Сериал «Враг у ворот» я стала смотреть от безнадежности: в 8 вечера в доме вырубился интернет, работать я больше не могла, потому что на одних Госуслугах и на МАХе не поработаешь, нашла «ВКонтакте» сериал и под рукоделие стала его смотреть.
Отзывы я слышала о нем неоднозначные, но решила увидеть все сама. И не могу сказать, что это было совсем отвратительное зрелище, нет, что-то мне показалось неплохим, но стало интересно, какова будет реакция зрителей (сериал обещали в скором времени показать по ТВ), совпадет ли их мнение с моим.
Поэтому в первый день показа сериала я написала о «Враге у ворот» нейтральную рецензию, указав на хорошее и плохое, и стала ждать реакции.
И эта реакция не замедлила себя ждать.
Сериал большинству зрителей не понравился.
И я понимаю почему.
Когда идеология важнее правды
Картина, спродюсированная Константином Эрнстом, должна была рассказать о драматических событиях начала Великой Отечественной войны, показать, как наши сотрудники милиции борются с диверсантами, но вместо патриотического кино получилось нечто совершенно иное, что вызвало шквал критики от зрителей.
Пока официально вышло 4 серии из запланированных 8, и уже сейчас понятно, что проект провалился в глазах аудитории, на которую он был рассчитан.
Первое, что бросается в глаза и что действительно режет слух многим зрителям, которые выросли на советском кино и помнят те времена, – это явные антисоветские элементы, пронизывающие всю ткань повествования.
Главного героя – положительного капитана милиции Захара Мятова – без вины бросают в тюрьму, приговаривают к расстрелу и ведут на этот расстрел страшной темной дождливой ночью в сентябре 1941 года, когда страна истекает кровью под натиском врага.
Его жену злые власти используют как заложницу, чтобы Захар хорошо работал и выполнял приказы, которые ему отдают те самые карательные органы, что должны были защищать народ.
Утопия как приговор
В сериале показано много несправедливости, и сама страна Советов рассматривается как некая мрачная утопия, где торжествует произвол и насилие, недаром именно книгу Томаса Мора «Утопия» рвут при обыске, и ее же герой передает на этап жене – символ более чем прозрачный для тех, кто понимает язык кинематографа.
Я вижу в этом желание авторов создать образ тоталитарной машины, перемалывающей отдельного человека, но для зрительской аудитории это выглядит как очередное очернение прошлого.
Константин Эрнст и его команда просто не могут делать кино по-другому – они результат развала СССР, когда идеология новой России в 1990-х годах строилась на отрицании и очернении всего советского, когда нужно было разрушить старые смыслы, чтобы построить новые, которые, впрочем, так и не были толком построены.
У них просто не могут быть сотрудники НКВД хорошими людьми, защитниками страны – они обязательно должны быть злодеями, палачами, потому что иначе рушится вся выстроенная идеологическая конструкция, на которой выросло это поколение создателей контента.
Попытка создать драму на пустом месте
При этом создатели сериала пытались создать какую-то драматургию, используя любовь героя – выпускника детского дома – к своей жене, которая становится для него единственным светлым пятном в мире тотального насилия и несправедливости.
Это что-то от «Места встречи изменить нельзя», где тоже был герой с трудным прошлым, который находит смысл в служении и в любви. Вообще, я думаю, что авторы сериала пытались создать что-то интересное: закручивали сюжет, добавляли интриги, мешали карты повествования, пытались создать напряжение и держать зрителя в тонусе, но основывали свой сюжет на неправде и диком вымысле, поэтому ни «Места встречи изменить нельзя», ни «17 мгновений весны» у них не получилось – получилась карикатура на историю.
Исторические нелепости, которые режут глаз
Говорится, что главный диверсант и глава банды Павел Турсунов потерял отца, погибшего в эксе, организованном Сталиным еще в 1907 году, когда революционеры напали на карету казначейства при перевозке денег из почты в Тифлисское отделение Государственного банка. Павел с тех пор возненавидел будущего вождя, мечтая его убить и отомстить за отца.
