Иногда мне кажется, что осень создана для того, чтобы человек вспоминал — и, наверное, немного грустил. Листья опадают, как старые заботы, под ногами мягко пружинит влажная земля, небо низкое, чуть серебристое... И вот идёшь так утром по знакомой тропинке, вдыхая терпкий запах прелых листьев, и вдруг что-то внутри начинает тревожно дрожать: будто где-то рядом — совсем рядом, за прозрачной дымкой, — есть другой мир. Такой же настоящий, только… иной.
В тот день всё было обыденно. Электрический чайник, который вечно отключается на середине закипания. Радио, в котором по утрам теперь больше говорят о погоде и болезнях, чем о жизни. Теплый шерстяной свитер с выбившимися петлями. Двор в тихом спальном районе, в который падали последние жёлтые листья, и где, кажется, каждый камушек мне давно стал родным.
Но что-то уже чувствовалось не так... Я не сразу поняла. Просто поймала себя на том, что внутренний голос, обычно упрямый и молчаливый, сегодня словно перешёл на шёпот: как будто кто-то что-то хотел сказать.
В этот момент я вышла на детскую площадку — пустую и выцветшую, как мои старые фотографии. Здесь всегда тихо после восьми: дети ушли в школу, мамы и бабушки разошлись по своим делам. Я остановилась посреди песочницы, провела рукой по холодному бортику.
И вот — почувствовала взгляд. Знаете это чувство? Когда словно кто-то за спиной… Смешно вспомнить — я обернулась, готовая увидеть соседского Мишку-сторожа или кошку, которая вечно резвится в опавшей листве.
Но никого.
Только воздух — неподвижный, напряжённый так, что казалось, можно расслышать его дыхание.
«Надумала, значит?» — вдруг чётко прозвучало в голове. Я опешила. Кто-то стоял позади меня — это было так ясно, что ступни даже заныли от напряжения. Обернулась — и в первый момент решила, что мозг утомился шалить: на лавочке сидел человек. Нет, не так — сидело что-то совсем не похожее на обычного прохожего. Высокий, даже рослый, с тонкими, почти прозрачными руками, ослепительно светлыми волосами и… таким лицом, какое обычно рисуют в иконах, если вы когда-нибудь всматривались.
Он сидел спокойно, руки сложены на коленях, взгляда не опускал.
— Ты ведь ждала меня, — сказал он негромко, ровно, будто всё это было делом привычным.
Я ошеломлённо замолчала. Мой скепсис — крепкий щит, всегда под рукой, — не сработал. Я прямо почувствовала, что мир вокруг меня — не такой уж совсем земной, и крошечная трещинка между мирами прямо сейчас проходит где-то совсем близко.
— Кто ты? — выдохнула я, стараясь говорить спокойно, хотя сердце стучало где-то в висках.
Он улыбнулся, и с этой улыбкой в меня будто вошла волна невыразимого, тёплого света. Спокойствие и страх в одном флаконе.
— Ты знаешь… Просто вспомни.
Я села рядом, не думая ни о чём. Просто так. В мои ладони легла тишина.
На какое-то время я забыла, что дует холодный ветер — меня словно укутало в тёплую вату. Мы молчали. Только листья лениво кружились, как мысли в моей голове.
А потом, знаете, словно где-то щёлкнуло — и я вдруг вспомнила запах яблок в родительском доме. Тёплый свет от лампы на кухне, позвякивающий стакан, разговор родителей на фоне ленинградского вечернего эфира…
— Иногда, — вдруг сам собой сорвался с губ вопрос, — почему тогда всё казалось проще?
Он не усмехнулся, не повёл бровью. Только чуть взглянул на меня — будто внимательнее, глубже.
— Потому что ты верила, что всё впереди. А сейчас… просто позабыла. — Его голос был мягким, словно шорох старого пледа.
Я почувствовала, как внутри разлилось странное спокойствие. Словно меня обнимала не только осень, но и память, все тёплые вечера с близкими, даже самые тяжёлые разговоры. Всё — рядом, всё — часть меня.
