— Арина, ну что ты молчишь, как будто тебя это не касается? Мы тут юбилей мамы обсуждаем. С тебя — главный подарок!
Голос золовки, Зои, впился в тишину кухни, как тонкая игла. Арина вздрогнула, оторвав взгляд от старой чашки с выцветшими васильками, в которой остывал ароматный пакетированный чай.
Свекровь, Тамара Захаровна, тут же подхватила, вздохнув:
— Зоенька, ну что ты накинулась на девочку. Арина у нас умница, она сама всё понимает. Юбилей-то у матери один — шестьдесят лет. Не каждый день.
Арина молча подняла глаза. За столом, покрытым липкой клеёнкой, сидело всё семейство мужа. Муж Вадим, Тамара Захаровна и Зоя. Они ждали. Они смотрели на неё с тем особым, выжидательным прищуром, который Арина научилась распознавать за пять лет брака. Это был прищур охотников, загоняющих дичь.
— Подарок? — тихо переспросила Арина. — Мы же вроде... договаривались скинуться на ресторан.
— Скинуться? — Зоя фыркнула, её тонкие губы скривились. — Ариша, ты в своём уме? «Скинуться» — это мы с Вадиком. А ты живёшь в маминой квартире, пользуешься, так сказать, всеми благами. Ты маме должна. Ресторан, тамада, фейерверк. Как положено.
Вадим беспокойно заёрзал на скрипучем табурете.
— Мам, ну Зоя права, вообще-то. Арина же не чужая.
Арина посмотрела на мужа. Он избегал её взгляда, сосредоточенно ковыряя вилкой остатки засохшего пирога на тарелке.
— Но, Вадим... у нас нет таких денег, — Арина пыталась воззвать к его здравому смыслу. — Банкет на пятьдесят человек, в «Империи»... это же тысяч триста, не меньше.
— У нас нет, — Зоя злорадно прищурилась, наклоняясь через стол. — А у тебя — есть. Мы же знаем, Ариша, про твои «вклады». Родители тебе дарили. Лежат, небось, пылятся. А тут — юбилей мамы! Святое дело.
Кровь отхлынула от лица Арины. Её деньги. Деньги, которые её родители, простые инженеры из Тулы, копили для неё десять лет. Деньги, которые они подарили ей на свадьбу со строгим наказом: «Это, дочка, твоя «подушка». На всякий случай. На квартиру, на чёрный день. Никому не отдавай».
Эти деньги были её единственной страховкой в этой чужой, душной квартире, где каждый угол напоминал, что она здесь — гостья.
— Это... это мои личные деньги, — прошептала она, чувствуя, как леденеют ладони. — Они не для банкетов.
— Ах, «личные» ?! — взвилась Тамара Захаровна, отбросив маску благодушия. — А квартира моя, в которой ты живёшь, — это не «личное»? А то, что сын мой тебя кормит-поит, — не «личное»? Я тебя в семью приняла, как дочь, а ты для меня на юбилей жалеешь? Да что ж это за змея такая...
Вадим вскочил.
— Мама, перестань! Арина, ну ты что, в самом деле? Это же мама. Ну, потратишься один раз, что такого? Заработаем ещё!
Слёзы обиды и бессилия обожгли Арине глаза. Она посмотрела на мужа, на его слабое, умоляющее лицо. На торжествующую Зою. На свекровь, уже утиравшую сухие глаза платочком.
Они загнали её. Опять.
— Я... я подумаю, — выдавила она, поднимаясь из-за стола.
— Думай, Арина, думай, — бросила ей в спину Зоя. — Бронь на ресторан нужно внести до пятницы.
Следующие три дня превратились в ад. Вадим с ней не разговаривал, демонстративно вздыхал по ночам и спал, отвернувшись к стене. Зоя звонила трижды в день: «Ну что, Ариша? Мама нервничает, у неё давление».
Арина чувствовала, как сжимается петля. Они не просто хотели её денег. Они хотели её сломить, растоптать, доказать ей её ничтожество, её «пришлое» место.
В четверг вечером Вадим не пришёл ночевать. Телефон был отключён. Арина не спала всю ночь, а утром, с серым лицом, поехала в банк. Но что-то её остановило. Какая-то внутренняя интуиция.
Она вернулась в пустую квартиру свекрови, чтобы забрать свои документы — паспорт и диплом, которые она по какой-то причине всё ещё хранила в общем шкафу.
Квартира встретила её тишиной. Но едва Арина вошла в комнату, как услышала из кухни тихий голос мужа. Он пришёл. Он был не один.
