в сибирской тайге, Михалыч любил ходить пешком. Нет, лет 35 лет тому назад, в 70-х он ездил сюда на мотоцикле. Но тогда это был действительно аэропорт. Пусть небольшой, но со своими самолетами, аэродромной техникой, а главное – с людьми. Сегодня здесь тишина… Из всего персонала их оставалось три, два и вот теперь один человек – он. Непонятно в какой должности. То ли начальника аэропорта, то ли охранника, а то ли… Последнюю зарплату Михалыч получил полгода тому назад. О нём либо забыли, либо уволили. Он сам не понимал, а спросить боялся. Боялся, что тем самым как бы поставит точку этому своему привычному распорядку, и жизнь его сорвётся с каких-то тайных предохранителей и покатится под откос, гремя ломающимися воспоминаниями молодости, причиняя невыносимую боль, лишая возможности дышать. Вся его сознательная жизнь прошла здесь, на этом маленьком аэродроме, куда он приехал после окончания училища… Почему-то подумалось тогда: «Наверно здесь бы я и хотел умереть…» Взяв косу, Михалыч вышел на перрон. Вдалеке, у северной оконечности прямо посреди ВВП вытянулась небольшая осинка. Непорядок… К ней и направился первым делом. Семь последних лет он в одиночку ухаживает за аэродромом. Много лет сюда уже никто не летает.
Грибники-односельчане издалека порой кричат ему какие-то глупые шутки про Сизифа, камень и что-то там еще. Он не обижается. Только подумает иногда: «Зачем мне это надо? Ну вот зачем?» Внезапно вдалеке послышался знакомый гул. Решив, что почудилось, резко остановился. Звук приближался. И это определенно был самолет. «Ну здравствуйте, галлюцинации,» - мрачно пошутил про себя Михалыч и ущипнул себя за ухо. Но звук не исчез. Наоборот, он становился всё отчетливей и до почти физической боли реальным. В голове, путаясь, замелькали мысли: «Самолёт, это точно самолёт. Эх, жаль за облачностью не разглядеть ничего!»
Отбросив косу в сторону, пожилой человек, прихрамывая, как мог быстро, побежал к зданию аэропорта. Но тут же остановился. Из низкой облачности вдруг вынырнул Ту-154 со знакомыми логотипами на борту и хвосте. Прошел чуть боком над полосой и, слегка качнув крыльями, вновь скрылся в облаках. «Аварийная посадка, - подумал Михалыч, - Но откуда он здесь? И чем я могу помочь? Да ничем…» И вдруг, впервые за всю свою жизнь он перекрестился. Неумело и как-то наискось. И в этот момент самолет медленно, как во сне стал заходить на посадку. 300 метров, 200, 150, 50… «Не хватит, не хватит ему полосы! Ты чего закрылки не выпускаешь?» - кричал во всю мощь лёгких Михалыч, отчаянно жестикулируя. – Не хватит же полосы!» Но самолёт уже коснулся бетонки, грузно опустился на нос. Взревел реверс. Уже за полосой, прокатившись по кустарнику, лайнер остановился. И стало тихо… Как эвакуировали пассажиров, как вытаскивали раненных Михалыч помнил плохо. Единственное что запомнилось – глаза командира воздушного судна. Немного безумные и счастливые: «Живы! Все живы!»
© Алексей Баяндин
06.11.2025