Он всегда знал всё лучше других. Его уверенность была железобетонной. Пока в один обычный вечер я не получил от него голосовое сообщение. Не текст — он их ненавидел. Три секунды дрожащего дыхания, обрывок фразы о «пропавшем» здании — и тишина. В тот миг я понял: с моим другом случилось нечто такое, перед чем меркнут все его теории заговоров. И это «нечто» может угрожать уже мне. Он звал меня Артемом только в двух случаях: когда было очень смешно или очень страшно. В тот вечер в его голосе не было ни смеха, ни даже паники. Был леденящий ужас, который я слышал впервые. «Ты помнишь площадь? Особнячок… тот, с колоннами… Ты его… ты его видел?» Сообщение оборвалось. Последующие звонки уходили в пустоту. Мой друг, фанатично прикованный к телефону, внезапно исчез. И это молчание было страшнее любых его слов. Когда он наконец пришёл в нашу кофейню, я не узнал его. Передо мной сидела тень — серая, безжизненная, с пустым взглядом. Раньше я бы отмахнулся. Назвал бы это бредом. Но сейчас я смотрел
Глава 3.1: Друг, веривший в теорию заговоров, столкнулся с тем, что страшнее любой теории
21 ноября21 ноя
3
2 мин