Предыдущая часть: Призрак прошлого. Часть 3.
Татьяна осталась одна в пустой квартире. Денег почти не было. Работы не было. Было только всепоглощающее чувство вины и осознание полного, тотального краха. Она потеряла всё: мужа, дочь, дом, любовника. И последнее, что у неё оставалось - гордость, но это тоже рассыпалось в прах.
В отчаянии она позвонила родителям. Голос матери, старческий и испуганный, заставил её рыдать, не в силах вымолвить и слова. Мать спросила:
- Танюша, дочка, что случилось? Где ты?
- Мама, я всё испортила. Я хочу домой.
Отец, суровый и молчаливый, на следующий день был уже в её городе. Он не стал ничего выспрашивать. Просто погрузил её скудные пожитки в свой старенький автомобиль и повёз обратно, в родной город. Дорогой не проронил ни слова, лишь изредка качал головой, глядя на потухшее лицо дочери.
Жизнь в родительской квартире была похожа на жизнь в санатории после тяжёлой болезни. Тишина, привычная обстановка, заботливая, но осуждающая мать. Отец смотрел на неё с тяжёлым недоумением. Они знали о разводе, но не знали деталей. И Татьяна не решалась рассказать. Но мысль о Маше не отпускала. Она стала навязчивой идеей. Она видела в каждом ребёнке на улице её черты. Она тайком ходила мимо школы, в которую когда-то водила дочь, в надежде мельком её увидеть. Однажды она увидела их. Петра и Ирину. Они шли, держась за руки, забирая Машу из школы. Девочка что-то оживлённо рассказывала, а Ирина смеялась. Они выглядели как настоящая, идеальная семья. И это зрелище пронзило её не болью, а белой, холодной яростью. Это была её дочь! Её муж! Её жизнь!
В ней что-то оборвалось. Осознание того, что её место заняла другая, стало невыносимым. Все её раскаяние, вся вина в один миг превратились в истеричное желание вернуть всё назад. Ей вдруг показалось, что стоит ей всё объяснить, упасть на колени, и Пётр поймёт. Ведь он же любил её когда-то!
Татьяна дождалась дня, когда Петра не было дома, о чём узнала у старой знакомой, что он задерживается на работе. Напрямую звонить ему боялась. Подойдя к дому, который когда-то был её крепостью, увидела, как Ирина выносит мусор. Сердце её упало. Эта женщина чувствовала себя здесь хозяйкой. Окликнула её:
- Ирина!
Ирина обернулась. На её лице не было ни удивления, ни страха. Лишь спокойная, настороженная вежливость.
- Татьяна. Что тебе нужно?
- Я хочу поговорить с Петром. И я хочу видеть свою дочь.
- Пётр тебе ничего не должен. А о встрече с Машей тебе нужно договариваться с ним. И, насколько я знаю, ты сама от всего отказалась. К тому же, я удочерила Машу.
- А я?
- Мы через органы опеки лишили тебя материнства.
Холодный, здравый тон Ирины вывел Татьяну из себя.
- Вы не имели права этого делать! Вы знали, что я живу в соседнем городе! И кто ты здесь такая, чтобы мне указывать? Это мой дом! Моя семья!
- Твоя семья была здесь. Ты сама от неё отказалась. Ради призрака из прошлого. А сейчас здесь живём мы. И я - жена Петра.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появилась Маша. Увидев мать, она не бросилась к ней, а неуверенно остановилась, спрятавшись за спину Ирины. Она тихо произнесла:
- Мама?
Это слово, произнесённое с такой неуверенностью и страхом, отрезвило Татьяну больше, чем любые слова. Она увидела в глазах дочери не радость, а смятение. Ирину девочка воспринимала как защиту. Татьяна, делая шаг вперёд, пролепетала:
- Машенька, я соскучилась.
Но Маша отшатнулась и сообщила:
- Папа сказал, что у тебя важные дела. Ты их уже закончила?
Татьяна не нашлась, что ответить. В этот момент подъехала машина, и из неё вышел Пётр. Увидев эту сцену, он не закричал, не заторопился. Он подошёл медленно, встал между Татьяной и порогом своего дома, заслонив Ирину и дочь. Сказал:
- Таня, уходи. Ты здесь никто. У тебя нет здесь ни дома, ни семьи. Не пугай ребёнка.
- Петя, я всё осознала! Я была глупа! Андрей бросил меня! Это был урок! Прости меня! Давай начнём всё сначала!
Пётр смотрел на неё, и в его глазах не было ни капли прежней любви или жалости. Был лишь усталый холод и он ответил:
- Ничего нельзя начать сначала, Таня. Ты сломала всё, что было между нами. Ты не просто ушла к другому. Ты отказалась от своей дочери. Добровольно. Ты подписала бумаги. Ты думаешь, я не знаю, что ты сказала Андрею? Я откажусь. Ты торговалась за своё счастье ценой своего ребёнка. После этого пути назад нет. Никогда.
Его слова, как ножи, резали её на части. Он знал. Он знал всё.
- Но она же моя дочь!
- Нет. Ты лишила себя этого права. Теперь её мама Ирина. И прошу тебя, не приходи больше. Не заставляй меня принимать меры.
