Это непридуманная история, которая случилась на соседней улице от дома моих свекров. Не всё в ней ясно и не всё однозначно. Итак, много лет назад, когда мужа моего ещё не было на свете, из города Шанлыурфа, или, как называют его в турецком простонародье, просто Урфа, в маленький городок Паяс приехал мужчина со своей семьёй. Не знаю, приехал ли он, чтобы работать на градообразующем предприятии «Демир Челик», или просто решил переехать, да только вот открыл он свой маленький магазинчик — бакал (бакал — небольшой магазинчик в жилых районах, в котором продаётся хлеб, продукты, бытовая химия, всякая мелочь. Можно сказать, частный магазинчик у дома).
Я не знаю, как его зовут. В Турции обычно того, кто торгует в бакале, называют бакал амджа (дедушка-магазин, если дословно). И работал этот магазин ни много ни мало, а целых сорок с лишним лет. Паяс больше похож на посёлок и только в последнее время стал разрастаться многоэтажными домами, а так очень большое пространство занимает частный сектор. Так вот, обычно в частном секторе из магазинов как раз только и есть бакалы, а до центра города пешком минут тридцать, и там все необходимые магазины. За хлебом в центр не набегаешься, поэтому бакал всегда выручал.
Ещё в Турции в магазинах, где нет терминалов для приёма кредиток, принято брать продукты в долг, а бакал амджа записывал все долги в большую тетрадь. В долг обычно дают продукты соседям и знакомым.
Я познакомилась с этим бакал амджой из Урфы после рождения дочки, когда мы стали часто приезжать к свекрам. Он был уже пожилой, моложе моего свекра, думаю, лет 65–70 ему. Всегда улыбался, спрашивал, как дела, рассказывал о себе. Ходил в турецких чёрных шароварах. В общем, для меня это очень колоритный, типичный турецкий житель села. Ездил на старенькой машине. Не производил впечатления, что он при деньгах. Честно, я вообще сомневалась, приносит ли бакал нормальные деньги, на которые можно жить.
Когда появилась дочка, она быстро поняла, что в бакале продаются всякие вкусняшки, и стала за руку водить туда дедушку. У нас даже появилась традиция — делать фотографию каждый год: дочка и дедушка за руку идут по улице в бакал. И вот только в 2025 году мы совсем забыли, так как приехали ненадолго, и сфотографировались во дворе. И в этом году бакал закрылся.
Улица осиротела, и жители всего района вынуждены ходить за хлебом в другой бакал.
Что же произошло и почему бакал закрылся? А произошло вот что. Бакал амджа всегда всем улыбался и любил детей. Когда дети приходили за хлебом (а в маленьких городочках и сёлах принято спокойно отправлять детей одних за хлебом, особенно если это магазин за углом), бакал амджа всегда угощал детей конфетами, жвачками и прочими богатствами своего бакала.
Рядом с моими свекрами, в доме своей свекрови, живёт женщина с мужем и детьми, тоже из города Шанлыурфа. У неё на углу маленькая будка, в которой ранее она оказывала парикмахерские услуги, но, видимо, не очень успешно, так как будка давно пустовала. К слову, когда моя племянница попросила её покрасить волосы — мало того, что та взяла с неё деньги за работу, а краску племянница купила сама, так покрасила она лоб и уши так, что мы потом все вместе пытались оттереть это всеми подручными средствами. Если бы племянница сама красилась, и то было бы аккуратнее. Не удивляюсь, почему салон её не пользовался спросом.
Женщина эта не понравилась мне сразу. Я вижу людей насквозь, и мне достаточно пообщаться недолго с человеком, чтобы понять, «хороший» он или нет. Она улыбалась при встрече, задавала всё время бестактные вопросы из серии «Когда за вторым?» и рассказывала какие-то подробности своей жизни, которые никто не спрашивал, а за глаза поливала всех грязью, пускала сплетни и плела интриги — насколько их вообще можно было назвать интригами в этом селе 🙂.
Фабрика, на которой работал её муж, закрылась, и он остался без работы. К тому же он периодически сильно выпивал и ночевал на заброшенной остановке маршрутки, так как домой она его не пускала. Работу муж потом нашёл в управе района — что-то вроде уборщика, зарабатывал копейки, а дама на работу выходить не стремилась. Вся наша улица помогала чем могла: кто чай принесёт, кто что-то напечёт и угостит, кто соли и сахара даст, а кто дровами поделится. В общем, как-то они перебивались. Набирали в долг продуктов в бакале, потом отдавали долг и тут же набирали опять.
И вот чем-то этой даме бакал амджа насолил, или просто бесил её улыбчивый продавец хлеба, у которого всё хорошо. Она стала про него слухи распускать, регулярно при этом набирая продукты в долг. Перед нашим переездом в Анкару уже соседи стали перешёптываться и детей одних в бакал не отпускали. А слух пошёл такой, что бакал амджа к детям неровно дышит и, возможно (т.е. это неточно, так как никто его ни за чем таким не поймал, и дети никогда не жаловались — ну вы поняли), «слишком он улыбается детям, и зачем детям даёт конфеты — ну тут явно у него злой умысел», — говорила наша соседка.
Так вот, после нашего отъезда поругалась эта дамочка с бакал амджой вконец — из-за долга. Он попросил расплатиться, а она отказывалась. И тогда дама, кроме распространения слухов, подключила соцсети. И что бы вы думали — все поверили и объявили амдже бойкот. Никто больше не приходил в магазинчик, все шушукались и смотрели косо. И амджа вынужден был закрыть магазин.
Слухи дошли до его семьи и знакомых. А так как город маленький — слава быстро распространилась на весь город. Всё дело закончилось на обвинениях — полицию никто не вызывал, пострадавшие не нашлись. Я пишу как наблюдатель со стороны и не берусь утверждать, есть или нет почва у этих обвинений. Лично мне этот человек ничего плохого не сделал — всегда был приветлив, расспрашивал про Россию, мою работу.
Как мне кажется, этот амджа очень ранимый и чистый человек, как ребёнок. Он не смог вынести всей этой крысиной возни и косых взглядов, закрыл магазин и уехал. Теперь, чтобы с утра купить хлеб, приходится бежать до следующего бакала через оживлённую дорогу. Махалле (район по-турецки) только проиграл.
А про мадам ждите продолжения — она переключилась на соседей.