— Главное, милый, чтобы тебе было хорошо. Всё остальное — ерунда.
Алевтина произнесла это с такой искренней, тёплой улыбкой, что Глеб, её муж, расслабленно кивнул и снова уткнулся в телефон. Он не видел, как на долю секунды в её карих глазах мелькнул холодный, колючий лёд. Он вообще в последнее время мало что видел, кроме экрана смартфона, графиков своей прибыли и собственного отражения в витринах дорогих магазинов. А жаль. Если бы он присмотрелся, то заметил бы, что его идеальная, уютная, абсолютно предсказуемая жена начала свою долгую, очень долгую игру.
Их десять лет брака были похожи на глянцевую картинку из журнала. Их дом — полная чаша, спроектированная модным дизайнером, где каждая вазочка стояла на своём, раз и навсегда утверждённом месте. Алевтина была хранительницей этого идеального мира. Она вставала в шесть утра, чтобы сварить ему кофе именно той обжарки, которую он любил, и приготовить завтрак, который не повторялся чаще раза в неделю. Она оставила свою скромную должность в городском архиве почти сразу после свадьбы, чтобы стать идеальной женой для восходящей звезды строительного бизнеса. Его рубашки были не просто выглажены — они хрустели от свежести. Ужин из трёх блюд ждал его на столе, даже если он заявлялся далеко за полночь, ссылаясь на «важную встречу».
Глеб принимал всё это как должное. Как воздух, которым он дышит. Он был успешен, чертовски самоуверен и давно привык, что является центром своей собственной вселенной, а Аля — её главной планетой, чья единственная задача — вращаться вокруг него, обеспечивая тепло и свет.
Охлаждение подкралось незаметно, на мягких лапах. Сначала он перестал рассказывать, как прошёл его день, отделываясь коротким «всё нормально». Потом всё чаще стал «уставать» по вечерам, засыпая перед телевизором. Их разговоры, когда-то полные смеха и планов, усохли до обсуждения списка покупок и необходимости вызвать сантехника. Но внешне — всё та же образцовая семья. Успешный муж, красивая, ухоженная жена, которая всегда улыбается на совместных фото. Но по ночам Алевтина лежала без сна, вглядываясь в потолок, и слушала ровное, спокойное дыхание ставшего почти чужим мужчины.
Открытие, которое разрушило глянцевую картинку, случилось до смешного банально. Глеб был в душе. Его телефон, оставленный на прикроватной тумбочке, завибрировал. Алевтина хотела подвинуть его, чтобы не упал, и в этот момент экран загорелся. Уведомление. «Снежана: Жду нашей ночи, котёнок. Не задерживайся».
Первые пять минут Алевтина просто сидела на краю кровати, глядя в одну точку. Руки похолодели, в ушах стоял гул. Потом пришёл шок, сменившийся горячей, унизительной болью, которая обожгла изнутри. Были и слёзы, беззвучные, душащие, которые она вытирала ладонью, чтобы не оставить следов на подушке.
Она сделала то, чего никогда себе не позволяла, чувствуя себя воровкой в собственном доме. Дрожащими пальцами разблокировала его телефон. Соцсети. Поиск по имени. Снежана. Молодая, лет двадцать пять, эффектная брюнетка с хищной, самодовольной улыбкой и телом, которое она не стеснялась демонстрировать на каждой фотографии. Коллега, из отдела маркетинга. На снимках с последнего корпоратива она буквально висла на Глебе, а он… он смотрел на неё так, как давно уже не смотрел на свою жену.
Внутри всё горело. Первым порывом было — ткнуть телефоном в лицо. Кричать, бить посуду, вышвырнуть его дорогие костюмы на лестничную клетку. Устроить грандиозный, разрушительный скандал. Но когда Глеб вышел из душа, весёлый, насвистывающий какую-то мелодию, обмотанный полотенцем, Алевтина смотрела на него, и чувствовала, как огненная лава боли внутри начинает остывать, превращаясь в нечто твёрдое и холодное. В холодную, звенящую ясность.
Скандал? И что дальше? Он бросится в ноги, будет клясться, что это ошибка. Она, может быть, поверит и простит. На время. А потом всё повторится. Или он, устав от её слёз, просто соберёт вещи и уйдёт к ней, молодой и свободной. А что останется у Алевтины? Ни работы, ни своего жилья, ни сбережений на счёте. Сломленная, брошенная женщина в тридцать четыре года, умеющая только варить идеальный кофе и подбирать галстук к костюму. Нет. Она не доставит им такого удовольствия. Она не будет выглядеть жалкой жертвой. Если этому браку суждено закончиться, она сама напишет сценарий финала. И раздаст роли.
