— Этот стул свободен?
Я вздрогнула. Бокал качнулся в моей руке, вино плеснуло на край. Подняла глаза — и замерла.
Он стоял рядом. Высокий, в белой рубашке с закатанными рукавами, со взглядом, который словно пробивал насквозь. Тёмные глаза. Усталые. Живые.
— Свободен, — выдохнула я.
Он сел, махнул бармену. Я снова уставилась в свой бокал. За окном октябрьский дождь размазывал огни города по мокрому стеклу. В баре пахло кожей, дубом и чьим-то терпким парфюмом. Джаз из колонок. Приглушённый свет. Я пыталась не думать о том, что через неделю — свадьба.
Платье уже висит дома в чехле. Приглашения разосланы. Ресторан заказан. Папа плакал, когда я согласилась.
— Вы здесь по работе? — спросил он. Голос низкий, чуть хрипловатый.
— Конференция, — соврала я. — А вы?
— Тоже. Сбежал с презентации. Не выдержал.
Он улыбнулся — криво, устало. Заказал виски. Бармен молча налил. Я всё ещё держала бокал, но не пила. Просто смотрела, как вино колышется, ловя отблески света.
— Николай, — представился он.
— Алёна.
Мы замолчали. Неловко. Но не тягостно. Он пил виски мелкими глотками. Я крутила ножку бокала между пальцами.
— Вы не похожи на человека, который сбегает с конференций, — сказал он вдруг.
— Почему?
— Слишком собранная. Слишком… правильная.
Я фыркнула. Правильная. Если бы он знал.
— А вы похожи на того, кто всегда сбегает.
Он засмеялся. Коротко. Грустно.
— Может, и так.
***
Мы проговорили два часа. О ерунде. О детстве, мечтах, работе. Он инженер на каком-то заводе. Хотел стать космонавтом, но “жизнь внесла коррективы”. Я архитектор. Строю дома для других, а для себя не знаю, какой хочу.
Где-то между его вторым виски и моей попыткой всё-таки допить вино, я сказала:
— Через неделю выхожу замуж.
Он замер. Посмотрел на меня долго, серьёзно.
— Поздравляю.
— Не надо.
— Почему?
— Потому что я его не люблю.
Тишина. Бармен вытирал стаканы. Джаз перешёл в какую-то медленную мелодию. Дождь стучал по стеклу.
— Тогда зачем? — тихо спросил Николай.
Я усмехнулась. Горько.
— Чтобы спасти папин бизнес. Мой жених — сын инвестора. Правильный выбор.
— Правильный, не значит верный.
Я посмотрела на него. На его усталые глаза, на руки, сжимающие стакан. И вдруг поняла: он тоже несёт что-то. Тоже выбрал когда-то «правильное» вместо верного.
— Хотите сбежать? — спросил он.
— Куда?
— Отсюда. Хоть на час. Просто… быть.
Я должна была отказаться. Встать. Расплатиться. Подняться в свой номер. Позвонить Игорю. Спросить, как дела. Заснуть. Утром вернуться в Москву. Доиграть роль.
Но я сказала:
— Хорошо.
***
Я всегда была правильной девочкой. Отличница. Золотая медаль. Красный диплом. Карьера. Родители гордились. Друзья завидовали. Я строила дома, участвовала в конкурсах, получала премии. Всё шло по плану.
А потом у папы начались проблемы. Кризис ударил по строительному бизнесу. Долги. Кредиты. Бессонные ночи. Я видела, как он худеет, как седеет, как боится признаться маме, что всё рушится.
И тогда появился Игорь.
Сын крупного инвестора. Надёжный. Спокойный. С ровными зубами и привычкой гладить меня по плечу, будто я — хорошая собака. Он ухаживал, дарил цветы, водил в рестораны. Был вежлив. Предсказуем. Правилен.
Я не любила его. Но папа, глядя в пол, сказал однажды на кухне:
— Алён, я не прошу, но… если бы ты…
Он не договорил. Не нужно было.
Я сказала Игорю “да”.
Папа заплакал. От облегчения.
Я заперлась в ванной и смотрела на своё отражение.
