Глава 29
Глава 30: Кровавая развязка
Прошла неделя. Неделя мучительного, выматывающего ожидания. Анна пыталась заниматься делами, но мысли ее были далеко, на петербургских мостовых, где решалась ее судьба. Каждый стук колес по дороге заставлял ее сердце замирать, а потом сжиматься от разочарования.
Однажды под вечер к усадьбе подкатил знакомый экипаж Репнина. Анна, увидев его из окна, бросилась в холл, надежда ядовитой змеей ужалившая ее сердце. Но когда князь вошел, ее надежда мгновенно угасла.
Репнин был мрачен. Его обычно легкое и открытое лицо было осунувшимся, а в глазах стояла тяжелая тень.
— Анна Платонова, — он поклонился, но его движения были скованными. — Никаких вестей?
— Никаких, — прошептала она, чувствуя, как подкашиваются ноги. — Что случилось, Михаил Петрович? Вы что-то знаете.
Он провел рукой по лицу.
— В Петербурге ходят слухи. Сначала все шло по плану. Наш блеф сработал. Князь Орлов начал суетиться, пошли переговоры. Но потом… Владимир пропал. Никто не видел его три дня. Я обыскал все его привычные места… ничего.
Ледяная рука сжала горло Анны. Пропал. Это слово было страшнее любого другого.
— Они… они его убили? — выдохнула она, едва слышно.
— Не знаю, — честно ответил Репнин. — Но если бы с ним все было хорошо, он дал бы о себе знать. Я не выдержал и помчался сюда. Может, он опередил меня?
Они сидели в гостиной, в почти полной темноте, не зажигая свечей. Тишина давила, как саван. Анна не плакала. Она сидела, сжав руки в кулаки до боли, и смотрела в окно, на темную ленту дороги. Она молилась всем богам, которых знала, чтобы он вернулся. Любым. Даже если сломанным. Лишь бы живым.
И ее молитва была услышана. Но так, как она боялась больше всего.
Далеко за полночь снаружи донесся шум — глухой стук, приглушенные голоса, затем отчаянный, знакомый лай собаки. Анна вскочила, как ошпаренная, и бросилась к входной двери, опередив слуг.
На пороге, едва держась на ногах, стоял Владимир. Он был без плаща, в одной мятой, окровавленной рубахе. Лицо его было мертвенно-бледным, а левое плечо и рука были залиты темной, почти черной кровью, проступившей сквозь ткань. Он опирался на своего пса, огромного дога, который, скуля, пытался его поддержать.
Увидев Анну, Владимир попытался выпрямиться, но его ноги подкосились.
— Анна… — его голос был хриплым шепотом. — Предупреждал же… будет жарко…
Он рухнул бы на каменные плиты пола, но она успела подхватить его, вскрикнув от ужаса и его неожиданной тяжести. Репнин, подбежав, помог ей удержать друга.
— Врача! Немедленно! — закричала Анна, а ее собственные руки уже стали искать рану, привычно оценивая ущерб.
Они втроем — Анна, Репнин и крепостной — втащили Владимира в кабинет и уложили на диван. При свете лампы картина стала еще ужаснее. Пуля, судя по всему, вошла в плечо, чуть выше старой раны, и прошла навылет. Потеря крови была огромной.
Пока Репнин и слуги суетились, принося воду, бинты и водку, Анна, не теряя самообладания, принялась за дело. Ее пальцы, окровавленные уже во второй раз из-за него, работали быстро и уверенно.
— Говори, — приказала она ему, промывая рану, и в ее голосе не было ни страха, ни паники, лишь холодная, собранная ярость. — Кто это сделал?
Владимир, стиснув зубы от боли, смотрел на ее сосредоточенное лицо.
— Наемники… — прошипел он. — Поджидали у выезда из города… Четверо. Двоих… уложил. Этот… промахнулся.
— Орлов? — одним словом спросил Репнин, сжимая эфес шпаги.
— Его рук дело… — Владимир с трудом сглотнул. — Его почерк. Это было… предупреждение. Не убивать… но покалечить как следует. Чтобы помнил…
Анна с силой затянула бинт, и он застонал.
— Будешь помнить, — сквозь зубы проговорила она, и в ее глазах вспыхнули зеленые искры. — Но не так, как они хотели. Ты будешь помнить, что остался жив. А они… они будут помнить, что разбудили не того зверя.
Она закончила перевязку и, отступив на шаг, посмотрела на него — изможденного, истекающего кровью, но живого. И в ее сердце не осталось места страху. Его место заняла лютая, беспощадная решимость.
Она повернулась к Репнину.
— Михаил, вам нужно в Петербург. Сейчас же. Найдите того человека в черном. Передайте ему, что барон Корф жив. И что если его враги хотят войны на уничтожение, они ее получат. Но на сей раз мы будем играть без правил. И мы будем бить по их детям, по их любовницам, по их состоянию. Пока от них не останется мокрого места.
Репнин смотрел на нее с восхищением и ужасом. Перед ним была не нежная воспитанница, а львица, защищающая своего раненого самца.
— Сделаю, — кивнул он и, не теряя ни секунды, вышел.
Анна опустилась на колени перед диваном и взяла руку Владимира. Он был холодным и липким от крови и пота.
— Все кончено, Владимир, — тихо сказала она. — С этого дня мы не обороняемся. Мы нападаем. И я буду с тобой на каждом шагу. В ярости. В отмщении. Во всем.
Он слабо сжал ее пальцы. Его глаза уже закрывались от истощения, но на его губах дрогнула тень улыбки.
— Моя… госпожа… мести, — прошептал он и потерял сознание.
Анна сидела рядом, не отпуская его руку, и смотрела, как его грудь медленно поднимается в такт дыханию. Тихая, мирная жизнь осталась в прошлом. Теперь их путь лежал через огонь и кровь. И она была готова пройти по нему с ним до конца.
————
Продолжение следует…
#фанфик #бедная_настя #владимир_корф #анна_платонова #холодный_отчий_дом