Она хранила его рисунки как величайшую тайну. Он писал ей: «Вы во мне как наваждение». Их парижский роман длился всего одно лето, но его отголоски звучали в поэзии Ахматовой всю жизнь, а его материальным доказательством стали шестнадцать портретов, большая часть которых была обнаженной натурой. Тайна, которую Анна Ахматова унесла с собой, была раскрыта только после ее смерти, когда на международной выставке мир увидел ту самую «женщину-змею»
Детство и юность Анна Горенко, будущая поэтесса Анна Ахматова, провела в Царском Селе, что и наложило на неё особенный отпечаток. Корней Чуковский так писал про про неё : «Порою, особенно в гостях, среди чужих, она держала себя с нарочитой чопорностью, как светская дама высокого тона, и тогда в ней чувствовался тот изысканный лоск, по которому мы, коренные петербургские жители, безошибочно узнавали людей, воспитанных Царским Селом…»
А сама Анна считает, что не даром родилась в древнюю Иванову ночь; называет себя ясновидящей, говорит, что читает мысли, видит чужие сны, «чует воду». Не напрасно Гумилев позднее в своих стихах назовет ее колдуньей. Знаменитая ахматовская царственная гордость и недоступность проявляется уже в 1905 году, когда ей в первый раз делает предложение Коля Гумилев. Обедневшая дворянская семья Гумилевых в 1903 г. возвращается из Тифлиса в Царское Село. Николаю семнадцать лет и он вновь поступает в Царскосельскую Николаевскую гимназию. Здесь в Царском Селе он встретит маленькую колдунью Аннушку Доренко. Гумилев не был красавцем. Владимир Набоков, например, вспоминал : «И вправду, он выглядел косоглазым, с непомерно вытянутым черепом, прихрамывал, косолапил и, не выговаривая звуков "л" и "р", шепелявил самым ужасающим образом..."
И вот этот шепелявый бесцветный второгодник Коля Гумилев осмелился добиваться любви гордой Анны и конечно, получил отказ. Но Гумилев завоеватель, конквистадор. Он привык добиваться своего. «Он всем докажет, что он не такой, как все, что он выше других, он над людьми, ибо он поэт. Самое замечательное, что он всего и добился позднее, стал поэтом, стал путешественником, воевал, был на войне героем, он женился все-таки на Аннушке Горенко. Все как будто сбылось, судьба словно бы отступила перед напором его воли. И все же произошло это не так, как ожидалось, и стихи оказались не совсем те, и любовь, и женитьба... Его поражения начались с нее, а может, и кончились тоже ею, ее холодностью, ее безразличием…» ( книга Б. Носика Анна и Амедео. История тайной любви)
В 1910 году после смерти отца Гумилев в третий раз просит у Ани руки и … получает согласие. 25 апреля 1910 года в Киеве состоялась их свадьба. Родственников на церемонии не было. Оба уже были настоящие поэты, оба отличались гордым и необузданным характером. Сошлюсь на свидетельство подруги детства Валерии Срезневской: «Конечно, оба они были слишком свободными и большими людьми для пары воркующих «сизых голубков». ...Их отношения скорее были тайным единоборством с ее стороны для самоутверждения как свободной женщины, с его стороны желанием не поддаться никаким колдовским чарам и остаться самим собой, независимым и властным... увы, без власти над этой вечно ускользающей от него многообразной и не подчиняющейся никому женщиной». После венчания молодые отправляются в свадебное путешествие в Париж.
Стройная, изящная с высокой прической Анна была так хороша, что на улицах незнакомые мужчины без стеснения вслух восхищались ее очарованием. Она была высокая, стройная и гибкая... На ней было белое платье и белая широкополая соломенная шляпа с большим белым страусовым пером, которое ей привез только что вернувшийся из Абиссинии молодой муж. Гумилев привел жену в знаменитое кафе «Ротонда» — место встречи парижской богемы. Здесь собирались художники, писатели, поэты, артисты, манекенщицы, — все будущие знаменитости со всего света. Присутствовал там весной 1910 года и завтрашний палач Гумилева — Троцкий. Здесь впервые Ахматова и встретилась с Амедео Модильяни. Она сразу его заметила. Спустя много лет написала, что он не был похож ни на кого свете. Современник вспоминал его золотистые глаза, его неотразимость, шарм, его вечное желание соблазнять, утверждая себя. Анна рассказывала, что его поразил его голос. А еще вспоминала: «Думаю, какой интересный еврей…А он думает , какая интересная француженка.»
