— Что это? — свекровь выхватила пакет у застывшей на пороге Ольги.— Платье? Ты посмела купить себе платье? Сережа, — истошный вопль Тамары Петровны разнесся по квартире. — Ты только подумай! Твоя жена купила себе платье!
— Оля это правда?— Сергей посмотрел на жену с упреком. — Как ты могла. Вот так, без разрешения.
— Вот и я говорю. Нам ипотеку платить нечем, а она тряпки покупает. Наградил же ты меня сынок невесткой.
Ольга вошла в квартиру и сразу почувствовала запах жареной картошки с луком — фирменное блюдо свекрови.
— Значит, Тамара Петровна опять помогает по хозяйству,— Вздохнула она, сбрасывая сапоги, и заглядывая на кухню.
— Помогает так, что хочется выть,— чуть не вырвалось у Ольги, когда она действительно увидела на кухне стоящую свекровь в Ольгином фартуке, со сковородкой в руках.
— О, пришла! — воскликнула она уже придирчиво осматривала сумку невестки. — Я тут картошечку пожарила, а то вы с Серёжей опять на одних пельменях сидите. И что это у тебя? —Тамара Петровна выхватила пакет из рук Ольги. — Новое платье?
Ольга потянулась, пытаясь забрать пакет обратно. Платье. Обычное, до колена, серое с красными вставками по подолу, купленное на распродаже за две тысячи триста рублей. Потому что старое она застирала до дыр, и на работу в нем ходить стыдно.
— Да, платье, — коротко ответила Ольга, все же забирая пакет и пытаясь пройти в комнату.
Но не тут-то было. Тамара Петровна, как часовой, перегородила невестке дорогу, только вместо ав томата, у нее была кухонная лопаткой.
— Покажи-ка. А то в прошлый раз ты купила какие-то тряпки, в которых только на дачу ездить.
Ольга молча достала платье. Ткань мягкая, приятная, простого кроя. Ничего вызывающего.
Свекровь повертела его в руках и скривилась:
— По-моему, слишком ярко. Ты замужняя женщина или как? Кто в твоем возрасте носит красное!
— В моем возрасте, — усмехнулась про себя Ольга. — Мне всего-то тридцать три, из которых три замужем за Сергеем.
Впрочем, в семье свекрови и мужа, год шел за пять, потому что она действительно, чувствовала себя древней ста рухой. А вслух сказала:
— Там этого красного-то и немного. И длина подходящая.
— Как же подходящая, — свекровь встряхнула платье и приложила его к невестке.— Коленями перед чужими мужи ками сверкать.
— Тамара Петровна, да у нас весль коллектив женский.
Но свекровь только рукой махнула и продолжила:
— И вообще, мы с Серёжей вчера считали бюджет — на такие траты у вас денег нет. У нас ипотека, между прочим.
«Мы с Серёжей», — Ольга невольно поморщилась, услышав надоевшую фразу..
У свекрови это «мы с Сережей» звучало почти каждый день.
Ольга работала бухгалтером, Сергей — инженером. Оба получали нормально. Но на следующий день после свадьбы Тамара Петровна объявила:
— Я сама буду вести ваш бюджет. Молодые всё просадите. У вас ни ума, на экономии.
Ольга хотела было возразить, но муж закивал матери головой, будто так и должно быть, так что ей не оставалось ничего, кроме как вздохнуть и подчиниться. Ей невольно вспомнилось напутствие тетки по материнской линии перед их с Сергеем свадьбой. А ее в их семье слушала даже мать Ольги:
— В твоем возрасте надо за мужа держаться. Радуйся, что на тебя такую пере старую кто-то посмотрел. А тут Сергей — и молодой, и красивый, и зарабатывает хорошо, и квартира есть.
— Квартира в ипотеке и на его маму оформлена.
— Это неважно. Вы теперь семья. Так что не выпендривайся. Слушай, что свекровь говорит, береги семью. Помни, у нас в семье замуж выходят один раз и на всю жизнь.
Теперь каждый месяц Ольга переводила ей свою зарплату на семейные нужды. А назад получаладвенадцать тысяч на проезд и прок ладки.
— Тамара Петровна, — Ольга постаралась говорить спокойно, — это мои деньги. Я их заработала. Мне нужно платье на работу.
— Твои? — свекровь рассмеялась так, что ложка в сковородке задребезжала. — Девочка моя, ты живёшь в нашей с сыном квартире. Ты пользуешься нашим интернетом, нашей стиральной машиной. Ты думаешь, это всё с неба падает?
В этот момент с работы вернулся Сергей. Усталый, с портфелем, сразу почувствовал напряжение между матерью и женой.
— Мама, Оля, что опять?
— Спроси у своей жены! — Тамара Петровна театрально прижала руку к груди. — Решила, что может тратить семейные деньги на тряпки, не посоветовавшись!
Сергей посмотрел на платье в руках у матери, потом на Ольгу.
— Оля, мы же договаривались, что крупные покупки обсуждаем, — недовольно сказал он.
— Крупные?! — Ольга почувствовала, как внутри всё оборвалось. — Две триста, Сереж! Это платье дешевле твоих новых кроссовок, которые ты купил себе на прошлой неделе.
— Кроссовки Сереже были нужны для здоровья! — тут же вставила Тамара Петровна. — А ты просто захотела покрасоваться.
