— Мама, ну что ты, перестань! — Лариса обняла хрупкие плечи матери, которая, глядя в окно на серый ленинградский октябрь, утирала слезы уголком платка. — Сегодня же радоваться надо, а ты плачешь!
— От радости и плачу, доченька, от радости, — всхлипнула Алевтина, поворачиваясь к дочерям-двойняшкам. — Обеих замуж отдаю, сразу двоих. Как же я теперь без вас?
Она смотрела на своих девочек, Ларису и Киру, таких одинаковых внешне и таких разных по характеру, и сердце сжималось от нежности и грусти.
Шесть лет прошло с тех пор, как не стало её Степана. Всего сорок пять ему было, крепкий, статный, никогда не жаловался.
А потом — резкая боль в груди, карета «скорой» и тихие слова врача в больничном коридоре. Последнее, что он успел сказать ей, хватая за руку слабеющими пальцами, было: «Береги девчонок, Аля…».
И она берегла. Как могла. Всю жизнь она проработала ткачихой на мануфактуре, руки ее привыкли к гулу станков и жесткой нити.
Она помнила и грохот революции, и страшный голод, когда кусок хлеба делили на троих и растягивали на целый день. Но она выстояла, вытянула, вырастила. Самым главным для нее было дать дочерям образование, чтобы их жизнь была легче, чище, светлее.
И она добилась своего. Обе, и бойкая, решительная Кира, и мягкая, задумчивая Лариса, окончили педагогический институт и стали учительницами. В то время это была почётная, уважаемая профессия.
***
— Алевтина Матвеевна, я прошу руки вашей дочери, — произнес молодой лейтенант флота, высокий и черноволосый, глядя на неё честными, прямыми глазами.
Григорий, жених Киры, сразу понравился Алевтине. Надежный, серьёзный, смотрел на её девочку с таким обожанием, что материнское сердце таяло.
Но служба его была беспокойной. Сегодня он в Ленинграде, а завтра — на другом конце огромной страны.
— Гриша, служба твоя — это ведь переезды постоянные? — спросила она, стараясь скрыть тревогу.
— Так точно, Алевтина Матвеевна. Но я Киру в обиду не дам, — твердо ответил он. — Где я — там и она будет.
Алевтина посмотрела на дочь и увидела в ее глазах такое счастье, что все возражения застряли в горле. Разве она имеет право мешать?
Через неделю и вторая дочь подлила масла в огонь материнских переживаний.
— Мама, мы с Игорем тоже решили пожениться! — выпалила Лариса, зардевшись до кончиков ушей.
Её избранник, Игорь, был полной противоположностью Григорию — тихий, основательный парень, рабочий с Кировского завода, который по вечерам учился в политехническом.
— Ну, хоть ты-то рядом останешься, — выдохнула Алевтина, обнимая дочь. — Хоть ты не улетишь на край света.
Вся квартира гудела, готовясь к скромному, но радостному празднику. Григорий, оказавшийся на удивление хозяйственным, вместе с Кирой накрывал на стол.
Он шутил, рассказывал морские байки, и его заразительный смех наполнял их маленькую комнату в коммуналке светом и жизнью.
А через три дня был вокзал. Промозглый ветер, гудки паровозов, слёзы и крепкие объятия.
— Мамочка, мы будем писать каждую неделю! — кричала Кира из окна вагона. — Лариска, береги её!
Поезд тронулся, увозя ее девочку в далекий, неизвестный Владивосток. Алевтина, прижавшись к Ларисе, долго смотрела ему вслед, пока красный огонек последнего вагона не растворился в серой дымке.
Домой она возвращалась с чувством щемящей пустоты. Одна половинка ее сердца уехала.
***
Жизнь, однако, не стояла на месте. Появление в доме зятя Игоря сделало быт намного легче.
Он, с его золотыми руками, починил расшатанные стулья, наладил вечно капризную проводку и даже смастерил новую полку для книг. В доме снова появился мужской дух, основательный и спокойный.
Письма от Киры приходили исправно. Она писала, что Владивосток — город суровый, но красивый, с сопками и ветрами, пахнущими солью.
Работа в школе ей нравилась, но она ужасно скучала, когда Григорий на несколько недель, а то и месяцев, уходил в плавание. «Сижу одна, смотрю на залив и жду, когда на горизонте покажется его корабль», — писала она.
Однажды Лариса, читая очередное письмо от сестры, вдруг хитро улыбнулась:
— Кирюш, а у меня для тебя новость. У тебя скоро будет племянник!
Кира в ответном письме прислала целый ворох поздравлений и восклицательных знаков.
А через семь месяцев на свет появился Стёпочка, названный в честь деда. Алевтина была на седьмом небе от счастья. Она летела с работы домой, чтобы успеть искупать внука, подержать на руках этот тёплый, пищащий комочек.
А через два года семья Ларисы и Игоря пополнилась ещё раз — родилась дочка Катенька. Впятером в одной комнатке стало совсем тесно.
Детская кроватка стояла у окна, диван, на котором спали молодые, — у стены, а раскладушка Алевтины — в углу. Но никто не жаловался.
***
Когда Кира приехала в отпуск, ее восторгу не было предела.