Он развернулся, взял за руку Машу, которая прижалась к нему, и вошёл в дом. Ирина на секунду задержалась, посмотрела на Татьяну со странной смесью сожаления и твёрдости, и тоже скрылась за дверью. Щёлкнул замок.
Татьяна осталась стоять одна на улице, перед своим бывшим домом. Тот же двор, то же крыльцо. Но дверь была наглухо закрыта. Не просто дверь с новым замком, а стена, возведённая её собственными руками из лжи, предательства и малодушия.
Она понимала, что проиграла окончательно. Не потому, что Пётр был жесток. А потому, что он был прав. Она сожгла все мосты сама. И теперь её ждала лишь жизнь в тени своего прошлого, в родительском доме, с вечным вопросом:
- Что же я наделала?
На который не было ответа. Её трагедия была не в том, что её бросили. Её трагедия была в том, что она сама отказалась от всего, что имела, и теперь не могла найти даже крупицы самоуважения, чтобы начать жить заново.
Татьяна сумела устроиться на работу на тоже предприятие, на котором работала прежде, там она вновь встретилась с Мариной, которая уже пошла на повышение. Они возобновили дружбу.
Дружба Татьяны и Марины возродилась на почве взаимного одиночества и необходимости выживать. Вернее, это была не столько дружба, сколько привычное сосуществование, отягощённое грузом невысказанного. Марина, сделавшая неплохую карьеру и получившая повышение, смотрела на подругу с жалостью и лёгким презрением. Татьяна же, устроившаяся через Марину на низшую должность на том же предприятии, чувствовала себя вечным должником.
Их общение сводилось к перекурам в курилке и редким уик-эндам за бутылкой вина в доме Марины. Татьяна, живя с родителями, стремилась к любой возможности вырваться из-под их молчаливого осуждения. Марина слушала её бесконечные самобичевания и жалобы на судьбу, изредка бросая фразы вроде:
- Нужно было думать головой, Тань, или сама виновата, чего теперь ныть.
Однажды вечером, сидя на Маринином балконе, Татьяна, уже изрядно выпив, спросила:
- Скажи честно, когда Андрей вернулся, ты специально меня к себе позвала?
Марина затянулась сигаретой, выпустила дым струйкой и ответила:
- Да. Но я же тебе об этом всё рассказала. Да, у нас все знали о его приезде. Но я не думала, что из этого выйдет такая драма с твоим выселением. Да и потом, ты сама не особо сопротивлялась, когда он тебя забрал.
- Он меня не забрал! Я просто поехала с ним, потому что больше некуда было!
- Ну, какая разница? Результат-то один.
В её голосе не было сочувствия, лишь констатация факта. Татьяна поняла, что даже в лице старой подруги она не найдёт оправдания. Она была для всех: и для Марины, и для родителей, и для самой себя – ошибкой, которую нужно было терпеть.
Прошло ещё несколько месяцев. Татьяна погрузилась в рутину, работа-дом-Марина. Она научилась гасить в себе приступы острой тоски по Маше, заглушая их работой и алкоголем. Она стала тенью, серым призраком, бесцельно блуждающим по знакомым улицам.
И как гром среди ясного неба, в разгар рабочего дня, прозвучал для неё звонок от Марины.
- Тань, приезжай ко мне. Срочно. Тут ситуация.
Татьяна насторожилась:
- Какая ситуация?
- Андрей здесь.
У Татьяны похолодело внутри.
- Зачем он появился?
- Появился бродяга. Пришёл как ни в чём не бывало. В ужасном состоянии. Говорит, его в том городе обобрали до нитки, кинули партнёры по какому-то левому бизнесу. Он ночевал где попало, потом вспомнил про меня и приехал. Требует, чтобы его пустили пожить. Я не знаю, что делать, он выглядит опасным.
Татьяна почувствовала прилив странного, холодного возбуждения. Страх смешался с любопытством и даже с каплей злорадства. Подумала:
- Вот ты где, мой спаситель. Докатился.
Ответила:
- Но он же твой брат! Ладно еду.
Когда она вошла в Маринин дом, воздух в был густым от запаха немытого тела, перегара и отчаяния. Андрей сидел в кухне, сгорбившись над пустой кружкой. Он был почти неузнаваем. Грязная, мятая одежда, всклокоченные волосы, впалые щёки. От прежней уверенности и хищной стати не осталось и следа. Он взглянул на Татьяну. В его глазах не было ни радости, ни злобы. Лишь животная усталость. Татьяна, останавливаясь в дверях кухни, ледяным тоном начала:
- Ну что, герой? Где твои условия? Где наша новая жизнь?
Андрей ничего не ответил, только опустил голову. Марина взволнованно прошептала:
- Я сказала ему, чтобы он убирался, но он не уходит. Говорит, что ему некуда идти.
Татьяна сделала шаг вперёд. Внутри у неё всё кипело. Этот человек, ради которого она потеряла всё, теперь сидел здесь, жалкий и беспомощный, и снова впутывал её в свои проблемы. Сказала:
- Встал и пошёл. Или вызвать полицию?
