Собака в доме живёт в пространстве едва ли известном её хозяевам. Многое, лишённое для человека всякого смысла и всякой полезности, буквально для человека не существующее, растворённое и поглощенное хаосом, выделяется животным, как несомненная значимость, ценность, смысл.
Смысл этот всяческим, самым разнообразным образом захватывает сознание пса - теплом, обволакивающими запахами, дыханием и шагами хозяев, угрожающими шорохами в темноте за домом..
Всё наделяется значениями, знаниями. Вне смыслов, вне феномена проявления какой-то идеи в материи нет мира.
Сознание собаки, а таковое, хотя иное, но сознание собирает иную конфигурацию мира, в которой есть свои важности, они собирают окружающую среду - значимое, по-сути свой мир, реальность, плотность бытия…
Некая универсальная зримость, предметность, граничность, то, где идея достигает предела восприятия, где она может быть собрана существами в некие свои порядки.
Это и есть мета-физика — мир гарантированных наличий зримых идей. И каждое существо — носитель некоторого сознания собирает свои порядки мира, выделяя их из хаоса неразличимости.
Отсюда возникает тот неизбежный и горький вывод, что тут бытие неизбежно устремляется в поисках смыслов к предметам, границам, к всё порождающей глине бытия, универсальному материалу выдавливающему из своей плоти бесчисленные терракотовые армии людей, населяющих города, которые в свою очередь выплывают из этого первоначала творения, как и всё их бесчисленное содержимое…
Фундаменты, утонувшие в неизвестном акте порождения, незримые, не очевидные, творящие в следующем акте рождения смыслов витрины магазинов, помпезные парадные, уютные комнаты, просторные мансарды. Всё, возрастающее, упорядоченное, выхваченное из хаоса глины, лишённой холода и тепла, одновременно подвижной и статичной, само- себе пространством и его исчезновением.
Бытие возникает и исчезает в бесчисленных опытах проявления и сокрытия, эрос возникающего и исчезающего понимания, вечная тайна и двусмысленность. Пресловутая «юбка с разрезом и без». Эрос, впрочем, всегда обездоленный, нес-частный в своей неполноте.
Отделение, переживаемое существом искание идентичности, я- ковости, особости, создаёт в опыте сотворения и разделения мира чувство предметности -осознаваемой, называемой, а потому столь желаемой, воспринимаемой как жизнь.
Жизнь как радость проявления, обретения себя в предмете, вещи, в насыщении и владении. Жизнь, как наполненный желудок — нечто внешнее, иное по отношению ко мне, поглощено окончательно. Стало мною, утратило всякую обособленность, самостоятельность, цельность.
Аппетит к миру, аппетит к жизни, аппетит к другому существу, в любимому — нелюбимому, к домочадцам, к собакам, друзьям, просто ко всему, с чем возникает кратчайший опыт тождества.
И если такое сознание и обнаруживает себя в другом, то сразу же предвкушает полное переваривание, присвоение, поглощение, власть, власть к власти.
Способность алкать и присваивать, сверхчеловек начинает со счёта — инструмента установления власти над миром разделённых объектом — смыслов. Всё может быть взвешено и измерено, названо, определено и поглощено. Переварено.
Способность разделить, посчитать и поглотить смысло-вещи — формула успешности бытующего существа. Его интерес и потребность — гарантии наличия — полнота, многообразие, удобство поглощения, то , что почитается комфортом, сытостью, благополучием, пригодностью выделяемого мира для существования.
Внимание, выделяя значимые объекты желаний, строит мир своеобразного познания, где каждая идея может быть различена и познана, как ингредиент в изысканного блюда… Не случайно гурджиевские пиры сопровождалить требованием мастера к определению всех составляющих сложно организованных угощений.
Движение в глуби разбегающихся миров — объектов предполагает непрерывно разрастающуюся пустоту между… Энтропия мира разделения и счёта в конечном итоге съедает всю человеческую энергию — способность удержания порядков, связанностей, цепочек смыслов.
Бесконечный обед завершается остыванием и запустением мира, разлетаясь в дробности объекты-смыслы утрачивают связи меж собой. Потому, как их изначальная схожесть определялась только благодаря их наличию в общем для всего Истоке. В целой истине, в целобытии до начала времени — разделения.
До начала создания отдельных миров.
От изначального целого к безначальной пустоте. Полная покинутость в конечном итоге приводит к завершению процессов порождения смыслов, поскольку уже в разлетевшимся мире более нет ни границ, ни вкусов, ничего.
Без-различие — имя состоянию на пороге исчезновения смыслов.
( читая Хайдегера, Ямпольского, Гурджиева, Икскюля и т.д...)
