Имя мальчика было Ростислав, но все в садике звали его Ростик. Он был тихим, задумчивым ребёнком, и в его глазах таилась тень, не по возрасту взрослая и глубокая. Эту тень отбрасывало огромное, недетское горе — его мамы не стало. И с её уходом из жизни будто погасло внутреннее солнышко Ростика.
Рыжего котёнка он заметил ещё утром, во время прогулки. Тот сидел, сжавшись в комок, под раскидистым кустом сирени и с опаской наблюдал за резвящимися детьми. Но подойти поближе Ростик не успел — Мария Романовна позвала всех играть в «Гуси-гуси», и момент был упущен.
Всё время до тихого часа он думал о котёнке. Тот был такого же ярко-рыжего цвета, как и он сам. «Мама говорила, что мои волосы такие, потому что меня поцеловало солнышко, — пронеслось в голове у мальчика. — Значит, я солнышкин сын? А котёнка, наверное, тоже поцеловало? Интересно, а у котят бывают ресницы?»
Эти мысли кружились в его голове, не давая уснуть. Он лежал, уткнувшись носом в прохладную наволочку, и представлял себе того самого рыжего найдёныша.
— Ростислав, ты почему не спишь? — тихий, но твёрдый голос воспитательницы вывел его из грёз. Мария Романовна поправила ему одеяло. — Закрывай глазки, солнышко.
Он послушно зажмурился, притворяясь спящим. Из раздевалки доносились приглушённые голоса.
— Ну, и сколько это будет продолжаться? — это была Мария Романовна. — Один помощник на две группы! При нашем количестве детей — это просто безобразие. А кто пойдёт на такую зарплату?
— Ой, Маш, да радуйся, что Алла Станиславовна ушла, — ответил другой, более молодой голос. — Как она к детям относилась… Лучше уж никакой нянечки, чем такая.
— Лучше, да не лучше. Как с детьми управляться прикажешь? Ладно, не нам этот вопрос решать, — вздохнула Мария Романовна, и разговор стих.
Ростик содрогнулся, услышав имя Аллы Станиславовны. Эту няню боялись все. Она могла кричать, дёргать за руки, а если кто-то отказывался есть невкусную кашу с комками, она с силой засовывала ложку в рот, больно придавливая язык. Ростик помнил, как однажды его просто вырвало от этого. Как же она тогда орала! Он испугался до слёз, а Мария Романовна потом долго его умывала и утешала. Хорошо, что Алла Станиславовна больше не работала в садике.
После сна, на вечерней прогулке, Ростик снова попытался отыскать глазами рыжий комочек. И ему показалось, что он мельком увидел огненный хвостик, скрывшийся в кустах за детской беседкой. Но в этот момент к калитке подошёл папа — Антон. И всё остальное сразу перестало иметь значение.
Папа после маминой смерти словно окаменел. Он почти не разговаривал с сыном, не замечал его. Приведя домой, он просто говорил: «Иди, поиграй в своей комнате». И Ростик шёл, чувствуя себя невидимым.
Однажды, притворившись спящим, он услышал, как бабушка Валентина Георгиевна говорила папе сердитым, шипящим шёпотом за стеной:
— Антон, я в который раз тебе говорю — ты воспитываешь не своего ребёнка! Ты что, слепой? Он на тебя ни капли не похож!
— Мама, он похож на Надю. Вся её улыбка, — устало парировал Антон.
— И на Надю он не сильно похож! Что за проблема — сделать тест? По-моему, это проще, чем возиться с чужим ребёнком!
— Но я «возился» с ним почти пять лет! Пять лет, мама! Он мой сын!
— Твоим сыном он был, пока у тебя была твоя псевдосемья и жена, которая повесила тебе на шею непонятно чьего ребёнка! А сейчас её нет! Тебе надо устраивать свою жизнь, заводить своих, нормальных детей! И если ты, мой дорогой сын, рассчитываешь, что с этим мальчиком буду возиться я, то ты сильно ошибаешься! Мне это не нужно!
Ростик не всё понял из этого разговора, но общий смысл был ясен: он был лишним. Ненужным. Проблемой. Он свернулся калачиком под одеялом и тихо плакал, пока слёзы не унесли его в тревожный сон.
На следующее утро в группе появилась новая няня. Её звали Анастасия Кирилловна. И Ростик почувствовал разницу сразу, с первого взгляда. Она не суетилась и не кричала. Она двигалась плавно и тихо, а её голос был мягким и мелодичным. Она подходила к детям и что-то шептала им на ушко, и они, кивая, начинали есть.
Ростик, заворожённый, отложил ложку и просто смотрел на неё. Анастасия Кирилловна заметила его взгляд и подошла.
— Привет, богатырь. Как тебя зовут?
—Ростик, — прошептал он.
—А я Анастасия Кирилловна. Очень приятно. Почему не ешь? Каша невкусная?
—Я… я не люблю кашу с комками, — признался мальчик, ожидая привычной грубости.
Но няня улыбнулась. Её глаза лучились добротой.
