Найти в Дзене

Рассказы о службе морской. Распределение

Распределение Лейтенантский отпуск завершался, оставались считанные дни до его окончания. Все чаще стал задумываться о предстоящей скорой встрече с кадровиками Балтийского флота. В такие моменты настроение совсем ухудшалось. Информация моих предшественников, как прошлых лет, так и этого выпуска не была утешительной и указывала на отсутствие вакантных мест на подводных лодках 14 эскадры. Я с трудом подавлял в себе грустные размышления, перестраивался на другие, более оптимистические мысли. Внутренний голос подсказывал: «Все будет хорошо». Шла подготовка к отъезду, которая в основном сводилась к сбору огромного коричневого чемодана – «мечты оккупанта» с мощными перепоясывающими его бока ремнями. Лейтенантские чемоданы уникальны по своему содержимому. Его нутро хранило в себе ВСЕ: форму одежды, кружку, ложки, документы, книги, и … конечно же утюг. Да, намучился я с этой «мечтой…» немало. Были моменты, когда от его тяжести пальцы рук разжимались, мною овладевало отчаяние. Хотелось броси

Распределение

Лейтенантский отпуск завершался, оставались считанные дни до его окончания. Все чаще стал задумываться о предстоящей скорой встрече с кадровиками Балтийского флота. В такие моменты настроение совсем ухудшалось. Информация моих предшественников, как прошлых лет, так и этого выпуска не была утешительной и указывала на отсутствие вакантных мест на подводных лодках 14 эскадры.

Я с трудом подавлял в себе грустные размышления, перестраивался на другие, более оптимистические мысли. Внутренний голос подсказывал: «Все будет хорошо». Шла подготовка к отъезду, которая в основном сводилась к сбору огромного коричневого чемодана – «мечты оккупанта» с мощными перепоясывающими его бока ремнями.

Лейтенантские чемоданы уникальны по своему содержимому. Его нутро хранило в себе ВСЕ: форму одежды, кружку, ложки, документы, книги, и … конечно же утюг. Да, намучился я с этой «мечтой…» немало. Были моменты, когда от его тяжести пальцы рук разжимались, мною овладевало отчаяние. Хотелось бросить чемодан посреди дороги. Но после непродолжительной паузы я вновь поднимал его, и часто чередуя руки, продолжал свой путь. Была и польза от непомерной ноши – я отвлекался от тревожных раздумий, следуя от одной кадровой инстанции к другой.

Варшавский вокзал Ленинграда. Я и Таня стоим на платформе, молчим, да и о чем говорить, все сказано. Впереди – неопределенность.

Проходит несколько минут и поезд «Ленинград-Калининград» лязгнув стыками вагонов под напором тепловоза, начинает набирать скорость. Стою в коридоре вагона и наблюдаю, как за окном проплывают здания вокзала, депо. Вот показались в окне и исчезли трубы ТЭЦ-15. Каждый участок Варшавской ветки дороги мне хорошо знаком. Поезд миновал платформу Аэропорт и вид за окном изменился. Теперь по обе стороны простирались еще не тронутые осенью равнины с небольшими озерками, обрамленными зарослями из камыша и небольших березок. Вскоре и родная станция Гатчина – Варшавская с уютным зданием вокзала, привокзальной площадью, автобусами, снующим у киосков народом. В заросшем травой неухоженном парке у ограды сидят мужики с бутылочкой и оживлено беседуют между собой. Рабочий день окончен.

Поезд уносит меня все дальше и дальше, за окном уже темень. Только изредка мерцают огоньки удаленных домиков. Осматриваюсь по сторонам - в коридоре только я и немолодая с внушительными формами проводница в форме мышиного цвета. Она возится у котла. Пассажиры в основном спят, только из отдельных купе доносятся обрывки фраз. Жизнь идет своим чередом, а поезд меня уносит в незнакомый до сих пор город Калининград, там должна решиться дальнейшая судьба лейтенанта Кот Г.А. Вспомнилось, как пять лет назад, ехал поступать в училище.

Вот и дверь кабинета отдела кадров, в котором как я полагал должна решиться моя судьба. Но вышел из кабинета я в полной неопределенности. Хотя как сказать…Капитан 1 ранга долго изучал мои документы и в конце сказал, что места на эскадре подводных лодок в Лиепае нет, но может предложить различные должности на кораблях 64 бригады кораблей охраны водного района. Я был готов к такому предложению, поэтому высказал категорический отказ, при этом подчеркнул, что окончил училище подводного плавания. Кадровик понял, что биться со мной бесполезно, и принял компромиссное решение, отправить меня в кадры 14 эскадры подводных лодок для решения вопроса о назначении.