План родился той же ночью, в абсолютной тишине кухни, залитой лунным светом. Он был дерзким, циничным и требовал невероятного терпения. Терпения у неё было в избытке — десять лет тренировок. Первым делом, на следующий же день, пока Глеб был на работе, она открыла в онлайн-банке счёт. На своё имя. Тайный, разумеется.
Началась операция «Рачительная хозяйка».
— Глебушка, представляешь, на рынке нашла такой чудесный творог, и мясо там дешевле, а качество! — щебетала она вечером, подавая ему ужин. Разница в чеках, пусть и небольшая, оседала на её карте.
— Милый, на твой любимый гель для душа была акция, два по цене одного! Я взяла с запасом!
Он давал ей деньги на хозяйство, не глядя. Его бюджет исчислялся сотнями тысяч, что ему были эти копейки. А для неё они становились первыми кирпичиками в фундаменте её будущей крепости.
Через месяц она записалась на онлайн-курсы по SMM и таргетированной рекламе. Выбрала то, что можно было освоить быстро и что приносило реальные деньги.
— Глебушка, я так отупела дома сидеть, — ворковала она за ужином, осторожно подкладывая ему салат. — Хочу развиваться, чтобы тебе со мной было интересно. Ну, понимаешь, в твоём бизнесе это ведь тоже важно, имидж, соцсети...
Его эго было польщено. Конечно, она хочет соответствовать ему, своему успешному мужу! Он великодушно одобрил эту затею и даже сам оплатил курсы, небрежно переведя нужную сумму. Он не видел подвоха. Он видел лишь ещё одно подтверждение своей абсолютной значимости в её жизни.
Алевтина превратилась в жену из рекламы семейных ценностей. Более внимательную, более ласковую, чем когда-либо. Она встречала его с работы с восторженной улыбкой, устраивала романтические вечера. Глеб расслабился окончательно. Дома — тихая, надёжная гавань. Жена его обожает, всё под контролем. А значит, можно спокойно продолжать свой бурный роман на стороне. Он даже стал менее осторожным. Аля знала, когда у него «деловая встреча» в ресторане «Панорама», после которой он возвращался с блестящими глазами и едва уловимым запахом чужого женского парфюма. Она молча забирала его рубашку и отправляла в стирку, не выдавая себя ни единым жестом.
Всю свою боль, всю накопленную ярость она оставляла в спортзале. Три раза в неделю она до изнеможения тягала железо, вымещая на тренажёрах то, что хотела бы высказать ему в лицо. Её тело менялось. Мягкость уступила место упругим, сильным мышцам. Она сменила причёску на дерзкое каре, обновила гардероб, выбирая строгие, но подчёркивающие фигуру вещи. Глеб замечал перемены.
— Отлично выглядишь, дорогая! Сразу видно, жена успешного мужчины, — говорил он, самодовольно приписывая все её достижения своему благотворному влиянию.
Прошло полгода. Алевтина закончила курсы и, создав вымышленное портфолио, нашла первую подработку. Вела соцсети для маленького салона красоты. Потом ещё один проект. И ещё. Её тайный счёт пополнялся всё более весомыми суммами. Она начала посещать профессиональные мероприятия, обрастать связями. В этом новом мире никто не знал её как «жену Глеба». Её знали как Алевтину Игоревну, толкового и ответственного специалиста.
Под предлогом генеральной уборки и разбора старых бумаг она сделала копии всех важных документов: на квартиру, купленную в браке, на его машину, его бизнес-документы. Всё, что могло пригодиться. Анонимная онлайн-консультация с юристом по бракоразводным процессам окончательно утвердила её в правильности выбранной стратегии.
К концу года у неё была стабильная удалённая работа с доходом, почти сопоставимым с её прежней зарплатой в архиве, и финансовая подушка, позволяющая безбедно жить полгода, не работая вообще. Она продолжала играть свою роль. Глеб ничего не подозревал. Его роман со Снежаной был в самом разгаре. Та, судя по всему, уже начинала давить, намекая на более серьёзный статус. Он становился всё более раздражительным дома, но списывал это на усталость и проблемы на работе.
Аля нашла себе небольшую, но уютную съёмную квартиру в тихом районе. И начала свой тихий, невидимый переезд. Постепенно, незаметно. Коробка с любимыми книгами — «отвезла маме на дачу, чтобы место не занимали». Зимние вещи летом — «отдала в благотворительный фонд, всё равно не ношу». Глеб не замечал. Его дом потихоньку пустел, лишаясь её души, но он этого не видел.
