В давние времена для разных видов преступлений существовали свои, особые виды казни. Например, пиратов обычно вешали на рее, а вот за измену и шпионство в Волжской Булгарии человека привязывали за руки и ноги и раскрывали спину. Эта казнь даже осталась в языке как фразеологизм: «сыртыңны ярам, аркаңны ярам» – «раскрою спину». И сейчас, например, мальчишкам за озорство могут крикнуть: «Малай актыклары, сыртыгызны ярам!». А вот конокрадов могли заживо хоронить, ведь тот, кто оставался без лошади, мог потерять всё состояние.
Один из таких случаев зафиксирован в деревне Верхняя Ура, это в Арском районе. В начале XX века житель этой деревни по имени Габдрахман, по прозвищу Китай, украл коня у богача в соседней деревне. Он был приезжим из Центральной Азии. В Верхней Уре таких мигрантов было много: рядом, в Нижней Уре, работали ткацкие предприятия, и они приходили туда на заработки. У конокрадов был обычай: они надевали на копыта лошади лапти задом наперёд, чтобы запутать следы. Когда начинали искать коня, казалось, будто следы идут в конюшню, а не из неё. Но, видно, хозяева коня знали эту хитрость – пошли по следу и нашли вора.
Богачи – Даут, Салах, Насрый и некий активист Фоат – решили жестоко наказать конокрада и начали сгонять народ к окраине села, даже пугая людей вилами. Не пожелавшие участвовать в казни прятались в сеновале. Габдрахмана привязали за ноги и потащили к месту казни. Конокрада столкнули в могилу, заставили и сына спуститься туда же. Люди просили пощадить хотя бы мальчика-подростка, но богачи стояли на своём. Это было накануне Гает бәйрәме, религиозного праздника. Этот аргумент всё-таки подействовал: сына вытащили. Заплаканный мальчик убежал в деревню. А Габдрахмана удерживали палками на дне ямы и засыпали землёй.
Это были последние дни Российской империи, поэтому самосудчики избежали серьёзного наказания. Только один из них, Фоат, отсидел полгода. Позднее мулла испугался рәнҗеш – душевной обиды убитого – и Габдрахмана перезахоронили на кладбище. Но мулла вскоре умер, и люди посчитали это божьей карой за допуск самосуда. Место, где похоронили Габдрахмана, стали называть речкой Китая – по его прозвищу.
В советское время там построили плотину, речку затопило, но люди до сих пор знают, где находилась «речка Китая». Об этом написано в книге местного краеведа Феликса Фазылжанова.
Этот случай стал основой и для литературного произведения – он описан в душераздирающем рассказе «Речка Китая» татарского писателя Рамиса Латыпова, широко известного в узких кругах. Произведение можно прочитать в «ЛитРесе», а татарскую версию – в сборнике «Атмый калган таң».