На следующий день в нерешительности я стоял, перед дверью начальника отдела кадров эскадры капитана 2 ранга Воробьева Е.И. Офицер не произвел на меня впечатления, более того, он мне не понравился. Настораживал нестроевой вид, вкрадчивый голос, маленькие лукавые постоянно двигающиеся глазки. Воробьев напоминал мне скорее торговца с восточного базара, чем флотского офицера. Но он внес определенность в моем становлении. Мне было предложено находиться в распоряжении до освобождения должности на одной из подводных лодок дивизии. Я воспрял духом и отправился в 16 дивизию ракетных подводных лодок, где меня ждал более радушный и конкретный прием.

С большим интересом воспринимался небольшой, но удивительно зеленый, уютный и ухоженный, расположенный на берегу центральной части Балтики, город Лиепая. Я медленно продвигался в район воздушного моста к автобусной остановке со своим огромным и уникальным чемоданом. Наконец и воздушный мост, автобусная остановка, толпятся люди. Воздушный мост не просто мост через канал. Он имеет свою историю и особенность, заключающуюся в необычности его разводки. Его левая и правая половины при разводке расходились в противоположные стороны в горизонтальной плоскости, давая возможность проходить крупным кораблям и большим подводным лодкам по каналу. Ожидая автобус на остановке, и рассматривая этот необычный мост, я не думал тогда, что частенько придется, проходить под его пролетами, стоя на мостике подводной лодки.

Каждый проход лодки под мостом вызывал большой интерес и бурную реакцию у проходящих по нему жителей района Тосмаре латвийского городка. Они махали нам руками, улыбались, выкрикивали, что-то доброе вслед удаляющегося корабля. Настроение поднималось.

В дивизии мне временно выделили каюту на плавмастерской (ПМ-30). Новая плавмастерская польской постройки была ошвартована правым бортом у причала в Новой гавани неподалеку от штаба дивизии и в непосредственной близости от места стоянки подводных лодок. Меня приписали к подводной лодке Б-72 перед командиром которой я вскоре и предстал.

В те времена образ командира подводной лодки для меня ассоциировался с чем-то необычным. И это не странно, так как я вырос на образе героя фильма «Командир счастливой щуки». Я стоял в кабинете перед столом, за которым сидел больших размеров мужчина в погонах капитана 1 ранга. Его широкое лицо украшали и делали добрым усы соломенного цвета. Да и фамилия располагала - Согулякин. Похоже, что и у него до моей персоны дела не было. Он задал несколько стандартных вопросов, в том числе, где я остановился, как семья и отпустил. Я закрыл за собою дверь и оказался в коридоре казармы. По звуку сталкивающихся шаров понял, что где-то играют на биллиарде.

Таким образом, пока временно, но я прибыл служить на большую дизельную ракетную подводную лодку, можно сказать первенца ракетного подводного флота ВМФ. Внешний вид корабля был необычным. Отличительной особенностью лодок этого проекта 629-А была огромная рубка, в которой скрывались три баллистические ракеты Р-21.

Из открытых источников.
Из открытых источников.

Ракеты были способны поражать различные береговые объекты противника на удалении от 500 до 1500 километров и в то время представляли грозную силу на Балтийском морском театре. Корабль был не молод. Особенно меня пугало его штурманское вооружение, которое предстояло более пристально изучить, так как в училище по дисциплине технические средства кораблевождения мы изучали более совершенные навигационные комплексы. Здесь же на вооружении стоял уже далеко не новый навигационный комплекс Сигма-ПС.

Со дня прибытия в 16 дивизию подводных лодок мои планы стали претворяться в жизнь. Способствовали тому и некоторые обстоятельства. Мой предшественник, лейтенант Костиков П.А. в течение года так и не смог стать полноправным членом экипажа: он не сдал зачеты на допуск к самостоятельному несению дежурства по кораблю, управлению электронавигационной группой. В конечном итоге его «убрали» с подводной лодки, а меня приказом командующего Балтийским флотом назначили на его место. Конечно, моей радости не было предела - я одержал первую победу, преодолев противодействие, а точнее издержки несовершенства кадровой системы того времени. Все зачеты мною были сданы, и я занял место в строю экипажа большой дизельной ракетной подводной лодки проекта 629-А. На белой полоске нагрудного кармана моего рабочего платья черные буквы обозначали первую корабельную должность: «КЭНГ», то есть командир электронавигационной группы или младший штурман. Подчиненная мне группа ЭНГ насчитывала пятерых матросов и старшин, главным специалистом среди которых был старшина команды штурманских электриков мичман Рябчинский. С благодарностью вспоминаю тех славных ребят. Они приняли меня, с пониманием относились к моим промахам, старались помочь, чем могли. Отношения в группе были добрыми.

Григорий Кот. Редактировал BV.

Продолжение следует.

Все рассказы автора читайте здесь.

Григорий Кот | Литературная кают-компания Bond Voyage | Дзен

======================================================

Друзья! Если публикация понравилась, поставьте лайк, напишите комментарий, отправьте другу ссылку. Спасибо за внимание. Подписывайтесь на канал. С нами весело и интересно! ======================================================