За неделю до дня «Х» она устроила прощальный ужин. Свечи, его любимое дорогое вино, стейк идеальной прожарки. Он был в прекрасном настроении, удачно закрыл какую-то сделку.
— Вот за что я тебя люблю, Аля, — сказал он, отпивая вино и глядя на неё с ленивой нежностью сытого хищника. — За этот уют. Никто так не сможет создать.
— Да, милый, — улыбнулась она, глядя на пламя свечи. — Никто.
В этой улыбке была и прощальная грусть по тем десяти годам, что они прожили, и холодная гордость за себя. За ту женщину, которой она стала за этот страшный, но такой важный год.
В субботу утром она разбудила его нежным поцелуем и чашкой свежесваренного кофе. Он лениво потянулся в постели, довольный жизнью.
— У нас сегодня какие-то планы? Может, в загородный клуб?
— У меня — да. У тебя — не знаю, — спокойно ответила она, садясь в кресло напротив кровати. Она была уже одета, в элегантном брючном костюме. — Глеб, я подаю на развод.
Он сел в кровати, отставив чашку. Сон как рукой сняло.
— Что? Ты в своём уме? Какой развод? Почему? Я думал, у нас всё хорошо!
— Я тоже так думала. Ровно год назад, — её голос был ровным, без единой дрожащей нотки. — А потом я случайно увидела сообщение от Снежаны.
Шок на его лице сменился растерянностью, потом — виноватой злостью.
— Ты… ты знала? И молчала? Весь этот год? Ты шпионила за мной?
— Я не шпионила. Я готовилась.
Она положила на столик перед ним толстую папку с документами, подготовленными юристом.
— Я съезжаю сегодня. Большую часть вещей уже перевезла.
Он вскочил, начал метаться по комнате. Начался предсказуемый спектакль. Он пытался оправдываться, что это всё несерьёзно, что он любит только её, что Снежана — глупая ошибка. Манипулировал, давил на жалость, вспоминал их прошлое. Но натыкался на стену её ледяного, вежливого спокойствия.
Она ушла через час. С маленькой сумкой, в которой были ноутбук и личные документы. Без истерик, слёз и проклятий. Просто закрыла за собой дверь своей прошлой жизни.
Бумеранг не заставил себя долго ждать. Через неделю к опустевшему и растерянному Глебу переехала торжествующая Снежана. И его уютный, идеально отлаженный мир рухнул окончательно. Оказалось, что эффектная любовница совершенно не хотела превращаться в домохозяйку. Она не умела и не собиралась готовить, а уборку считала ниже своего достоинства. Вместо тёплого ужина его ждали горы коробок от пиццы и скандалы с требованием поехать в ресторан. Она ревновала его к каждой женщине-коллеге, требовала дорогих подарков и бесконечных развлечений. Уют, который он считал само собой разумеющимся, исчез, оставив после себя гулкую пустоту.
Через три месяца после развода он случайно увидел Алевтину в модном городском кафе. Она сидела за столиком с какими-то людьми, оживлённо жестикулировала, что-то доказывая, и смеялась. Красивая, энергичная, уверенная, в стильном деловом костюме. Он никогда не видел её такой. Она не просто хорошо выглядела — она светилась изнутри энергией и силой. Позже он узнал от общих знакомых, что она открыла своё маленькое, но очень успешное SMM-агентство.
И тут до него дошло. С оглушающей ясностью. Весь этот год, пока он наслаждался лёгкой интрижкой, думая, что полностью её контролирует, она, его тихая, домашняя Аля, вела свою собственную, сложнейшую партию. Её походы в спортзал, её курсы, её «желание развиваться» — всё это было частью её гениального плана побега. Он думал, что она зависит от него, а на самом деле, это он попался в её идеально расставленную ловушку. Он потерял не просто жену. Он потерял человека, который оказался сильнее, умнее и дальновиднее его.
Он напросился на встречу. Сидел напротив неё в том же кафе, жалкий, похудевший, с потухшим взглядом, и пытался говорить о том, как он был неправ, как он всё понял и хочет всё вернуть.
Алевтина допила свой кофе и спокойно, чуть сочувственно посмотрела ему в глаза.
— Знаешь, Глеб, я даже благодарна тебе. Ты, сам того не зная, дал мне величайший подарок — причину всё изменить. Причину вспомнить, кто я на самом деле. Спасибо.
Она встала, оставив на столе деньги за свой кофе, и пошла к выходу. Уверенная, свободная, счастливая. А он остался сидеть, глядя ей вслед и впервые в жизни до конца осознавая бездну того, что он потерял. Навсегда.