Семейная психиатрия занимается проблемами характера супругов и детей, патологической ревностью, зависимостью в семье, неврозом родителя. Самый впечатляющий клинический опыт – это проблема эмоционального насилия и притяжения, связанного с ним.
Люди остаются с теми, кто доставляет им боль, возвращаются к мучителю или не могут разойтись, явно желая этого. Как это понимать?
Действительно, существует феномен, когда человек не сопротивляется страданию и неудовольствию или даже ищет его. Потребность в таком поведении может осознаваться, рационализироваться или отрицаться, но истинные мотивы бессознательны. Насилие, например, может приниматься с готовностью и интересом – в отношениях между мужчиной и женщиной, сексуальном поведении, между родителями и детьми, начальником и подчиненными, между друзьями.
Получается, такая психологическая ситуация как бы оправдывает насилие?
Думаю, люди боятся говорить о факте поиска и принятия агрессии, боятся оправдать насилие, являющееся преступлением. Такая стеснительная и морализаторская стратегия понятна, но она только способствует бессознательному воспроизведению сценария. Осознанность и смелое понимание – всегда первый шаг к решению проблемы и изменению поведения. Придется сегодня говорить о противоречивых вещах.
Каково у людей в итоге отношение к этому феномену, как они называют его?
Абьюз, Стокгольмский синдром, позиция жертвы, идентификация с агрессором, мазохизм – так это принято называть. Но обозначение часто заменяет понимание, потому что сильно противоречит обычной логике. Поэтому в легких и невыраженных случаях не замечается, а в тяжелых вызывает удивление, гнев и считается странным и неприемлемым.
Обычно общество, выражая диссонанс логики и непонимание, старается объяснить такое поведение чем-то очень болезненным, моральной распущенностью, проблемами базового воспитания, психологическим повреждением в результате агрессии в детстве, травматическим опытом.
Что вы, как психоаналитик и психиатр, можете сказать по этому поводу?
Мы наблюдаем повсеместную распространенность во все времена, стереотипность картины, потенциал развития у любого человека, независимо от личного опыта, встроенность в культурный процесс. Это говорит о врожденности и инстинктивности такого поведения.
В психиатрии и психоаналитической психологии мы называем этот феномен мазохизмом, и он является неотъемлемой частью психического аппарата и могущественным инстинктивным влечением, свойственным каждому.
А что по поводу этого говорил Фрейд?
Объясняя стремление к страданию, Фрейд выделял: сексуальный мазохизм – связанный с эротикой и невротичностью, моральный мазохизм, связанный с врожденным чувством вины, и женский мазохизм.
В чем причины такого влечения к страданию?
Следуя эволюционному объяснению, мы находим феномен самопожертвования и привязанности к агрессору врожденными приспособлениями, необходимыми для формирования социальной иерархии среди агрессивного первобытного племени людей. Он обеспечивал подчинение, послушание и порядок в обществе и семье (которые были одним целым в древности). В сообществе людей всё не может решаться только физическим насилием, поэтому природой был придуман гипнотизм психологического насилия – феномен подчинения, и, возможно, даже потребность в подчинении.
А что значит женский мазохизм?
Отдельным важнейшим психологическим процессом является женский мазохизм. Женщине, чтобы вынести заботу о ребенке, лишения, с этим связанные, и сохранить безусловную любовь, дан материнский инстинкт, доходящий до самопожертвования. Важно, что его часто активируют не только дети. В обществе женщины могут занимать субмиссивные роли (роли, где человек подчиняется чужой воле) – самоотверженно работая на неблагодарной работе без должного вознаграждения, а в семье могут заведомо заходить в токсичные и деструктивные отношения.
Поиск страдания – естественное состояние для человека?
Эти феномены в более яркой форме встречаются и в животном мире, но люди также унаследовали их как конструктивные, так и патологические проявления. Самоотверженность, жертвенность, стремление к правильности, признание вины, рабовладение, сексуальное насилие, самоубийство – крайние стороны этого спектра. Мазохизм – это важная сторона личности человека.
Этим инстинктом, судя по всему, также злоупотребляют?
С тех пор, как эволюция остановилась - функции мужа, полицейского и хозяина разделились, а вот природа людей осталась прежней. Отсюда мы часто видим несанкционированное подчинение женщины мужчине в абьюзивных отношениях, пассивное и даже провоцирующее поведение жертвы во время буллинга, провокацию ребенка на наказание во время воспитания.