Поэтому он последовательно убивал всех, кто был к этому причастен: Владимира Ленина, Максима Литвинова, Л. Б. Красина и А. А. Богданова. Впрочем, Ленина и Литвинова он, кажется, не хотел убивать. По крайней мере в фильме об этом ничего не сказано.
А вот Сталина очень даже хотел.
Но откуда он мог знать, что этот экс организовал именно Сталин, как мог узнать в пожилом вожде того самого молодого грузина с усами, которого, возможно, увидел тогда рядом с банком?
Ведь почти все грузины носили усы в те времена – это была норма.
Может, это был Джугашвили-Сталин, а может, и просто какой-то революционер, каких были тысячи, а может, вообще Мимино из будущего фильма Данелии?
В фильме последовательно демонстрируется, что диверсанты идут убивать Сталина, они пытаются подкараулить его на кладбище у могилы жены Надежды Аллилуевой.
Действие происходит в октябре 1941 года, именно в это время Москва в осаде, немцы стоят у ворот столицы, Сталин собирался уехать из Москвы 16 октября 1941 года, когда началась паника и эвакуация.
Но по сюжету фильма он идет на Новодевичье кладбище в день смерти своей жены, чтобы почтить ее память.
Но в действительности Надежда Аллилуева умерла 9 ноября 1932 года – девять лет назад!
Неужели авторы всерьез предполагают, что Сталин в разгар битвы за Москву, когда решается судьба страны, пойдет на кладбище именно в годовщину смерти жены, которая наступит только через месяц?
Голливуд вместо достоверности
И все остальное тоже так: все притянуто за уши, к реальности сюжет не имеет никакого отношения, создатели просто берут исторические факты и лепят из них удобную им конструкцию, не заботясь о правдоподобии.
Ну и вишенка на торте – это сцена, где диверсанты, пройдя через подземный ход и выйдя на кладбище прямо из одной из могил, словно зомби из фильма ужасов, устраивают перестрелку с доблестными милиционерами во главе с нашим Захаром.
Предварительно Павел убивает двойника Сталина, правда, это подставное лицо, но кто будет жалеть какого-то двойника, который выполнял свой долг и защищал вождя?
И здесь начинается настоящая перестрелка в духе голливудского экшена, где летят пули, взрываются надгробия, а костюмы у диверсантов такие, что позавидовал бы сам Терминатор из будущего фильма Кэмерона – кожаные плащи с бронежилетами и маски с полукольчугами, современное по тем временам оружие, какая-то невероятная выучка.
Нелепые анахронизмы
И еще мне запомнился эпизод с предателем Корнеевым, которого в схватке убивает генерал Власик, он кричит ему, что тот предал Родину, на что предатель, на вид которому около 50 лет, резонно замечает, что он штабс-капитан императорской армии, что он давал присягу государю-императору, а не какой-то советской власти, которую не признает.
Если учесть тот факт, что штабс-капитанами в лучшем случае становились в 35 лет после многих лет службы, то этот предатель должен был быть в 1914 году уже зрелым офицером, а значит, в 1941 году ему было бы за 60, если не за 70 лет.
А он прямо-таки мужчина в самом расцвете сил, который бегает и стреляет, как молодой боец спецназа.
Время, которое не рождает шедевры
А впрочем, не ругайте современное кино, господа зрители, потому что оно есть суть порождение нашего времени, отражение того общества, в котором мы живем.
У нас не только художников не хватает, способных создавать настоящие произведения искусства, у нас в стране идеология официально запрещена Конституцией, цензуры нет, каждый волен снимать то, что считает нужным.
Вот и снимают такое, от чего становится горько и страшно, потому что наша история превращается в аттракцион ужасов.
И ведь актеры не такие уж плохие – и Филипп Янковский, и Ольга Ефремова, внучка знаменитого Олега Ефремова, стараются вытянуть материал, с которым работают.
Просто не время сейчас делать шедевры, потому что шедевры рождаются тогда, когда есть ясность ценностей, когда общество понимает, что хорошо и что плохо, когда есть общие смыслы, которые объединяют людей.
Хотя, если честно, очень и хочется увидеть настоящее кино, которое бы объединяло вокруг памяти о великом подвиге народа.
Но, боюсь, такие фильмы появятся нескоро. И явно уже не при К. Эрнсте и его команде.