Сергей виновато развёл руками:
— Мам, не кричи. Оля, ну давай потом обсудим спокойно. Я устал и хочу есть
— Потом? — Ольга рассмеялась. И тут ее словно прорвало. Впервые за три года она больше не старалась промолчать. Она даже задохнулась от собственной смелости, но все же продолжила.— Потом я опять останусь без одежды, без денег и без мужа, потому что у мужа есть мама, которая всё решает за него, за меня!
Она схватила платье, скомкала и швырнула на стол, прямо в жареную картошку. Жирные пятна мгновенно расползлись по серой ткани.
— На, ешь. Приятного аппетита, — потом развернулась и пошла в комнату.
Сергей пошёл следом в комнату, шептал:
— Оля, мама же для нас старается.
— Она старается для себя, может быть для тебя, Сереж. А я для неё — бесплатная домработница при ее сыне с зарплатой, которую она забирает. Всё, я устала.
Ольга достала чемодан. Еще раз все проверила: паспорт, рабочий ноутбук, любимые туфли еще из прошлой жизни.
Ольга уже застёгивала молнию на чемодане, когда Тамара Петровна ворвалась в комнату.
— Куда это ты собралась?! — свекровь уперла руки в бока, загородив собой дверной проем.
— Домой. К своей маме. У неё, между прочим, никогда не воняло жареным луком и контролем.
— Сейчас же положи всё обратно! — Тамара Петровна подскочила, пытаясь отобрать чемодан у Ольги. — Ты что думаешь, я тебе позволю вот так взять и уйти?! А кто будет ипотеку за квартиру платить, — свекровь вцепилась в ручку чемодана.
— Ну, квартира оформлена на вас, так что как-нибудь разберетесь.
— Э, нет. Я ее для вас с Сергеем перед свадьбой брала. Так что ты обязана. Обязана помогать за нее платить! Это теперь и твоя ипотека тоже. Сколько ты здесь прожила? Думаешь задаром приютили?
Ольга резко выдернула чемодан, что свекровь чуть не упала.
— Моя ипотека?! Серьезно? — Ольга не смогла сдержать ис терического смеха.— Квартира куплена за два года до того, как я вообще познакомилась с Сергеем. И в договоре ипотеки моей подписи нет. — Ольга открыла дверь шкафа, достала папку с документами, которые когда-то сама проверяла на всякий случай, и сунула свекрови под нос кредитный договор.— Читайте, Тамара Петровна. Чёрным по белому: заёмщик — вы одна. Созамёщиков нет. Я вам никто по этому кредиту. Платите сами. Или продавайте квартиру, мне всё равно.
Тамара Петровна побагровела.
— Да как ты смеешь! Я вас приютила! Я…
— Приютили?! — Ольга шагнула к свекрови так близко, что та невольно отступила.— Вы приютили нас в своей двушке, чтобы я платила вашу ипотеку, готовила, убирала и отдавала зарплату вам в карман. Это не приют, это рабство. Жаль, что у меня раньше не хватало духу высказать все это.— она захлопнула чемодан.— А теперь уберите руки. Я ухожу. И если ещё раз прикоснётесь ко мне или к моим вещам — вызову полицию.
Тамара Петровна открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Она посмотрела на сына:
— Что ты молчишь. Ты видишь, что творит твоя жена. А все потому, что меня не слушал, воли ей дал.
Сергей стоял в дверях и молчал, когда Ольга проходила мимо него, он попытался протянуть руку, чтобы отобрать чемодан, но она так на него посмотрела, что он невольно сделал шаг назад.
Ольга подхватила чемодан, прошла мимо свекрови, не глядя по сторонам. На пороге обернулась только раз:
— Ипотеку платите сами. А лучше продайте квартиру и переезжайте на дачу. Там хотя бы лук свой растёт — как раз на ваше с сыном любимое блюдо хватит.
— Иди-иди! Без нас пропадёшь! Через неделю прибежишь обратно!— закричала ей вслед свекровь.
Но Ольга вышла, лишь на прощанье, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка.
Через два дня она подала на развод и на раздел совместно нажитого.
Оказалось, что за три года брака на счёт свекрови ушло почти два миллиона семьсот тысяч — её и Сергея зарплаты.
Доказательства были в банковских выписках: перевод маме, перевод свекрови, на продукты, на коммуналку, на ипотеку.
Суд был громким. Тамара Петровна рыдала на заседании:
— Она нас разоряет. Мы её кормили.
Судья посмотрела на выписки и спросила сухо:
— Скажите, Тамара Петровна, а почему на ваши личные нужды тратились деньги семьи сына — новая шуба, путёвка в Сочи, ремонт дачи.
Ольга видела, как свекровь покраснела и начала что-то бормотать про семейный бюджет. Судья вынесла решение: половину переведённых средств — миллион триста пятьдесят тысяч — вернуть Ольге.
В день, когда деньги пришли на счёт, Ольга купила себе то самое серое с красными вставками платье, как символ новой жизни. Новое, без пятен от картошки. Надела и впервые за три года пошла не по делам, в кафе с подругами.
А Сергей до сих пор живёт с мамой. И до сих пор ест жареную картошку с луком. Каждый день. И возмещает матери потери, вызванные разводом с Ольгой, для этого устроился еще на одну работу.
Ольга не спешит заводить новые отношения.
— Обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду, — смеется она, когда тетка по материнской линии начинает ее в очередной раз сватать. Она очень благодарна, что хотя бы мать ее понимает. Единственное о чем жалеет Ольга, что не успела родить ребенка. Мамой ей хочется быть больше, чем женой.
Если вам пришлась по душе эта история, подписка на Telegram отличный способ не пропустить будущие материалы.