Истории и рассказы | Жизнь как есть

— Ты, Алинка, мыслишь категориями гречки по акции, а я — категориями рыночной экономики! Вот поэтому у тебя спина и болит, что ты носом в землю смотришь, а надо — в перспективу! Анатолий эффектно затянулся сигаретой, стряхивая пепел в щербатую пепельницу на балконе. Он стоял в одних трусах и растянутой майке, но вид имел такой, будто только что закрыл сделку по слиянию корпораций, а не допил остатки вчерашнего пива. Алина молчала. Сил спорить не было. Смена в аптеке сегодня выдалась адской: сезон простуд, люди злые, всем дай таблетку от всего и сразу, да подешевле...

— Да какая она жена? Она же как тот кабель от зарядки: вроде и нужна, а глаза мозолит, и вечно где-то валяется без дела! — Тамара Павловна гневно стукнула чайной ложечкой о край фарфоровой чашки. Звук получился звонкий, требовательный, как школьный звонок на перемену, которую все ждали, а учительница решила задержать класс. Напротив сидела её давняя подруга, Зинаида, и меланхолично жевала сушку. Зинаида привыкла к этим бурям в стакане чая. Тамара, бывший завуч с тридцатилетним стажем, не умела жить в полутонах...

— Повезло с квартиркой-то! — сказала тётя Юля. Цокнула языком, выглянула из окна. Наташа, стоявшая у родственницы за спиной, тяжело вздохнула — по правде говоря, после случившегося ей не хотелось видеть никого в бабушкином доме, но по настоянию матери пришлось пустить разных близких их семье людей. Это были поминки. И просто — маме Наташи очень уж хотелось показать квартиру, которую её дочь внезапно унаследовала. — Дорого, наверное, стоят эти квадратные метры, — продолжила тётя Юлия, закончив любоваться...

— Тю, гляди, гляди, Нинка! Пошла, краля расписная. Юбка-то, прости Господи, еле зад прикрывает, а муж только за порог, даже мотор остыть не успел! — зловещим шёпотом прошипела баба Валя, толкая локтем свою соседку по лавочке. Нина Семёновна, женщина грузная, с вечно недовольным лицом, поправила очки и прищурилась, сканируя удаляющуюся женскую фигуру, как радар вражеский истребитель. — И не говори, Валюша. Не к добру это. Дима спину гнёт, а эта фифа только и знает, что хвостом вертеть. Вчера, видела? С пакетами шла...

— Твоя яблоня опять мне на грядку тень кидает! Ты посмотри, совсем ослепла, что ли? У меня там огурцы задыхаются без солнца, а она тут джунгли развела! Спиливай давай, или я сама с ножовкой приду! Альбина замерла с лейкой в руках. Вода из носика пролилась на сандалию, но она даже не дёрнулась. Утро, которое обещало быть таким тихим, разлетелось вдребезги. Опять. Снова этот скрипучий, как несмазанная телега, голос. Марья Ивановна. Гроза СНТ «Ромашка» и персональный кошмар Альбины. Альбина поставила лейку на землю...

— Знаешь, Виталик, я тут подумала: мусор сам себя не вынесет. Но сегодня у нас, так сказать, праздничная акция — мусор уходит на своих двоих. И даже прихватывает с собой свои носки. Жанна стояла в дверном проёме спальни, уперев руки в бока. На голове у неё красовалась косынка, повязанная на манер пиратской банданы, а в руках она держала не веник, нет. В руках она сжимала папку с документами. Виталик, только что переступивший порог квартиры, застыл с надкушенным беляшом в руке. Масло капало на ламинат, но Жанна даже не поморщилась...

Беззвучно шевеля губами, Марина склонилась над тетрадкой с домашним бюджетом. Традиция эта существовала в семействе её мужа с незапамятных времён — все доходы и главное — расходы, аккуратно учитывались и подсчитывались с тем, чтобы ни копейки лишней не потратить! И в принципе, Марина ничего не имела против идеи о том, чтобы контролировать семейный бюджет — в её семье тоже так делали… Но в доме мужа это было возведено в абсолют! Хотя, между прочим, жили не бедствуя — у Марины и Андрея была приличная...

— Да кому ты нужна со своими дипломами? Технолог... Ты же забыла, с какой стороны к тесту подходить. Твой потолок теперь — котлеты на кухне лепить да пыль с полок сдувать. Скажи спасибо, что я всё это, — он обвёл широким жестом их кухню с итальянским гарнитуром, — оплачиваю. Сергей даже голос не повысил. Он просто отрезал кусок стейка, аккуратно обмакнул его в брусничный соус и отправил в рот, не глядя на жену. Нина стояла у раковины, сжимая в руках мокрую губку. Вода текла, ударяясь о дно нержавейки, и этот шум казался единственным живым звуком в квартире...

— Ты опять эти макароны пустые сварила? Ева такое есть не будет, она, между прочим, растущий организм, ей белок нужен, а не этот клейстер! И вообще, могла бы и фарша купить, не обеднели бы. Ирина замерла в коридоре, так и не сняв второй сапог. Молния заела на середине икры, пальцы, одубевшие от холода, не слушались. В нос ударил запах несвежих носков, жареного лука и какой-то тяжёлой, пыльной духоты, которая бывает только в квартирах, где целыми днями не открывают форточки. Она медленно выдохнула...

— Ленка, ты бы притормозила с пирожками, а то скоро в дверной проём только боком просачиваться будешь! И подвеску в машине менять придётся, хе-хе. За столом повисла тишина. Сергей, довольный своей шуткой, обвёл взглядом присутствующих, вытирая салфеткой жирный подбородок. Он только что расправился с третьим куском утки в яблоках и теперь сиял, как начищенный самовар. Тамара Петровна, восседающая во главе стола словно императрица в изгнании хищно улыбнулась. — Ну зачем ты так грубо, Серёженька, — протянула она, и в голосе её яда было больше, чем майонеза в салате «Мимоза»...

Этот день я не забуду никогда. Обычное воскресное утро: зазвенел будильник, проснулась, встала, отправилась готовить себе завтрак и решила обойтись чашечкой кофе и бутербродом. В голове прокручивала план на сегодняшний день, куда пойти и что сделать. Завтрак почему-то показался странным на вкус, тост, что ли, какой-то неправильный? Вроде покупала где всегда… И колбаса какого-то уж слишком красного цвета, такая бывает? И сыр… * * * Прожевала, как есть. Наверное, вкусовые рецепторы еще не проснулись...

— Провинившийся мужик в хозяйстве полезнее шуруповёрта. Он и жужжит меньше, и ввинчивается куда скажут с первого раза, — Ольга задумчиво помешивала ложечкой остывший кофе, глядя на часы. — Главное — не спугнуть его чувство вины раньше времени. Пусть настоится, как хороший борщ. Стрелки на кухонных часах показывали половину четвёртого утра. За окном начинала сереть унылая городская слякоть, а в замке наконец-то заскрежетал ключ. Ольга не стала вскакивать, принимать позу сахарницы или хвататься за скалку, как в плохих анекдотах...