Она замерла за дверью.
— ...точно тебе говорю, Зой, она заплатит. «Поноет и заплатит», —говорил Вадим. — Она у меня дрессированная. Куда она денется?
Арина прислонилась к косяку, боясь дышать.
— Главное, чтобы она сейчас раскошелилась, — отвечал ехидный голос Зои. — А то мой клиент ждать не будет. Сразу после юбилея и провернём сделку. Мама в нашу однушку переедет, а эту — продаём. Тебе, как и договаривались, треть от продажи.
— А... Арина? — голос Вадима дрогнул.
— А что Арина? — рассмеялась Зоя. — Спасибо ей скажем за банкет! Помашет нам ручкой. Поплачет и уедет к своей мамке в Тулу, в хрущобу. Пусть там свои «личные» деньги считает. Ты главное паспорт её не забудь прихватить, когда уходить будешь. Скажешь, для каких-то дел надо. А то она ж у нас умная, учует — в суд побежит.
Холодный, липкий ужас сменился ледяной, обжигающей яростью. Не просто унижение. Не просто жадность. Это был спланированный, холодный расчёт. Выпотрошить её и выбросить.
Арина бесшумно, как тень, шагнула назад. Выскользнула из квартиры. Замок тихо щёлкнул.
Она стояла на лестничной клетке, и мир качался. Но она не плакала. Она достала телефон. Вместо банка она набрала другой номер.
— Тётя Галя? — её голос был твёрд, как сталь. — Здравствуйте. Мне очень нужна ваша помощь. У меня... змеиное гнездо.
Тётя Галя, двоюродная сестра её матери, была женщиной-кремнем. Бывший главный бухгалтер оборонного завода, она пережила девяностые, три реорганизации и одного очень наглого директора.
Она выслушала Арину в своей крохотной, но идеально чистой квартирке на окраине, пока на кухне закипал чайник.
— Ну, Ариша, — сказала она, отхлебнув кипяток из блюдца. — Гнездо так гнездо. Будем травить. Но по-умному. Без крика.
Тётя Галя прищурилась, вспоминая что-то.
— Был у нас на заводе один такой... из «новых». Тоже думал, что всех умнее. Решил премии себе в карман положить, а на рабочих списать. Мы, бухгалтерия, тётками простыми казались. А мы что? Мы просто «потеряли» ведомости. Аккуратно перед ревизией. Ох, что было! Он нам и угрожал, и умолял. А мы только плакали: ой, Виктор Семёныч, ума не приложим, куда делись!' В итоге он из своего кармана всё выплатил, до копейки. Потому что, Ариша, главное — не слёзы. Главное — бумага. И момент.
План родился там же, на кухне тёти Гали, под стук ложечки о стакан.
Первым делом Арина, в сопровождении тёти Гали, пошла к нотариусу и юристу. Деньги, подаренные родителями, были переведены на новый, закрытый счёт в другом банке, открытый в тот же день. Так как это был дар, полученный ею лично (что подтверждалось старыми банковскими выписками о переводе от родителей), они не считались совместно нажитым имуществом по статье 36 Семейного кодекса РФ.
Вторым делом юрист подготовил заявление о расторжении брака. И, что самое важное, — ходатайство о наложении ареста на совместно нажитое имущество в целях его обеспечения. А именно — на автомобиль «Киа», который Вадим так ласково называл «моя ласточка». Машина была куплена в браке, а значит, была общей.
Третьим шагом Арина позвонила Зое.
— Зоя, здравствуйте. Я согласна. Я оплачу маме подарок.
На том конце провода повисла удивлённая, а затем торжествующая тишина.
— Вот и умница, Ариша! — пропела Зоя. — Вот и правильно. Скинь мне тогда деньги на карту...
— Нет, — твёрдо сказала Арина. — Деньги я вам не дам. Я сама поеду в ресторан и внесу... предоплату. Как договаривались.
День юбилея. Ресторан «Империя». Всё сверкало: хрусталь, позолота, накрахмаленные скатерти. Тамара Захаровна, в лиловом платье с люрексом, сидела во главе стола, как императрица. Зоя, вся сияя, принимала поздравления так, будто это её юбилей. Вадим, увидев Арину, подошёл и неловко обнял её за плечи.
— Ариша, прости, я... забегался. Спасибо тебе. Мама так счастлива!
Арина посмотрела ему прямо в глаза.
— Ты прав, Вадим. Мама будет счастлива.
