Люди тысячелетиями ищут просветление — будто это некий трофей, вершина, на которую можно взобраться, преодолев себя. Они медитируют, читают книги, следуют учителям, надеясь однажды сказать: «Вот оно. Я просветлён».
Но в этом утверждении уже спрятано противоречие. Ведь кто именно должен просветлиться? Тот самый «я», который и есть источник всех иллюзий?
Представь волну в океане, которая мечтает стать водой. Она поднимается, вспенивается, ищет путь к слиянию — не замечая, что уже всегда была тем, чего ищет. Так и человек, ищущий просветления, лишь поддерживает идею отделённости. Он словно тянет верёвку, чтобы дотянуться до самого себя.
Когда говорят «просветлённый», ум сразу рисует образ — человека в белых одеждах, спокойного, мудрого, свободного от страданий. Но истина в том, что не существует кого-то, кто становится просветлённым. Есть лишь момент, когда исчезает ощущение «кого-то».
Просветление — это не приобретение, а утрата. Не достижение, а растворение границ. Исчезает персонаж, исчезает история, исчезает даже идея о том, что что-то должно исчезнуть.
Это как если бы туман вдруг рассеялся, и открылось то, что всегда было под ним. Солнце не становилось ярче — просто больше нечему заслонять его свет.
Так и с осознанностью: она не появляется, когда мы «достигаем» её — она была всегда. Просто исчезает пыль ума и всё становится видимым.
Можно сказать: просветление есть, но просветлённых нет.
Свет есть — но нет свечи, которая могла бы сказать: «Это я свечу».
Тот, кто говорит «я просветлён», ещё во власти иллюзии. Ведь сам факт разделения — «я» и «просветление» — указывает на то, что между ними остаётся дистанция.
Истинное пробуждение невозможно присвоить, потому что там больше некому что-либо присваивать.
Просветление — это не событие, не опыт, не состояние. Это узнавание своей природы, в которой не осталось «наблюдателя» и «наблюдаемого».
Как зеркало не становится «зеркальным», так и сознание не становится просветлённым — оно всегда было чистым отражением всего происходящего.
И тогда остаётся простота.
Просто дыхание. Просто звук. Просто жизнь, без попыток понять её или сделать «особенной».
В этом нет ни учителя, ни ученика, ни пути.
Есть только то, что всегда было — без имени, без формы, без истории.