Красивый, черноволосый, с синим блокнотом в руках, он рисует, пока трезв, а потом рвет прелестные рисунки на части, так как они не дотянули до одному ему известной высоты. Амедео тоже сразу заметил тоненькую хрупкую женщину, поразившую его своей необычной царственной красотой. Она села к нему за столик. Разговаривали на французском языке, который был для них обоих не родным. Подошел Гумилев. И понял, что ему уже не остановить Анну, слишком свободную, слишком своевольную. Позднее она рассказывала, что у Гумилева произошла какая-то ссора с Моди, из-за того что Гумилев говорил в его присутствии по-русски, что Модильяни был пьян. Разумеется, очень скоро Анна разыскала Модильяни в его мастерской. Художник попросил у Ахматовой разрешения написать ее портрет.
Не помог и спешный отъезд в Россию: Анна и Амедео стали обмениваться письмами и мечтать о новой встрече. Целый год Ахматова провела как во сне, а Модильяни писал ей безумные письма, что она сделалась для него как наркотик: "Вы во мне как наваждение»….А он присутствует постоянно в ее новых стихах.
Через полвека в своих воспоминаниях она написала, что в 1910 видела Модильяни несколько раз и ничего о своих чувствах. Но некоторые искусствоведы датируют её «ню» 1910 годом.
Гумилевы возвращаются из Парижа в Петербург. В поезде они едут вместе с Маковским, редактором Гумилева. Об этом эпизоде Маковецкий оставит такие воспоминания: «В железнодорожном вагоне, под укачивающий стук колес, легче всего разговориться «по душе». Анна Андреевна, хорошо помню, меня сразу заинтересовала, и не только в качестве законной жены Гумилева, повесы из повес, у которого на моих глазах столько завязывалось и развязывалось романов «без последствий», но весь облик тогдашней Ахматовой, высокой, худенькой, тихой, очень бледной, с печальной складкой рта, вызывал не то растроганное любопытство, не то жалость…» Это Анна везет с собой обратно в Россию некую тайну, которая потом останется с нею на всю жизнь.
Между супругами уже очевиден разлад. Совместная жизнь становится невыносимой. Тогда Гумилев уезжает в Африку, а Анна живет в Царском Селе и пишет стихи. В 1911 году в «Аполлоне» Маковского появляется первая публикация стихов Анны Ахматовой и первое признание критики. Гумилев возвращается из Адис-Абебы и ему остается только признать тот факт, что его жена — самобытная и талантливая поэтесса. Казалось бы, Анна должна быть счастлива. Но вот в самый разгар своих поэтических успехов, после возвращения мужа из Африки, она совершает дерзкий и своевольный поступок: одна уезжает в Париж, к своему Амедео. Гумилев в отчаянии.
Она поселилась в старинном доме на улице Бонапарт. После долгой разлуки наконец-то состоялась встреча с Модильяни. Это был настоящий праздник радости и счастья.
В этот вечер они гуляли по ночному Парижу, чувствуя, как его романтичная атмосфера наполняет их сердца. Им нравилось бродить по парижским улицам, наслаждаясь обществом друг друга и делясь своими мыслями и чувствами. Еще одним местом встреч для них стал Люксембургский сад. Там в дождливые дни они прятались под старым большим зонтом и прижавшись друг к другу, читали стихи Поля Верлена, которые знали наизусть. Это стихотворение написано ею в те счастливые времена:
Мне с тобою пьяным весело
Смысла нет в твоих рассказах.
Осень ранняя развесила
Флаги желтые на вязах.
Оба мы в страну обманную
Забрели и горько каемся,
Но зачем улыбкой странною
И застывшей улыбаемся?
Мы хотели муки жаляшей
Вместо счастья безмятежного...
Не покину я товарища
И беспутного и нежного.
Анну поразила бедность Модильяни и она не могла понять, как он выживает. Парижская жизнь Амадео протекала в таком режиме: днем он сидел в кафе и рисовал портреты завсегдатаев, которые расплачивались за портрет стаканом вина. Вечером Модильяни перебирался в "Ротонду", где спорил об искусстве с местной богемой. С утра - похмельный микс абсента с шампанским и вперед - творить, писать…. От друзей Модильяни получил прозвище Моди ( "maudit " переводится как проклятый).
Они проводили время в саду, сидя на бесплатных скамейках, так как у него не было средств даже на стулья. Однако, когда у Модильяни появлялись деньги, он становился невероятно щедрым. Они посещали кафе и отправлялись в Булонский лес, где однажды Анна о верх экипажа поломала свое знаменитое страусиное перо, описанное ею в своих стихах, то самое перо, которое Гумилев привез ей из Африки в подарок.