Она села за стол. Она ела салат, улыбалась дальним родственникам и терпеливо ждала. Зоя весь вечер поглядывала на неё с насмешливой жалостью.
Кульминация настала, когда вынесли огромный торт. Тамада прокричал тост за «щедрую невестку Арину, которая устроила этот королевский праздник». Гости аплодировали.
И в этот момент к столу подошёл администратор с папкой.
— Тамара Захаровна, Зоя Вадимовна, — вежливо обратился он. — Вечер подходит к концу. Нам нужно закрыть счёт.
Зоя махнула рукой в сторону Арины, улыбаясь во весь рот.
— А вот, милейший, к нашей спонсорше! Арина, дорогая, твой выход!
Пятьдесят пар глаз уставились на Арину. Музыка стихла.
Арина медленно встала. Её руки не дрожали.
— Да, конечно, — сказала она тихим, но ясным голосом, который разнёсся по всему залу. — Подарок для мамы. Я его уже сделала.
Она повернулась к администратору.
— Я, как и обещала Зое, внесла предоплату за бронь зала. Десять тысяч рублей. Вот чек.
В наступившей тишине было слышно, как у кого-то из гостей упала вилка.
Лицо Зои вытянулось.
— Что?.. Какие десять тысяч? Ари... ты же... ты обещала весь банкет!
— Я? — Арина удивлённо вскинула брови. — Нет, Зоя. Ты, наверное, ослышалась. Я сказала, что сделаю маме подарок. Я и сделала. Десять тысяч — это мой подарок. Остальное, как я понимаю, — ваша часть.
— Прошу прощения, — вмешался администратор, почувствовав неладное. Он открыл папку. — Общий счёт составляет триста двадцать четыре тысячи рублей. За вычетом предоплаты, к оплате — триста четырнадцать тысяч. Плюс чаевые официантам. Кто будет оплачивать?
Тамара Захаровна перестала улыбаться. Её лицо приобретало тот же лиловый оттенок, что и платье.
— Арина! — зашипел Вадим, хватая её за локоть. — Ты что творишь?! Ты нас позоришь!
Арина брезгливо скинула его руку.
— Я? Позорю? Вадим, я как раз ухожу, чтобы не мешать вашему семейному триумфу. Я подала на развод сегодня утром.
Она посмотрела на побледневшего мужа холодным, пустым взглядом.
— Ах, да. И машина, которую ты собирался так удачно продать после продажи квартиры, — арестована судом для раздела. Так что... платите. Вы же так любите маму.
Она достала из сумочки ключи от квартиры свекрови и с тихим стуком положила их на стол перед Тамарой Захаровной.
— С юбилеем. Можете начинать сделку. Я съехала.
Арина развернулась и пошла к выходу под аккомпанемент начинающегося скандала. Она слышала визг Зои, прерывистое "Давление! Воды!" Тамары Захаровны и растерянный рёв Вадима. Администратор преградил им путь к выходу, требуя оплаты.
Прошло полгода. Арина стояла на балконе своей собственной, маленькой, но новой студии в новостройке. Суд разделил стоимость машины пополам. Её наследство осталось нетронутым и пошло на первый взнос по ипотеке.
Она пила настоящий, дорогой кофе из красивой новой чашки. Рядом, в плетеном кресле, сидела тётя Галя.
— Звонила твоя мать, — буднично сказала тётя Галя, откусывая печенье. — Говорит, эта Зоя влезла в дикие долги. Чтобы оплатить тот банкет, взяла микрокредит под бешеный процент. А машину вашу продать быстро не вышло из-за ареста, а потом цена упала. Покупатель на квартиру свекрови, тот клиент, узнав про суды и скандалы, тут же испарился.
— А Вадим? — спокойно спросила Арина, глядя на закат.
— А что Вадим. Вернулся к маме. Спит на диване в гостиной. Говорят, Тамара Захаровна с Зойкой теперь не разговаривают — винят друг друга в позоре, жалко их…
Арина отпила кофе.
— Не надо их жалеть, тёть Галь. Они просто не рассчитали.
Она помолчала, глядя, как в домах напротив зажигаются огни.
— Знаешь, а ведь они искренне думали, что я глупая.
...Иногда кажется, что наглость — это вторая сила. Но почему-то те, кто пьёт шампанское в кредит, оплаченный другим, всегда удивляются, когда им приносят настоящий счёт.
От автора:
Спасибо, что дочитали до конца. Если история понравилась — поставьте лайк и подпишитесь.
Оцените эту историю по 10-балльной шкале, где 10 — очень понравилось. Ваш отклик важен.