Через два месяца — помолвка. Ещё через три — свадьба. Я выбрала платье, заказала торт, составила список гостей. Улыбалась. Кивала. Делала вид, что счастлива.
А по ночам лежала с открытыми глазами и думала: Неужели это всё? Неужели я просто продала себя за папино спокойствие?
И вот — командировка. Конференция по архитектуре. Я сбежала в бар отеля. Просто сидеть. Просто не думать.
А потом он сел рядом.
***
Мы поднялись к нему в номер. Он открыл дверь, щёлкнул светом. Обычный номер: кровать, тумбочка, окно в ночной город. Дождь стучал по карнизу.
— Хочешь выпить? — спросил он.
— Нет.
Я стояла у окна. Смотрела на огни. На дорогу, залитую дождём. На людей внизу — маленьких, спешащих, живых.
— Я не знаю, зачем пришла, — сказала я тихо.
— Я тоже не знаю, зачем позвал.
Он подошёл. Встал рядом. Не касаясь. Просто рядом. Я чувствовала его тепло. Его дыхание. Его тишину.
— Расскажи мне что-нибудь, — попросила я. — Что-нибудь… отвлекающие.
Он молчал. Потом вздохнул.
— Я женат. Десять лет. У нас нет детей. Мы живём вместе, но… мы чужие. Она хорошая. Добрая. Но я не чувствую её. Она не чувствует меня. Мы просто… существуем.
Я закрыла глаза.
— Почему не уходишь?
— Боюсь. Боюсь, что потом будет ещё хуже. Боюсь одиночества. Боюсь, что если уйду, то окажется, что проблема была во мне.
Я повернулась к нему. Посмотрела в глаза. Тёмные. Честные. Испуганные.
— Я тоже боюсь, — прошептала я. — Боюсь выйти замуж и понять через десять лет, что прожила чужую жизнь.
Он коснулся моей щеки. Ладонь тёплая. Чуть дрожащая.
— Тогда давай прямо сейчас проживём свою. Хотя бы один раз. Хотя бы одну ночь.
Я не ответила. Просто поцеловала его.
Мы не спали до рассвета. Целовались. Говорили. Молчали. Он гладил мои волосы и шептал что-то, чего я не помню, но чувствую до сих пор. Я лежала у него на груди и слушала его сердце — ровное, спокойное, живое.
— Что будет утром? — спросила я перед рассветом.
Он обнял меня крепче.
— Ничего. Ты выйдешь замуж. Я вернусь к жене. Это была… просто ночь.
— Просто?
— Просто настоящая.
Я встала. Оделась. Руки дрожали. Он лежал на кровати, смотрел на меня. Не останавливал. Понимал.
У двери я обернулась. Его телефон лежал на тумбочке. Экран светился — входящий от “Лены”. Я увидела номер. Цифры. Просто цифры. Но они впечатались в память, будто кто-то выжег их раскалённым железом.
Я ушла. Он не пошёл за мной.
***
Свадьба прошла как в тумане. Белое платье. Улыбки гостей. Папины глаза на мокром месте. Мама поправляла мне фату и шептала: “Ты такая красивая”. Игорь поцеловал меня после “согласна”. Я закрыла глаза и подумала: Вот и всё.
Первый год брака был… никаким. Игорь работал. Я работала. По вечерам мы ужинали в тишине. Он рассказывал про сделки. Я кивала. Иногда он обнимал меня перед сном. Я закрывала глаза и представляла другие руки.
Прошёл год. День в день — годовщина той встречи. Я сидела на кухне с телефоном. Дрожащими пальцами набрала тот номер. Написала:
Помнишь?
Ответ пришёл через минуту:
Помню.
Я заплакала прямо над кружкой остывшего чая. И поняла: это всё, что у меня есть. Два слова. Раз в год.
Так продолжалось десять лет.
Каждый год, в тот же день, я писала. Каждый год он отвечал. Мы не знали ничего друг о друге. Женат ли он до сих пор. Счастлив ли. Жив ли. Просто два слова, как секретный код. Как пульс в темноте.