Андрей поднял голову, и в его глазах мелькнула прежняя, знакомая ей искра наглости, он ответил:
- Куда я пойду? На улицу? Ты же моя женщина. Должна помочь.
- Я тебе никто! Ты сам сказал, что я для тебя - могильный памятник! Ищи другую дуру!
Она увидела, как он сжал кулаки, и инстинктивно отступила. Но он не встал. Вместо этого его плечи затряслись, и он заплакал. Тихо, по-старчески, всхлипывая и вытирая лицо грязными рукавами. Он простонал:
- Меня кинули. Все деньги. Всё, что заработал на Севере. Всё пропало.
Марина с ужасом смотрела на эту сцену. Татьяна же чувствовала, как её злорадство тает, сменяясь омерзением и брезгливой жалостью. Это был не тот сильный, властный мужчина, который сломал её волю. Это было жалкое существо, конченный человек. Она уже тише, но твёрдо сказала:
- Встань! Умойся. Приведи себя в порядок.
Он послушно, как ребёнок, поднялся и побрёл в ванную комнату.
- Ты что, собираешься, чтобы я его оставила?
- Нет. Но выкинуть его на улицу в таком виде, значит, нажить себе ещё большие проблемы. Нужно действовать умнее.
Когда Андрей вышел из ванной, чуть менее грязный, но всё такой же жалкий, Татьяна сидела за кухонным столом с пачкой денег в руках. Это была её зарплата и небольшие накопления. Она бросила ему несколько купюр и сказала:
- Держи. На билет до того города, где ты жил, хватит. Хотя, можешь ехать куда угодно. Тут на один ночлег и еду.
Андрей с жадностью уставился на деньги, сказал:
- Этого мало. Мне нужно на первое время на квартиру.
Татьяна отрезала:
- Больше тебе ничего не будет. Это не помощь. Это откуп. Ты исчезнешь из нашей жизни. Навсегда. Если ты появишься здесь снова, я вызову не только полицию. У меня есть знакомые, которые с тобой поговорят так, что ты забудешь дорогу не только в этот город, но и своё имя помнить перестанешь. Я не шучу.
Она смотрела на него, и в её глазах он прочёл не пустую угрозу, а холодную, выстраданную решимость. Она была готова на всё, лишь бы избавиться от него, как от назойливого насекомого, и от того прошлого, которое он олицетворял. Андрей всё понял. Он молча взял деньги, сунул их в карман и, не глядя ни на кого, побрёл к выходу. Дверь за ним закрылась. Повисла тишина. Марина тяжело дышала, прислонившись к стене, сказала:
- Боже! Я думала, он сейчас всё тут разнесёт.
- Ему уже не до того. Он сломлен. Теперь он будет искать следующую жертву, которую сможет разжалобить.
Она подошла к окну и увидела, как Андрей, сгорбившись, побрёл по улице, не оглядываясь на дом, где оставил очередной осколок своей разрушенной жизни. Марина тихо сказала:
- Спасибо. Я бы не справилась одна.
Татьяна повернулась к ней. Впервые за долгие месяцы в её душе не было ни ярости, ни отчаяния. Была лишь пустота, но уже не болезненная, а спокойная. Как после тяжёлой болезни, когда организм, истощённый борьбой, наконец-то отдыхает. Ответила:
- Всё, Марин. Цирк уехал. Клоуны разбежались.
Она посмотрела на подругу и вдруг поняла, что их «дружба» тоже была частью того старого, отжившего мира. Мира иллюзий, сплетен и взаимных манипуляций. Она больше не хотела быть тенью в чужой жизни, вечной грешницей, заслуживающей снисхождения. Татьяна добавила:
- Знаешь, я, наверное, пойду.
- Куда так скоро? Может, вино допьём?
- Нет. Мне нужно... мне просто нужно идти.
Она вышла из квартиры Марины и спустилась на улицу. Вечерний воздух был прохладен и свеж. Она шла, не зная куда, но с ощущением, что за её спиной наконец-то захлопнулась дверь не только в Маринину квартиру, но и в ту главу её жизни, где были Пётр, Андрей, предательство и бегство.
Она не знала, что ждёт её впереди. Возможно, одиночество. Возможно, скучная жизнь в родительском доме. Но это была её жизнь. Её ответственность. Её крест. И впервые за долгое время она чувствовала, что готова нести его сама, без оглядки на призраков прошлого. Может быть, это и есть начало настоящей взрослой жизни - когда ты остаёшься наедине с собой и понимаешь, что надеяться больше не на кого. И в этом есть своя, горькая и строгая, свобода.
Предыдущая часть: Призрак прошлого. Часть 3.
Это окончание.
Если заметили опечатку/ошибку, пишите автору. Внесу необходимые правки. Буду благодарен за ваши оценки и комментарии! Спасибо.
Фотографии взяты из банка бесплатных изображений: https://pixabay.com и из других интернет источников, находящихся в свободном доступе, а также используются личные фото автора.
Другие работы автора:
- за 2023 год: Навигатор 2023
- за 2024-2025 год: Навигатор 2024
- подборка работ за 2020-2025 год: Мои детективы