Помню, в детстве бабушка, укутывая селедку под шубой в одеяло из свеклы, приговаривала: «Главное — чтобы пушистой была, тогда и год сложится мягко, по-семейному». Её руки пахли хреном и вечностью.
А я сейчас смотрю на заиндевевшее окно, за которым кружит снег, будто старые страницы календаря, и на карту, раскинувшуюся на столе. И думаю: а каким делают этот миг, эту трепетную границу между «было» и «будет», где-то там, за стеклом и за тысячу верст? В Тель-Авиве или Токио? Какие запахи и вкусы доверяют они ночи, несущей в подоле чудо?
Что ж, если душа просит пира, а тело — курса на оздоровление, давайте заключим перемирие. Встретим Новый год с геополитическим размахом, но без суеты. Просто заглянем на огонек к разным народам, чтобы обогатить наш, такой родной, гастрономический арсенал.
Начнем наше странствие с истока надежды — с Израиля.
Пока мы ломаем копья над пропорциями майонеза в оливье, израильтяне решают вопрос будущего изящно и неспешно. Яблоки с медом. Ломтик сочного фрукта — в золотистую, солнечную гущу. И в этом жесте — не суета, а тихая молитва. Говорят, мудрецы толковали это так: чтобы сделать жизнь слаще, не всегда нужно менять мир — иногда достаточно окунуть в мед один-единственный ломтик настоящего, вот этого яблока.
Вкус меда — это вкус надежды, а хруст — напоминание о хрупкости бытия, которое, тем не менее, можно окунуть в сладость. Сопровождается это пожеланием: «Шана това у-метука!» (Хорошего и сладкого года!). Попробуйте начать вечер с этого ритуала — и, глядишь, год сложится куда осмысленнее.
Япония ее вкус — терпкий и глубокий, как гречневая лапша.
Здесь в канун Нового года подают Тосикоси соба. Длинную лапшу — в прозрачном, как время, бульоне. Японец, вдумчиво втягивающий ее, — не просто голодный человек. Это философ, вкушающий символ долголетия и прощающийся с годом уходящим. Длинная лапша — долгая жизнь. Ее мягкость — намёк на то, чтобы все в наступающем году было податливым и гибким. Попробуйте съесть тарелку, думая не о калориях, а о вечном.
О том, как время, такое же скользкое и упругое, утекает в небытие, оставляя на дне легкую грусть и чистый аромат гречихи.
Пока мы на Дальнем Востоке, нельзя пройти мимо
Китайских Цзяоцзы.
Это, дорогой мой читатель, не просто пельмени. Это самая что ни на есть гастрономическая лотерея, где ставка — удача целого года. В один из них заботливо прячут монетку. Тот, кому она достанется, будет купаться в деньгах все двенадцать месяцев. Представьте азарт в глазах родни, деликатно прощупывающей вилкой каждый пельмешек в поисках заветного хруста. Это не только проверка на везение, но и истовая, детская вера в то, что судьбу можно буквально выцарапать из теста. Рискованно, но окупаемо!
А теперь, закутавшись потеплее, перенесемся в суровую Норвегию.
Где викинги, дабы почувствовать не только пульс жизни, но и его нордический характер, вкушают на Новый год Лютефиск. Треска, вымоченная в щелочи. Да, вы не ослышались. После этого она обретает студенистую, почти мистическую консистенцию и аромат, способный, кажется, пробудить дремлющих духов фьордов.
Подается с беконом, горошком и аквивитом — огненной водой скандинавов, призванной усмирить изумление перед творением кулинарной алхимии. Решиться на лютефиск — уже подвиг. Съесть его — доказательство невероятной силы духа и почти языческого смирения.
После северной аскесты душа просит тепла и уюта. И он есть — в
Нидерландах, где всё беззаботно, словно с картин Брейгеля!
Там жарят Олиболлен — сдобные пончики с изюмом. Горячие, в щедрой, тающей снежной шубе сахарной пудры, отчего к полуночи гости, будто заснеженные эльфы, являются миру в сладком, истомном великолепии. Весело, сладко и практично — приготовил заранее, разогрел — и вот ты уже счастливый обыватель, наблюдающий за фейерверком. Идеальный способ встретить Новый год без лишнего героизма, но с ощущением домашнего рая.