Мы видим, как взрослый алкоголик или наркоман, как интуитивный паразит, встраивается в материнский инстинкт своей жены или мамы, маскируясь под ребенка и потребляя ее жертвенность.
Мы понимаем, что муж и жена пытаются восстановить доисторические отношения тирана и жертвы, чуть ли не по правилам племенного гарема. И это доставляет боль обоим – и в конце концов ломает семью.
Получается, личность травмируется от таких отношений?
Склонная по характеру к мазохизму женщина может раскрыть садизм в своем первоначально нормальном партнере, а тиран может упорным и ритмичным насилием придать черты жертвы кому угодно.
В практике мы видим, как мазохисты или тираны меняют людей вокруг себя, но в конце концов неизбежен моральный кризис. Отношения, полные насилия и подчинения, не укладываются в современную модель. Человек не может быть чьим-то достоянием и собственностью, даже окруженной уходом.
Как можно помочь жертве?
По нашему опыту, мазохизм и садизм во всех своих проявлениях – это могущественная сила, превосходящая волю индивида, и по определению тут всегда нужна профессиональная помощь извне.
Психотерапевт присоединяется к искаженной совести жертвы или абьюзера, чтобы остановить насилие и вернуть любовь в жизнь пары и человека. Мы опираемся на достоинство, ценности и логику, чтобы помочь пациенту осознать и отделить себя от болезненного стремления к страданию.
Лечение основывается на психотерапии?
Основа поведения жертвы – могущественное бессознательное чувство вины, которое лелеется манипулятором. Часто оно не позволяет даже начать психотерапию или обесценивает всю работу. Современные препараты могут избирательно и эффективно, а главное, обходя психологическое сопротивление, вылечить воспаленную совесть жертвы, убрать навязчивые мысли о могуществе тирана и апокалиптическом одиночестве бегства. Не всегда, но часто удается обойтись краткосрочным вмешательством и препаратами.
А жертва может справиться с абьюзером?
Жертва, которая работает в терапии и избавилась от патологического чувства вины, начинает видеть мир и вести себя по-другому. Это ставит тирана в кризис и фрустрацию, и, как правило, абьюзер приходит в терапию вслед за восставшей жертвой. Результаты такой работы всегда приятно впечатляют. В ходе терапии удается сохранить медленно умирающую семью и вывести людей из взаимной вражды и ада.
Семейная психиатрия занимается проблемами характера супругов и детей, патологической ревностью, зависимостью в семье, неврозом родителя. Самый впечатляющий клинический опыт – это проблема эмоционального насилия и притяжения, связанного с ним.
Люди остаются с теми, кто доставляет им боль, возвращаются к мучителю или не могут разойтись, явно желая этого. Как это понимать?
Действительно, существует феномен, когда человек не сопротивляется страданию и неудовольствию или даже ищет его. Потребность в таком поведении может осознаваться, рационализироваться или отрицаться, но истинные мотивы бессознательны. Насилие, например, может приниматься с готовностью и интересом – в отношениях между мужчиной и женщиной, сексуальном поведении, между родителями и детьми, начальником и подчиненными, между друзьями.
Получается, такая психологическая ситуация как бы оправдывает насилие?
Думаю, люди боятся говорить о факте поиска и принятия агрессии, боятся оправдать насилие, являющееся преступлением. Такая стеснительная и морализаторская стратегия понятна, но она только способствует бессознательному воспроизведению сценария. Осознанность и смелое понимание – всегда первый шаг к решению проблемы и изменению поведения. Придется сегодня говорить о противоречивых вещах.
Каково у людей в итоге отношение к этому феномену, как они называют его?
Абьюз, Стокгольмский синдром, позиция жертвы, идентификация с агрессором, мазохизм – так это принято называть. Но обозначение часто заменяет понимание, потому что сильно противоречит обычной логике. Поэтому в легких и невыраженных случаях не замечается, а в тяжелых вызывает удивление, гнев и считается странным и неприемлемым.
Обычно общество, выражая диссонанс логики и непонимание, старается объяснить такое поведение чем-то очень болезненным, моральной распущенностью, проблемами базового воспитания, психологическим повреждением в результате агрессии в детстве, травматическим опытом.
Что вы, как психоаналитик и психиатр, можете сказать по этому поводу?
Мы наблюдаем повсеместную распространенность во все времена, стереотипность картины, потенциал развития у любого человека, независимо от личного опыта, встроенность в культурный процесс. Это говорит о врожденности и инстинктивности такого поведения.
В психиатрии и психоаналитической психологии мы называем этот феномен мазохизмом, и он является неотъемлемой частью психического аппарата и могущественным инстинктивным влечением, свойственным каждому.