Однажды Модильяни пришел к Анне на улицу Бонапарта и начал рисовать ее. Она со своим прелестным лицом и стройным телосложением была замечательной натурой, и Амедео с увлечением рисовал ее, в том числе и в стиле «ню». Она послушно позировала, надевая тяжелые африканские бусы, заламывая руки над головой и принимая так понравившуюся ему позу «женщины-змеи».
Ночи принадлежали только им. Но иногда он не приходил, и она в тоске, одна, в чужом городе, обмирала от ревности и угрызений совести, что она сама во всем виновата. Она ждала его, стоя у окна, и смотрела на клен, освещенный фонарным светом. Ахматова похоже его любила, а Модильяни был просто увлечен ею. "Как-то раз мы, вероятно, плохо сговорились, и я зайдя за Модильяни, не застала его и решила подождать его несколько минут. У меня в руках была охапка красных роз. Окно над запертыми воротами мастерской было открыто. Я, от нечего делать, стала бросать в мастерскую цветы. Не дождавшись Модильяни, я ушла..." - вспоминала Ахматова. Она же написала: "Модильяни любил ночами бродить по Парижу, и часто, заслышав его шаги в сонной тишине улицы, я подходила к окну и сквозь жалюзи следила за его тенью, медлившей под моими окнами».
Их отношения стали тяготить Амедео. «Потом было прощание, последняя их прогулка, последнее кафе, последний парк, последняя ночь... Она услышала его шаги, она сбежала вниз как всегда, но все было пронзительнее и грустнее, чем всегда, может, оба знали, что не увидятся больше. Той осенью, в Царском Селе, она написала «Песню последней встречи», которая сразу стала одним из самых модных и знаменитых в России стихотворений.
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
Показалось, что много ступеней,
А я знала их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!
Я обманут моей унылой,
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой...»
Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.
А потом были слезы, и был, похоже, тягостный разговор на вокзале. Она замучила его, истерзала, и он ушел. Она сама сказала, чтобы он уходил, она вдруг поняла, что это конец…»
Анна вернулась в Россию. Она знала, что Гумилев ждет ее, что
он уже простил ей эту поездку, и надеялся что все образуется. Ей приходилось скрывать все, что с ней случилось в Париже, скрывать, щадя его...
«А склонюсь к нему нарядная,
Ожерельями звеня,
Только спросит: «Ненаглядная!
Где молилась за меня?»
Она старательно скрывала от мужа прежде всего рисунки Модильяни, те самые «ню», которые он ей подарил. Поэтесса при жизни лукавила: "Рисовал он меня не с натуры, а у себя дома, - эти рисунки дарил мне. Их было шестнадцать. Он просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате. Они погибли в царскосельском доме в первые годы Революции. Уцелел тот, в котором меньше, чем в остальных, предчувствуются его будущие «ню". Его единственный ею сохраненный рисунок все последние годы висел у нее в изголовье, как единственное ее достояние.
Анна поселяется в Слепнево, много думает о Моди, пишет новые стихи. И все время ждет письма: «Я ждала письма, которое так и не пришло, никогда не пришло. Я часто видела это письмо во сне; я разрывала конверт, но оно или написано на непонятном мне языке, или я слепну…».
«Сегодня мне письма не принесли:
Забыл он написать, или уехал;
Весна как трель серебряного смеха,
Качаются в заливе корабли.
Сегодня мне письма не принесли...
Он был со мной еще совсем недавно,
Такой влюбленный, ласковый и мой...
Он был со мной еще совсем недавно…»
В 1964 году Ахматова поехала в Англию по приглашению Оксфордского университета, присудившего ей степень доктора. Из Лондона Ахматова отправилась в Париж. И там она вновь посетила дом на улице Бонапарт, где когда-то жила, где из окна был виден фонарь, а рядом с ним клен.
В старости она все поняла, и, простив все, написала о своем возлюбленном: «Этот тоже довольно горя и стыда, и лиха хлебнул». Анна Андреевна Ахматова умерла в 1966 году в московской больнице. В 1993 году в Венеции проходила выставка. Публике были представлены рисунки «ню» художника Амедео Модильяни из коллекции доктора Поля Александра. На этих рисунках опознали Анну Ахматову.
Тщательно оберегаемая русской поэтессой тайна любви была раскрыта.