— Стёпка, ты вылитый дед! А ты, Катюша, мамина копия! — щебетала она, тиская племянников. — Какие же вы сладкие!
Вечером, когда дети уснули, сестры долго сидели на кухне, делясь секретами.
— Ларка, я так тебе завидую, — вдруг тихо сказала Кира. — Я так хочу своего ребёночка, а у нас всё никак… Врачи говорят, надо ждать. А чего ждать? Годы-то идут.
— Кирюш, все будет, вот увидишь! — утешала ее Лариса, обнимая за плечи. — Вы ещё молодые. Главное, что вы с Гришей друг друга любите.
— Я так мечтаю, что Стёпка с Катей ко мне приедут! — оживилась Кира. — На море! У нас там такой воздух, такие пляжи! Подрастут немного, и я их заберу на всё лето!
Они говорили о будущем, о том, как страна строится, как с каждым годом жизнь становится лучше.
В воздухе витала уверенность в завтрашнем дне, гордость за великие свершения, за то, что они — дети своей страны, продолжатели дела Ленина, и впереди их ждёт только светлая дорога.
***
— Лариса! Алевтина Матвеевна! Идите сюда! — голос Игоря, вернувшегося с работы, звучал необычно громко и взволнованно.
Он стоял посреди комнаты, сжимая в руке связку ключей, и улыбался так широко, как никогда раньше.
— Нам… нам квартиру дали! Отдельную! Двухкомнатную!
Лариса ахнула и бросилась ему на шею, плача и смеясь одновременно. Своя квартира! Это была её самая заветная мечта. Своя кухня, где не нужно толкаться с соседками, своя ванная, своя детская!
— Игорь, милый… — прошептала она, прижимаясь к нему. — У меня… у меня для тебя тоже новость. У нас будет ещё ребёнок...
Игорь замер на мгновение, а потом подхватил жену на руки и закружил по комнате, едва не сбив старый торшер.
В тот же вечер они поехали смотреть свое новое жилье. Пустая, гулкая квартира в новом доме на окраине Ленинграда, пахнущая краской и побелкой, показалась им настоящим дворцом. Они стояли посреди комнаты, держась за руки, и были абсолютно счастливы.
Алевтина, узнав обо всем, только всплеснула руками.
— Ну и слава богу! А то куда бы вы с третьим-то в нашей каморке?
***
Жизнь Киры во Владивостоке текла своим чередом. Она научилась ждать.
Ждать мужа из долгих, многомесячных походов, ждать писем из дома. Она полюбила этот город у океана, полюбила свою работу и преданно, безропотно несла свой крест жены офицера.
Григорию дали повышение, и их долгожданный совместный отпуск в Ленинград снова отложился.
— Кирюша, прости, — виновато говорил он по телефону. — Служба. Ты же понимаешь.
— Понимаю, — вздыхала она. — Конечно, понимаю.
Не дождавшись мужа, она поехала в родной город одна. А там её ждал сюрприз.
— Мама, Кира, принимайте пополнение! — радостно объявила Лариса, встречая их на пороге роддома. — У нас двойня! Мальчик и девочка!
— Господи! Сразу двое! — ахнула Алевтина. — Это ж сколько хлопот-то!
Приехавшая Кира оказалась просто спасением. Она, не имея своих детей, всю нерастраченную материнскую нежность обрушила на племянников.
Она ловко пеленала кричащих Лёшеньку и Машеньку, помогала уставшей Ларисе, готовила еду на всю ораву и чувствовала себя на своём месте.
***
— Вот увидите, на следующее лето я заберу Стёпку с Катей к себе! — строила планы Кира, баюкая на руках маленькую Машеньку. — На целых три месяца! Будут у меня на море отъедаться.
Сёстры, разделенные тысячами километров, были невероятно близки. Их переписка была наполнена заботой, советами, нежностью. Алевтина, читая их письма, не могла нарадоваться на своих дружных дочерей.
И на следующее лето мечта Киры сбылась. Она приехала и забрала старших племянников во Владивосток. Как раз и Григорий получил короткий отпуск.
Он с восторгом возился с детьми, учил Степку плавать, строил с ними песчаные крепости. Они были как настоящая семья.
Эти поездки на море стали ежегодной традицией. Кира уже мечтала, как подрастут младшие, и она заберет к себе всех четверых. Её дом наполнится детским смехом, и её одиночество отступит.
Семья Ларисы и Игоря крепко стояла на ногах. Страна, оправившись от потрясений, уверенно выруливала на светлую, широкую дорогу. Казалось, впереди всех ждёт только счастье.
А спустя год, в один из теплых майских дней, Алевтина получила от Киры телеграмму. Всего три слова, от которых у нее перехватило дыхание: «Мама. У нас будет ребенок».
Она смотрела на бланк телеграммы, и слёзы снова текли по её щекам. Но на этот раз это были слезы чистого, безграничного счастья.
Наконец-то и её вторая девочка дождалась своего счастья. Вдалеке от дома, на другом конце земли, но всё-таки дождалась. И материнское сердце было спокойно.
Ещё можно почитать:
Ставьте 👍, если дочитали.
✅ Подписывайтесь на канал, чтобы читать еще больше историй!