Дмитрий благополучно поступил. Каким-то чудом вышла путаница, и он случайно не попал в списки поступивших.
- А экзамены? Я же провалил! - недоумевал юноша, расхаживая по просторной квартире бабушки.
- Димчик, ну какая теперь разница? Главное, что позвонили и извинились даже!
Глаза Марины блестели от осознания собственного превосходства. Звонок из института означал, что её старания не напрасны. Генерал Рогозин остался от неё без ума, раз начал действовать такими быстрыми темпами, не успели они поговорить.
- Странно это всё - бормотал Дима, приготовившийся сбрить под ноль свою густую шевелюру и избавиться от тоненькой полосочки усиков над верхней губой.
В конце концов армия перестала казаться ему чем-то страшным. Даже любопытно стало. С одним своим новым знакомым, который так же с поступлением пролетел, договорился в военкомат явиться и медосмотр пройти потом вместе, а в осенний призыв на поезде отправиться куда пошлют.
И вдруг этот звонок ... Разочарование даже какое-то накрыло. Только сам что-то решил, как кто-то извне вмешался.
- Я не пойму, ты учиться, что ли, передумал? - с недовольным лицом повернулась Марина к сыну. Она всё утро перед зеркалом прихорашивалась. Рогозин её на обед приглашал в один очень уютный грузинский ресторанчик, и, естественно, она с радостью приглашеньице приняла.
Ресторан, живая музыка, вино. Да после скучной жизни в военной части, это сказка!
А Дима ещё упрямится. Да если им за Валерия Павловича зацепиться, как следует, то он поможет Димке такую военную карьеру сделать, что ему и во сне никогда не приснилось бы.
Всюду доступ, блат, военное довольствие. Да не в каком-нибудь дальнем гарнизоне, а здесь, в северной столице, а то и в Москву переберётся.
Глядишь, и квартирку выбьет генерал, стоит Димке только Анфисочку Рогозину охмурить. Вот ещё чуть подрастёт девочка, и можно в оборот брать, пока другой кто не преуспел.
Анфисочка - натура тонкая, чувствительная. Даром, что творческая личность. Диме её в себя влюбить - раз плюнуть, с его-то внешностью, как у актёра.
- Не передумал. Просто, как-то неожиданно всё это - буркнул Дима - пойду прогуляюсь.
Он собрался с другом встретиться и сообщить ему, что остаётся учиться. На мать он внимания как-то не обращал. Что повеселела, похорошела, заметил. Радовался, что запои её ушли в прошлое и она вроде как снова за собой следить начала. По неопытности с появлением мужчины в её жизни никак не связывал.
Отец их обоих всё-таки подавлял, а без него и воздух слаще, и дышится легче.
Выйдя из подъезда, парень прищурился, посмотрев на яркое голубое небо.
Его нового друга звали Эдик, и, отправившись на поиски ближайшего телефона-автомата, Дима поначалу странного ничего не заметил. Но, собираясь перейти дорогу, остановился, чтобы прикурить. Холодновато тут всё равно, в Питере-то. Всё-таки северная столица.
Спички никак не хотели гореть, то и дело гасли. Ветер поднялся. Погода поменялась за секунду, и стало сумрачно от стремительно набежавших туч.
Скосив глаза вбок, Дима обратил внимание на странного мужика, который цепким подозрительным взглядом оценивал окружающую обстановку.
Неспокойно как-то стало. Дима шагнул вперёд, сунув пачку с сигаретами в карман. Не до них пока. Прокручивая в голове, где бы он мог видеть этого типа, Дима похолодел.
Это же тот самый, который с отцом в лесу тогда разговаривал. Его ястребиный профиль врезался Диме в память очень хорошо. Неужели он? Как он очутился здесь? Совпадение или специально?
Всю дорогу до ближайшего телефона-автомата Дима оборачивался и пристально всматривался в каждого прохожего, но тот тип как испарился.
***
Наступила золотая осень. Андрей приходил из института поздно, уходил рано. К его приходу Юля всегда старалась, чтобы у неё было всё чисто. Как-то уже в привычку вошло, для неё самой. Раньше, живя с родителями, не придавала такого значения уборке, а сейчас ...
То ли интуитивно побаивалась, то ли из уважения к странности Николаева старалась она, чтобы ни соринки, ни пылинки нигде не было.
Готовить Юля особо не умела, спасибо соседка Ульяна помогала своими советами. Сдружились они с ней, прям не разлей вода. Юля сторониться не стала. Ей же нужно хоть с кем-то общаться, раз Андрей запретил пока учиться или на работу хоть куда-нибудь устроиться.
