Ранее:
... Вернувшись домой, Вика долго смотрела на зеркало, стоящее в углу комнаты. Теперь она сомневалась в абсолютной истинности увиденного ранее. Что, если профессор прав, и её судьба не предопределена заранее?
Она сделала глубокий вдох и решительно отвернулась от зеркала. Впервые за долгое время решив принять важное решение самостоятельно, без предварительного просмотра последствий.
«Что ж, посмотрим, кто прав», — подумала Вика, направляясь к телефону, чтобы позвонить Максу, которого давно избегала из-за предсказанного конфликта.
Незаметно для себя самой, она начала меняться, открывая дверь навстречу неизвестному будущему.
Призрачный свет луны скользил по поверхности зеркала, превращая его в портал в иной, зыбкий мир. Недели, прошедшие с разговором с профессором Лебедевым, не принесли Вике уверенности. Наоборот, зеркало словно взбунтовалось. Оно то показывало ей головокружительные взлёты, то обрушивало на неё такие пугающие образы, что она просыпалась посреди ночи в холодном поту. Доверять ему теперь было всё равно что идти по тонкому льду с завязанными глазами.
Раздался стук в дверь. Прежде чем она успела ответить, в комнату вошел Максим с двумя кружками дымящегося какао.
— Опять в заточении? — мягко спросил он, ставя кружку на тумбочку рядом с ней. — Вика, нельзя же так... Ты приболела, а всё продолжаешь безвылазно работать. С работы — домой, из дома — в это… — он кивнул в сторону зеркала, — отражение.
Вика взяла кружку, согревая о неё ладони. Тепло было таким реальным, таким осязаемым в противовес призрачным мирам за стеклом.
— Мы же всё выяснили, Макс. Мы друзья. И мне не нужны нравоучения.
—Это не нравоучение. Это беспокойство друга, — он сел на край кровати, его доброе лицо было серьёзным. — Я вижу, как оно тебя съедает. Ты не живёшь, ты всё время заглядываешь в шпаргалку к собственной жизни. А что, если там опечатка?
Его слова попали в цель. Именно это она и чувствовала. Но признаться в этом означало признать свою слабость.
Вечером, после ухода Максима, усталость навалилась на неё тяжёлым покрывалом. Завтра — важная встреча с клиентом, презентация, которая могла стать её звездным часом, но из-за болезни приходится отменять встречу. «Всего один взгляд, — умоляла себя Вика. — Просто для уверенности. Увижу свой успех, и всё будет хорошо. Все же могут заболеть и ничего страшного»...
Она подошла к зеркалу, глубже вдохнула и мысленно произнесла: «Завтрашняя презентация, если я останусь дома».
Стекло задрожало, как поверхность воды от брошенного камня. Но вместо сияющего зала и восхищённых лиц она увидела… себя. Своё лицо, искажённое гримасой ужаса. Тени под глазами были глубокими, как раны. Она стояла в пустом офисе, а на столе перед ней лежала папка с грифом «РАСТОРГНУТО». Потом картина сменилась: телефон, на экране которого десятки гневных сообщений от начальства. А затем — самое страшное. Максим, отворачивающийся от неё в дверном проёме с таким разочарованием в глазах, что её сердце сжалось в ледяной комок.
Одиночество. Полное, оглушающее. Оно исходило из зеркала волной леденящего холода.
— Нет! — Вика резко отшатнулась, зажмурившись. «Это не правда, это не правда…» — твердила она про себя, но образ опустошённой, разбитой женщины в зеркале врезался в память намертво. «Всего лишь перенесённая встреча, и такой провал... Этого не может быть...»
Утро не принесло облегчения. Тревога стала её верным спутником, сжимая горло. И тогда у неё родился отчаянный план. Эксперимент. Она докажет зеркалу, что оно ошибается.
С трясущимися руками она набрала номер клиента.
—Алло? Иван Петрович, прошу прощения, я… я не смогу сегодня… да, срочные обстоятельства… — она лгала, глотая слёзы паники.
Затем она отказалась от конференции. Весь день она провела, запершись в квартире, пытаясь лечиться, смотреть фильмы, заниматься чем угодно, лишь бы не думать. Она ждала катастрофы. Звонка с работы. Грома с ясного неба.
Но ничего не произошло.
На следующий день коллега написала: «Ваня, оказывается, был не готов, встреча прошла бы впустую. Ты хорошо сделала, что перенесла». А на конференции, как выяснилось, случился технический сбой, и половина спикеров не смогла выступить.
Мир не рухнул. Он… подстроился.
Вика стояла посреди комнаты, и до неё медленно начало доходить. Это не зеркало лгало. Это её собственный страх, её неуверенность, как коварный художник, рисовали на холсте будущего самые жуткие картины. Зеркало было лишь проектором для её внутренних демонов.
Она подошла к зеркалу и посмотрела на своё — настоящее — отражение.
—Я сама, — прошептала она. — Только я.
С этого дня всё изменилось. Она больше не бежала к зеркалу за ответами. Она принимала решения сама: сердцем, разумом, опытом. Трюмо молчало, став просто красивым старым предметом мебели.
Но старая привычка — коварная штука. Перед очередным свиданием, украдкой, она бросала взгляд: «А что, если он — тот самый?». Перед собеседованием: «Покажи мне мой новый офис». Она надеялась увидеть сияющий образ себя-счастливой.
Но зеркало, лишённое власти, стало беспристрастным. Оно показывало просто варианты. Возможности. И ни один из них не был высечен в камне. Будущее, которое она видела, больше не было пугающим или восхитительным. Оно было просто… другим. И не таким ярким, как её собственные, живые, настоящие мечты.
Она хотела видеть будущее, а зеркало показывало лишь бледные тени возможностей. Настоящая же жизнь, со всей её непредсказуемостью и правом на ошибку, оказалась куда интереснее...
Продолжение: