Началась эта история вот с чего. Вернее, не началась, а практически закончилась.
Значит, чудесным конца февральским понедельником прибываю я на тренировку в родной спортклуб им.Латышева, и мой друган и постоянный спарринг-партнер Лёха прямо с порога мне и говорит, еще даже на улице:
– Слуш, ты как вчера домой добрался? Нормально, без приключений?
– Лёш, да вроде нормально. Так, было пару моментов, когда насторожился, но не более того. А что?
– Это хорошо. А вот Тоху вечером в результате обули, вернее, ровно наоборот, короче, отобрали пластинки, и сапоги его модные с него сняли, в одних носках домой притопал, это хорошо еще, что почти у подъезда, недалеко идти было…
Да, тут я согласен. Какой бы ни был февраль, и как бы ни пахло уже мартовской капелью и весенним солнышком – но это зима, и в одних носках особо не погуляешь…
Но на самом деле это история не про Лёху и невезучего Тоху, а про папеньку моего, Михаила Лебедева-старшего, и про его истинную мудрость. По мере продвижения сюжета вы поймете, почему это так.
Стартовал этот сюжет на зимних каникулах, когда я заехал к бабуле своей на Водный стадион, пил с ней чай на кухне, и дожидался пока с работы сюда же приедет папенька, и мы уже вместе поедем домой к себе на Моссельмаш.
И папенька действительно приехал, но только сперва позвонил из телефона-автомата, и внезапно сообщил следующее:
– Сынок, а давай-ка ты оденешься, и зайдешь в «Речник». Я присмотрел тебе чудесные зимние ботинки! Но надо померять, конечно, так что собирайся…
«Речник» был фирменный универмаг на Ленинградском шоссе, замечательный на самом деле магазин: наполовину универмаг обычный, зато на вторую половину – такой специализированный магазин всяких флотских вещей, всякие тельняшки, бескозырки, штаны-клёши и морские бушлаты, и всё такое прочее в якорях, это моряки-речники-полярники могли занедорого приобрести как раз в «Речнике», собственно, оттого и название.
При словах «чудесные ботинки» я, врать не буду, насторожился. В пополнении моего гардероба папенька, конечно, принимал определенное участие, но, прямо скажем, не очень активное. На то, конечно, были вполне объективные причины. Но, понятное дело, отказать папеньке в его просьбе я не посмел, допил чай, надел куртку и потопал к «Речнику». С не самыми радужными предчувствиями, и они не обманули…
Лирическое отступление начнем с того, что в Советском Союзе имелись, надо признать, определенные сложности с разного рода одеждой и обувью. И не только с джинсами и кроссовками, а и вообще: многое приходилось «доставать», стоять в очередях, в муках потом менять на другой размер, и так далее. Занималась этим, конечно, мама Таня у нас, нам с папенькой оставалось только уповать на ее мастерство и чисто женское терпение и интуицию.
Особенно ботинки мои доставляли маме Тане немало хлопот. У меня классический советский 45-й размер, классический в том смысле, что армейские кирзачи на мне по портяночке сидели как влитые, нога не больше и не меньше, а прям точь-в-точь по сапогам была.
Тут безусловно есть чем гордиться, но это уже когда выросла нога. А вот пока росла – вот это были хлопоты, я же все размеры прошел последовательно, и каждый раз требовались новые тапки!
Доходило до смешного: как-то в мае куплены мне были кеды легендарной марки «Два мяча», причем сразу две пары, большая, огромная удача. Причем в мае они еще великоваты мне были. Обе пары я, конечно, за лето на футбольных полях изорвал в клочья, но прикол в том, что вторая уцелевшая пара в августе мне уже ощутимо маловата стала, во как. За три месяца выросла ножка у мальчика, на почти целый размерчик. Как же напастись обувки на такого слоненка, это же ведь еще и сменка в школу, и самбовки на самбо… в общем, дело житейское.
А один год вообще произошло так. Мама Таня где-то вытащила старые бабушкины сапоги, не войлочные «Прощай-молодость», но типа того. На шерстяной носок они оказались мне очень даже хороши, и в тот сезон, когда мы в хоккей играли во дворе на асфальте, ну то есть не на катке и на коньках, а «лайтово», на чистых ногах, но тоже азартно – я вполне отлично на бабулиных сапожках выступал. Подошва ребристая, сцепление по снегу норм, тёплые – что для результативного хоккея и нужно.
Даже больше вам расскажу. Я один раз на шахматы вообще в мамы Тани сапогах поехал. Как-то по осени очень рано выпал снег, и заметно похолодало: с прошлого года зимние сапоги уже были мне(как водится) малы, новых еще не успели справить – ну что ж: как Филиппок надел мамкины сапоги, под штанами же не видно, что они с высокими голенищами, а снизу типа унисекс, так что нормально. Как потом говорил наш прославленный путешественник Фёдор Конюхов – «Ну не дома же сидеть!» Вот и я о том же.
Но, конечно, после папенькиного звонка я насторожился. Что он там присмотрел в «Речнике» – можно было предположить… и предчувствия не обманули юного босоногого спортсмена.
«Говнодавы», «Ортопедические» – и это еще были самые мягкие эпитеты от мамы Тани! Зуб даю: значит, это я был шестиклассник, потом я вырос, закончил школу, поступил на Физтех, и даже его закончил – а мама Таня всё вспоминала эту историю, эти чудесные ботинки, и попросту валилась от смеха с ног!
В общем, захожу я в «Речник», и в обувном отделе вижу папеньку, Михаила Лебедева-старшего, который прямо светится от счастья. Держит коробку, чтоб не увели, и даже ложку для примерки стальную тоже держит в руках:
– Миша, отличные ботинки! Скорей давай меряй!
Ну да. Ну вот такие морские ботинки, для нижних морских чинов. Без изысков, но зато крепкие, надежные. Знаменитые «турботинки» советских же времен – на самом деле верх дизайна и изящества. «Говнодавы», «ортопедические»… а гриндерсы и стиль «милитари» тогда еще не вошли в моду.
– Ну, сынок – тебе же нравятся? Нравятся же? И размер прям твой, на шерстяной носочек! Ну? Берем?
– Нравятся… – кое-как просипел я. Ну а что мне было сказать? Отец же старался, ехал, искал, выбирал… И потом – ну не в носках же ходить, если прежние ботинки и в самом деле готовы развалиться в любой момент.
В общем, справили ботинки, приехали домой, похвалились маме Тане. Та долго и плакала, и смеялась, и испытывала другие яркие эмоции. Особенно когда выяснила, что мы еще и чек по дороге то ли потеряли, то ли вообще забыли в магазине – короче, сдать ботинки назад возможности не оставалось. Теперь надо было как-то жить с этим. И в этом ходить.
Не, сверху еще ничего более-менее смотрелось. Особенно если не всматриваться. Но если вблизи…
Там как раз в середине января пришло время получать справку для занятий самбо, и надо было ехать в спортивный диспансер, я же разрядник уже был, и там кардиограмма в том числе. Приезжаю, раздевайся до пояса… А пока на тебе много одежды, то ботинки твои как-то не сразу бросаются в глаза. Но вот когда ты остаешься в одних штанах и ботинках – то тетя-доктор тоже чуть не расплакалась, по-моему. «Мальчик, ты сирота? – читалось в ее прекрасных глазах, – Иначе чем объяснить наличие на тебе столь замечательных ботинок? А кушал ты когда последний раз?»
А потом надо было сделать быстро двадцать приседаний, и заново измерить пульс. И вот когда ты садишься, то как бы оказываешься со своими ботинками с глазу на глаз, даже если пытаешься отвести взгляд. И я хочешь не хочешь, а двадцать раз внимательно их рассмотрел, и тоже чуть не расплакался…
Вот такие однажды мы с папенькой купили мне прекрасные зимние ботинки…
Но нет худа без добра, и про это – уже во второй части истории.