Часто, стоя в пробке или в давке метро, мы говорим: «Город — это каменные джунгли». Но это ошибка. Настоящие джунгли — это место, где животные живут в гармонии с природой и друг с другом. Они не сходят с ума от стресса, не страдают от одиночества в толпе и не зарабатывают язвы. Город — это не джунгли. Город — это гигантский человеческий зоопарк. Подумайте о звере в клетке. Он начинает вести себя ненормально: ходит из угла в угол, проявляет агрессию или апатию. Мы в городе — это те самые звери в клетке. Мы сами, своим умом и изобретательностью, построили этот зоопарк и сами в него записались.
Почему же мы тогда здесь остаёмся?
Потому что у жизни в «зоопарке» есть огромные плюсы. Нас защищают, кормят, поят, лечат. Основные проблемы выживания решены. Но наш мозг, доставшийся нам от предков-охотников, не может просто так отдыхать. Ему нужно исследовать, творить, решать сложные задачи. И мы с головой окунаемся в эту сложную, захватывающую игру под названием «цивилизация». Остановить её нельзя, но можно попытаться понять правила, чтобы играть в неё с меньшими потерями для себя.
От племени к суперплемени: Как мы сюда попали?
Чтобы понять, почему нам так тесно и неуютно в городах, представьте две картины:
- Картина первая: Остров 20 на 20 миль. В центре — лагерь из 60 человек. Это ваше племя. Вся земля вокруг — ваши охотничьи угодья. Вы знаете в лицо каждого соплеменника. Вы — часть маленького, сплочённого мира.
- Картина вторая: Тот же остров 20 на 20 миль. Но теперь в его центре — город с населением в 6 миллионов человек. Вы — один из шести миллионов.
Переход от первой картины ко второй занял по меркам эволюции всего мгновение. Наш мозг и тело не успели перестроиться. Биологически мы остаёмся теми самыми племенными охотниками, которые миллион лет жили маленькими группами в саванне. Всё изменилось, когда мы занялись сельским хозяйством. Охота и собирательство сменились земледелием и скотоводством. Это привело к ошеломительному результату: появились излишки еды.
- Раньше каждый должен был добывать пищу.
- Теперь часть людей могла быть освобождена от этого и заняться другим делом: ремёслами, управлением, наукой, искусством.
Началось разделение труда. Появились деревни, а затем и первые города. Племя начало превращаться в суперплемя.
В чём главная проблема суперплемени?
Главное отличие не в размере, а в отношениях между людьми.
- В племени вы лично знали каждого. Отношения были прямыми, человеческими. Вы сотрудничали, чтобы выжить.
- В суперплемени (городе) вы окружены незнакомцами. Вы не знаете того, кто живёт с вами на одной лестничной клетке.
Наша биологическая природа не приспособлена к жизни среди миллионов незнакомых лиц. Это привело к колоссальному социальному стрессу. Маятник между сотрудничеством и соперничеством качнулся в опасную сторону.
- Появились сверхлидеры (тираны, диктаторы) с невиданной ранее властью.
- Появились сверхподчинённые (рабы), уровень бесправия которых не снился самым забитым обезьянам в стае.
Чтобы удержать это шаткое равновесие, общество стало создавать «связующие силы» — системы, которые скрепляют суперплемя и дают людям иллюзию принадлежности к чему-то общему.
Связующие силы: что склеивает наше суперплемя?
- Законы и правосудие. В племени воровства почти не было — все свои. В городе, полном чужаков, воровать стало проще. Закон пытается восстановить утраченную племенную гармонию в новых условиях, запрещая то, на что нас толкает жизнь среди незнакомцев.
- Традиции, ритуалы и «изолирующие законы». Это всё, что отличает «нас» от «них».
Как мы хороним? Одни носят чёрное, другие — белое. Сама традиция траура — общая, а цвет — разный, чтобы подчеркнуть нашу особенность.
Как мы празднуем? Коронации, парады, инаугурации, карнавалы. Участвуя в них, мы чувствуем себя частью большого «мы».
Язык, сленг, жаргон. Англичанин и немец говорят на разных языках, чтобы отличаться друг от друга. Но и внутри одной страны профессор и программист говорят на разных профессиональных жаргонах, создавая свои маленькие «псевдоплемена». - Религия. Она предлагала всемогущего «вождя» (бога), которому нужно подчиняться. Это мощная объединяющая сила, хотя её влияние в современном мире ослабло.
- Война. Это самый жестокий, но и самый эффективный способ сплотить суперплемя. Ничто так не объединяет, как общий враг. Правители часто используют эту силу для консолидации власти.
- Политика и выборы. Сам процесс голосования даёт людям ощущение, что они влияют на свою судьбу, что они — часть большого целого. Даже если на деле это влияние иллюзорно.
Почему же мы не сбежим из этого «зоопарка»?
Несмотря на весь стресс, одиночество и перенаселенность, у города есть одно невероятное преимущество. Город — это двигатель идей. Когда тысячи умных и амбициозных людей оказываются в одном месте, это вызывает интеллектуальный взрыв. Как у морских птиц, которые начинают активно размножаться, собравшись в большие колонии, так и у людей в городах просыпается невероятная изобретательность. Город даёт простор для новаторов, учёных, художников. Конформизм (стремление к стабильности) и новаторство (стремление к новому) ведут вечный бой, и город — это единственное место, где у новаторства есть реальный шанс устоять и изменить мир. Мы — добровольные пленники этого людского зверинца, потому что нас манит азарт этой «охоты» — охоты за знаниями, успехом, новыми открытиями. Мы можем уехать на выходные на природу (простояв в пробке «бампер к бамперу»), но в понедельник мы мчимся обратно, в самый центр хаоса, потому что именно там бьётся пульс самой интересной и рискованной игры на свете.
Вывод прост: мы не муравьи, приспособленные для жизни в гигантском безликом сообществе. Мы — племенные животные. Но наша ненасытная жажда знаний и исследований заставляет нас мириться с дискомфортом жизни в суперплемени, чтобы быть на острие прогресса и чувствовать возбуждение от этой великой игры.