Лондон, 1892 год. Туманный ноябрьский вечер. Газовые фонари едва пробивались сквозь густой туман, превращая улицы в призрачные коридоры. В кабинете частного детектива Эдварда Хартли раздался резкий звонок.
— Мистер Хартли? — прозвучал в трубке дрожащий женский голос. — Меня зовут Элизабет Грей. Мне нужна ваша помощь.
Эдвард поправил пенсне и взял карандаш.
— Что случилось, мисс Грей?
— Мой брат… Он исчез. Три дня назад он поехал на вокзал в экипаже, но так и не добрался. Я нашла извозчика, который его вёз, но тот говорит… говорит, что высадил его в совершенно другом месте.
— В каком именно?
— На старом кладбище Святого Варфоломея. Но это невозможно! Брат никогда бы не поехал туда ночью.
Эдвард нахмурился. Кладбище Святого Варфоломея давно считалось местом мрачным — ещё с тех времён, когда там хоронили жертв чумы.
— Я выезжаю. Где вас найти?
— Я жду вас у себя. Адрес: Харрингтон‑стрит, дом 17. И… пожалуйста, приезжайте скорее. У меня странное чувство, что время на исходе.
Дом Элизабет Грей оказался небольшим, но ухоженным особняком. Женщина встретила Эдварда у дверей — бледная, с покрасневшими от слёз глазами.
— Вот показания извозчика, — она протянула лист бумаги. — Он клянется, что довёз брата до кладбища.
Эдвард пробежал глазами строки:
"Я довёз пассажира до ворот кладбища. Он вышел, сказал: „Дальше я пойду один“. Я ждал минут десять, потом уехал. Больше ничего не видел".
— Вы проверяли кладбище?
— Да. Полицейские обыскали всё, но не нашли ни следов, ни тела.
— А извозчик? Где он сейчас?
— Он живёт на окраине города. Я дала адрес.
Эдвард поднялся.
— Поеду к нему. Возможно, он что‑то скрывает.
Лошадиная упряжь скрипела в тишине узкого переулка. Эдвард постучал в дверь ветхого дома. На пороге появился мужчина с грубыми чертами лица и пронзительным взглядом.
— Вы из полиции? — хрипло спросил он.
— Нет, частный детектив. Я расследую исчезновение мистера Грейвса. Вы его везли?
Извозчик потёр подбородок.
— Вёз. И что с того?
— Вы уверены, что высадили его у кладбища?
— Конечно. Я всегда довожу пассажиров до места.
— Но почему именно там? Это не похоже на обычный маршрут.
Извозчик вдруг побледнел.
— Он сам так сказал. "Вези к кладбище" , — вот и всё.
— А как он выглядел? Был ли он… обычным?
Мужчина замер, словно пытаясь что‑то вспомнить.
— Странный он был. Глаза… будто не свои. И говорил тихо, будто сквозь сон.
Эдвард насторожился.
— Вы не заметили ничего ещё? Может, кто‑то следил за вами?
Извозчик перекрестился.
— Не знаю, мистер. Но когда я уезжал, мне показалось… будто за воротами кто‑то стоял. Высокий, в длинном плаще. Но я не уверен.
********'************************
Кладбище Святого Варфоломея встретило Эдварда могильной тишиной. Туман стелился между надгробий, превращая их в призрачные фигуры. Он достал фонарь и двинулся вглубь.
Вдруг он услышал шорох. Остановился.
— Кто здесь?
Тишина.
Он сделал ещё несколько шагов и замер. Перед ним стояла фигура в чёрном плаще.
— Вы… вы извозчик? — спросил Эдвард, хотя знал, что это не так.
Фигура медленно повернулась. Лицо было скрыто под капюшоном, но глаза… они светились в темноте.
— Ты ищешь его, — прошептал незнакомец. — Но он уже не вернётся.
— Кто вы? Что вы сделали с Грейвсом?
Фигура улыбнулась — улыбка была неестественно широкой.
— Он пошёл за мной. По своей воле. Теперь он один из нас.
Эдвард схватился за револьвер, но незнакомец исчез в тумане так же внезапно, как появился.
На следующее утро Эдвард вернулся к Элизабет.
— Я нашёл кое‑что, — сказал он, выкладывая на стол старый дневник.
— Ваш брат изучал оккультные ритуалы. Он искал способ… поговорить с мёртвыми.
Элизабет побледнела.
— Это невозможно. Он был учёным, а не мистиком.
— Но вот записи. Он упоминает кладбище, извозчика и… некое существо, которое называет "Проводником" .
Она закрыла лицо руками.
— Боже… он действительно поехал туда добровольно?
— Да. Но "Проводник" не отпустил его обратно.
В этот момент в дверь постучали. На пороге стоял извозчик.
— Мистер Хартли, — прохрипел он.
— Я видел его снова. Вчера ночью. Он стоял у моих ворот. И звал меня.
Эдвард почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— Кого?
— Мистера Грейвса. Он теперь… как тот человек в плаще.
Три дня спустя Эдвард стоял у ворот кладбища. В руках он держал дневник Грейвса. На последней странице было написано:
"Проводник ведёт тех, кто готов. Но обратной дороги нет".
Вдруг за спиной раздался шорох. Он обернулся.
Перед ним стояли двое: высокий человек в плаще и… Роберт Грейвс. Только глаза его теперь тоже светились в темноте.
— Ты слишком близко подошёл к правде, — прошептал Проводник. — Теперь ты должен присоединиться к нам.
Эдвард попытался бежать, но туман окутал его, словно живое существо.
Последний звук, который он услышал, был тихий смех извозчика где‑то вдали.
А на следующее утро Элизабет Грей получила письмо. Внутри был только один лист с неровными строками:
"Я нашёл его. Но теперь я тоже часть пути. Не ищите нас.
Эдвард Хартли".
********************************
Спустя несколько месяцев после исчезновения Эдварда Хартли и Роберта Грейвса в архивах городской полиции обнаружили странную запись — сводку из 1847 года. В ней говорилось о серии загадочных пропаж на том же кладбище Святого Варфоломея.
Согласно документу, тогда исчезло пятеро человек: аптекарь Томас Уилкинс, школьная учительница Мэри Колдуэлл и трое рабочих.
В рапорте следователя Генри Блейка значилось:
"Все пропавшие имели одну общую черту: незадолго до исчезновения они проявляли интерес к оккультным практикам. Свидетели утверждают, что видели возле кладбища фигуру в длинном плаще, которая будто бы „звала“ людей за собой. Извозчик, перевозивший Уилкинса, заявил, что пассажир сам приказал отвезти его к воротам кладбища, при этом говорил словно во сне."
Дело закрыли за отсутствием улик, а спустя год в том же районе появился слух о "Проводник" — существе, которое якобы ведёт за собой тех, кто ищет запретных знаний.
*******************************
В декабре 1892 года Элизабет Грей получила ещё одно письмо. Оно было написано тем же почерком, что и предыдущее, но содержало лишь одну фразу:
"Мы не можем вернуться, потому что больше не принадлежим этому миру. Но мы помним тебя".
Письмо лежало на пороге её дома в туманное утро. На конверте не было ни марки, ни адреса отправителя. Только едва заметный след от конского копыта.