—Знаешь, Ростик, я тебя прекрасно понимаю. Я и сама терпеть не могу эти комки. Давай договоримся: если попадётся комок, просто отложи его на край тарелки. А в конце завтрака посмотрим, у кого из нас получилась самая большая коллекция несъедобных сокровищ?
Это было так неожиданно и весело, что Ростик тут же принялся за еду, с азартом выискивая комки. К своему удивлению, он обнаружил всего два или три маленьких. А каша между тем оказалась съедена до дна.
— Вот видишь, какой ты молодец! — искренне похвалила его Анастасия Кирилловна.
От этих слов у Ростика внутри стало тепло и светло. Его давно никто не хвалил. Он смущённо улыбнулся, и ему показалось, что няня заметила это и её глаза засияли ещё ярче.
С тех пор жизнь в садике изменилась. Анастасия Кирилловна стала для детей настоящим ангелом-хранителем. Она завязывала шнурки, вытирала слёзы, читала сказки с таким выражением, что даже самые непоседливые замирали, слушая её. И все её полюбили. Но особенно — тихий рыжеволосый Ростик.
Однажды Мария Романовна попросила няню побыть с детьми во время тихого часа, а сама ушла по делам к заведующей. Дети спали, и только Ростик, как всегда, лежал с открытыми глазами, глядя в потолок.
Анастасия Кирилловна подошла к его кроватке и мягко погладила его по взъерошенным рыжим волосам.
— Ростислав, тебе не спится? О чём ты думаешь?
Мальчик повернулся к ней.Его глаза были серьёзными и печальными.
—Анастасия Кирилловна… а вы знаете, что моя мама сейчас на небе?
У женщины внутри всё сжалось. Вот оно что. Теперь многое встало на свои места. Его тихость, его грустные глаза, его жажда ласки.
— Нет, малыш, я не знала. Мне очень жаль.
—А ещё… меня солнышко поцеловало. Поэтому я рыжий. Мама так говорила.
—И правильно говорила, — улыбнулась она. — Ты у нас самое настоящее солнышко.
Он помолчал, обдумывая что-то, а потом спросил, понизив голос до конспиративного шёпота:
—А у котят… бывают ресницы?
И тут, в тишине спящей группы, под мягкий свет, пробивавшийся сквозь жалюзи, Ростик выложил ей всю свою душу. Он рассказал про рыжего котёнка, который живёт в кустах, про то, что он, наверное, тоже «солнышкин», и поэтому они с ним — братья. Он рассказал, что очень хочет брата, потому что его теперь никто не целует, а без маминых поцелуев бывает очень одиноко.
— Анастасия Кирилловна, а котята… они умеют целовать детей? — спросил он, и в его голосе была такая надежда, что у женщины в горле встал ком.
Она с трудом сдержала слёзы, снова погладив его волосы.
—Да, Ростик, умеют. Только их поцелуи немного колючие, потому что язычок у них шершавый. А ты теперь попробуй поспать, хорошо?
—Правда, шершавый? — удивился мальчик.
Его веки сами собой начали смыкаться.Убаюканный ласковым голосом и мыслями о кошачьих поцелуях, он наконец уснул.
Позже, когда Мария Романовна вернулась, Анастасия осторожно спросила её о Ростике.
— Да, Настя, история там непростая, — вздохнула воспитательница. — Мама его, Надя, из детдома была. Душка была, золотой человек. Но свекровь, Валентина Георгиевна, её так и не приняла. Всё твердила, что сыну не пара. А потом Надя заболела и… не стало её. Мальчик чистенький, ухоженный, но будто свет в нём погас. Раньше улыбался постоянно, весь в маму был. А сейчас… Сердце разрывается смотреть.
А потом Ростик перестал ходить в садик. Сначала все думали — заболел. В городе как раз гулял неприятный вирус. Но день шёл за днём, неделя за неделей, а рыжего мальчика всё не было.
Через две недели Мария Романовна с печальным лицом сообщила Анастасии новость, от которой у той похолодело внутри.
— Ростислав к нам больше не придёт. Его отец… оформил документы для передачи в детский дом. Был здесь у заведующей.
— В детский дом? — Анастасия не поверила своим ушам. — Как?! У него есть отец! Бабушка!
—Оказалось, что отец-то не родной. Они с бабушкой тот самый тест сделали. И всё. Пять лет растили ребёнка и… вот так. Что поделаешь, люди бывают очень жестоки, — Мария Романовна беспомощно развела руками.
В тот день Анастасия шла домой, не видя и не слыша ничего вокруг. Перед её глазами стояло лицо Ростика, его доверчивый взгляд, и в ушах звучал его тихий голос: «А у котят бывают ресницы?»
И вот, уже подходя к своему дому, она заметила движение у подъезда. Из-под куста смородины прямо ей под ноги выскочил маленький огненный комочек. Испуганный, грязный, но отчаянно смелый. Рыжий котёнок.
Сердце Анастасии ёкнуло. Не думая, она наклонилась и подхватила его на руки. Котёнок жалобно запищал, но не пытался вырваться. Он просто прижался к её ладони холодным носом.
«Ростик… — прошептала она про себя. — Бедный, бедный мой мальчик».
Так, с рыжим найдёнышем на руках, она и вошла в квартиру.