Мой брак окончательно превратился в формальность. Игорь завёл кого-то. Я знала. Молчала. Он знал, что я молчу. Мы были вежливы. Чужие. Как соседи по лестничной клетке.
А я жила от годовщины до годовщины. Считала дни. Придумывала, что напишу, если он не ответит. Но он отвечал. Всегда.
До этого года…
***
Я отправила сообщение утром. Сидела на работе. Смотрела на экран. Час. Два. День прошёл. Два дня. Неделя.
Я не могла спать. Не могла есть. Проверяла телефон каждые пять минут. Думала — может, забыл. Может, номер сменил. Может, решил, что хватит.
Три недели. Я сходила с ума.
И тогда набрала номер.
Длинные гудки. Сердце колотилось так, что я слышала его в ушах.
— Алло? — женский голос. Хриплый. Измученный.
Я замерла.
— Простите… я старый друг. Николая.
Тишина. Потом — всхлип.
— Его больше нет.
Мир провалился.
— Что?..
— Он умер. Месяц назад. Авария. Я… простите… — Она плакала. — Вы… вы та, кто писала ему каждый год?
— Откуда вы…
— Он показывал мне. Каждый раз. Говорил, что это самое важное сообщение в году. Я злилась. Спрашивала, кто вы. Он молчал. А в последний раз… он сказал…
Она замолчала.
— Он сказал: «Если она позвонит… передай. Я никогда не забывал, о той ночи…»
Трубка упала из рук.
Я стояла посреди кабинета — с панорамными окнами, дипломами на стенах, пустым сердцем. И поняла.
Все эти годы я была замужем за одним. А любила — другого. И теперь моя любовь — это просто список сообщений в телефоне. Два слова, повторённые десять раз. И тишина, которая не кончится никогда.
***
Я села на пол. Прямо в туфлях. Спиной к холодной стене. Телефон в руке. Последнее сообщение от него — год назад: Помню.
Я читала его снова и снова. Буквы плыли. Слёзы капали на экран.
Почему я не позвонила раньше? Почему не написала больше? Почему не сказала ему… что?
Что я его люблю? Что он — единственный настоящий человек в моей жизни? Что каждый день я просыпаюсь и думаю о нём? Что я потеряла себя, выйдя замуж за другого?
Поздно.
Это слово билось в голове, как молотком. Поздно. Поздно. Поздно.
Вечером я пришла домой. Игорь сидел на диване с планшетом.
— Нам нужно развестись, — сказала я.
Он поднял глаза. Не удивился. Почти с облегчением:
— Да. Давно пора.
Мы разговаривали спокойно. По-деловому. Делили годы, как мебель. Я не плакала. Просто подписывала бумаги — и думала, почему она не сделала этого раньше.
***
Прошло полгода. Я живу одна. В маленькой квартире с большим окном. По утрам пью кофе и смотрю на город. Папин бизнес устоял — нашёл других инвесторов. Мама спрашивает, почему я развелась. Я говорю: «Не сложилось».
Иногда я достаю телефон. Открываю переписку. Читаю наши сообщения. Десять раз по два слова. Помнишь? Помню.
Я храню их. Как реликвию. Как доказательство, что хоть раз в жизни я была настоящей.
И я поняла кое-что важное. Мы не можем вернуть прошлое. Но можем не повторять его ошибок.
Если вы читаете это и узнаёте себя:
Мы не бессмертны. Однажды кто-то будет держать наш телефон и отвечать на звонки от людей, которых мы любили, но так и не решились обнять.
Не бойтесь ошибиться. Бойтесь не попробовать.
Потому что самая большая боль — не от потери. А от того, что вы так и не рискнули.
Живите сейчас. Любите сейчас. Будьте честными — с собой, с людьми.
Даже если это больно.
Потому что боль от честности проходит. А боль от предательства самого себя — остаётся навсегда.
Если Вам откликнулось — здесь Вы можете угостить автора чашечкой ☕️🤓.
🦋Напишите, как вы бы поступили в этой ситуации? Обязательно подписывайтесь на мой канал и ставьте лайки. Этим вы пополните свою копилку, добрых дел. Так как, я вам за это буду очень благодарна.😊👋