А что по поводу этого говорил Фрейд?
Объясняя стремление к страданию, Фрейд выделял: сексуальный мазохизм – связанный с эротикой и невротичностью, моральный мазохизм, связанный с врожденным чувством вины, и женский мазохизм.
В чем причины такого влечения к страданию?
Следуя эволюционному объяснению, мы находим феномен самопожертвования и привязанности к агрессору врожденными приспособлениями, необходимыми для формирования социальной иерархии среди агрессивного первобытного племени людей. Он обеспечивал подчинение, послушание и порядок в обществе и семье (которые были одним целым в древности). В сообществе людей всё не может решаться только физическим насилием, поэтому природой был придуман гипнотизм психологического насилия – феномен подчинения, и, возможно, даже потребность в подчинении.
А что значит женский мазохизм?
Отдельным важнейшим психологическим процессом является женский мазохизм. Женщине, чтобы вынести заботу о ребенке, лишения, с этим связанные, и сохранить безусловную любовь, дан материнский инстинкт, доходящий до самопожертвования. Важно, что его часто активируют не только дети. В обществе женщины могут занимать субмиссивные роли (роли, где человек подчиняется чужой воле) – самоотверженно работая на неблагодарной работе без должного вознаграждения, а в семье могут заведомо заходить в токсичные и деструктивные отношения.
Поиск страдания – естественное состояние для человека?
Эти феномены в более яркой форме встречаются и в животном мире, но люди также унаследовали их как конструктивные, так и патологические проявления. Самоотверженность, жертвенность, стремление к правильности, признание вины, рабовладение, сексуальное насилие, самоубийство – крайние стороны этого спектра. Мазохизм – это важная сторона личности человека.
Этим инстинктом, судя по всему, также злоупотребляют?
С тех пор, как эволюция остановилась - функции мужа, полицейского и хозяина разделились, а вот природа людей осталась прежней. Отсюда мы часто видим несанкционированное подчинение женщины мужчине в абьюзивных отношениях, пассивное и даже провоцирующее поведение жертвы во время буллинга, провокацию ребенка на наказание во время воспитания.
Мы видим, как взрослый алкоголик или наркоман, как интуитивный паразит, встраивается в материнский инстинкт своей жены или мамы, маскируясь под ребенка и потребляя ее жертвенность.
Мы понимаем, что муж и жена пытаются восстановить доисторические отношения тирана и жертвы, чуть ли не по правилам племенного гарема. И это доставляет боль обоим – и в конце концов ломает семью.
Получается, личность травмируется от таких отношений?
Склонная по характеру к мазохизму женщина может раскрыть садизм в своем первоначально нормальном партнере, а тиран может упорным и ритмичным насилием придать черты жертвы кому угодно.
В практике мы видим, как мазохисты или тираны меняют людей вокруг себя, но в конце концов неизбежен моральный кризис. Отношения, полные насилия и подчинения, не укладываются в современную модель. Человек не может быть чьим-то достоянием и собственностью, даже окруженной уходом.
Как можно помочь жертве?
По нашему опыту, мазохизм и садизм во всех своих проявлениях – это могущественная сила, превосходящая волю индивида, и по определению тут всегда нужна профессиональная помощь извне.
Психотерапевт присоединяется к искаженной совести жертвы или абьюзера, чтобы остановить насилие и вернуть любовь в жизнь пары и человека. Мы опираемся на достоинство, ценности и логику, чтобы помочь пациенту осознать и отделить себя от болезненного стремления к страданию.
Лечение основывается на психотерапии?
Основа поведения жертвы – могущественное бессознательное чувство вины, которое лелеется манипулятором. Часто оно не позволяет даже начать психотерапию или обесценивает всю работу. Современные препараты могут избирательно и эффективно, а главное, обходя психологическое сопротивление, вылечить воспаленную совесть жертвы, убрать навязчивые мысли о могуществе тирана и апокалиптическом одиночестве бегства. Не всегда, но часто удается обойтись краткосрочным вмешательством и препаратами.
А жертва может справиться с абьюзером?
Жертва, которая работает в терапии и избавилась от патологического чувства вины, начинает видеть мир и вести себя по-другому. Это ставит тирана в кризис и фрустрацию, и, как правило, абьюзер приходит в терапию вслед за восставшей жертвой. Результаты такой работы всегда приятно впечатляют. В ходе терапии удается сохранить медленно умирающую семью и вывести людей из взаимной вражды и ада.