Вернемся поближе.
Польша. Там на столе царствует Селедка под «шубочкой».
Наша сестра, но с европейским акцентом. Это не просто селедка, укрытая свеклой, а целый архитектурный проект из яблок, огурцов, лука и прочих радостей. Выходит ярко, пикантно и наглядно демонстрирует, что жизнь — это не только сладкий мед, но и бодрящая соленость, без которой любая радость кажется пресной. Баланс, как его видят поляки — строгий, но справедливый.
А теперь:
США, где всё должно быть БОЛЬШИМ, кремовым и с недвусмысленным потенциалом.
Знакомьтесь — Эггног. Напиток на основе яиц, молока и сливок. Если в него не плеснуть рома или бренди, американец посчитает это личным оскорблением вселенского масштаба. Напиток на любителя — приторный и сытный настолько, что после двух бокалов можно смело вычеркивать из планов на утро первого января все, кроме блаженного лежания на диване. Но зато какое чувство погружения в культуру изобилия!
Италия, страна страсти, солнца и мудрой земной практичности!
На Новый год там подают Котекино с чечевицей. Котекино — это упитанные, счастливые сардельки, лопающиеся от нетерпения. А чечевица?
А чечевица — это же круглые бобовые, очень похожие на монетки! Съел тарелку — и вот ты уже не просто сыт, ты финансово обеспечен, ты заключил со вселенной выгодную сделку. Гениально, вкусно и очень по-итальянски — вера в удачу, поданная на тарелке.
Идеи для вашего праздничного безумия
Ну что, голова идет кругом? Давайте превратим этот гастрономический кругосвет в волшебство для вашего стола.
Устройте «Ночной дозор» вкусов. Выберите 3-4 страны. Расставьте блюда с флажками-указателями. Пусть гости, словно путешественники во времени, движутся от японской лапши долголетия к итальянскому залогу процветания. Спор о том, чья традиция ближе к истине, затмит даже обсуждение новогоднего обращения.
Играйте в символы. Новый год — время магии! Начните, как в Израиле, с яблок в меде — это сладкий старт, медитация о будущем. Под бой курантов, по-японски, вдумчиво вкусите лапши. И, конечно, без итальянской чечевицы — этого съедобного оберега для кошелька — никак не обойтись!
Помните о практической магии. Мы все мечтаем встретить праздник в гостиной, а не в задымленной кухне. Голландские пончики и американский эггног делаются загодя. А горячее итальянское котекино можно доготовить в духовке за 15 минут до полуночи, пока вы принимаете последние тосты.
Надеюсь, это путешествие вдохновит вас на кулинарные подвиги. И вот что удивительно: норвежец с его треской, итальянец с сардельками, израильтянин с яблоком в меде — все мы в эту ночь просим у судьбы одного и того же. Просто упаковываем свою надежду в разную тесто-рыбно-фруктовую оболочку. И, глядя на свое окно, я вдруг понимаю, что бабушка, заворачивая селедку, заворачивала в ту же надежду на мягкий, сладкий год. Просто ее мед был из липы, а ее яблоко — из русского сада.
Готовьте с душой, смейтесь над неудачами (подгоревший пирог — это просто новый кулинарный перформанс!) и помните: какой бы экзотикой вы ни удивили гостей, главным блюдом на любом новогоднем столе были и остаются дружба, любовь и эта тихая, упрямая надежда, что сладкого в будущем году все-таки будет больше.
С наступающим! Пусть ваш Новый год будет вкусным, глубоким и полным приятных сюрпризов.
А теперь, дорогие читатели, внимание! 🎉
Если вы хотите и дальше путешествовать по миру, не вставая с дивана, и находить такие же вкусные и душевные тексты — вам сюда:
Подписывайтесь на канал «Свиток семидней»! Там вас ждут открытия, истории и немного хулиганского юмора. Не стесняйтесь делиться понравившимся с друзьями, обсуждать в комментариях (спорить тоже можно!) и щедро ставить лайки — каждый ваш палец, потянувшийся к лайку, вселяет в автора уверенность, что он не зря ел норвежскую треску ради этого текста! 😉