Жили они весьма скромно. Что там его зарплата. Едва концы с концами сводили, а скоро ребёнок родится. Ни кроватки, ни пелёнок. Как выкарабкиваться? Да ещё в такой тесноте.
Но разговаривать о таких вещах, Юля как-то опасалась. Андрей мог вспылить совершенно неожиданно.
Назад пути нет. Она теперь его законная жена, Юлия Леонидовна Николаева.
Девушка видела, что сложа руки Андрей не сидит. Работает в кухне до поздней ночи, что-то всё пишет. Она ему старалась не мешать и в душу к нему не лезть. К его такому характеру постепенно привыкать начала. Все люди разные, но почему-то же она ответила ему согласием? Значит, почувствовала в нём какой-то стержень. Если бы в Диме он был, то Юля никогда за другого замуж не пошла бы.
Беременность проходила хорошо. В женской консультации Юлю хвалили. Анализы прекрасные, самочувствие тоже. А разве бывает по-другому, порой размышляла девушка. Она с любовью поглаживала свой подрастающий день ото дня живот и мысленно разговаривала с малышом.
На днях наконец-то смогла бабушке письмо отправить. Подробности писать не стала, заверила, что всё у неё хорошо и она ни на что не жалуется. Бабушка с дедом глубоко пожилые уже, к чему их волновать. Приехать они к ней вряд ли смогут. Далеко.
Со смертью отца будто все силы у них обоих ушли. Поэтому Юля в своём письме создала уверенную видимость семейного счастья, расписав, что Андрей очень сильно любит её и бережёт.
Он и вправду берёг. И любил. В этом Юля не слукавила. Только по-своему как-то. Со стороны казалось, что грубовато и заботой здесь не пахнет, но Юля уже успела изучить своего странного мужа, поэтому не обижалась.
Но однажды он пришёл из института очень рано. А Юле как раз впервые за весь срок беременности так сильно нездоровилось. Или съела что-то, или дождливая погода за окном виновата.
- Собирай вещи - коротко бросил он.
Лицо его было бледным, глаза блестели лихорадочным огнём. Кулаки крепко сжаты. И весь какой-то взъерошенный, нахохлившийся, будто в атаку сейчас бросится.
- Мы едем куда-то?
Андрей дотянулся до чемодана, который был заброшен на шкаф. Действовал он на автомате. Его нашли, разыскали. Прознали, чей он сын. Зря он сюда вернулся.
Квартира эта профессору принадлежала. Андрей соврал Юле про друга. Через пару лет когда он снова вернулся в город, его разыскали из одной конторы и вручили ключи. Северцев оставил квартиру своему сыну. Значит, он и тогда всё знал. Но почему молчал???
Жить в ней тогда Андрей не стал. Сдавал студентам разным, семейным парам. Как он попал в военную часть - это отдельная история. Но главное, что Юлю он повстречал и за неё с ребёнком теперь в ответе.
-Ты поживёшь у моей бабушки. Она присмотрит за тобой. А мне на время придётся покинуть страну. Так надо, Юля. Ни о чём меня пока не спрашивай. Возможно, когда-нибудь я тебе всё расскажу.
Они покинули квартиру поздно вечером, когда совсем стемнело. Попрощаться с Яной было не суждено. Андрей не разрешил. Схватив Юлю за руку, он тихо, осматриваясь по сторонам, шагал в сторону подъехавшей машины. Успел ещё днём кое с кем договориться.
Он за Юлю переживал больше, чем за себя. Одному ему намного проще было бы скрыться от них. Это страшные люди, и если бы Андрей не узнал всю предысторию от самого профессора Северцева, то легко доверился им, поддавшись на "соблазнительные" перспективы работы в секретной лаборатории.
Им нужен его ум, его знания, а не он сам. А ещё научные труды его отца, которые Андрей тогда вынес из квартиры. Это слишком ценная информация, за которую могут даже убить.
-Ты надолго уедешь? - прошептала Юля, невольно прижимаясь к мужу. В этот момент они как-то ближе друг другу стали. Девушка не знала всей правды, но чувствовала, что Андрею действительно угрожает опасность. Удивляясь сама себе, невольно она стала за него переживать.
-Не знаю, Юлечка. У бабушки тебе будет безопаснее всего. В твоём положении я не могу взять тебя с собой. Да и из Союза не так-то просто выехать. Мне придётся нарушить закон и ... Прости, что так получилось. Просто знай, что там мои знания будут под защитой, а здесь меня используют и уничтожат. Вместе со мной пострадаешь ты и ребёнок. Я не могу этого допустить.
Горячий шёпот Андрея обжигал. Юля крепче сжала его руку в своей руке. Значит, судьба её такая. Она будет его ждать. Сколько бы времени ни прошло.