Когда вечером с работы вернулся её муж Максим, котёнок, уже вымытый, накормленный и оттого похожий на пушистый апельсин, бесстрашно подошёл к нему и терся о его ноги.
— Ого! У нас пополнение, я смотрю! — улыбнулся Максим. — Насть, а он мебель драть не будет? Ты же знаешь, какие у нас ковры…
Но, взглянув на лицо жены, он тут же сменил шутливый тон на серьёзный. Она была бледной, с красными от слёз глазами.
— Настюша, что случилось? — он обнял её. — С тобой всё в порядке? На работе проблемы?
Они просидели за разговором почти до утра. Анастасия рассказала ему всё. О Ростике, о его погибшей маме, о чёрством отце и злой бабушке, о детском доме. Рассказала про рыжего котёнка, который появился в её жизни в тот же день, будто сама судьба подавала им знак.
— Насть, ты только подумала? — Максим смотрел на неё серьёзно. — Это же не котёнка с улицы подобрать. Это ребёнок. Чужой ребёнок. Это огромная ответственность. Ты уверена?
Уверена ли она? Она пошла работать в садик именно потому, что после долгих лет безуспешных попыток родить своего, врачи поставили неутешительный диагноз. «Своих детей не будет, — сказали они. — Очень маловероятно». И она решила — так хоть чужим, но детям, она будет отдавать свою нерастраченную любовь. Максим всегда её поддерживал, говорил, что главное — они вдвоём, а всё остальное приложится. Он хорошо зарабатывал, их квартира была просторной. Но ребёнок… Чужой ребёнок…
Она посмотрела в глаза мужу, полные понимания и тревоги за неё.
— Макс, я не уверена. Я просто знаю, что он не должен быть в детском доме. Так же, как этот котёнок не должен был ночевать на улице. Я не могу это просто принять и забыть. Я не могу.
Максим долго смотрел на неё, а потом тяжело вздохнул и кивнул.
—Ладно. Если это твоё решение… значит, оно и моё. Давай попробуем.
Начались долгие, изматывающие месяцы оформления документов. Школа приёмных родителей, бесконечные справки, собеседования с психологами и органами опеки. Иногда Анастасии казалось, что они никогда не пройдут этот путь. Но их поддерживало невероятное везение. Заведующая садиком, узнав об их решении, воспользовалась своими связями и помогла ускорить некоторые процессы. Родители Максима, позвонив из далёкого сибирского города, на удивление, поддержали их: «Только, чур, как всё оформите — сразу внука к нам в гости! Нагуляться в тайге свозим!»
Первое свидание с Ростиком в детском доме стало для Анастасии одновременно и раем, и адом. Он был чистым, опрятным, но в его глазах не осталось и следа той надежды, что была там раньше. Он сдержанно улыбнулся, услышав, что они с Максимом хотят забрать его к себе. Он не плакал, не кидался им на шею. Он просто слушал, будто боясь поверить.
— А тот котёнок… рыжий… он у вас дома? — тихо спросил он.
—Да, Ростик. Он ждёт тебя, — ответила Анастасия, и впервые за всё время видела, как в его глазах вспыхнула искорка настоящей, живой радости.
И вот настал тот день, когда все формальности были улажены. Анастасия и Максим приехали за Ростиславом, чтобы забрать его домой. Навсегда.
Когда они вошли в группу, чтобы попрощаться с Марией Романовной и ребятами, в помещении на секунду воцарилась тишина, а потом раздался радостный гомон.
— Ребята, смотрите! Ростик к нам вернулся в гости! — воскликнула воспитательница, и её глаза блестели.
Ростик, держась за руку своей новой мамы, смущённо улыбался. Потом его лицо озарила внезапная мысль, и он громко, на весь зал, сообщил Марии Романовне самое важное своё открытие:
— Мария Романовна! А вы знаете, оказывается, ресниц у котят совсем нет! Зато язык… правда, шершавый!
Все засмеялись. А Анастасия, глядя на его сияющее лицо, поняла, что они сделали самый главный правильный выбор в своей жизни.
Прошло два года. Ростислав, теперь уже просто Ростик для семьи и друзей, собирается в первый класс. Его рыжие волосы по-прежнему яркие, как солнечный зайчик, а в глазах больше нет и тени былой грусти. Рыжий кот, когда-то подобранный на улице, важно развалился на его столе, наблюдая за сбором ранца.
Провожать Ростика в школу придут все: мама Анастасия, папа Максим, две бабушки — одна с пирожками, вторая — с новым красивым пеналом, дедушка, обещающий после уроков сводить его на каток, и маленькая, годовалая сестрёнка Лидочка, которую Ростик обожает и которую он, как старший брат, всегда будет защищать.
Он нашёл свою семью. Ту, которую ему подарила судьба. Ту, где его любят не за родство крови, а просто за то, что он есть. И где рыжий кот — это не просто питомец, а самый первый, самый верный и самый шершавый друг, который когда-то стал для него рыжим знаком надежды.
А как вы думаете, способна ли любовь, не основанная на кровных узах, стать по-настоящему родной и спасительной?