Мы сидели, и он, кажется, ждал.
— Но кто ты… — я не смогла удержаться. — Мне иногда кажется, что я действительно жду кого-то… всю жизнь.
Он улыбнулся чуть грустнее, будто бы в его улыбке отражался мой собственный жизненный путь.
— Каждый ждёт, — сказал он тихо. — Вот только не все замечают, когда приходит время встречи. Иногда люди проходят совсем рядом с чудом. Не смотрят… Считают — это просто случай, совпадение, ветер. А на самом деле — это тонкая грань между мирами.
Я поняла, что хочу что-то ещё спросить — про любовь, про прощение, про тот внутренний голос, что шепчет иногда в самые трудные минуты…
Но в этот момент за нашей спиной резко хлопнула калитка, и тишину разорвал визгливый голосок:
— Мама! Ты почему тут сидишь?! Пошли домой!
Передо мной стояла моя взрослая дочь, Ольга, усталая после работы, красивое лицо чуть тронутое заботой и раздражением. Я моргнула — прямо как от резкого света.
Рядом на лавочке никого не было.
Листья по-прежнему кружились… но ощущение чего-то незримого, почти волшебного, осталось внутри меня.
Я встала, почувствовав, как хрустит сустав в колене, и улыбнулась дочери.
— Подожди, Оля. Можно я ещё чуть-чуть — просто посижу?
Дочка уселась рядом, вздохнула. Я заметила, как она украдкой вытирает слёзы со щеки — видимо, день выдался трудный. Как не помешать, но и не пройти мимо?.. Хотелось обнять, но удержалась — пусть сама решит.
— Мам, — вдруг спросила она, — ты ведь когда-то мечтала жить у моря?
Меня передёрнуло — не от холода, а от неожиданности. Эта мечта… Живёт во мне давно, как маленькая птичка. Забытая, но не умершая.
— Да, — шепчу, — в молодости. А потом… всё закрутилось, заботы, семья. Я думала — когда-нибудь потом.
Оля взглянула на меня испытующе, будто решалась.
— А почему потом, мам? А если не будет “потом”? А если “сейчас”?
В глазах её хрупкая надежда, смешанная с сожалением, как прозрачный листик в луже.
Я засмеялась сквозь ком в горле.
— А кто же меня там ждёт? — пытаюсь отшутиться.
— Наверное, тот, с кем тебе будет хорошо. Или просто… ты сама.
Замолчали. Позади, где только что сидел ангел, остался тёплый след — как будто незримый друг поддержал меня за плечо.
Поймала себя на мысли: я ведь живу — на границе. Между заботами и мечтами, между прошлым и будущим. Между мирами — но всё равно здесь, с любимыми, в том самом “сейчас”.
Оля вдруг подалась ко мне, обняла крепко-крепко. Как в детстве — и я снова девочка, которую мама утешает в плохой сон.
— Всё будет хорошо, мам. Ты же у меня сильная.
— Угу, — чуть хриплю, — а ты моя радость.
В этот миг я поняла — та граница, которую мы ищем всю жизнь, — внутри нас. И у каждого есть свой ангел, даже если мы узнаём его не сразу… или встречаем только раз.
Пора домой. Сухо заскрипел песок под каблуками. Вечер, золотой и прозрачный, упал за крышу.
С дочкой мы разошлись по дому: она — к своим заботам, я — к своим мыслям. Но теперь у меня было что-то главное: доверие моменту. И ощущение, что стоит лишь закрыть глаза — я увижу того, заветного, светлого, кто поддержит и за руку, и сердцем…
…Тонкая грань между мирами. Иногда мы сами — тот самый мостик. Вот и всё.
Она, не особо удивлённая, кивнула.
Я в последний раз провела взглядом по площадке, по небу, по желтеющим деревьям.
— Я никуда не спешу, — тихо сказала я, больше себе, чем дочери.
И правда — никуда не спешу. Всё уже здесь. Всё рядом.